Термин «Украина» выводится еще с XII ст., из известных слов летописца о том, что в 1187 г. после преждевременной смерти молодого князя Владимира Переяславского «плакашася по немъ вси Переяславци… в немъ же Украйна много постона»[1]. Речь идет здесь о предельном крае русского государства и под названием Украина понимается современная Полтавщина. Двумя годами позднее, в 1189 г., обозначается в летописи термином Украина другая пограничная земля – южная Галиция: «Князь Ростислав пришел в галицкую Оукраину»[2].

Слово Украина по своему происхождению является народным и широко отразилось в народных исторических песнях и думах. В. Мороз считает, что термин Украина, вероятно, возник еще в доновейший период и в нашем историческом фольклоре слово «Украина» ассоциируется с понятием свободы[3]. В фольклоре термин Украина «становится чем‑то живым, что умеет плакать над своей бедой. В наших летописях, народных песнях и других произведениях писательства видим, как она „стонет“, „сокрушается“, „грустит и оплакивает“, „причитает“»[4]. Казацкие песни XV–XVIII ст., где встречаем слово Украина, удостоверяют связанное с этим словом высокое национальное сознание: «Ой есть у меня семья – вся Украина». Казак‑Рыцарь считал «свою Украину» дороже всего:

Ой і візьміть мене, превражі мурзаки,

Та виведіть на могилу:

Ой нехай же я стану, подивлюся

Та на свою Україну!

«Имя Украины – это продукт географических и исторических обстоятельств украинской земли и народа, а идея, с какой она наиболее тесно связана, это самый родной ребенок украинского мировоззрения»[5]. Само слово «Украина» отмечается привлекательной милозвучностью – совпадением гласных и звонких звуков, а потому так гармонично звучит в народных песнях. В фольклоре «Родная Украина» женского рода и персонифицируется с матерью. «Это не только категория грамматическая, а и мифологическая. Шевченко, который вырос среди народных песен, обращался: „Поздравь же, моя мамочка, моя Украина“»[6]. Кстати, неправильно произносить Украйна, Вкрайна вместо Украина, потому что из них невозможно образовать производных слов. «Украинцы, украинка, а не украйнцы, украйнка, где идет накопление неблагозвучных согласных»[7].

Уже свыше двух веков ведется спор по поводу происхождения этнотопонима «Украина». На сегодня существует, по меньшей мере, шесть разнообразных его толкований. Можно их систематизировать по таким группам: 1) далекая, межевая страна; 2) земля, которая лежит далеко от Киева; 3) страна, которая лежит на границах славянщины или Европы; 4) земля «украяна» плугом и мечом; 5) край, волость; 6) родовая страна, удел[8]. Кроме того, появляются толкования явным образом ненаучного содержания. Известный языковед проф. Я. Рудницкий, анализируя разнообразные взгляды на происхождение названия «Украина», сделал вывод: «Может, ни в одном другом участке украинской науки не было столько любительства, дилетантизма и самоволия»[9]. Так, например, в последнее время пропагандируется толкование термина «Украина» с помощью полумифических «укров» или «укранов». Твердят, что какое‑то мелкое племя полабских славян, которое жило на прилегающей к Балтийскому морю территории северной Германии (от VII ст. к XI ст.), будто бы в доновейший период называлось «укры» или «украны», и тем самым «явным образом имеет отношение к названию Украины»[10]. Отсюда, путем головокружительных этимологических мудраций, приходим к выводу, что первоначальным значением названия «Украина» является земля побратимов. А впрочем, о полумифических полабских «украх» или «укранах» впервые заговорил российский журналист Надеждин в 1837 году. Надеждин считал, что Венеди, по его мнению, предки славян, разошлись из Карпат во всех направлениях, а в этом венедо‑славянском течении «укры‑украны» поплыли в Бранденбургию. Приверженцы такой полабской версии размышляют: «Не исключено, что они каким‑то образом связаны с хоронимом (гр. хора – страна) Украина»[11]. Нужно подчеркнуть, что за удивительным предположением Надеждина таится известная имперская гипотеза Погодина‑Соболевского об украинцах как о карпатских пришельцах на берега Днепра, которые якобы там заняли место, опустевшее после россиян.

