Мы никогда не проявляли интереса к данному конкурсу. Увы, в России этому «слету самодеятельности со всей Европы» почему‑то уделяют слишком много внимания. Но в 2016 году, когда Украина выдвинула на «Евровидение» певицу Джамалу с песней «1944», разразился скандал. Девушка сказала, что ее композиция посвящена депортации из Крыма крымских татар и не носит политического характера. Песня несет лишь художественный смысл. Однако многие нашли в ней антироссийский подтекст и намеки на события 2014 года, когда Крым стал частью России. Европейская пресса бурно обсуждала скрытый посыл «1944». Простых зрителей конкурса, далеких от политики, возмутило желание Киева превратить мероприятие в антироссийское пропагандистское шоу. По правилам «Евровидения», ни один участник не может исполнять какие бы то ни было песни, так или иначе затрагивающие политические темы. Сама же Джамала опровергла все обвинения и заявила, что считает неуместным говорить о наличии политики в ее песне. Организатор конкурса – Европейский вещательный союз (ЕВС) – встал на сторону певицы и допустил артистку к конкурсу.

«Ни название песни, ни ее слова не содержат политического подтекста и, таким образом, не нарушают правил “Евровидения”», – подытожил ЕВС.

Мы решили провести собственное расследование и узнать, обманула ли певица организаторов шоу и заодно всю Европу.

Кому Джамала может сказать правду? Мы решили позвонить ей от имени помощника президента Украины по «временно оккупированным территориям». Певица уже находилась в Стокгольме и вовсю готовилась к конкурсу, поэтому застать ее оказалось непросто. Связавшись с Джамалой сначала по вайберу, уточнили у нее, когда же она будет свободна. Джамала сориентировала нас по времени и в назначенный час взяла трубку.

В начале беседы артистка сказала, что готова победить, и выразила благодарность за оказанную честь – пообщаться с руководством Украины.

П. – пранкер.

Д. – Джамала.

П.: Никаких там провокаций нет?

Д.: Нет, вообще ничего. Ну… всячески пытается взять у нас интервью телеканал «Россия». Ха‑ха. Мы всячески их игнорируем. Ха‑ха. А так все в принципе нормально.

П.: Я вот насколько знаю, вы записали песню полтора года назад, так?

Д.: Да, так и есть.

П.: То есть по мотивам известных крымских событий.

Д.: Да, конечно.

П.: Я думаю, ее можно было бы назвать «2014».

Д.: Но понимаете, тогда бы она точно не попала на «Евровидение». Тогда бы она точно расценивалась как политическая акция. Я встречалась с организаторами «Евровидения», они очень этого боялись. Страшно боялись. У них были подобные попытки с Грузией, они их исключили, были подобные попытки с Арменией, и они их исключили. У меня все сработало, потому что у меня все было настолько естественно и ничего наносного. Если бы я переборщила хоть немножечко с тем, что там все козлы, все всё забрали. Ла‑ла‑ла. Если бы они почувствовали хоть малейшую агрессию, они бы не пустили песню. Это конкурс песни. Музыкальный конкурс. Это не арена для политических лозунгов. Кончено, он там есть, безусловно. Но мы это с вами знаем по секрету. Когда я это скажу громко, они снимут эту песню. Понимаете? Тут надо быть очень мудрым и аккуратным.

К сожалению, певица попала под влияние крымскотатарского Меджлиса, а именно Мустафы Джемилева, и заразилась антироссийской истерией, выгодной этим радикалам.

После откровенного признания Джамалы в политизированности песни мы решили проверить, можно ли «договориться», чтобы участнику от твоей страны сосед поставил высокий балл. В этом как раз часто и обвиняют «Евровидение».

Победителя конкурса выбирают по принципу 50/50: одну половину голосов дают зрители, другую – несколько членов профессионального жюри. Вот здесь и были хорошие возможности для коррупционной составляющей. На жюри могли повлиять, например, министерства культуры. Это мы и решили проверить, позвонив от имени министра культуры Украины Евгения Нищука коллегам из Молдовы и Грузии. Выйти на них оказалось на удивление легко. Мы связались с приемными министров; секретари передали нашу просьбу своим начальникам, и через пару часов нам продиктовали мобильные номера чиновников.

