Он снова начал курить. Это было первое, что мне пришло в голову, когда в конце февраля 2013 г. я ждал Марка Рича. Пряный запах сигар висел в воздухе на его вилле «Чеза Марги» в Санкт‑Морице. Соната Баха звучала из маленьких колонок на потолке. На столике лежала книга о Марке Шагале, русско‑французском художнике, которого Марк Рич очень уважал.

На обед, о котором мы договорились, он пришел с опозданием – великолепная погода заманила его утром на лыжный склон. Его испанско‑русская подруга Долорес Руис Сергеева покачала головой и сказала, что Марка не остановишь. Он воспринял это как комплимент и рассмеялся от души. «Дурные привычки живучи», – ответил он, когда я спросил о толстой кубинской сигаре Cohiba, которую он держал между пальцами. Несколько лет назад, чтобы сохранить здоровье, он уже бросал курить.

Разумеется, мы говорили о современной торговле сырьем, которая при жизни одного поколения стала одним из самых важных и спорных видов бизнеса. И Марк Рич сыграл в этом определяющую роль. По‑прежнему не было темы, которая интересовала бы его больше, чем эта. Он гордился тем, что его компания Marc Rich + Co. AG дала начало трем крупнейшим сырьевым фирмам мира: Glencore, Xstrata (в 2013 г. они слились в компанию GlencoreXstrata) и Trafigura. Марк Рич считал себя наставником сегодняшних «великанов» отрасли, таких как Айван Глазенберг, генеральный директор GlencoreXstrata, или Клод Дофин, президент Trafigura. Оба начали свою карьеру в 1980‑х в фирме Рича.

Для русскоязычных читателей особенно интересным будет тот факт, что Glencore, правопреемник Marc Rich + Co., AG, сегодня является одним из самых важных игроков на российском сырьевом рынке и одним из крупнейших нефтяных трейдеров в мире. В конце 2016 г. Glencore и Суверенный фонд Катара приобрели долю в 19,5 % в российской государственной нефтяной компании «Роснефть». Сумма сделки составила 10,2 млрд евро. Согласно официальному сайту Кремля, президент Владимир Путин сказал: «Это крупнейшая приватизационная сделка, крупнейшая в мире купля‑продажа в нефтегазовом секторе в 2016 году».[1] Reuters описывало эту сделку как «крупнейшую передачу государственной собственности в частные руки, начиная с первых постсоветских лет».[2]

Рич прекрасно чувствовал себя в этот день и был настроен шутить. Ничто не предвещало, что эта наша встреча будет последней. Марк Рич умер от инсульта 26 июня 2013 г. в больнице Люцерны. Через несколько дней его похоронили в Тель‑Авиве.

Собственный некролог его бы порадовал. Все основные СМИ мира рассказали о его достижениях в качестве сырьевого трейдера и пионера глобализации. Без сомнений, Марк Рич был самым могущественным и самым богатым торговцем сырьем в ХХ в. В середине 1970‑х гг. он совершил революцию в мировой торговле нефтью и благодаря этому стал миллиардером.

Одним из самых важных торговых партнеров, без которого он вряд ли смог бы стать «королем нефти», был СССР. С тех пор как Марк Рич в 1974 г. основал в Швейцарии собственную компанию Marc Rich + Co. AG (AG означает: Aktiengesellschaft, «акционерное общество»), он занимался бизнесом с Советским Союзом. Шаг за шагом он занял долю рынка своего бывшего работодателя, американской фирмы Philipp Brothers. Сначала он занимался поставками железной руды в Советский Союз. Однако вскоре группа Marc Rich начала поставлять в СССР зерно, сахар, цинк и бокситы, необходимые для производства алюминия. В Советском Союзе Рич закупал в первую очередь нефть и алюминий, а также никель, медь и кобальт. Этот бизнес был выгоден для обеих сторон: Советский Союз мог таким образом продавать свое сырье на мировом рынке и получать в обмен столь необходимую твердую западную валюту. Группа Marc Rich, в свою очередь, благодаря советскому сырью расширяла свое влияние на рынке и получала огромные прибыли. Вот только два примера: в лучшие годы Марк Рич покупал в Советском Союзе по 5 млн т нефти в год, его прибыль составляла сотни миллионов долларов США. А закупки алюминия позволяли Ричу контролировать существенную часть спотового рынка алюминия. Его фирма покупала более половины экспортируемого Советским Союзом алюминия.