Можно здесь вспомнить и такую фантазию: «Нам удалось установить, что уктрияне – это укии, то есть ученые трияне, как назывались брахманы – наиболее просвещенный и влиятельный слой троянского общества. С течением времени название уктрияне, будучи очень престижным, распространилось на все слои триянов и, пройдя несколько стадий, приобрело нынешнюю форму украинцы»[12]. К таким фантазиям надо приобщить россказни великорусских шовинистов, которые названия «Украина – украинство» рассматривают как продукт немецких, австрийских или ватиканских заговоров – в дополнение к этому считают, что изобрели его все же поляки. Например, авторство названия «украинцы» приписывают двум польским графьям: Чацкому и Потоцкому[13]. Легенда, что название украинцы было «выдумано поляками», или немцами, или еще кем‑либо, имела целью: во‑первых, уничтожить веру самых украинцев в украинские идеалы, во‑вторых, иметь «законное» оправдание, как говорил М. Сциборский, «для преследования наиболее завзятых и отважных»[14].

Этноопределяющий термин «Украина» породил условно две школы: приверженцев меживской теории и самобытников[15]. Последние нередко выступают под знаменем ультрапатриотизма, пренебрегая в запале исторической объективностью. Вот как аргументирует свою позицию наиболее известный из них Сергей Шелухин: «Содержание и значение украинского слова „Украина“ никак нельзя объяснить содержанием и значением такого же по звучанию московского слова, как это делали с объяснением слова „Украина“ проф. Грушевский, проф. Линниченко, Цеглинский, Барвинский, Свенцицкий, В. Шульгин, князь Волконский, Стороженко, Щеглов и многие другие, чем способствовали большой политической и культурной смуте и вреду против национального, культурного, политического и международного возрождения и жизни украинского народа.

Правдивым и научным путем в этом деле пошел еще в 40‑х годах XIX века проф. Максимович, который за объяснением украинского слова пошел не к польскому и московскому, а к украинскому языку, с которым украинские слова связаны органически.

По‑московски „украина“, относясь к земле, означает то же самое, что по‑украински „окраина“. В значении „окраина московской земли“. Слово „украина“ употребляется в московских (например, в Псковской) летописях, законах, актах.

Из официального московского употребления слово „украина“ в значении „окраины“ московцы стали мало‑помалу выводить у себя с 1654 года, с той поры они должны были употреблять его в украинском смысле. Они заменили его у себя украинским словом „окраина“, во избежание путаницы и недоразумений относительно украинского народа и его территории.

Московское слово „украина“ выводят обычно от „у края“ (чего). Земля, которая лежит „у края“ какой‑то территории – то есть „украина“ этой территории. Однако же по‑украински такая земля носит название „окраина“, а никак не „украина“. По‑украински нельзя сказать „у края“ чего‑то, а надо сказать „з краю“, „окрай“, „о краї“ чего‑то. Уже только поэтому нельзя выводить украинское слово „украина“ от „у края“ (ср. горбушка, окрайка, окрайок).

По‑украински „окраина“ и „украина“ – это целиком различные понятия и происходят от разных слов совсем не одного, а различного содержания. Они походят от слов „окраяти“ и „украяти“.

Слово „украяти“ – значит отрезать от целого шмат, который представляет сам по себе после этого отдельный, самостоятельный предмет со своими краями, границами, концами, со своими окраинами. Слово „украина“ – сие специальное понятие о куске земли, который был отрезан (вкраян, украян) из целого и который после этого становится отдельным целым и имеет самостоятельное значение, сам представляет собой мир („Большой мир Украина и нигде прожить…“), отдельную землю, территорию, со своими границами, окраинами, границами. Это понятие относится только к земле»[16].

Сергей Шелухин в революцию стал членом Центральной Рады, министром юстиции в правительстве Директории, позднее профессором уголовного права Украинского Свободного Университета и Украинского Педагогического Института им. Г. Драгоманова в Праге. Выступал он и как поэт под псевдонимом С. Павленко и неистово боролся с тезисом российской историографии, что, дескать, название Украина означает окраину России. В 1936 г. на эту тему выпустил книжку, которую в 1992 г. переиздали в Дрогобыче. Работа С. Шелухина является теперь очень популярной. «С начала 90 гг. в Украине и в восточной диаспоре приобрела известность книга профессора С. Шелухина: „Украина – название нашей земли с древнейших времен“. Проанализировав многочисленные источники, в том числе и зарубежные, автор делает вывод о народном и извечном названии имени Украина для исторических земель украинского народа, а лингвистический и этнографический анализ позволил объяснить первоначальное значение слова как „вкраяна (отделенная в свое пользование) земля“. Собственно, и в современном языковедении слова край, страна, резать, кроить рассматриваются как такие, что имеют общий корень – его выводят от первоначального (индоевропейского) корня „крити“ со значением отделять, отделять. Различие лишь в том, что вот уже лет триста слову „Украина“ стараются предоставить то значение окраины чужого государства, отождествляя слова окраина и украина, то значение пограничья, выводя его от словосочетания „у края“»[17]. Так украинцы, которые живут в России, с признательностью используют взгляды Шелухина. Им кажется, якобы нет более убедительных и, главное, более достоверных аргументов в борьбе с черносотенскими инсинуациями. Миф о том, что слово «Украина» означает «окраину России», конечно, среди россиян широко распространен. «Бытовое представление об Украине как окраине России сложилось относительно поздно и не отвечает истине. Ведь понятие „Украина“ было сформулировано еще в XII ст., когда Россия ни как государство, ни как этноним не существовала. Украина – сначала переяславская, а со временем подольская – образовалась на краю Большой Степи, и именно она играл в украинской истории большую и не всегда конструктивную роль»[18].