П. – пранкер.

М. – министр культуры Молдовы Моника Бабук.

П.: Нам нужно 10–12 балов. Это задача, которую поставил президент.

М.: Ой, я бы с удовольствием вам 24 балла сразу дала, не слушая песню. Но, к сожалению, это сейчас не в моей компетенции. Я узнаю, что там можно сделать, я поняла вашу просьбу. Поверьте мне, я буду учитывать просьбу вашего президента – для нас она очень [важна]. Передавайте ему привет. Мы его очень любим.

П. – пранкер.

Г. – министр культуры Грузии Михаил Гиоргадзе.

П.: Я подумал, что мы как‑нибудь посодействуем, чтобы наши вам поставили побольше, а вы – нам. Обменялись баллами по‑дружески.

Г.: Традиционно со стороны Грузии постоянно были баллы и поддержка достаточно интенсивная. Но я еще поговорю с шефом нашего первого канала общественного ТВ. Спрошу у него, как можно, так сказать, еще чуть‑чуть подогреть эту поддержку. И естественно, я озвучу наши общие интересы.

П.: Так неофициально.

Г.: Ну естественно. Он мой хороший друг. Так что проблем не будет.

П.: Тогда я тоже свяжусь с нашими и скажу, чтобы вам поставили десятку точно.

Г.: Ок, договорились.

П.: Когда будете говорить со своим другом, просьба, чтобы Россию не дискриминировали. Чтоб не было разговоров, что все подкуплено.

Г.: Да, нет. Ок.

Министр культуры Молдовы после опубликования пранка попыталась как‑то оправдаться.

«Этот розыгрыш стал частью масштабной акции по манипулированию общественным мнением в России и на постсоветском пространстве определенных медиакругов, скорее всего, вдохновленный другими местными кругами», – заявила Моника Бабук.

Она уверяла, что «не вмешивалась в проведение конкурса “Евровидение”, и доказательств по этому вопросу не существует»[1].

Однако теперь стало понятно, как легко обойти правила конкурса, а организаторы сделают вид, что ничего не происходит. Ну и с добрыми соседями всегда можно найти общий язык, чтобы те попросили «независимое» жюри проголосовать как надо.

На «Евровидении‑2016» Джамала заняла первое место, соответственно, на следующий год конкурс должен был состояться в Киеве. Мы были уверены, что в 2017‑м украинские власти наверняка устроят какую‑либо грязную провокацию против России. Так и произошло.

В декабре 2016‑го мы решили связаться с супервайзером «Евровидения» Юн Ула Санном в Женеве и выяснить, как проходит подготовка страны к конкурсу. На тот момент было ясно, что Украине не хватает средств на организацию, кроме того, в стране были проблемы с безопасностью: громкие заказные убийства в Киеве, нападения националистов на российское посольство. Представились мы министром культуры Нищуком. Ула Санн был уверен, что у «нас» все получится, а политическая песня Джамалы его ничуть не смущает. Тогда мы передали чиновнику просьбу «Петра Порошенко»: президент хочет выйти на сцену конкурса и… станцевать гопак! Это шокировало организатора конкурса, и тут он, наконец, вспомнил о запрете политики на песенном шоу!

«Это не будет включено в телепрограмму, – занервничал Юн Ула Санн. – По телевидению такого рода людей мы не можем показывать. Наш конкурс свободен ото всех политических предрассудков и от политической подоплеки. Это культурная программа, и присутствие министров или политиков исключено. Если данный номер будет использован в политических целях, то это будет не очень хорошо для Украины».

После этого мы написали запрос мэру Киева Виталию Кличко от имени Юн Ула Санна. Будто супервайзер конкурса хочет поговорить с мэром о проблемах в его вотчине. Кличко целую неделю не выходил на связь. А когда нам, наконец, ответила его помощница, мы спросили, нужен ли будет Виталию переводчик. Ее ответ нас ошарашил: «Мэр в совершенстве владеет английским языком». Это было очень странно, так как и в России, и на Украине знают, что он и русским‑то владеет с трудом.