Как мне рассказал один человек, занимавший в то время ответственную должность, в 1990 г., незадолго до распада Советского Союза, оборот торговли с СССР фирмы Marc Rich + Co. AG составлял от $2,5 млрд до 3 млрд. Это почти 10 % от общего оборота фирмы в $30 млрд. Так что Советский Союз был для Рича одним из самых важных рынков. Свои связи Рич сумел сохранить и после распада Советского Союза. Все 15 стран, входящих в Содружество Независимых Государств, и прежде всего, естественно, Россия, остались для группы Марка Рича важными торговыми партнерами. Страны СНГ тоже выиграли от этого: для вывода их сырья на мировой рынок и получения валюты были очень важны ноу‑хау, которыми обладали люди Марка Рича.

В бурные 1991–1992 гг. Марк Рич, вероятно, был важнейшим западным торговым партнером России. Это было время, когда прежние структуры разваливались, и вряд ли можно было найти западное финансовое учреждение, которое было бы готово предоставить кредит. Уровень жизни населения бывшего Советского Союза резко снизился. Экономика находилась в катастрофическом положении. Промышленное производство падало. Чудовищно не хватало наличных денег. Русскому рублю больше никто не доверял.

Во времена кризисов рынки работают с трудом, но трейдеры фирмы Marc Rich + Co. знали, как извлечь выгоду из заката Советского Союза. В периоды, когда экономика разбалансирована, они всегда получали наибольшую прибыль, потому что были более динамичны, креативны, опытны и больше готовы рисковать, чем их конкуренты. Например, они согласились на предварительное финансирование коммерческих операций. В той неопределенной ситуации на такое не отваживался больше никто. Риск неудачи был огромный, но огромной была и потенциальная прибыль.

Об исторической эпохе начала 1990‑х гг. мне рассказал один из главных трейдеров Марка Рича в бывших советских республиках. Трейдер, пожелавший остаться неизвестным, назвал это время по аналогии с эпохой американских первопроходцев XIX в. «диким Востоком»:

«Советский Союз развалился. Внезапно появилось 15 правительств вместо одного. Постсоветский валютный союз, рублевая зона, рухнул. Все мы шли на ощупь в темноте, не зная, что принесет будущее. Огромную проблему представляла собой ограниченная пропускная способность железных дорог. Организационные способности в области логистики и хорошие отношения означали тогда разницу между большой прибылью и большими потерями. У наших торговых партнеров из бывшего Советского Союза не было наличных денег и иностранной валюты. Мы работали по принципу: если у тебя нет денег, плати тем, что есть. Мы осуществляли бартерные сделки, как в Средние века.

Вот типичная сделка, в которой были затронуты пять республик и объем которой составлял около $100 млн: мы закупили в Бразилии сахар‑сырец, который мы рафинировали на Украине. Затем этот рафинированный сахар мы обменяли на нефть из Сибири. Нефть мы обменяли в Монголии на медную руду. В Казахстане для нас из медной руды добыли медь. Наконец, мы с очень хорошей прибылью продали медь на мировом рынке.

Вся сделка продолжалась шесть месяцев и была очень рискованной. Наша прибыль от нее была огромной. Мы зарабатывали на каждом отдельном этапе. Мы смогли осуществить эту сделку только потому, что знали людей во всех этих странах, и мы все доверяли друг другу.

Мы также были своего рода финансистами для многих наших торговых партнеров. Ни у кого не было денег. Но мы летали над страной на огромном грузовом самолете, полном долларов. Мы были летающим банком».

Когда я разговаривал с Марком Ричем о его бизнесе в России, он сказал: «Мы поставляли российским заводам оборудование и ноу‑хау и поддерживали их, чтобы они могли выйти на мировой рынок. Другие западные компании тогда уходили из страны». Он подчеркнул, что его фирма, например, помогла с ноу‑хау и капиталом в восстановлении сибирских нефтепромыслов.

