Мы уже упоминали о гиперкомпенсации (греч. hyper – сверх, compensare – возмещать) в своей книге. Гиперкомпенсация – это особый вид компенсации, в результате которой удается занять доминирующее положение по отношению к другим.

Термин «компенсация» был введен Фрейдом, а затем стал центральным понятием в индивидуальной психологии Альфреда Адлера, где компенсация понимается как дополнительные усилия, которые необходимы для деятельности, чтобы восполнить недостатки (физические или личностные) конкретного человека. Так, например, если человек с ограниченными возможностями занимается спортом, то это является компенсацией.

В отличие от обычной компенсации, гиперкомпенсация позволяет не только возместить недостатки, но и достичь такого уровня, который позволяет почувствовать свое превосходство над другими людьми. Поскольку при гиперкомпенсации человек вдвойне расходует жизненные ресурсы организма, то это может приносить вред человеку, истощая его как морально, как и физически.

Как пишет Карл Юнг (самый близкий ученик Фрейда, которого тот считал своим «наследником», пока Юнг не разошелся с ним во взглядах): «Понятие компенсации было, собственно говоря, внесено Адлером в психологию неврозов. Под компенсацией он понимает функциональное уравновешивание чувства неполноценности при помощи компенсирующей психологической системы, которую можно сравнить с компенсирующим развитием органов при неполноценности органов. По этому поводу Адлер говорит: “С отделением от материнского организма для этих неполноценных органов и органических систем начинается борьба с внешним миром, которая необходимо должна возгореться и завязывается с большим ожесточением, чем при нормально развитом аппарате. Однако зачаточный характер придает вместе с тем и большую возможность компенсации и сверхкомпенсации, повышает приспособляемость к обыкновенным и необыкновенным препятствиям и обеспечивает образование новых и высших форм, новых и высших достижений”.

Чувство неполноценности у невротика, этиологически соответствующее, по Адлеру, неполноценности какого‑нибудь органа, дает повод к вспомогательной конструкции, то есть именно к компенсации, которая состоит в создании фикции, уравновешивающей неполноценность. Фикция, или “фиктивная линия поведения”, есть психологическая система, стремящаяся к превращению неполноценности в сверхценность. Важным и характерным моментом теории Адлера является эта наличность компенсирующей функции в области психологических процессов, существование которой эмпирически нельзя отрицать. Она соответствует сходной функции в физиологической области, а именно саморегуляции живого организма.

Тогда как Адлер сводит свое понятие компенсации к уравновешиванию чувства неполноценности, я представляю понятие компенсации вообще как функциональное уравновешивание, как саморегулирование психического аппарата. В этом смысле я понимаю деятельность бессознательного как уравновешивание той односторонности в общей установке, которая создается функцией сознания. Психологи охотно сравнивают сознание с глазом; говорят о поле зрения и о точке зрения в сознании. Это сравнение очень метко характеризует сущность функции сознания: лишь немногие содержания могут одновременно достигать высшей степени сознательности, и лишь ограниченное число содержаний может находиться одновременно в поле сознания. Деятельность сознания есть деятельность селективная, выбирающая. А выбор требует направления. Направление же требует исключения всего иррелевантного (несопринадлежащего).

Отсюда в каждом данном случае должна возникать известная односторонность в ориентировании сознания. Содержания, исключенные намеченным направлением и задержанные, вытесняются сначала в бессознательное, но благодаря своей действенной наличности они образуют все же противовес сознательному ориентированию, который усиливается от возрастания сознательной односторонности и наконец приводит к заметной напряженности.

Эта напряженность обозначает известную задержку в сознательной деятельности, которую, однако, вначале можно преодолеть повышенным сознательным усилием. Но с течением времени напряженность настолько возрастает, что задержанные бессознательные содержания все же сообщаются сознанию, притом через сновидения и свободно возникающие образы. Чем больше односторонность сознательной установки, тем противоположней бывают содержания, возникающие из бессознательного, так что можно говорить о настоящем контрасте между сознанием и бессознательным. В этом случае компенсация принимает форму контрастирующей функции».