И действительно, это была пародия на английский. Как будто говорил ученик 6–7 класса, который на все вопросы повторял лишь одну фразу: «Не беспокойтесь» (Don't worry). Кличко долго думал над каждым ответом, но почти все неизменно сводилось к этой фразе. В момент разговора Кличко находился в каком‑то кабаке – на заднем плане во время беседы довольно громко звучала музыка.

На прямой вопрос: «Что будет с безопасностью и как вы прокомментируете нападение на российское посольство?» Кличко ответил: «Это была политическая демонстрация. Так что вы не переживайте, вас никто не тронет в Киеве».

Также мы поинтересовались, почему украинские власти составляют черные списки российских звезд. Неужели чиновники считают, что те опасны для страны?

«Нет, российские артисты не опасны для Украины, – ответил Кличко. – Это провокационный вопрос. Думаю, никаких проблем с ними не возникнет».

Вконец устав от острых вопросов, мэр промычал: «Сорри, баттэри из лоу» – и повесил трубку.

Мы сделали вывод, что проблемы «Евровидения» его совсем не волнуют.

Нас порядком рассмешила реакция мэра, когда тот узнал, что это был пранк. По словам Кличко, голос в записи его, а английский… нет!

«Голос очень похож на мой, но английским я владею значительно лучше, чем человек на записи, – заявил Кличко. – Для меня неважно, что обо мне скажут и подумают. Я давно на это перестал обращать внимание. Важно то, что я делаю».

Правда, что же он делает, Виталий так и не уточнил.

Еще одной скандальной новостью, связанной с «Евровидением», стало объявление чиновниками места проведения церемонии открытия шоу – Национальный заповедник «София Киевская».

По словам заместителя главы киевской администрации Алексея Резникова, София Киевская сейчас не действует как храм, а является известным музеем, внесенным в перечень всемирного наследия ЮНЕСКО. «Поэтому мы не оскорбим никаких религиозных чувств верующих»[2].

Несмотря на это, немало православных выразили естественный протест такому решению. Как можно Софийский собор превращать в площадку для развлекательных мероприятий?

В этой связи мы позвонили нашему «любимому» лжепатриарху Филарету, главе Украинской православной церкви Киевского патриархата, от имени Виталия Кличко. «Мэр» спросил совета у Филарета – стоит ли проводить конкурс на территории собора? Сначала патриарх назвал эту идею плохой и порекомендовал перенести открытие в другое место. Однако когда разговор зашел о материальных вещах, Филарет быстро изменил свое мнение.

П. – пранкер в роли Кличко.

Ф. – Филарет.

П.: Отец Филарет, может быть, мы с вами сможем как‑нибудь договориться? Я как мэр готов решить любые ваши проблемы.

Ф.: Ну, во‑первых, в Михайловском монастыре, там автокефальная церковь – мы хотели бы ее оттуда выселить, это Михайловский монастырь, там академия наша духовная, а часть этого здания – автокефальная церковь, и мы хотели, чтобы им не продлевали договор и передали это помещение нам.

П.: Это не вопрос. Может быть, в таком случае вы все‑таки разрешите проведение «Евровидения» в соборе?

Ф.: Это когда будет?

П.: В мае 2017‑го. Мы бы очень хотели, чтобы вы вышли, что‑то исполнили и благословили всех.

Ф.: Хорошо, Виталий Владимирович, я согласен там выступить, благословить, но без пения.

П.: Есть еще один нюанс. На сцене будет выступать Кончита Вурст, знаменитая бородатая женщина. Но по факту это мужчина.

Ф.: Мужчина… так? Нет, это меня не смущает.

П.: Но одевается и выглядит он как женщина, только с бородой.

Ф.: Ну ничего, я тоже с бородой. Я могу выйти.

П.: Прекрасно, могу я тогда заявить организаторам, что патриарх примет участие и благословит конкурс?

Ф.: Вы можете на меня сослаться, что я благословил.

Впрочем, учитывая предыдущие заявления Филарета, ничего странного в этом не было.

На конкурс от России «Первый канал» выдвинул Юлию Самойлову – девушку с ограниченными возможностями. Однако уже в марте 2017 года Служба безопасности Украины запретила певице въезд в страну, поскольку два года назад она посещала Крым. ЕВС потребовал от Украины решить эту проблему в кратчайшие сроки. Но украинские власти ради подленькой мести готовы были плюнуть на репутацию Украины в Европе. Россиянку в Киеве простые украинцы наверняка приняли бы на ура, а это как кость в горле у политиков, что сеют ненависть между нашими народами.