Рич, как и любой хороший торговец, работал в соответствии с латинским девизом do ut des – «я даю тебе, чтобы ты дал мне». Это реализация принципа торговца, как его сформулировала либертарианский американский философ Айн Рэнд. Айн Рэнд, которую на самом деле звали Алиса Зиновьевна Розенбаум, родилась в Санкт‑Петербурге. Она сильно повлияла на взгляды Рича: «В любой хорошей сделке торгуют по принципу: ты что‑то даешь и что‑то получаешь взамен».

Рич и его трейдеры довели этот принцип до совершенства. Они всегда предлагали встречную сделку: предварительное финансирование, контакты, бартер, связи в банке. В одном из наших разговоров Рич так сформулировал свое торговое кредо: «Сделка хороша только в том случае, когда, заключив контракт, оба партнера смеются от радости. Только в этом случае партнерство имеет будущее». Когда мы говорили об этом в Санкт‑Морице незадолго до его смерти, Марк Рич с глубокой убежденностью произнес фразу, которую от него никто не ожидал: «Мой бизнес служил на пользу обществу».

Не все считают его деятельность настолько полезной для общества, например Пол Хлебников, главный редактор русского издания журнала Forbes , убитый в 2004 г. В своей книге «Крестный отец Кремля» он написал, что многочисленные торговцы и финансисты в бывших советских республиках учились у Марка Рича, как выводить капитал. Поэтому Рич тоже несет ответственность за то, что в начале 1990‑х гг. постсоветская экономика была разрушена, а население обеднело. Марк Рич не раз категорически опровергал это обвинение. «Мы никогда, – сказал он мне, – не участвовали в сделках, целью которых был вывод средств или активов из Советского Союза за рубеж».

С другой стороны, для США Марк Рич был практически изменником из‑за его бизнеса с Советским Союзом. В США его обвиняли в том, что своей деятельностью он поддерживал СССР и помогал раздобывать валюту, продавая советское сырье на западных рынках. Особые претензии США вызывал тот факт, что в начале 1980‑х Рич в больших количествах продавал в СССР зерно, несмотря на то что после вторжения в Афганистан в 1980 г. США ввели эмбарго на продажу зерна Советам.

В торговле с Советским Союзом Марк Рич неоднократно зарекомендовал себя в качестве деликатного посредника. На протяжении многих лет он совершал бартерные сделки между Кубой и Советским Союзом. Его компания поставляла в социалистическое государство в Карибском бассейне, которое также было под американским эмбарго, столь необходимую Кубе советскую нефть. Куба платила не деньгами, а сахаром. Второй пример: нефть, которую компания Марка Рича покупала в Советском Союзе, она – не в последнюю очередь – продавала южноафриканскому режиму апартеида, который советские власти официально бойкотировали. Марк Рич не раз заверял меня, что правительства заинтересованных сторон знали об этих деликатных сделках и тайно их одобряли.

Рич был нужен, чтобы скрыть противоречия между политической риторикой и экономическими действиями правительств. Таким образом он связывал между собой страны, которые публично утверждали, что не поддерживают никаких отношений друг с другом.

Когда речь идет о торговле сырьем, особенно такими стратегически важными товарами, как нефть или металлы, многие вещи представляют собой совсем не то, чем они кажутся.

Когда речь идет о национальных интересах и энергетической безопасности, то ни мораль, ни идеология не имеют значения. Когда речь заходит о бизнесе, риторика уступает деньгам, какой бы политической окраски они ни были. Поэтому торговые санкции практически бесполезны – они всего лишь открывают отличные коммерческие возможности перед творческими и решительными (некоторые называют их беспринципными) торговцами – такими как Марк Рич.

[1] https://www.rt.com/business/369554‑rosneft‑biggest‑privatization‑deal/

[2] http://www.reuters.com/article/us‑russia‑rosneft‑privatisation‑insight‑idUSKBN1582OH