Москва стоит на семи холмах! Эта легенда родилась после того, как в результате падения Константинополя столицу России Москву стали величать «третьим Римом». Рим же, как известно, стоит на семи холмах, и Константинополь тоже. Москва же росла скорее на семи болотах. Далеко не все болотные тайны можно объяснить результатами химической реакции. И тогда страшная болотная мистика врывается в реальную жизнь.

Болота окружали Боровицкий холм со всех сторон, о чем свидетельствуют старые московские названия – Болотная, Ольховская, Моховая улицы, Поганый брод (на месте Театральной пл.), Поганые (ныне Чистые) пруды. Другое крупное болото простиралось от подножия Кремля до нынешней Трубной площади. Сейчас на этом месте расположились Большой и Малый театры. Мрачной колдовской славой овеяны легендарные Перовские болота.

Обширные болота были в Лосином Острове, в начале современной ул. Петровки, у Савеловского вокзала. На берегу болота выросли и Рабад – Арбат, и знаменитая «Бауманка», что у Коровьего брода. В самом центре Москвы в старину располагалось еще одно крупное болото – Кулишки. Согласно народным поверьям, в болотах водились черти и всякая прочая нечисть, отсюда и поговорка «у черта на куличках».

Болот в Москве было предостаточно. Оттого многие храмы, улицы и получили довольно странные названия: церковь Воскресения на Грязи, Церковь Троицы на Грязех или село Черная Грязь (нынешнее Царицыно), Садово‑Черногрязская улица. Многие болота носили собственные имена, как, например, Поганое болото, но была и местность, которую называли просто Болото. И никто не сомневался, о каком болоте идет речь.

Известные всему миру Патриаршие пруды стали пристанищем дьявольских сил задолго до того, как Булгаков увековечил их в своем романе. В незапамятные времена на месте прудов было поганое Козье болото, о котором ходила дурная слава. Позже болото осушили, пруды освятили и назвали их Патриаршими.

На юго‑востоке, на месте АЗЛК вольготно раскинулось самое большое и коварное из московских болот – Сукино болото, там, где сейчас пролегает улица с таким «поэтическим» названием: Шарикоподшипниковская. Еще до 30‑х годов нашего столетия здесь располагалась городская клоака, городские скотобойни и свалки, которую по старинке называли Сукиным болотом. Рядом простирались Калитниковские и Грайвороновские болота, названные так из‑за обилия здесь черного воронья.

Болото издавна считается местом обитания нечистой силы, о чем свидетельствуют многочисленные пословицы: «Было бы болото, а черти найдутся» и др. Болото манит. Блуждающие огоньки на болотах одинокие путники часто принимают за огни жилища и приходят прямиком в самые топи. На Руси их называли «свечами покойника», а несут их пришельцы с того света. На самом деле огни на болотах – не выдумки. В теплые темные ночи на болотах или свежих могилах можно действительно наблюдать бледно‑голубые мерцающие огоньки. Это «горит» фосфористый водород, который выходит из трупов животных и людей при разложении.

Болото издревле считалось переходным местом из мира реального в мир загробный, потому и выбирали его местом жертвоприношений. В стародавние времена «недобрых людей» часто топили в болоте, чтобы они не могли восстать из мертвых и начать мстить живым. Ох, неспроста болота на Руси именуются Адово, Сукино, Чертово. Древние жители Европы иногда совершали в болотах человеческие жертвоприношения.

По одной из версий, все мы вышли из болот. Болота и были тем самым мостом, по которому растения и животные выбрались из воды на землю. Согласно легенде о сотворении мира, на земле сначала была сплошная вода. Ходил по ней Бог аки посуху и заметил однажды мутный пузырь. Поравнявшись с Богом, пузырь лопнул. И выскочил из него Черт. Велел Бог Черту спуститься на дно и достать оттуда земли. Черт послушно выполнил приказ. Да не удержался и припрятал за щеки немного земли. Бог тем временем разбросал землю, и там, где она падала, появилась суша, а на ней – сады красоты необыкновенной. Но растения стали прорастать и во рту у Черта. И принялся нечистый выплевывать землю. Так на земле появились болота – «поганая» земля с уродливыми деревьями и грубой травой.

