Революция на марше

Экономика и общество знали немало великих потрясений, которые некоторые называют разрушительными или даже революционными. Во всяком случае, в такой ситуации глубокие изменения будут затрагивать очень многие сферы жизни.

Для того чтобы определить и выявить этот революционный потенциал, следует сделать краткий обзор предыдущих революций, оказавших огромное влияние на наши экономики и общества, начиная с XVIII века.

Времена промышленной революции

В период с 1771 года и до наших дней мы можем выделить пять последовательных периодов, в том числе три промышленные революции.

1771 год – 1‑я промышленная революция: эпоха механизации промышленности и использования гидравлической энергии

Место возникновения: Великобритания.

Первый пример: мельница Аркрайта начинает работу в Кромфорде.

Новые отрасли промышленности или преобразованные старые: авиация и механизированная обработка хлопка, проковка железа, машиностроение.

Новые инфраструктуры или преобразованные старые: каналы и водные пути, использование гидравлической энергии.

1829 год – эпоха пара и железных дорог

Место возникновения: Великобритания.

Первый пример: испытание паровоза Rocket для линии Ливерпуль – Манчестер.

Новые отрасли промышленности или преобразованные старые: двигатели, паровые машины, шахты по добыче железа и угля, строительство железных дорог, производство подвижного состава, энергия пара используется во многих отраслях промышленности (включая текстиль).

Новые инфраструктуры или преобразованные старые: железные дороги, почтовая служба, телеграф (на национальном уровне), большие порты, крупные флотские склады и парусники, газ.

1875 год – 2‑я промышленная революция: эпоха стали, электричества и тяжелой техники

Место возникновения: Великобритания, США и Германия.

Первый пример: в Питтсбурге, штат Пенсильвания, открывается стальной завод Carnegie Bessemer.

Новые отрасли промышленности или преобразованные старые: дешевая сталь, химия, тяжелая и строительная техника, авиация и электрооборудование, медь и кабели, консервы и бутылки, бумага и упаковочные материалы.

Новые инфраструктуры или преобразованные старые: экспедиции по всему миру на паровых судах, Суэцкий канал, трансконтинентальные железные дороги, большие мосты и тоннели, всемирный телеграф, телефон (в основном на национальном уровне), электрические сети (для освещения и промышленного использования).

1908 год – век нефти, автомобилей и массового производства

Место возникновения: Соединенные Штаты и Германия.

Первый пример: первая «модель Т» завода Форда в Детройте, Мичиган.

Новые отрасли промышленности или преобразованные старые: массовое производство автомобилей, топливо из нефти и дешевая нефть, нефтехимическая промышленность (синтетические материалы), двигатель внутреннего сгорания для легковых автомобилей, транспорт, тракторы, самолеты, танки и электричество, бытовые приборы, охлажденные и замороженные продукты.

Новые инфраструктуры или преобразованные старые: сети дорог, автомагистралей, портов и аэропортов, сети нефтепроводов, электросети (универсальные для промышленности и жилых домов), аналоговые телекоммуникации (телефон, телекс и каблограммы).

1971 год – 3‑я промышленная революция: век информации и телекоммуникаций

Место возникновения: Соединенные Штаты Америки.

Первый пример: о микропроцессоре Intel было объявлено в Санта‑Кларе, Калифорния.

Новые отрасли промышленности или преобразованные старые: дешевая микроэлектроника, компьютеры, программное обеспечение, телекоммуникации, контрольно‑измерительные приборы, биотехнологии, компьютеры и новые «революционные» материалы (смолы, силикон, керамика).

Новые инфраструктуры или преобразованные старые: телекоммуникации международные цифровые (кабели, оптоволокно, радио и спутниковое телевидение), Интернет, электронная почта и другие электронные услуги, мультимодальная высокоскоростная связь (земля, воздух, море). Интернет порывает с привычной парадигмой работы за счет повышения интенсивности обмена данными в масштабах планеты.

Джереми Рифкин[1] называет эту новую эпоху информации и телекоммуникации, начавшуюся в 1971 году, «третьей промышленной революцией» (или информационной революцией), которая отделила классические отрасли промышленности от производственных и характеризовалась развитием новых информационных технологий и средств коммуникации.