* * *

Появление Владимира Путина в Кремле на посту сначала премьер‑министра, а затем президента России – это самая большая гиперкомпенсация личности, которую только можно себе представить. Из второстепенного чиновника, да еще живущего не в столице, он вдруг поднялся на самый верх российской политической лестницы. О том, как это произошло, до сих пор ходят разные версии, одну из них приводит Виктор Алкснис, в прошлом депутат российского парламента, в своей книге «Прощай, империя!»:

«В 2002 году мне довелось в Лондоне встретиться с Б. Березовским и несколько часов провести с ним в общении один на один. Б. Березовский – человек, нанесший нашей стране огромный ущерб. Он человек с другой стороны баррикады, и для меня этим все сказано. Но он враг умный, враг инициативный и настойчивый, обладающий огромной силой воли.

В ходе того общения в основном обсуждалась внутриполитическая ситуация в России. Но при этом Б. Березовский много рассказал такого, что заставило меня по‑другому взглянуть на происходящее. Конечно, я не могу утверждать, что все, о чем он говорил, это правда, и поэтому к его словам призываю относиться со скепсисом. Хотя теперь, по прошествии многих лет, его слова подтверждаются уже из других источников.

Так вот, Б. Березовский уверял меня, что якобы именно он является автором плана операции “Преемник”. По его словам, еще в начале 1998 года он пришел к Б. Ельцину и сказал ему, что на выборах Президента РФ в 2000 году Ельцин обречен на поражение, ситуация в стране катастрофически ухудшается, повторить фальсификации президентских выборов 1996 года уже не удастся. Будет избран кандидат‑противник Ельцина, и дальше неизбежно встанет вопрос о персональной ответственности Ельцина, а также его окружения, за развал СССР и за все беды 90‑х годов. Этого допустить нельзя.

Березовский, по его словам, предложил начать поиски кандидата, причем человека относительно малоизвестного, за которым не тянется шлейф громких скандалов, и за два года, оставшихся до президентских выборов, “раскрутить” его, чтобы в марте 2000 года именно в нем избиратели видели надежду на возрождение России и отдали ему свои голоса.

Но при этом этот человек должен гарантировать безопасность Ельцина и его окружения.

– Сегодня он пообещает, а завтра поставит к стенке. А где же такого человека найти? – спросил Ельцин.

– Значит, надо искать и связывать этого человека такими узами, чтобы он не мог не выполнить свои обещания, – ответил Березовский.

– Ну, что же, ищи, – сказал Ельцин и дал поручения соответствующим структурам оказывать Березовскому максимальное содействие.

Как утверждал Березовский, он проанализировал досье на несколько десятков человек и в конце концов отобрал несколько кандидатов. Среди них якобы оказался и В. В. Путин, который, по словам Березовского, в его глазах был кандидатом № 1.

Ельцин согласился с этим выбором и поручил Березовскому провести предварительный разговор с Путиным.

Березовский якобы встретился с Путиным и подробно рассказал ему об этих планах. В ответ на это Путин спросил: “А может, лучше на Газпром?”

И с возмущением Березовский говорил мне, что он предложил Путину шапку Мономаха, стать Царем Всея Руси, а тот был готов довольствоваться всего лишь Газпромом. А, может, действительно не по Сеньке шапка?

Но, в конце концов, по словам Березовского, Путин дал согласие. Затем состоялась встреча Путина с Ельциным, на которой якобы Путин согласился после избрания обеспечить неприкосновенность Ельцина и его окружения, а также не допустить пересмотра итогов приватизации. Причем Березовский утверждал, что это обещание Путин якобы дал в присутствии Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, который выступил в этой ситуации своеобразным гарантом. Ну, а дальше началось активное продвижение В. Путина по служебной лестнице и формирование имиджа “спасителя Отечества”.

При этом меня несколько удивило, что Б. Березовский, в отличие от предыдущих эпизодов, всячески уклонялся от подробностей, особенно “маленькой победоносной войны” на Северном Кавказе. У меня создалось впечатление, что в части формирования имиджа “спасителя Отечества” Березовский имел какое‑то отношение к рейду боевиков под командованием своего давнишнего друга и соратника Шамиля Басаева в Дагестан в августе‑сентябре 1999 года, а также к взрывам жилых домов в Москве и в Волгодонске в сентябре этого же года. Ведь именно эти трагические события послужили поводом для начала второй чеченской войны, в ходе которой боевики были разгромлены, и в результате рейтинг Путина взлетел на недосягаемую высоту».