Царство кикиморы

Ничто не окутано таким количеством тайн, легенд и мистики, как болота. Слава у них недобрая, вот и обходят люди десятой дорогой царство кикиморы, затаскивающей зазевавшихся путников к себе в трясину. По поверью, в кикимор превращаются девочки, проклятые матерью в утробе, а также девочки, родившиеся у женщины от огненного змея. Считалось, что таких детей похищает и уносит к себе нечистая сила. Если злющая кикимора выходит замуж за домового, то селится в доме и устраивает беспорядки, вынуждая хозяев покинуть жилище. Если же в мужья ей приглянулся леший, то отныне ее дом – болото. Людям она показывается редко: предпочитает быть невидимой и только кричит из болота громким голосом. Но если расшалится, может и прокатиться на перепуганном путнике.

Болото – пространство зыбкое, ненадежное, обманное. Все здесь как будто выдуманное, ненастоящее. Прочная с виду дорога ведет в бездну, а по хлюпающим кочкам – ступай себе и ничего не бойся. И хозяева у болота такие же лживые, как оно само – болотник и болотница.

Болотник (или шут болотный) живет в самой глубине болот, в густой зеленоватой жиже, и любимое его развлечение – живых в болото на погибель заманивать. Любит он притвориться кочкой, чтобы человек, аккуратно переходящий болото, ему бы на спину наступил… А он, болотник, из‑под его ноги‑то с хохотом и выскользнет!

Болотника представляли угрюмым, сидящим на дне болота безглазым толстяком, покрытым слоем грязи, с налипшими водорослями, улитками, рыбьей чешуей, с длинными руками и закрученным хвостом. Болотники и болотницы (их еще называют хмырями болотными) – спутники и помощники Лиха Одноглазого. От них добра не жди.

Что касается болотниц, то из всей русской нечисти они, пожалуй, самые красивые: даже красивее русалок. Русалки прозрачны и бледны, а болотницы выглядят как настоящие, живые женщины, чем и пользуются подчас, если видят, что у заблудившегося на болоте путника на женский пол слабинка имеется! Согласно легендам, сидит болотница посреди чарусы на огромном цветке кувшинки и ноги под себя поджимает, чтобы не было видно, что кончаются они лягушачьими лапами. Кожа у нее белая и будто светится в темноте. Волосы – черные как смоль. Глаза – голубые и горят как у кошки. От чарующего голоса ее и от голубых горящих глаз любой рассудка лишается и ступает прямо в чарусу, чтобы хоть на шаг к красавице приблизиться. А ведьма болотная расхохочется злобно, квакнет – и плюхнется в воду, будто толстая жаба. Болотница любит повеселиться: то зажжет в ночи огни болотные, то из призрачных теней покрывало набросит на глаза заплутавшего путника.

Для обмана и на погибель живым существам выдумал болотник чарусу. Страшное это место, хотя с виду и красивое. Словно тонкий ковер из сплетения трав и цветов, разостланный по поверхности бездонного грязевого озера. По ней и легкий зверек не пробежит. А человек только шагнет и сразу с головой уйдет в болотную грязь. А чаруса поколеблется и сомкнется. И новой жертвы ждет.

Как же спастись от болотной нечисти? У народа сохранились свои поверья: следует сжать в кулаке нательный крест или перекреститься и произнести молитву. Болотник этого не вынесет и с визгом провалится. Если нет креста, хорошо иметь при себе что‑нибудь железное: пусть даже рыболовный крючок! Надо дотронуться до него и прошептать: чур меня! Этими словами вы призываете на помощь души своих предков.

В народе верили, что хозяином всех рек, озер, прудов и ручьев является водяной и относились к нему с уважением. Называли «водяным царем», «водяным хозяином», а иногда – и «водяным чертом». Как выглядит водяной, никому не известно. Мы можем только гадать, хвост ли у него, как у русалки, или «гусиные» ноги с перепонками между пальцев. Одни утверждают, что водяной покрыт мхом и болотной травой, опутан тиной и имеет большую зеленую бороду. Другие – что похож он на старого плешивого пучеглазого деда с большим брюхом и рыбьим хвостом. Живет он в омутах, болотах, водоворотах, подле водяных мельниц и шлюзов, на дне реки, где у него есть роскошный дворец.