От информационной революции до Web 2.0

Мы могли бы разбить период «технологической революции» на следующие этапы:

• компьютер в 1944 году;

• мэйнфрейм в 1954 году;

• мини‑компьютер в 1964 году;

• персональный компьютер в 1974 году;

• Macinstosh в 1984 году;

• Интернет в 1994 году;

• социальные сети в 2004 году;

• блокчейн в 2014 году.

Почему это развитие можно считать революцией?

Согласно мнению Карлоты Перес, технологическую революцию отличают и оправдывают ее концепцию, как революции, две основные характеристики:

• сильные взаимосвязи и взаимозависимости участвующих систем, как в области технологии, так и в области рынков;

• способность к глубокой трансформации остальной части экономики (и общества).

Первая характеристика более заметна и определяет то, что в народе понимается как «революция». Но в действительности именно вторая характеристика – возможность преобразования экономики и общества – оправдывает использование этого термина.

Революция в области технологий – это способность преобразовывать различные отрасли промышленности и создавать новые, двигающие развитие на протяжении длительного периода, вызывая повсеместное увеличение производительности труда, сопровождающееся реорганизацией экономической и социальной жизни общества.

Технология блокчейна станет логическим развитием информационной революции, начавшейся с появления в 1970‑х годах мэйнфреймов, затем в 1980‑х годах – персональных компьютеров, а позднее, в 1990‑х и 2000‑х годах, – социальных сетей. Эти сорок лет развития технологий привели нас сегодня к технологии блокчейна и потенциальному разрушению старых систем работы.

Анализ Арно Пешу [2]

«в октябре 2015 года в The Economist впервые вышла статья Le coming out du protocole Blockchain[3], в которой эта технология описывалась не только для технических специалистов. Основатель технологической модели биткойна обещает “создание доверия” между участниками, которые не знают друг друга, исключая при этом необходимость участия центрального органа или доверенного лица. Это действительно было внушающее доверие обещание, которое нашло широкий отклик. Год спустя интерес вырос еще больше, и возможности, предоставляемые этим протоколом, широко обсуждались в СМИ.

Приходится констатировать, что необходимость достижения доверия входит в противоречие с одним из основных столпов мировой экономики. Финансовый рынок – база любой современной системы управления активами: страхование, акции, облигации, экологическое право… – все это строится на взаимном доверии участников взаимодействия. Обещание горизонтальных транзакций, которое провозглашается при обсуждении протокола блокчейна, революционно.

Одним из факторов успеха этой революции является степень ожиданий населения, момент ее возникновения и легкость ее демократизации. В глобальном контексте потери доверия к государственным и прочим управляющим органам, финансовым рынкам и банковской системе вертикальная модель общества подвергается сомнению, но пока из этих споров не вытекает серьезных предложений по их замене.

Движение “уберизации” запустило процесс “горизонтализации” целых секторов экономики, но все же предполагает модель посредничества на базе экономических платформ; центральный орган оплачивается – и не только он – вступающими в экономические отношения. Перенос доверия с центральных учреждений на сообщества пользователей благодаря рейтинговым системам спустя несколько лет привел к появлению областей для совместной работы и трансформации поведения потребителей.

Но блокчейн обещает большее. Он чисто и просто устраняет участие в сделке доверенного лица.

По крайней мере, в теоретической модели протокол не заботит наличие центральных ведомств. Он направлен лишь на достижение прибыли частным потребителем в условиях децентрализованных органов управления. Напомним, что протокол блокчейна (биткойн) базируется на технологии с открытым исходным кодом и как таковой основывается на “хакерской” этике. Доверие основывается на технологии. Технология создает доверие. Подобная крайняя точка зрения может пугать той пропастью, которая возникает между людьми, участвующими в этом движении… и остальными.