Мы попытались поговорить с лицами, связанными с принятием решения о запрете въезда Самойловой. Но всех как ветром сдувало, когда им передавали, что на связи руководство ЕВС. А министр культуры Нищук прикрывался тем, что занимается лишь организационной частью и сделать ничего не может.

Тогда мы решили узнать, стерпит ли такое положение дел руководство «Евровидения». Ведь власти Украины вконец политизировали музыкальное мероприятие. Сколько еще можно было закрывать глаза на их провокации?

В новостях появилась информация, что глава ЕВС Ингрид Делтенре направила официальное письмо премьер‑министру Гройсману, в котором предупредила того о возможном бойкоте «Евровидения» со стороны нескольких стран. Но премьер даже не удосужился ей ответить.

Мы набрали в офис главы ЕВС и представились Гройсманом. Секретарь Делтенре готова была сразу же переключить нас на главу ЕВС. Мы даже не ожидали такой прыти и попросили тайм‑аут в полчаса, «так как премьер еще не освободился». За это время мы подготовились к диалогу.

Общение шло в жестком ключе. Делтенре давила на «премьера», чтобы тот дал команду впустить Самойлову на Украину. Ведь певица не какой‑то там криминальный персонаж и заслуживает того, чтобы участвовать в конкурсе. Глава ЕВС угрожала в случае отказа отстранить Украину от «Евровидения» на 2–3 года и наложить крупный штраф. Она заявила, что за всю историю конкурса ни одна страна не позволяла себе не пускать на конкурс артистов по политическим мотивам.

«Когда Самойлова была в Крыму, она не была представителем “Евровидения”, – сказала Ингрид. – Вы можете снова наложить на нее запрет после конкурса».

В качестве последнего аргумента Делтенре заявила, что ЕВС уже готовит запасную площадку для «Евровидения» в Берлине. Мы понимали, что это блеф, так как до конкурса оставался месяц и перенести его в Германию за столь короткий срок технически невозможно.

На вопрос «Гройсмана» о том, почему же ЕВС вдруг стал обвинять Украину в политической ангажированности, если певица Джамала выиграла в 2016 году именно с политической песней, Делтенре ответила: «Я узнала об этом слишком поздно. И если бы узнала об этом раньше – я бы не пустила эту песню на “Евровидение”».

Это свидетельствовало о том, что Европа пыталась убедить украинские власти включить мозги. Но было слишком поздно. Если бы ЕВС еще на первых этапах серьезно отнесся к украинским рискам и строго контролировал каждый шаг организаторов конкурса в Киеве, использования «Евровидения» в политических целях можно было избежать.

В конце беседы мы спросили, может ли президент Порошенко выступить на сцене конкурса, но без политических лозунгов: он покажет себя в образе рэпера‑афроамериканца.

«Я буду рада обсудить это, и это не исключено. Я должна пообщаться с командой, – всерьез ответила Делтенре. – Но если вы будете использовать песню для ругательства России, это будет проблематично».

После того как мы выложили наши записи, ЕВС все‑таки смог связаться с реальными киевскими чиновниками. Но это ни к чему не привело. Вещательный союз оказался бессилен.

Мы окончательно убедились, что украинские власти превратили и без того сомнительное «Евровидение» в политическое шапито. Так что вполне логичным стало появление на сцене конкурса в Киеве хулигана, оголившего зад прямо во время выступления Джамалы. Это увидел весь мир. Как говорил Кличко, с безопасностью у нас все ok, don't worry.

Через пару месяцев после конкурса за недопуск Самойловой ЕВС оштрафовал Национальную общественную телерадиокомпанию Украины (украинский вещатель‑организатор «Евровидения») на несколько сотен тысяч евро.

[1] http://1news.md/news/12063‑monika‑babuk‑prokommentirovala‑rozygrysh‑rossiyskogo‑prankera‑vovana‑video.html

[2] https://rg.ru/2016/09/21/evrovidenie‑otkroiut‑na‑territorii‑sofijskogo‑sobora‑v‑kieve.html