* * *

Еще одну версию приводит Дэвид Саттер в своей книге «Как Путин стал президентом». Это сокращенный вариант книги Саттера «Тьма на рассвете» о последних годах правления Бориса Ельцина и приходе к власти Владимира Путина.

Дэвид Саттер – старший научный сотрудник Гудзонского института, научный сотрудник Института внешней политики при Университете Джона Хопкинса (США). Он много лет работал в СССР и в России корреспондентом Financial Times и потом специальным корреспондентом Wall‑Street Journal. Вот что он пишет:

«В полдень 31 декабря 1999 года на российских телеэкранах неожиданно появилось бледное, отекшее лицо Бориса Ельцина. В течение нескольких недель распространялись слухи вокруг Ельцина и его дочерей, связанные с обвинениями в коррупции, из‑за чего предполагалось, что Ельцин не мог позволить себе отказаться от власти. Именно это предположение Ельцин собирался опровергнуть.

“Дорогие друзья! – произнес он, сидя за своим столом в Кремле перед украшенной новогодней елкой и трехцветным флагом Российской Федерации. – Сегодня я в последний раз обращаюсь к вам с новогодним приветствием. Но это не все. Сегодня я последний раз обращаюсь к вам как Президент России. Я ухожу… Россия должна войти в новое тысячелетие с новыми политиками, с новыми лицами, с новыми, умными, сильными, энергичными людьми.

А мы – те, кто стоит у власти уже многие годы, – мы должны уйти…

Я хочу попросить у вас прощения. За то, что многие наши с вами мечты не сбылись. И то, что нам казалось просто, оказалось мучительно тяжело. Я прошу прощения за то, что не оправдал некоторых надежд тех людей, которые верили, что мы одним рывком, одним махом сможем перепрыгнуть из серого, застойного, тоталитарного прошлого в светлое, богатое, цивилизованное будущее.

…Будьте счастливы.

Вы заслужили счастье.

С Новым годом!

С новым веком, дорогие мои!”

На улицах быстро распространилось известие об отставке Ельцина. Чувства испытывались самые разные: от облегчения, что уходит Ельцин, до полного безразличия, связанного с убеждением, что все равно ничего не изменится.

Вскоре после полудня на церемонии в Кремле временно исполняющим обязанности президента был назначен Владимир Путин, за несколько месяцев до этого совершенно неизвестный своим соотечественникам; ему же был вручен ядерный чемоданчик. В тот же день Путин издал указ, предоставляющий Ельцину и членам его семьи пожизненную неприкосновенность. Указ распространялся буквально на все: предохранял Ельцина от обысков, арестов и допросов, брал под защиту его транспорт, телефонные звонки, документы, имущество и корреспонденцию.

В полночь традиционное поздравление главы государства произносил Путин, а не Ельцин. Путин объявил, что теперь он является президентом, и заверил россиян, что вооруженные силы, пограничники и правоохранительные органы работают нормально. “У нас не будет вакуума власти, – сказал он, – я хочу предупредить, что любые попытки преступить границы законов и Российской Конституции будут решительно пресечены”.

…7 мая 2000 года, незадолго до полудня, Путин вошел в Андреевский зал Большого Кремлевского дворца и прошел по красному ковру к возвышению, где его ждал Ельцин. Два человека встали вместе под двуглавым золотым орлом. Огромное количество видеокамер запечатлевало то, что потом описывалось как первая демократическая передача власти мирным путем в российской истории.

По словам Ельцина, он и не предполагал, что испытает столь сильные чувства. Медленно произнося слова, как будто с трудом читая их по телесуфлеру, он сказал: “Теперь нам есть чем гордиться… Мы не позволили нашей стране попасть в руки диктаторов. Мы сохранили для России почетное место в мировом сообществе… и открыли дорогу для нормального удовлетворения потребностей людей”. Ельцин обратился к Путину: “Берегите Россию”. Как видели политические соперники Ельцина – Зюганов, Лужков и Григорий Явлинский, председатель партии “Яблоко”, Путин положил правую руку на Конституцию и принес должностную присягу, пообещав защищать права и свободы граждан, целостность правительства и следовать Конституции.

Затем Путин произнес речь, которую, очевидно, заучил наизусть. “Мы обязаны сделать все, – говорил он, – чтобы власть, выбранная народом, работала в интересах народа, защищала российских граждан повсюду, в нашей стране и за ее пределами, и служила интересам общества”. Он описывал, как в ходе избирательной кампании он встречался с людьми на улицах, которые говорили ему: “Мы просим вас по крайней мере не обманывать нас”. Путин пообещал работать “открыто и честно”.