Отсюда возникает центральная тема, неразрывно связанная с блокчейном: его регулирование, его ценности, его система управления. Протокол объединяет людей в единую сеть, он фактически создает влиятельную силу и, как следствие, политическую форму. Согласование направляющих действий этой децентрализованной, открытой и прозрачной информационной системы является, несомненно, важнейшей задачей при создании крупномасштабных “машин консенсуса”. В этой области разработок почти нет, так что существует масса разнообразных возможностей: от строго регламентированной, жесткой системы до добровольной системы взаимопомощи, можно предусмотреть все что угодно. Преимуществом нынешнего момента является тот факт, что все можно проверить экспериментально – это позволяет выделить самые лучшие модели. Новые способы следует начинать испытывать прямо сейчас, потом будет слишком поздно…

Сохранение протокола проходит через фазы интенсивного лоббирования, создания распределительных механизмов, а затем формирования сдержек и противовесов. Эта страница еще не написана».

По мнению многих экономистов и исследователей, для того чтобы произошел промышленный переворот, необходим новый источник энергии – так же, как в свое время последовательно были использованы пар, электричество, нефть. Тем не менее, хотя компьютерная революция 1970‑х годов не создала собственной энергии, это действительно революция.

Попробуем воспользоваться очень простыми рассуждениями: а если энергией этой новой революции был просто компьютер, Интернет? Не находятся ли экономика и общество в центре радикальных преобразований благодаря (или вследствие) этой технологической революции? Разве технология блокчейна, или, более широко, система распределенных регистров, не создается, передается и расширяется с помощью Интернета? В этом случае, если мы признаем правоту этого рассуждения, революция налицо.

Дон Тапскотт, автор книги «Технология блокчейн – то, что движет финансовой революцией сегодня»[4], заявил недавно: «Интернет вступает во второй период. У нас был информационный Интернет. С появлением блокчейна мы наблюдаем за возникновением Интернета ценностей. Существуют огромные возможности для улучшения экономики и управления государством».

Анализ Юбера ле Воплана[5]

«Если подтвердить возможность использования блокчейна, он может революционизировать много видов деятельности, начиная с финансовых компаний и финансовых рынков. Изначально созданные как централизованные финансовые организации пирамидального типа, традиционные игроки начнут конкурировать с новыми участниками, использующими открытую и децентрализованную архитектуру, более благоприятную для создания горизонтальной организации, ориентированной на клиента».

Продолжая эту параллель со Всемирной сетью, многие эксперты утверждают, что появление блокчейна выглядит столь же революционным, как и изобретение Интернета. В 1990‑х и 2000‑х годах Интернет произвел революцию в обществе, потому что он изменил систему поиска данных и общий принцип использования информации в интернет‑сообществах. «Блокчейн идет еще дальше, – говорит Даниэль Дьемер, партнер PwC Strategy& Suisse, – блокчейн позволяет обеспечить распределение и управление практически всеми типами данных, в том числе сертификатами собственности, реальными и цифровыми ценностями и даже данными, связанными с идентификацией личности. Короче говоря, эта технология дает возможность распространять, обновлять и координировать любые электронные списки практически в реальном времени».

Возникла ситуация полноценного творческого разрушения, синонима создания рабочих мест и рынков за счет уничтожения других рабочих мест и рынков. Так, в 1942 году в книге «Капитализм, социализм и демократия» Шумпетер объясняет, что «новое не выходит из старого, а появляется рядом со старым, конкурируя с ним до полного его разорения».

Мы считаем, что эпоха Web 2.0 с Интернетом и коллективной экономикой достигает своей наивысшей точки в технологии блокчейна, так как именно она позволит, опираясь на Сеть, Интернет вещей и искусственный интеллект, сделать умнее энергетику, города, здания, автомобили, промышленность, торговлю и т. д. Все для того, чтобы внести в нашу экономику и общество больше прозрачности и доверия.

Поэтому представляется, что введение технологии блокчейна станет следующей революцией.

Мысли и представления

Кризис, связанный с отсутствием доверия в обществе, на рубеже 2007–2008 годов привел к рождению биткойна, а затем к развитию технологии блокчейна в той форме, которую мы видим сегодня. Именно с этого момента в мире финансов веет либертарианским духом[6].

Банки и другие учреждения первыми отреагировали на появление биткойна и попытались завладеть технологией, угрожающей разрушить их налаженную систему, поскольку эта децентрализованная и распределенная технология гарантирует уверенность и прозрачность.

В этом суть обещаний блокчейна.