Согласно А. Русановскому, «название Украина означает „внутренняя земля“, „земля населенная своим народом“». К такому мнению приводит его и первая фиксация этого слова в Ипатьевской летописи «плакашася по нем (переяславським князем Володимиром Глібовичем) вси переяславци, о нем же Оукраина много постона». Здесь идет речь не о некоторой «окраине», «околице», как это иногда принято говорить, – размышляет Русановский, – а о переяславцах – ближайших земляках Владимира Глебовича и обо всей родной стране. Другими словами, Украина – «внутренняя земля; земля, населенная своим народом»[19]. Другой автор ссылается на Пересопницкое евангелие, где слово «Оукраина» переводится словом «страна» и категорически утверждает: «Вывод многих польских, российских, а также украинских авторов о происхождении этнотопонима „Украина от слов „Оукраина“, „край“ в понимании пограничья, конца какой‑то земли и тому подобного вступает в глубокое противоречие с национальной психологией украинского народа“»[20]. Упорно борется с «пограничниками» и диаспорный историк Ю. Книш: «Нужно надлежащих образом популяризировать призабытое значение – термин „Украина“ как „государство“, „родина“, „край“, „область“, а не только, прежде всего, „пограничье“ (точнее) „завоеванное пограничье“ и понимать, что термин „Украина“ был известен и употреблялся в средних веках как народное (демократическое) соответствие „Русской Земли“ в узком значении, а также в соответствие с другими политическими произведениями староукраинских этнообществ… Нет мельчайшего сомнения при внимательном изучении полного контекста известия, что летописец 1187 года употребил термин „Украина“ в значении „Русской Земли“ более узком, его политической „родины“, а не некоего непонятного пограничья»[21]. Норман Дейвис на эту тему пишет так: «Украина – земля, по которой более всего европейских народов пришли на свою конечную родину В древние времена она была известна под названием Скифии или Сарматии – по названиям тех народов, которые властвовали в причерноморских степях задолго до прихода славян. Украина занимает самую большую часть южной зоны Европейской равнины – от волжской переправы к карпатским ущельям; по ней проходит главный суходольный путь из Азии в Европу. Ее современное славянское название означает „на краю“, что является близким к американскому термину „пограничье“»[22]. Украинский переводчик английского историка Петр Таращук не удержался и добавил такое примечание: «Здесь автор повторяет распространенную ошибку, которая основана на похожести слова Украина и российского слова „окраина“. Борис Гринченко в своем Словаре украинского языка первым значением слова Украина дает „страна“ и не приводит никакого значения, подобного „окраине“ или „границы“. Такое значение практически было невозможным для славян, которые считали территорию настоящей Украины центром славянских земель»[23].

Однако какие бы аргументы не приводили «самобытники», однако большинство авторитетных украинских исследователей, которые прослеживают распространение названия «Украина» в пространстве и времени, стоят на позициях «пограничников». Они считают, что название «Украина» возникло как название определенного края (подобно как Волынь, Галиция, Буковина и т. д.), как название определенной (части Левобережья) окраинной русской земли. «Старое сие название, употребляемое в древнерусских временах в общем значении пограничья, а в XVI в. специализированное в приложении к среднему Поднепровью, что с концом XV века становится таким опасным, в исключительные обстоятельства поставленным, на вечные татарские нападения выставленным пограничьем, – приобретает особое значение в XVII в., когда эта восточная Украина становится центром и представительницей новой украинской жизни и в резкой антитезе общественно‑политическому и национальному укладу польского государства собирает в себе желание, мечты и надежды современной Украины. Имя „Украины“ срастается с этими стремлениями и надеждами, с этим бурлящим взрывом украинской жизни, что для более поздних поколений становится освещающим огнем, неисчерпаемым источником национального и общественно‑политического осознания, надеждой на возможность возрождения и развития. Литературное возрождение XVI в. приняло это имя для определения своей национальной жизни»[24].

