При всем скептическом отношении широких кругов мировой общественности к легендам о чудом «выживших» детях императора Николая II один из этих мифов – о «чудесно спасшейся Анастасии» – оказался на диво живуч. «Чудесному спасению» и дальнейшей судьбе младшей дочери Николая II Анастасии, якобы выжившей после расстрела царской семьи в Екатеринбурге в 1918 году, посвящено несколько романов и художественный кинофильм, выпущенные на Западе. Как же родилась эта легенда, и имеет ли она под собой основание?

Великая княжна Анастасия Романова, четвертая дочь императора Николая II и Александры Федоровны, появилась на свет 5 (18) июня 1901 года в Петергофе. Полный титул Анастасии Николаевны звучал как Ее Императорское Высочество Великая княжна Российская Анастасия Николаевна Романова, однако им никогда не пользовались, в официальной речи называя ее по имени и отчеству, а дома звали Маленькой, Настаськой, Настей‑кубышкой – за небольшой рост (157 см) и кругленькую фигурку. Жизнь младшей дочери Николая II закончилась в 17 лет. Вместе со всей своей семьей княжна Анастасия была расстреляна в подвале Ипатьевского дома в 1918 году. Смерть ее доказана очевидцами, в том числе одним из главных участников расстрела Яковом Юровским, останки княжны найдены в начале 1990‑х годов, идентифицированы и захоронены в 1998 году в Петропавловской крепости Санкт‑Петербурга. Но тогда – почти сразу после расстрела – конечно же нашлись свидетели, которые говорили, что Анастасии все‑таки удалось спастись – то ли убежав из дома Ипатьева, то ли еще до революции, будучи подмененной на кого‑то из прислуги. Кроме того, о великой княжне осталось мало фактического материала, возможно, это также спровоцировало «наследниц». После ее смерти около 30 женщин объявляли себя «чудом спасшейся великой княжной», но все рано или поздно были разоблачены как самозванки. Не прошло и двух лет со дня расстрела, как появилась первая лже‑Анастасия, сумевшая дольше всех продержаться согласно своей легенде. Звали ее Анна Андерсон, а впоследствии по мужу, профессору Вирджинского университета, который всячески поддерживал ее в борьбе за царский титул, – Анна Андерсон‑Мэнэхэн.

Самая известная из лже‑Анастасий, она утверждала, что своим спасением обязана солдату по фамилии Чайковский, который сумел ее, раненную, вытащить из подвала дома Ипатьева после того, как увидел, что она еще жива. В дальнейшем ее история якобы выглядела так: вместе со всей семьей Александра Чайковского (матерью, сестрой и младшим братом) Анастасия приехала в Бухарест и оставалась там до 1920 года. В это время она родила ребенка, отцом которого был Чайковский. В этом же году, когда А. Чайковский был убит в уличной перестрелке, она, не сказав никому ни слова, бежала из Бухареста и добралась до Берлина. «Я была вместе со всеми в ночь убийства и, когда началась резня, спряталась за спиной моей сестры Татьяны, которая была убита выстрелом, – так рассказывала 20 июня 1922 года русскому эмигранту барону фон Клейсту о себе сама А. Андерсон, содержавшаяся около полутора лет в психиатрической лечебнице в Дальдорфе близ Берлина под именем «госпожи Чайковской». – Я потеряла сознание от нескольких ударов. Когда пришла в себя, то обнаружила, что нахожусь в доме какого‑то солдата, спасшего меня… Я опасалась преследования и потому решила не открываться никому…»

Другую версию той же истории позднее изложил бывший австрийский военнопленный Франц Свобода на суде, на котором Андерсон пыталась отстоять свое право именоваться великой княжной и получить доступ к гипотетическому наследству «отца». Ф. Свобода провозгласил себя спасителем Андерсон, причем, по его версии, раненая княжна была переправлена в дом «влюбленного в нее соседа, некоего Х.». Версия эта, впрочем, содержала большое количество явно неправдоподобных деталей, например о нарушении комендантского часа, что было немыслимо в тот момент, об афишах с объявлением о побеге великой княжны, якобы расклеенных по всему городу, и о повальных обысках, которые, по счастью, ничего не дали. Томас Хильдебранд Престон, бывший в то время генеральным консулом Великобритании в Екатеринбурге, полностью отверг подобные измышления.

Несмотря на то что все знавшие великую княжну Анастасию не находили ничего общего с кочевавшей из одной германской клиники в другую «фрау Анной Андерсон», нашлись влиятельные силы, которые всячески поддерживали претензии самозванки. Дошло до того, что в 1938 году эта дама потребовала юридического признания «факта»: она – дочь российского императора!

