В начале XX века реформаторы расчищали капиталу дорогу, промышленники и купцы создавали его. Россия расцветала. Собственно, и Маркс признавал в «Манифесте коммунистической партии» – хоть это и прокламация, – что «буржуазия менее чем за 100 лет… создала более многочисленные и более грандиозные производительные силы, чем все предшествовавшие поколения, вместе взятые. Покорение сил природы, машинное производство, применение химии в промышленности и земледелии, пароходство, железные дороги, электрический телеграф, освоение для земледелия целых частей света, приспособление рек для судоходства… – какое из прежних столетий могло подозревать, что такие производительные силы дремлют в недрах общественного труда!»[1] Русская буржуазия строила заводы, нефтепроводы, театры, музеи – их и сегодня можно пощупать руками.

И вдруг война, которая всегда ужасна, а вслед за ней – другой кошмар, с которым мир еще не сталкивался. Казалось, он не может длиться долго; Маркс, правда, намекал, что диктатура пролетариата – штука кровавая, но что она длительно кровавая, никто и словом не обмолвился. С буржуазией быстро разделались, однако Ленин все слал телеграммы, требуя расстрелов. Террор возводился в закон, обыватели к этому привыкали – это же во имя лучшей жизни, для их же блага. Товарно‑денежные отношения еще как‑то трепыхались, все еще пытаясь вырулить на естественные Марксовы законы. Но их насиловали, душили, объявляли преступными, люди были вынуждены приспосабливаться к совершенно новой реальности, и постепенно она перестала казаться кошмаром. Потом «жить стало лучше», а то даже и веселей, и следующим поколениям оставалось только верить, что вот еще немножко потерпеть, подождать – и блага польются потоком. Без надежды на лучшее человеку не выжить. Из той многолетней надежды и сложился миф, который остался в памяти.

Уже почти 30 лет, как сгинул Великий строй, а только зайди на любой интернет‑форум – тут же наткнешься на заклинания: «Кроме рыночных есть и другие эффективные и справедливые общества!» Или: «Я верю в развитой социализм». Где и когда были нерыночные эффективные общества? Хоть на одно пальцем покажите! Что такое «развитой социализм»? Это же блеф! Но повторяют же, причем почти независимо от возраста. Афоризм героя следующего очерка, Джона Кейнса: «Трудность заключается не столько в разработке новых идей, сколько в том, чтобы отойти от старых».

Старые идеи живучи. Кажется, что забыть их – значит перечеркнуть жизнь родителей, дедов и прадедов, которыми мы гордимся. Нужна немалая умственная отвага, не говоря уже о знаниях, чтобы осмыслить, отработать мусор, засевший в памяти, не перечеркивая чохом нашей истории.

Призывая пролетариат сбросить цепи, Маркс и представить себе не мог, какой гигантский блеф создадут творцы Великого строя, которые размахивали его именем. Семьдесят лет они растили и пасли священных коров, на которых тот блеф держался.

Коров этих было целое стадо. Самыми сакральными были три. Легенда о том, что марксисты‑ленинцы при помощи коллективизации превратили Россию в житницу мира. Заклинания по поводу того, что индустриальная мощь страны создана вдохновенным трудовым порывом народа, освободившегося от буржуазных оков. И уже откровенное вранье: в результате наступило равенство и всеобщее благо. До такой степени благостное, что даже в предсмертные годы строя людям еще твердили: «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме».

Хорошо хоть до коммунизма дело не дошло, а то ведь представить страшно… Ведь разведение священных коров – заведомо убыточный вид животноводства…

[1] Маркс К. Манифест коммунистической партии. – М.: Политиздат, 1970. – С. 2.