Но, произнося свою речь в великолепном Андреевском зале, Путин дал понять, что ему не чужды цезаристские замашки. “В России, – заявил он, – глава правительства всегда был и будет человеком, который отвечает за все”.

Таким образом, эпоха Ельцина плавно перешла в эпоху Путина. Александр Волошин, главный советник Ельцина, сохранил свой пост главы Администрации Президента. Михаил Касьянов, министр финансов в кабинете Ельцина, был назначен премьер‑министром и вместе с большинством его главных министров имел тесные связи с «семьей» Ельцина.

И, что важнее всего, “семья” Ельцина определила выбор нового Генерального прокурора. 16 мая 2000 года Совет Федерации выдвинул на обсуждение кандидатуру Дмитрия Козака. Но на следующий день Путин предложил другую кандидатуру – временно исполняющего обязанности Генерального прокурора Владимира Устинова. Как писала газета «Сегодня», такой кардинальный поворот произошел после того, как кандидатура Козака была отвергнута Волошиным. Согласно газетной статье, такое решение было принято потому, что Волошин не был уверен в том, что Козак не будет копаться в делах “Аэрофлота” и “Мабетекса”, связанных с семьей Ельцина.

Через десять месяцев ситуация изменилась до такой степени, что многие даже не могли себе представить. Ельцину и его семье были предоставлены гарантии неприкосновенности, новое правительство было очень похожим на старое, представителям правящей олигархии не нужно было больше опасаться преследований за свою криминальную деятельность. Все шедшие накануне отставки Ельцина разговоры о перепроверке распределения собственности в период процесса приватизации – самого преступного разбазаривания государственных ресурсов в истории – прекратились».

* * *

Гиперкомпенсация означала, впрочем, для Путина далеко не одно только моральное удовлетворение: она была связана с ощутимыми материальными приобретениями. По сведениям В. Прибыловского, «свой первый миллион долларов» Путин заработал, будучи еще чиновником в Петербурге. Как утверждает Прибыловский, скандальная отставка Генерального прокурора России Юрия Скуратова в 1999 году была связана именно с попыткой разобраться в источниках доходов некоторых приближенных к «семье» Ельцина (в широком смысле) лиц, в том числе Владимира Путина:

«В конце 1998 – начале 1999 года генеральный прокурор Юрий Скуратов под давлением премьер‑министра Евгения Примакова санкционировал возбуждение ряда дел о коррупции, затронувших интересы ближайшего окружения президента Б. Ельцина (т. н. “Семьи”), в том числе управделами Кремля П. Бородина, – пишет Прибыловский. – В. Путин принял активное участие в дискредитации Ю. Скуратова. Неустановленными лицами была произведена секретная видеозапись “человека, похожего на генерального прокурора” в компании с двумя проститутками.

От имени президента В. Путин потребовал от Ю. Скуратова во избежание скандала добровольно покинуть свой пост. После отказа Ю. Скуратова, запись сексуальных развлечений “человека, похожего на генпрокурора”, была продемонстрирована по государственному телеканалу РТР. По имевшим место в прессе утверждениям, видеозапись руководителю РТР Михаилу Швыдкому представил лично “человек, похожий на директора ФСБ”.

7 апреля 1999 года В. Путин сообщил в своем выступлении на телевидении, что предварительная оценка экспертов ФСБ и МВД признала видеозапись сексуальных развлечений генпрокурора подлинной. Высказался за добровольную отставку Ю. Скуратова».

Таким образом, расследование бизнес‑деятельности Владимира Путина в 1990‑е годы не состоялось. Но объем полученных им богатств продолжал волновать исследователей. Английский журналист Люк Хардинг встретился в Москве в середине 2000‑х годов с известным российским политологом Станиславом Белковским для разговора на эту тему. Вот как Хардинг описывает в своей книге «Мафиозное государство» эту беседу:

«Кофейня “Академия” расположена недалеко от московской Пушкинской площади. Это приятное место для встречи. Здесь ловкие девушки с пепельно‑белокурыми волосами пробегают глазами по свежим экземплярам “Vogue”; высокомерный швейцар берет ваше пальто; снаружи ряды черных роскошных полноприводных BMW тяжеловесно двигаются по скользкой мостовой. Внутри официантки в нарядных белых блузках проплывают между столиками. Кофейня похожа на студенческую комнату для отдыха новых русских модников‑богачей. Ее стильно одетые жители – победители в новой путинской России. За углом – затененное сиренью бульварное кольцо, которое пролегает вдоль ряда стен старого города Москвы, вдоль театров, дворцов, памятников и желтого неоклассического храма, где венчался поэт Александр Пушкин.