Было бы заблуждением полагать, что экономика и общество будут меняться и преобразуются всего за несколько месяцев благодаря технологии блокчейна. С другой стороны, мы знаем, что движение началось, и теперь мало что способно его остановить. По всему миру появляются инициативы, связанные с криптовалютами и публичными блокчейнами. Общественные или частные организации начинают масштабные международные блокчейн‑проекты. Но какие мысли возникают в связи с этим? Вступаем ли мы в новый мир? Окажет ли эта технология на наш образ жизни какое‑то влияние?

Вот три идеи, которые должны лечь в основу наших размышлений.

Американский экономист, который хотел заменить деньги биткойнами

Кеннет Рогофф[7] – экономист с большим стажем, глава международного валютного фонда и профессор Гарвардского университета, объясняет цели системы бумажных наличных денег и ее негативное воздействие на экономику.

В своей недавно вышедшей книге «Проклятие денег»[8], а также во время пресс‑завтрака в начале сентября 2016 года Кеннет Рогофф назвал два основных фактора, лежащих в основе его предложения положить конец наличным деньгам: их большой оборот в теневой экономике и неспособность правительства США контролировать потоки наличных.

О наличных деньгах, циркулирующих на подпольных рынках

Денежные средства, носящие название «анонимных», такие как биткойн (защищенные с учетом наличия прослеживаемого публичного государственного реестра сделок), должны стать основной валютой для работы на подпольных рынках.

Сегодня значительная часть незаконной и преступной деятельности осуществляется при помощи наличных денег, из‑за чего правительственным учреждениям становится практически невозможно отслеживать поток денежных средств, используемых в незаконных сделках.

Вот почему Кеннет Рогофф предполагает, что правительства, в частности федеральное правительство США, прекратят обращение наличных денег, чтобы уменьшить их поток и таким образом положить конец большинству теневых операций.

Отрицательные процентные ставки

Кеннет Рогофф также считает, что единовременная реализация отрицательных процентных ставок ведущих мировых центральных банков, в том числе Федеральной резервной системы, должна помочь стимулировать экономический рост, потому что теоретически все большее число вкладчиков будет вынимать свои вложенные деньги, чтобы пустить их в оборот.

Некоторые из крупнейших центральных и коммерческих банков уже начали применять отрицательные процентные ставки. В ответ вкладчики начали изымать свои деньги из банков и хранить в различных местах вроде шкафов или микроволновок или вкладывать их в покупку драгоценных металлов (золото, серебро, др.), и следовательно, снова копить.

Роль биткойна

Начиная с момента, когда правительства начнут обдумывать отмену наличных денег, будет построена цифровая система, или реестр, для упорядочивания валют и активов. В результате исследований и в соответствии с ними некоторые центральные банки, такие, например, как Банк Англии, рассматривают возможность использования технологии блокчейна для создания централизованной системы цифровых валют.

В случае если появятся эти сети частных блокчейнов, будет высокий спрос на доминирующие цифровые валюты, такие как биткойны, что увеличит их стоимость, а также их наличие и значимость в крупнейших экономиках мира.

Является ли блокчейн социальной и экономической революцией?

Ценности, созданные за счет Интернета, перешли во владение небольшого числа людей

В конце 1990‑х годов однозначно произошла интернет‑революция. В то время многие ощутили ветер свободы благодаря открытости ее международных аспектов, выходу из‑под контроля и отсутствию жестких правил. Затем в течение нескольких лет вокруг крупных центров притяжения организовались экосистемы, почти новые государства, которые сегодня называют GAFA (Google, Amazon, Facebook, Apple), или, позднее, NATU (Netflix, Airbnb, Tesla, Uber). То, что, казалось, могло дать большую власть народу без контроля государства над реальным сектором экономики, в конечном счете, сосредоточило власть в руках нескольких людей, которые знали, как лучше использовать систему, присвоить ее плоды и извлечь материальную выгоду в ущерб другим. Модель, на конструирование и построение структуры которой потребовалось целых двадцать лет, освободила место для небольшого числа «избранных». В результате эти компании создаются и развиваются за счет свободы и легкости предпринимательства в сети и концентрируют ценности без контроля государства, сосредотачивая их в карманах тех, кто сумел лучше других воспользоваться характеристиками системы.