В феврале 1984 года Анна Андерсон‑Мэнэхэн скончалась в городе Шарлотсвилл (штат Вирджиния). Но урна с ее прахом захоронена в Германии, в фамильном склепе герцогов Лейхтенбергских, близких родственников семьи Романовых! Почему? Как утверждает изучавший обстоятельства этого дела российский историк А. Низовский, при жизни «фрау Андерсон‑Мэнэхэн» семейство Лейхтенбергских было всецело на ее стороне. Это тем более поразительно, что многие представители германского аристократического рода хорошо знали настоящую Анастасию.

Официально начатое в 1938 году судебное дело по иску самозванки о признании ее великой княжной Романовой – самое длительное в истории мировой юриспруденции. Оно не разрешено до сих пор, несмотря на то что еще в 1961 году суд Гамбурга вынес однозначный вердикт: истица не может претендовать на имя и титул великой княжны!

Гамбургский суд указал причины своего решения о том, что «госпожа Анна Чайковская‑Андерсон‑Мэнэхэн» не вправе называть себя Анастасией Николаевной. Во‑первых, она наотрез отказалась от медицинской и лингвистической экспертиз, без проведения которых подобная идентификация невозможна, а состоявшиеся графологическая и антропологическая экспертизы дали отрицательный результат. Во‑вторых, судебный референт, знающий русский язык, засвидетельствовал, что претендентка им никогда не владела; наконец, ни один из свидетелей, лично знавших Анастасию, не увидел в истице даже отдаленного сходства…

Тем не менее в конце 1970‑х годов дело о признании «Анастасии» получило новый скандальный поворот: полицейская экспертиза во Франкфурте‑на‑Майне нашла некое сходство между формой ушей «фрау Андерсон‑Мэнэхэн» и настоящей княжны. В уголовном законодательстве Западной Германии этому способу идентификации личности придавалось столь же решающее значение, как у нас – отпечаткам пальцев. Дело не дошло до трагикомического финала лишь потому, что претендентка к тому времени стала совершенно невменяемой.

В 1990‑х годах, после открытия захоронения останков семьи Романовых под Екатеринбургом, выяснилось, что в захоронении отсутствуют останки царевича Алексея и Анастасии (или Марии), что привело к новому всплеску интереса к истории Анны Андерсон. Однако в ходе исследований выяснилось, что останки младших Алексея и Анастасии были перед захоронением сожжены. Точку в этой долгой истории поставили исследования ДНК препаратов ткани Анны Андерсон, сохранившихся после операции 1979 года и ее волос (само тело Анны Андерсон после смерти было кремировано). Для сравнения использовались препараты крови принца Филиппа, герцога Эдинбургского, родственника императрицы Александры Федоровны по материнской линии. Анализы ДНК, проведенные в Британском судебно‑медицинском научном центре в 1994 году, показали – Анна Андерсон не имеет ничего общего с семьей Романовых. Зато оказалось, что генетический код этой фрау практически полностью совпадает с генетическими данными ныне живущих родственников некоей Францишки Шансковской – немки польского происхождения, в 1916 году трудившейся на заводе боеприпасов под Берлином и попавшей в психиатрическую клинику после случайного взрыва пороховых зарядов, повлекшего за собой умопомрачение…

Итак, несмотря на то что Анна Андерсон до конца жизни отстаивала свое «царственное» происхождение, написала книгу «Я, Анастасия» и в течение нескольких десятков лет вела судебные тяжбы, окончательное решение о ее принадлежности к семье Романовых было вынесено только после ее смерти. По истории Анны Андерсон был снят полнометражный мультфильм, срежиссированный Доном Блатом и Гэри Голдманом.

Но Анна Андерсон, как уже говорилось, была не единственной, хотя и самой упорной, претенденткой на имя дочери Николая II. Очередной самозванкой в бесконечной череде «спасшихся Анастасий» стала Элеонора Альбертовна Крюгер, история которой ведет в болгарскую деревушку Габарево. Именно там в начале 20‑х годов прошлого столетия появилась таинственная молодая женщина «с аристократической осанкой», которая при знакомстве представлялась Норой Крюгер. Спустя год к ней присоединился высокий молодой человек болезненного вида, Георгий Жудин. В деревне ходили слухи о том, что они – брат и сестра и принадлежат к царскому роду. Однако ни Элеонора, ни Георгий никогда даже не пытались заявить свое право на фамилию Романовы. За них это сделали люди, интересующиеся загадкой царской семьи. В частности, болгарский исследователь Благой Эммануилов говорил, что ему удалось отыскать доказательства того, что Элеонора и Георгий – дети российского императора. «Множество данных, достоверно известных о жизни Анастасии, совпадают с рассказами Норы из Габарево о себе, – говорил исследователь в одном из своих интервью для «Радио Болгарии». – К концу своей жизни и сама она вспоминала, что слуги купали ее в золотом корыте, причесывали и одевали. Рассказывала она и о собственной царской комнате, и о своих детских рисунках, в ней нарисованных. Есть еще одна интересная улика.