Станислав Белковский предлагает поговорить в кофейне. Белковский, российский политический аналитик и бывший спичрайтер Бориса Березовского, – человек с влиятельными связями в глубине Кремля. Белковский желает рассказать невероятную историю. Летом 2006 года он опубликовал книгу о финансах Владимира Путина. В ней он утверждал, что президент тайно накопил огромное состояние. Потом Белковский пошел дальше. В ноябре 2007 года в интервью немецкой газете “Die Welt” он заявил, что тайные активы президента составляют более 40 миллиардов долларов – сумма, которая делает его самым богатым человеком России и Европы.

Путин значительно богаче олигарха‑миллиардера Романа Абрамовича, заявил Белковский. В 2007 году Абрамович, владелец западно‑лондонского футбольного клуба “Челси”, являлся, по крайней мере официально, самым богатым человеком России с состоянием 19,2 миллиарда долларов.

Я заинтригован. Белковский появляется с получасовым опозданием – он застрял в одной из знаменитых московских пробок. Одетый в нарядный черный костюм, с кустистой бородкой и немаленьким брюшком, он напоминает успешного, хорошо откормленного и очень умного средневекового аббата. Белковский говорит на безукоризненном английском.

За чашкой горького эспрессо я перевожу разговор на сенсационные заявления Белковского. Имеет ли он доказательства? И кто его информаторы?

Ссылаясь на свои источники – чиновников администрации президента, Белковский говорит, что Путин владеет значительными долями акций трех российских нефтяных компаний. Они скрыты за “непрозрачной сетью оффшорных компаний”. “На самом деле” Путин контролирует 37 % нефтеразведывательной компании “Сургутнефтегаз”, третьего крупнейшего в России производителя нефти стоимостью 20 миллиардов долларов, говорит Белковский. Ему также принадлежат 4,5 % компании “Газпром”, энергетического гиганта государства, и “как минимум 75 %” “Gunvor”, загадочного швейцарского нефтетрейдера, который принадлежит Геннадию Тимченко. Тимченко – санкт‑петербургский приятель Путина с начала 90‑х, который, как и Путин, по слухам служил в управлении иностранных дел КГБ – утверждение, которое сам Тимченко отрицает. Оборот “Gunvor” в 2007 году составил 48 миллиардов долларов, а доходы – почти 500 миллионов долларов: ощутимая сумма даже по мировым стандартам нефтяной промышленности.

Наша невероятная беседа примерно такова:

“Сколько имеет Путин?”

“Думаю, минимум 40 миллиардов долларов, – говорит Белковский. – Максимальной суммы не знаю. Подозреваю, что есть какие‑то дела, о которых я ничего не знаю. Может, больше. Может, значительно больше. Он явно самый богатый человек Европы. Король Саудовской Аравии имеет 21 миллиард долларов, что равно половине состояния Путина”.

“Каким образом скрывается состояние Путина?”

“Существует непрозрачная схема последовательного владения оффшорными компаниями и фондами с конечным пунктом в Цуге [в Швейцарии] и Лихтенштейне. Путин, скорее всего, – настоящий владелец. Во всех компаниях, в которых он имеет какие‑то проценты, он использовал маскировку”.

“Мы можем каким‑то образом это доказать?”

“Это было бы сложно. Но, возможно, будет немного проще, когда Путин уйдет в отставку”, – говорит Белковский. Он добавляет: “Состояние Путина не является тайной среди элит. И заметьте, что Владимир Владимирович никогда не подавал на меня в суд”.

За второй чашкой эспрессо Белковский говорит: “По моим оценкам, существует около 15 групп [внутри властных структур России]. Они могут объединяться вокруг каких‑то больших дискуссий. Но идеологически между ними нет разницы”. Он продолжает: “Конечно, нет либералов или силовиков. Это – не конфликт между либералами и силовиками. Дело в деньгах, безопасности и гарантии безопасности их денег. Не более. Они – бизнес‑конкуренты с одинаковыми стремлениями и целями”.