Блокчейн или возвращение доверия

В течение нескольких месяцев на всех социальных этажах общества – гражданском, экономическом, цифровом и политическом – говорят о новой – цифровой – революции, революции блокчейна. В основе этой технологии лежит криптовалюта биткойн. В журнале The Economist[9] эту технологию называют «машиной для создания доверия». Это реакция на кризис доверия, сложившийся в политической и финансовой системе за долгие годы. Как это будет происходить? С помощью трех механизмов, составляющих систему блокчейна: асимметричное шифрование, распределенные системы и одноранговая модель функционирования, способная генерировать консенсус в распределенном режиме и без сторонних лиц[10].

Таким образом, блокчейн станет в скором времени новой надеждой на разрушение всех экономических, финансовых и социальных систем с посредниками. Можно сказать, что это окажет влияние на большую часть социальных институтов, на государства и, более обобщенно, на всех доверителей. Речь идет о технологии, которая была бы в состоянии уберизировать Uber – ни больше, ни меньше!

Следовательно, блокчейн несет в себе вирус революции, такой же, возникновение которого представлялось возможным с появлением Интернета, но в конечном счете все закончилось усилением контроля, скрытости и гегемонии вместо увеличения личной свободы и перераспределения ценностей. Блокчейн может разрушить эту систему благодаря его способности создавать сеть из людей, которые не знают друг друга, не обязательно должны доверять друг другу, чтобы работать вместе, чтобы совместно создавать ценности и честно делить их прозрачным и безопасным способом. Биткойн – первая реализация блокчейна – является доказательством практической возможности этой модели. Он действительно позволяет людям со всех концов земного шара обменивать деньги без банка‑посредника, полностью децентрализованно, прозрачно и надежно, с минимумом расходов, связанных с этой сделкой. Блокчейн отлично продемонстрировал свой экономический и социальный потенциал.

Демократическая технология

Блокчейн имеет демократический характер. Эта технология основана на модели open source, отлично зарекомендовавшей себя на протяжении многих лет в разработке программного обеспечения, которая и сегодня гарантирует полную открытость его работы – во всяком случае, для сторонних людей. Изначальное развитие блокчейна и его будущие изменения подчинены воле людей, разработчиков и пользователей, которые могут в любое время принять решение – соглашаться с тем, что им предлагает сообщество, или отклонить это. Также в основе развития системы блокчейна лежит консенсус, не связанный с проверками финансовых операций, циркулирующих в нем. И в этом, кстати, коренятся все блага и трудности, связанные с такой демократической моделью; в самом деле, управление, будучи полностью децентрализованным, без консенсуса не имеет возможности изменить правила. Система, таким образом, является полностью политической, все поставлено на голосование, борьба за власть, естественно, присутствует, и, поскольку база для обсуждения сугубо технологическая, возможны лишь два варианта: а) сознательное голосование, потому что есть навыки, позволяющие понять, что к чему; б) голосование вслепую, основанное на доверии к разработчикам и самым влиятельным пользователям.

Опасность дрейфа к новой централизованной форме

Мы понимаем, что децентрализация может быстро перейти к новой форме централизации. Мы только что с этим сталкивались в виде концентрации власти, основанной на технических навыках. Но это также верно и для случая, касающегося создания ценностей на базе предоставляемой вычислительной мощности. Так, майнинг, который является основой процесса блокчейна, первоначально базировался на общем участии всех пользователей сети, несущих часть ответственности за проверку сделок и их регистрацию в блок, а затем и в цепочку блоков. Все возрастающая трудность майнинга в блокчейне биткойн – и это также верно в случае блокчейна эфириум – принуждала майнеров объединяться в пулы, позволяющие им увеличить свои шансы получить биткойны и, как следствие, создавать ценности.

Сегодня вычислительные мощности, в конечном счете сосредоточились в нескольких десятках пулов, которые могут в ближайшие годы объединить более 51 % мощности, что создаст благоприятные условия для мошенничества. Поэтому новая форма централизации должна быть продумана разработчиками и пользователями таким образом, чтобы избежать подобного дрейфа, но это невозможно сделать без консенсуса между всеми.