В начале 1950‑х годов в болгарском черноморском городе Балчик русский белогвардеец, описывая в подробностях жизнь расстрелянной императорской семьи, упоминал Нору и Жоржа из Габарево. При свидетелях он рассказал о том, что Николай II повелел ему лично вывести Анастасию и Алексея из дворца и укрыть их в провинции. После длительных скитаний они достигли Одессы и поднялись на борт корабля… Все трое сошли на берег на турецкой пристани Тегердаг. Далее белогвардеец утверждал, что волею судьбы царские дети оказались в селе у города Казанлык. Кроме того, сравнивая снимки 17‑летней Анастасии и 35‑летней Элеоноры Крюгер из Габарево, специалисты установили существенное сходство между ними. Совпадают и годы их рождения. Современники Георгия утверждают, что он был болен туберкулезом, описывают его как высокого, слабого бледного молодого человека. Подобным же образом описывают больного гемофилией принца Алексея и русские авторы. По утверждениям врачей, внешние проявления обеих болезней совпадают».

Конечно, большинство доказательств, которые приводит Б. Эммануилов, не выдерживают критики. Но главное – почему брат и сестра поселились в Богом забытой болгарской деревушке вместо того, чтобы обратиться к своим родственникам? Почему не сообщили им, что остались в живых? Ведь после бегства из России им было нечего опасаться… В 1995 году останки Элеоноры Крюгер и Георгия Жудина были эксгумированы из могил на старом сельском кладбище, в присутствии судебного доктора и антрополога. В гробу Георгия нашли ладанку – иконку с ликом Христа – из тех, с которыми погребали только представителей самых высших слоев русской аристократии. Загадка таинственной пары из Габарево так и осталась неразгаданной…

А между тем «чудесно спасшиеся» Анастасии продолжали заявлять о себе в разных концах земного шара. Так, в 1980 году в СССР скончалась некая Александра Перегудова, жительница Волгоградской области. О ее царском происхождении после кончины заявили дети. Они утверждали, что перед смертью их мать сообщила им, что в Ипатьевском доме были расстреляны не члены царской семьи, а их двойники. Подмена произошла в 1917 году под Пермью, причем помог Романовым машинист поезда, на котором везли Николая II и его семью. После освобождения семья императора разделилась. Анастасия переехала в Волгоградскую область, где под именем Александры Перегудовой и прожила до кончины. Экспертиза на принадлежность Александры Перегудовой к роду Романовых не проводилась.

Следующей претенденткой на роль царской дочери стала некая Анастасия Карпенко из Омска. По рассказу писателя Владимира Кашица, в сентябре 1988 года ему позвонила женщина, назвавшаяся дочерью Анастасии Романовой. Она рассказала, что ее мать умерла в Омске в 1976 году под именем Анастасии Спиридоновны Карпенко. Перед смертью она рассказала о своем происхождении детям. По ее словам, в 1920‑м в Приморье ее удочерил местный житель Спиридон Мирошниченко. Потом она вышла замуж за некоего Федора Карпенко и переехала в Омск. Детям историю своего спасения госпожа Карпенко изложила так: «Меня везли на телеге, а когда всадники стали догонять, я спрыгнула и залезла по шею в болото. А они, наши‑то, бились на саблях с теми! А когда все стихло, я вылезла, и мы опять дальше поехали…»

Еще одна лже‑Анастасия проживала в Рязани. Она называла себя Еленой Харькиной, свое происхождение не афишировала, но соседи отмечали, что была она очень похожа на младшую дочь Николая II. По их версии, Елене‑Анастасии удалось спастись благодаря тем же двойникам, которых якобы расстреляли вместо настоящих Романовых. Дата смерти Елены Харькиной неизвестна, каких‑либо экспертиз на наличие ее родства с семьей последнего российского императора также не проводилось. В Свердловской области на кладбище деревни Кошуки на гранитном камне одного из надгробий высечена надпись: «Здесь покоится девица Анастасия Романова». По легенде, бытующей в этих местах, когда большевики переправляли семью российского императора в Тобольск, якобы в этом самом селе скончалась его младшая дочь Анастасия, заболевшая в пути. По некоторым свидетельствам, семья Романовых после отречения императора Николая действительно проезжала через Кошуки.