Деньги – вот что имеет значение в России, по словам Белковского. Он называет путинскую команду “действительно преданными адептами религии денег”. Этот режим является классической клептократией третьего мира, установленной, регулируемой и управляемой людьми, которые не имеют метафизических потребностей и убеждены, что идеологий вообще не существует».

Хардинг продолжает: «Я решаю написать материал для “Guardian”. Моя статья выходит 18 декабря 2007 года на первой полосе под заголовком “Путин, кремлевская война и тайное 40‑миллиардное состояние”. К середине утра материал прочитали более четверти миллиона человек во всем мире. Я жду, опасаясь худшего. Но Кремль озадаченно молчит. Кремль и Дмитрий Песков просто игнорируют заявления, отказываясь предоставить опровержения или даже прокомментировать.

“Gunvor”, компания со штаб‑квартирой в Женеве, управляемая, согласно предположениям, Путиным, оказалась более открытой. Главный исполнительный директор компании Торбьерн Торквист молниеносно пишет письмо в “Guardian”, в котором говорится, что это “просто неправильно” – утверждать, что Путин “владеет частью «Gunvor» или является бенефициаром ее операций”. Он добавляет, что большая часть этой компании принадлежит ее основателям, ему и Геннадию Тимченко, а меньшая часть акций принадлежит третьему инвестору. Ни одной из акций этой компании не обладают ни президент Путин, ни кто‑то связанный с ним.

Торквист также утверждает, что прибыли “Gunvor” измеряются “сотнями тысяч миллионов, но не миллиардов”, и что это не редкость для “предприятия нашего масштаба в этой области”. Однако он делает одно потрясающее признание: Путин и Тимченко действительно были друзьями – то, чего “Gunvor” никогда ранее не подтверждал: “Господин Тимченко действительно знал президента Путина, когда тот еще не стал известным. Однако предположения о том, что их объединяет наследство КГБ или совместный бизнес, совершенно неуместны”.

Мои упорные попытки взять интервью у Тимченко оказываются напрасными. Компания нанимает пиар‑консультанта в Лондоне, Майкла Прескотта, с которым я обмениваюсь любезными мейлами. Я посылаю Прескотту список вопросов. Прескотт соглашается ответить на них. Не отвечает. “Gunvor” до сих пор не хочет обнародовать правду о подлинной природе связи между Путиным и Тимченко или объяснить, как и где они впервые встретились. Меня не приглашают встретиться с Тимченко или, возможно, пройтись по его роскошному поместью в живописном швейцарском кантоне Цуг, популярном месте среди бизнесменов, которые не любят публичности.

Понадобятся еще два месяца, чтобы Путин соизволил дать свое опровержение обвинений в коррупции. Место – Кремль. Повод – грандиозная ежегодная пресс‑конференция Путина. Это – крупнейшее, детально спланированное, событие кремлевского медиагода: около 2000 журналистов, большинство из которых – русские, собираются в огромном двухъярусном зале Кремля и начинают задавать вопросы лидеру крупнейшей страны мира. Я посетил свою первую пресс‑конференцию в Кремле на год раньше, в 2007‑м: она отличилась своей продолжительностью – три с половиной часа, сюрреалистичным рядом вопросов, включая вопросы о садоводстве и воспитании детей, и невозможностью убежать с амфитеатра кремлевского зала. Также было понятно, что Кремль тщательно проверяет заранее все вопросы: пресс‑конференция, как и многое в российской демократии, производит впечатление огромного фасада.

Примерно через два часа после начала пресс‑конференции 2008‑го поднимается Даглас Бирч, руководитель американского бюро “Associated Press”. Говоря на корявом русском, он спрашивает Путина о коррупции и о том, действительно ли он является самым богатым человеком Европы. Путин готов к этому вопросу, его лицо просветляется и озаряется недовольной полуулыбкой: “Мое богатство – это богатство русского народа, – громко говорит он. А потом производит заранее отрепетированное нападение. – Это просто чушь, выковырянная из носа и размазанная по бумажкам. Заявления нелепые и глупые – это гадость, которую пишут люди в своих маленьких газетках. Нечего обсуждать”».