Технология на подъеме, но для нее надо подготовить почву

Благодаря ОАО, технология блокчейна принесла новые, чрезвычайно перспективные формы организации. Они будут способствовать образованию новых форм компаний без централизованной власти и на основе децентрализованного управления. Люди смогут объединяться друг с другом в одном или нескольких проектах без образования иерархических связей между ними. По сути это является наилучшим вариантом распределения ценностей между участниками, поскольку все определяет код. Но кто будет принимать решение в случае разногласий или конфликта? В случае неплатежеспособности организации, хищения или злоупотребления против кого можно будет возбудить дело?

Таким образом, необходимо преодолеть еще немало проблем, чтобы блокчейн стал той цифровой революцией, какой его называют. Пока эта технология обратила на себя внимание специалистов мира цифровых технологий.

Если придерживаться кривой «цикла зрелости технологии Гартнера», блокчейн вступил сегодня в фазу «пика завышенных ожиданий»[11]. Таким образом, мы находимся в фазе перед достижением «нижней точки разочарования», довольно трудного периода для технологии.

Это не значит, что блокчейн может уйти в небытие или же что проекты стартапа, которые будут запущены на базе этой технологии сегодня, обречены на неудачу. Прежде всего, нужно приспособить ее под себя, чтобы иметь возможность оценить социальные и экономические возможности, которые может дать блокчейн.

Блокчейн – это революция… но революция чего?

Блокчейн поднимает огромное число чрезвычайно важных вопросов. И это не учитывая широкое обсуждение его использования, реального или потенциального (отказ от использования третьих лиц, вопросы защиты сделок, торговли, залогов, технологии совместного использования ресурсов, экономия за счет масштаба, гарантия сделки, автоматическое исполнение контрактов, децентрализация процесса и др.). Возникает и ряд более сложных для решения вопросов.

История общества никогда не бывает гладкой или линейной. За периодами потрясений, жестокими и, как правило, очень быстрыми, следуют гораздо более длительные периоды, во время которых достижения, совершенные в периоды кратких потрясений, составляют основу общего блага. Если эти достижения постоянно перерабатывать, видоизменять, восстанавливать, улучшать, они становятся прочным фундаментом, на котором строится жизнь всего сообщества.

Революции и радикальные изменения

Современное западное общество в том виде, в котором мы его знаем сегодня, существует менее двух веков – со времени революции 1789 года и промышленного переворота, произошедшего в XIX веке. Самые значительные потрясения произошли главным образом в эпоху Возрождения в XIV веке и эпоху Просвещения в период между XVI и XVII веками. Каждая из них создала инструменты, необходимые для осуществления преобразований. Например, типографии изначально были изобретены в эпоху Средневековья, чтобы массово распространять учение христианской веры, но, в конечном счете, они оказались особенно полезны для Возрождения, позволив широко распространить тезисы гуманистов.

Этот пример отчетливо показывает, что технология, какой бы она ни была, служит для улучшения, изменения и преобразования общества, но никогда не ставит под сомнение ни его основы, ни способы, которыми формируется реальность (например, переход от паровой машины к электрической, преобразовавший производство, не задевая экономические основы, связанные с тем «как производить»),

Блокчейн выделяет пять ценностей

Технологию, помимо того, для чего, по задумке создателей, она была создана, отличает то, что она приносит или не приносит. Вполне вероятно, наш мир, прошедший через ряд изменений, настолько глубоких, что они ставят под сомнение социальные модели, выстраивавшиеся в течение почти двух столетий, в конечном счете решит при помощи блокчейна ряд серьезных проблем.

Эта технология затрагивает по крайней мере пять ценностей: законность, деньги, работу, индивидуальность и демократию. Конечно, ее можно использовать и для того, чтобы ответить и на другие не менее важные вопросы (например, для решения проблемы сохранения окружающей среды, рационального использования энергии и т. д.), но мне не кажется, что блокчейн связан с этими проблемами по своей природе, в то время как пять перечисленных ценностей относятся к нему напрямую.

Ограничивая потенциал блокчейна известными и признанными областями экономики (децентрализованный обмен валюты, упрощенные транзакции, устранение дорогостоящих посредников), производством (моделирование бизнеса будущего 4.0, ОАО), чистыми приложениями (обеспечение безопасности обмена средствами и данными) или управлением (децентрализация, консенсус), мы сужаем свое видение его перспективы. Будучи ограниченными только этими функциями, мы оказываемся не в состоянии принять во внимание более широкую историческую перспективу.