Еще одна самозванная Анастасия, Надежда Владимировна Иванова‑Васильева, выделялась среди других претенденток тем, что упоминала множество подробностей, о которых не могла нигде прочесть. Например, о том, что во время расстрела в Ипатьевском доме все женщины сидели, а мужчины стояли. Или о том, что двоюродный брат Николая II британский король Георг V получил от Колчака доски пола из подвала, в котором была расстреляна царская семья. По словам Надежды, своим спасением она обязана австрийскому военнопленному Ф. Свободе и товарищу председателя Екатеринбургской чрезвычайной следственной комиссии В. Сахарову. Они якобы отвезли девушку на квартиру охранника Ипатьевского дома Ивана Клещеева и там спрятали ее. В дальнейшем Анастасии пришлось несладко. Она скрывалась от всех, кто мог бы ее узнать. Но однажды, когда красноармейский патруль избил ее и доставил в ЧК, ее сумел опознать лечивший княжну доктор. Правда, уже на следующий день ему сообщили, что пациентка умерла. Но на самом деле ей еще раз помогли бежать.

Дальнейший жизненный путь Анастасии оказался еще труднее. По рассказу Н. В. Ивановой‑Васильевой, в Иркутске ее задержали и по причине, о которой она не упоминает, приговорили к расстрелу, позднее заменив приговор на 20 лет заключения в одиночной камере. Почти вся жизнь этой женщины прошла в тюрьмах, лагерях и ссылках. В 1929 году в Ялте ее вызвали в ГПУ и предъявили обвинение в том, что она выдает себя за царскую дочь. Анастасия – к тому времени по купленному и собственноручно заполненному паспорту Надежда Владимировна Иванова‑Васильева – отрицала свою вину, и ее отпустили. Позже Надежде Владимировне поставили диагноз «шизофрения», умерла она в Свияжской психиатрической клинике. Могила этой Анастасии утеряна, так что провести идентификацию уже невозможно…

Казалось бы, что появления «чудесно спасшихся Анастасий» должны были с течением лет закончиться, однако нет – в 2000 году объявилась еще одна претендентка на это имя. На тот момент ей было почти 101 год. Как ни странно, именно возраст этой женщины заставил многих исследователей поверить в ее историю: ведь те, кто появлялся раньше, могли рассчитывать на власть, славу, деньги. Но есть ли смысл в 101 год охотиться за призрачным богатством? По словам представителей «Межрегионального общественного благотворительного христианского фонда великой княжны Анастасии Николаевны Романовой», Наталья Петровна Билиходзе, претендовавшая на то, чтобы считаться великой княжной Анастасией, конечно, рассчитывала на денежное наследство царской семьи, но лишь для того, чтобы вернуть его России. Согласно их версии, накануне страшной ночи в Екатеринбурге Анастасию из Ипатьевского дома якобы увел некто Петр Верховцев, который в свое время являлся сотрудником Столыпина и был крестным отцом великой княжны. После нескольких лет странствий по России они оказались в Тбилиси. Здесь Анастасия вышла замуж за гражданина Билиходзе, который был расстрелян в 1937 году. Правда, никаких архивных данных о Билиходзе и его женитьбе не сохранилось.

По утверждениям представителей фонда, в их распоряжении имеются данные «22 экспертиз, проведенных в комиссионно‑судебном порядке в трех государствах – Грузии, России и Латвии, результаты которых ни одной из структур не были опровергнуты». Исходя из этих данных, заявляли члены фонда, гражданка Грузии Наталья Петровна Билиходзе и княжна Анастасия имеют «такое количество совпадающих признаков, которое может быть только в одном из 700 млрд случаев».

Была опубликована книга Н. П. Билиходзе: «Я – Анастасия Романова», содержащая воспоминания о жизни и отношениях в царской семье. Казалось бы, разгадка близка: говорили даже о том, что Наталья Петровна собирается приехать в Москву и выступить в Государственной думе, несмотря на свой возраст. Впрочем, «сенсация» лопнула столь же внезапно, как и появилась. Газеты сообщили, что Н. П. Билиходзе скончалась в декабре 2000 года в Центральной клинической больнице, врачи которой обнаружили у нее левостороннее воспаление легких и аритмию сердечной деятельности. По настоянию специально созданной рабочей группы при Администрации Президента России было проведено молекулярно‑генетическое исследование останков Билиходзе и дано следующее заключение: «Профиль ДНК Билиходзе Н. П.

не совпадает с профилем ДНК (митотипом) российской императрицы А. Ф. Романовой. Происхождение Н. П. Билиходзе от материнской генетической линии английской королевы Виктории Первой не подтверждается. На этом основании кровное родство по материнской линии в любом качестве Билиходзе Н. П. и Александры Федоровны Романовой исключается…»

Князь Дмитрий Романович Романов, праправнук Николая, подвел итог многолетней эпопее самозванок: «Самозванных Анастасий на моей памяти было от 12 до 19. В условиях послевоенной депрессии многие сходили с ума. Мы, Романовы, были бы счастливы, если бы Анастасия, даже в лице той же самой Анны Андерсон, оказалась жива. Но, увы, это была не она!»