Водяной не столько зол, сколько непредсказуем, смел он только в своем царстве. Водяному приписывали власть над русалками и рыбой, которые выполняют его приказы. Любимцами водяного считались сом и щука. Щука охраняла покой хозяина и наказывала ослушавшихся рыбешек. А сом доставлял к водяному на суд утопленников и возил его по дальним владениям. За это в старину сома называли «чертова лошадь». По народным поверьям, утопленники‑мужчины становились водяными, а женщины – русалками.

По слухам, старшей русалкой в Москве‑реке стала одна из дочерей Бориса Годунова. Народу объявили, что умерла она от какой‑то неведомой болезни, а на самом деле бросилась будто бы царская дочь в Москву‑реку, не пережив смерти любимого. В летние ночи выбираются русалки из воды, качаются на ветвях деревьев, а если мимо проходит человек, набрасываются на него и щекочут до смерти или утаскивают под воду. Согласно древнему поверью, водяные произошли от проклятых людей и от покойников, трупы которых нередко сбрасывались в воды озер и омутов. Утопленники считалось добычей водяного. Тонущих боялись спасать, чтобы не рассердить водяного.

По старинной легенде, водяные, как и лешие, это восставшие против Бога ангелы, низвергнутые на грешную землю. Те из них, которые попали на сушу, превратились в леших, а те, которые попали в воду, – в водяных. По другой легенде, в стародавние времена в печально известной Атлантиде проводились опыты над человеком, которые бы позволили ему жить под водой. Возможно, водяные – потомки жителей Атлантиды. Но есть и другая версия: водяной – это мутировавший вид существовавшего когда‑то древнего животного.

По слухам, в тихую лунную ночь любит водяной пошалить, затащив на дно какого‑нибудь зазевавшегося человека, чтобы его развлекал. Если по воде пошла рябь, значит, он сердится. Если озеро вышло из берегов – женится. Ну, а когда на реках начинается ледоход, водяной просыпается. Древние славяне вычислили время пробуждения водяного с точностью до дня. Сказать хозяину водоемов «Доброе утро!» следует (3 цветеня) 16 апреля. В этот день праздновался Водопол – День пробуждения водяного после зимнего сна, начало ледохода и разлива рек. Ровно в полночь рыболовы приходили к воде угостить водяного‑дедушку добрым гостинцем. Чтобы накормить оголодавшего за зиму водного духа, они бросали в реку хлеб, зерно, свиные головы и черного петуха.

По традиции жители близлежащих сел покупали у цыган самую негодную лошадь, вымазывали у лошади голову медом с солью, в гриву вплетали множество красных лент, садились на лодки и старались утопить лошадь посреди реки. Пытаясь задобрить духа воды, молодые девушки танцевали на берегу, сбрасывая с себя все одежды…

У излучины Москвы‑реки у бывшего Воробьева брода жил самый главный столичный водяной, которого москвичи с уважением называли Кондратием, чествовали и задабривали его.

Проплывая над местом, где могло быть жилище хозяина, они снимали шапки. Чтобы задобрить водяного, рыбаки приносили ему в жертву первую пойманную рыбу, бросали в воду соль, табак и лапти с портянками и кричали: «На тебе, черт, лапти, загоняй рыбу!». С водяным делились собственной едой и, конечно, угощали водочкой. Рыбак мог заключить договор с водяным, и тот обязывался служить ему. Но условия были жестокими: рыбак должен был бросить в реку нательный крест и отречься от родни. Такой рыбак вскоре тонул, и душа его поступала в распоряжение нечистой силы. Когда случались наводнения на Москве‑реке, говорили, что Кондратий проиграл в карты рыбу другому водяному и теперь перегоняет ему рыбу.

По весне, когда сходил лед, мужики выкатывали Кондратию бочку водки, а на закуску забивали черного козла или черного петуха. Иначе Кондратий или лодку перевернет, или рыбу распугает. До сих пор местные рыбаки подстраховываются и пытаются умаслить водяного. Правда, говорят, постарел со временем старый дед. Бочки ему уже не надо – вредно, а вот стакан – в самый раз.