Здесь мы последовательно рассматриваем вопросы законности (как блокчейн оценивается, на основании каких первоначальных допущений), денег (чему блокчейн служит, для чего годится, кто его генерирует), работы (что он производит), личности (как мы себя определяем), и наконец, его связи с политической организацией общества (зависимость от принципа управления). Таким образом, мы показываем, что в блокчейне заложены теоретические модели, возможности которых выходят далеко за рамки того, для чего его первоначально планировали использовать.

Появление блокчейна

Сейчас возник ряд «практических применений» блокчейна, порой даже противоречащих тому, что утверждалось при его создании. Точно так же, как на вопрос «что такое Интернет и зачем он нужен?» давались совершенно разные ответы в 1996 году, в 2006 году или в 2016 году, вопрос «что такое блокчейн и для чего он служит?» не найдет единого ответа в разнообразии существующих формулировок. Ответ найдется со временем в его изучении и практике применения. То, как и для чего используется блокчейн и что пытаются с его помощью создать, скажет нам больше, чем все рассуждения и гадания, вместе взятые.

Именно в этом промежутке между «сказать» и «сделать» и появляется блокчейн. «Сказать» – значит мыслить только с экономических позиций, соединить логику, лексику и концептуальные инструменты и заявить, например, что «блокчейн обеспечит нам экономию». Это так, но это неверно. Это правда, поскольку таким будет непосредственный краткосрочный побочный эффект. Но это неверно с позиций реорганизации производства материальных благ в долгосрочной перспективе.

Блокчейн – это всего лишь инструмент, который использует мир, вступая в революционный период

Блокчейн – не революция сам по себе. Это всего лишь инструмент, который мир использует, вступая в революционный период. И поэтому, как ни парадоксально, нынешние попытки объяснить эту технологию чаще всего превращаются в рассуждения о том, что мир будущего, скорее всего, будет не лучше настоящего. Блокчейн не может быть описан ни с точки зрения его способности к разрушению, ни с позиций его технических возможностей без риска упустить то, что является самой его сутью: он всего лишь артефакт, осуществляющий перемены в цивилизации; изменения, которые он обещает, могут стать столь же радикальными и разрушительными, какими были в свое время перемены эпох Ренессанса и Просвещения или промышленная революция для империй прошлого.

[1] Джереми Рифкин – американский эссеист, специалист по научному прогнозированию в области науки и экономики. Jeremy Rifkin and the Foundation on Economic Trends: http:// www.foet.org.

[2] Арно Пешу, компания Wavestone: https://www.wavestone.com/fr/

[3] В перев.: Выход протокола блокчейна из тени. – Прим. ред.

[4] «Технология блокчейн – то, что движет финансовой революцией сегодня» (изд‑во «Эксмо», 2017 г.). Это третья книга Дона Тапскотта после Digital Economy, изданной в 1994 году и посвященной работе и совместному производству с помощью новых технологий связи, таких как Интернет, и «Викиномики. Как массовое сотрудничество изменяет все» (изд‑во Best Business Book, 2009 г.), написанной в 2006 году, в которой автор подробно рассматривает проблему коллективного разума.

[5] Цитата Юбера де Воплана, адвоката, из статьи, опубликованной в Finyear.

[6] Либертарианство – это политическая философия крайнего либерализма в рамках системы собственности и универсального рынка, провозглашающая индивидуальную свободу краеугольным камнем естественного права.

[7] Американский экономист: http://scholar.harvard.edu/rogoff/.

[8] http://press.princeton.edu/titles/10798.html

[9] http://www.economist.com/news/leaders/21677198‑tech nologybehind– bitcoin‑сои Id‑transform– how‑economy‑works‑trustmachine/

[10] http://www.fondapol.org/wp‑content/uploads/2016/06/ 083‑SOUDOPLATOF‑2016‑05‑26‑webDEF.pdf

[11] Пик завышенных ожиданий может быть определен как «раскрутка в средствах массовой информации, которая приводит к завышенным и нереалистичным ожиданиям. Проекты стартапа, созданные для развития и коммерциализации продуктов, основанные на новой технологии» (источник: «Википедия»).