Индейцы северо‑западного побережья не только ловили рыбу, но и охотились на китов. Этот опасный промысел был особенно развит у племен нутка и маках. У первого он был привилегией определенных семей. Руководил промыслом старший китобой. Он готовился к предстоящей охоте, как к священнодействию: уединялся в пустынном месте, где постился и просил о помощи своих покровителей‑тотемов.

Охотники выходили в море на долбленой лодке‑однодеревке, вооруженные гарпунами и копьями. Старший метал гарпун первым; только после этого к нему могли присоединиться остальные китобои. Наконечник гарпуна, угодившего в кита, соскакивал с древка, но привязанный к нему с помощью длинного ремня поплавок из надутой тюленьей шкуры не давал раненому животному уйти.

В ознаменование удачной охоты индейцы устраивали пир, на который приглашали гостей из других селений. Аборигены Северо‑Запада вообще любили шумные званые пиры, которые на языке нутка именовались словом потлач, что значит «дар»: на таком пиру устроитель раздавал приглашенным многочисленные подарки – лодки, изделия из меди, раковины, многоцветные шерстяные накидки, а также рабов. Особенно престижным считалось не только раздаривать, но и уничтожать на глазах гостей свое имущество. Подарки и угощение для потлача начинали собирать задолго до него, причем такой пир рассматривался как общее дело рода, поэтому все его члены помогали организатору. Гостями чаще всего были родичи жены хозяина. Потлач мог длиться несколько дней. Поводом для него служили самые разные события: свадьба, рождение ребенка, строительство нового дома или смерть главы семьи.

Чем чаще вождь устраивал потлач и чем больше подарков на них раздавал, тем выше был его авторитет.