«Путин не делает ни одной попытки ответить на отдельные упреки относительно его бенефициарного владения, – пишет Хардинг. – Как и не объясняет природу своих отношений с Тимченко. Нет объяснения, почему Кремль не отвечал на эти заявления в течение восьми недель. По одной из версий, напуганные помощники Путина не решились показать ему статью. В отличие от Медведева, Путин не читает газет, не пользуется Интернетом – как говорит один обозреватель, он “информационно изолирован”.

На следующий день “Moscow Times” размещает на первой полосе материал о пресс‑конференции, который содержит реплику Белковского: “Господин Путин делает много заявлений, в том числе говорит, что Россия является успешной демократией. Учитывая это, не думаю, что нам стоит воспринимать его комментарий относительно личных состояний слишком серьезно”, – отмечает он.

Тем временем, – продолжает Хардинг, – “Forbes Russia” публикует свой ежегодный список 100 самых богатых людей России. Список – очень интересное чтиво. Он указывает, что Россия сейчас может похвастаться 110 миллиардерами – это больше, чем любая другая страна, кроме Соединенных Штатов, в которой 469 миллиардеров. Роман Абрамович спустился в списке с первого на третье место, имея сейчас только 24,3 миллиарда долларов. По крайней мере официально самым богатым человеком России является сейчас алюминиевый магнат Олег Дерипаска с состоянием 28,6 миллиардов долларов, после него, на втором месте, идет стальной миллиардер Алексей Мордашов с 24,5 миллиардами долларов. Интересно, что Тимченко находится в списке впервые как его богатейший новый член, с состоянием в 2,5 миллиарда долларов. Другой приятель президента России, Юрий Ковальчук, владелец банка «Россия», имеет 1,9 миллиарда долларов. Многие из списка принадлежат к тому же что и Путин “дачному” обществу в Санкт‑Петербурге. Тимченко – один из них.

Самого Путина нет нигде, и, как объясняет главный редактор “Forbes Russia” Михаил Кашулинский, в список не вошли “сотрудники правительства” и “чиновники”. На вопрос, помогает ли дружба с Владимиром Путиным стать миллиардером, Кашулинский отвечает коротко: “Возможно, – признает он. – Если взглянуть на других людей, которые не являются друзьями Путина, – они не такие богатые”».

* * *

О том, как жилось Путину, после того, как он стал президентом, сообщает также Владимир Прибыловский:

«Путин неравнодушен к комфорту. От Ельцина Путин унаследовал 12 президентских резиденций и пансионатов: “Ново‑Огарево” (Московская область), “Ватутинки” (Московская область), “Русь” (Завидово, Тверская область), “Горки‑9” (Московская область), “Валдай” (Новгородская область), “Бочаров ручей” (Сочи, Краснодарский край), “АБЦ” (Москва), “Шуйская Чупа” (Карелия), “Волжский утес” (Самарская область), “Сосны” (Красноярский край), “Ангарские хутора” (Иркутская область), “Тантал” (Саратовская область).

В марте 2001 года (одновременно с утоплением в океане космической станции “Мир” – из‑за финансовых проблем бюджета) управление делами президента обратилось в экономические министерства за согласованием программы реконструкции президентского пансионата “Ватутинки” – в том числе программа предусматривала закупку нескольких джакузи, стоимостью 2,7 млн долларов каждая.

В дополнение к прежним резиденциям, в 2001 году было принято решение перевести в разряд резиденций президента исторический Константиновский дворец в Стрельне под Петербургом, который с этой целью был перестроен; стоимость проекта – от 50 до 150 млн. долларов.

В начале 2003 г. президент распорядился о переводе здания НИИ растениеводства имени Николая Вавилова, расположенного на Исаакиевской площади в Санкт‑Петербурге, в ведение управления делами с целью использования ее также в качестве резиденции, поскольку Стрельна находится слишком далеко от центра города.

С 2002 года в распоряжении Путина находится 57‑метровая пятипалубная мегаяхта представительского класса “Олимпия” стоимостью примерно 50 млн долларов. Верхняя открытая палуба “Олимпии” оборудована широкой суперсовременной джакузи, баром и барбекю, а на средней помещены скоростные мини‑катера, которые можно использовать для прогулок на водных лыжах. В гостиной и апартаментах на других палубах – мебель и панели из редких сортов белого протравленного ясеня; колоннады из ценных пород клена “Птичий глаз”; аудио‑, видеосистема Linn, рыночная стоимость которой исчисляется сотнями тысяч долларов; огромная, в две трети ширины корпуса яхты, ванная комната с глянцевыми потолками, полностью облицованная мрамором Rosa Portogallo. “Олимпия” ходит под флагом Каймановых островов, а фирмой‑менеджером ее является компания Unicom Management Services – дочерняя компанией российского ОАО “Совкомфлот”. Считается, что эту яхту подарил Путину Роман Абрамович (Дарья Пыльнова, Дмитрий Шкрылев. Яхты для Президента // Новая газета, #38, 30 мая 2005).