Мертвые воды

Больше всего почитали водяного рыбаки и мельники. На карте современной Москвы уже давно нет деревни Хапилово. Однако долгое время существовали восемь Хапиловских улиц, от которых сегодня сохранилась лишь одна – 2‑я. Сохранился Хапиловский пруд, а старожилы района помнят и речку Хапиловку – приток Яузы, ныне забранную в трубу, как и многие другие московские речки и ручьи. По преданию, в давние времена предприимчивый мельник, носивший прозвище Хапило (означавшее не что иное, как просто «хапуга») построил на том месте свой двор и плотину с водяной мельницей. Потом здесь выросла деревня, которую начали называть Хапилово, а от нее уже пошли наименования речки, моста, нескольких улиц и даже Хапиловских бань.

Издревле всех владельцев мельниц крестьяне называли колдунами и побаивались, были уверены, что те знаются с нечистой силой. Да и как не подружиться? Не станешь дружбу водить с водяником, не будешь его угощать, так он враз мельницу затопит, плотину сломает. А мельник, который сумел подружиться с водяным, быстро богател и, по слухам, становился колдуном.

Мельники жертвовали водяному муку, хлеб, водку, лошадиные черепа; зарывали под дверь мельницы черного петуха и три «супорыжки»; держали на мельнице животных черной масти, особенно петухов и кошек. В качестве оберега мельники также носили при себе шерсть черного козла, как животного, особенно любезного водяному черту.

Сохранилось предание о том, что в прежние времена мельники, желая задобрить водяного и сохранить плотину при весенних разливах от размыва, топили какого‑нибудь запоздавшего под хмельком прохожего в мельничном пруду. Крестьяне верили, что заключивший договор с водяным мельник на сорок дней после своей смерти становится бродячим покойником и кровососущим упырем.

Легендарная Хапиловка славилась своими пиратами. В дождливую погоду немощеный переулок представлял собой покрытое лужами вязкое болото. Мальчишки‑лоцманы, знавшие «фарватер», всегда дежурили на улице и за небольшую плату «провожали» карету. Однажды здесь проезжала богатая свадебная карета, где сидели разодетые в пух и прах молодые. Глаза у «пиратов» сразу разгорелись, и они навели экипаж на скрытую под водой глубокую рытвину. Лошади сразу по брюхо, а карета набок. Народ сбежался, началась торговля, и молодые заплатили полсотни рублей за выгрузку кареты и по десять рублей за то, чтобы их перенесли на руках в дом их родственника.

Был здесь и душегубный разбойный промысел. По слухам, именно здесь и родилась пословица «прятать концы в воду». Чтобы скрыть загубленных людей, хапиловские разбойники прятали их в мешки, завязывали их замысловатым узлом и тайком бросали в мелководную Хапиловку. Но со временем речка совсем обмелела, и разбойникам приходилось «притапливать» торчащие из воды концы от завязанных мешков специальным багром. С тех пор и говорят в народе: спрятать концы в воду – т. е. замести следы преступления.

По рассказам москвичей, в конце XIX века в Зарядье жил старик по имени Корней, знавший каждую заводь, каждый омут на всех реках Москвы, прозванный в народе Москворецким Водяным. Бродил Корней в зимнюю пору по трактирам и рассказывал свои «водяные байки»: о московских водяных, об огромных сомах‑людоедах, обитавших когда‑то в жутких омутах Яузы. Но особо любил рассказывать Корней о водяных и русалках. Казалось, знал он всех их до единого. Величал он каждого по имени и перед рыбалкой всегда плескал глоток водки в воду – угощал своих дружков‑водяных. А те одаривали богатым рыбным уловом.

По рассказам, днем водяные преспокойно плавают в речке в виде огромных рыбин. Утаскивали будто те сомы на дно не только малых ребятишек, но и нападали и на взрослых рыбаков, переворачивая лодки ударом головы. Одного такого сома‑великана в три человеческих роста будто бы зарубил топором прадед Корнея, когда рыба‑людоед перевернула лодку А. В. Суворова. Об этих сомах‑людоедах бытуют легенды Чистых и Патриарших прудов.