29 апреля 2003 года на Московском судоремонтном заводе была спущена на воду новопостроенная моторная яхта “Паллада” стоимостью около 4 млн долларов, предназначенная для морских выездов президента. Ранее В. Путиным использовался находящийся на балансе Московского речного пароходства теплоход “Россия” (модернизированный в 1994 г. в Финляндии для Ельцина), а также теплоход “Кавказ”, формально находящийся в ведении Федеральной погранслужбы (“Ведомости”, 30.04.03).

…Путин носит часы Patek Philippe Calatrava (фирма Patek Philippe продает самые дорогие часы в мире, стоимостью вплоть до 1 млн долларов).

Став президентом, Путин ездил на автомобиле Mercedes S600. Позже заказал себе в Германии новую машину – пятиметровый Bently Arnage».

* * *

Своеобразно оценивает гиперкомпенсацию Путина российский психолог Владимир Леви. Его статья (http://drlevi.livejournal.com/49749.html) скорее похожа на публицистику, чем психологию, тем не менее она содержит ряд интересных моментов:

«Он [Путин] прилюдно ездит на лыжах, велосипедах, мотоциклах, автомобилях, вертолетах и самолетах и все водит сам, только сам. То что‑то заводит, то из чего‑то стреляет. На татами туширует послушных, как резиновые куклы, спарринг‑партнеров. Принародно достает со дна морского античные ковшики. Мальчугана, рубашечку приподняв, чмокает в пузик, а собачонку целует в морду. Ведущему себя неправильно чиновнику зловеще обещает прислать доктора…

И вот пошел на рекорд в книгу Гиннесса по еще не установленной номинации “правительственный стриптиз”. Перед всем миром продемонстрировал на открытом врачебном приеме свои обнаженные, подкачиваемые, но уже заметно дряблеющие телеса.

Голый король. По пояс, но голый. Голый, но король. М‑да, что‑то все это по нарастающей: что ни день, то перл демонстративно‑самцового поведения, переходящего в эксгибиционизм.

Эксгибиционизм – штука серьезная. Но тут главное – застарелый комплекс с раздувшейся гиперкомпенсацией. Был низкорослым щупловатым подростком, застенчивым, трусоватым, но с быстрым неслабым умом, с сильной волей и очень злопамятным. Усиленно занимался спортом, пошел в органы… Знакомый и многолюдный путь этой вот гиперкомпенсации – если только не происходит из нее качественного духовного вырастания, она длится и длится, раздувается и раздувается. Переходит во все последующие жизненные фазы. Превращает человека в раба своего суперобраза: так или иначе, приходится, как автомату, нескончаемо доказывать, какой ты могучий: можешь дать в морду, можешь замочить, можешь съехать с горы, можешь дать денег, можешь оттрахать, кого захочешь, все можешь. Оставаясь внутри все тем же тревожно‑неуверенным, трусоватеньким, психологически и духовно недоразвитым инфантилом.

В рассматриваемом случае на этот комплекс все явственнее наслаивается синдром возрастной половой недостаточности: страх показать людям (и себе самому) малейшие признаки неукротимо надвигающегося увядания. Похоже, советники‑имиджмейкеры не смеют ему сказать, что это смешно и все более смешно; что эти навязчивые демонстрации физической лихости и плотской неувядаемости как раз и показывают всем, куда солнце клонится. Что телевизор – не только огромное увеличительное стекло, но и рентгеновский аппарат. Что много уже мальчиков с нецелованными пузиками показывают пальцами и кричат, что король‑то голый и все более голый…

Намедни дружески заступился за кореша Бордельскони [Берлускони]. “Ну да, поругивают его за… Это они от зависти…” Невербальный посыл аудитории: “Вот и меня тоже – от зависти”. Несменяемая власть патогенна. Психопатологична…»