Выдающийся языковед Я. Рудницкий писал: «…все объяснения названия „Украина“, что связывают ее генезис непосредственно с глаголом „резать“ – ненаучные, это типа псевдологии»[25]. Вообще проф. Я. Рудницкий убедительно доказывает, что «развитие значения слова „Украина“ в направлении „земли, страны вообще“, через промежуточную стадию „меньшей пространственной единицы, части земли“ шло с первоначального значения „межевой земли, пограничья“»[26].

Если вокруг толкования этнонима «Украина» до сих пор ведутся живые споры, то относительно первоначального месторасположения особых принципиальных расхождений нет. Все сходятся на том, что название Украина появилась как определение среднего Поднепровья, которое граничило с большой степью. «Заметно то, что как когда‑то в княжеских временах из Киева распространилось на все земли нашего народа название „Русь“, так же во времена Казатчины распространилось оттуда название „Украина“»[27]. Вячеслав Липинский отмечал: «Является вещью характерной, что клич возрождения вышел из той самой поднепровской полянской земли, которая в первый период, во времена Киевского государства называлась Русь, – а во второй период, начиная с XVI ст., носила название Украина»[28]. Собственно, это обстоятельство было залогом распространения нового этнонима.

Надо помнить, что термин Украина прошел семантическую эволюцию. «В начале XIX ст. официальное употребление термина Украина касалось лишь Слобожанщины. Это объясняет, почему тогдашние писатели могли противопоставлять Украину (Слободско‑Украинскую губернию) Малороссии (Черниговской и Полтавской губерниям, которые соответствовали бывшей Гетманщине). Польские источники XIX ст. регулярно говорят об „Волыни, Подолье и Украине“, под этой последней понимая Киевщину»[29]. О семантической эволюции понятия Украина пишет Р. Шпорлюк. «Не менее распространенным мифом, что Украина была три с половиной столетия частью России, являются неправильные толкования значения названия „Украина“. Конечно, в буквальном понимании название „Украина“ в самом деле означает „окраина“. Однако это название в нынешнем, современном понимании очень отличается от того значения термина „Украина“, которым пользовались в прошлом поляки и россияне для определения своего пограничье, своих прежних „Украин“. (Поэтому предки современных украинцев тоже вели речь об Украине и не называли себя украинцами). Более того, то, что поляки называли „Украиной“ в одно время, весьма отличалось от того, что они называли „Украиной“ в другие времена; так же можно сказать о россиянах и их „Украине“. Важно то, что в конце девятнадцатого столетия народ, ныне знаемый как украинцы, начал называть себя украинским, а свою Родину – Украиной»[30]. «Слово „Украина“ означает, по мнению многих, пограничную землю и сперва касалась в самом деле пограничной полосы, в где коренилась казатчина. Перенесение казацкой системы из пограничья на волость содействовало распространению и популяризации названия „Украина“, его теперь стали употреблять – изначально только в разговорном языке – как название всей территории, которая оказалась под казацкой юрисдикцией. Новое имя постепенно заменило традиционное, „Русь“, что выводилось от средневекового Киевского государства»[31]. Такого же взгляда придерживались украинские географы С. Рудницкий, М. Дольницкий, В. Кубийович. Географы подчеркивали, что Украина «является межевой страной Европы, лежит на переходе к Азии и к ее степово‑пустынной части, лежит на окраинах Средиземного моря, лежит на пограничье лесов и степей»[32].

С москвоцентрической и варшавоцентрической точки зрения, возможно, название Украина выглядит неудобным терминологическим недочетом, дескать, какая‑то там окраина то ли Польши, то ли России. С киевоцентрической точки зрения название «Украина», «украинец» выглядит термином с глубоким историческим достоинством, как название страны и народа, «расположенного на Великой степной границе между Европой и Азией»[33].

Геополитически Украина делится на три взаимосвязанные части: центральноевропейская, восточноевропейская и южно‑средиземноморская. Вместе они создают Великую границу между Европой и Азией, границу, которая для западной цивилизации играла и играет исключительно судьбоносную роль. В интерпретации Декалога украинского националиста об этой границе говорится с мистической гордостью: «Я – Дух извечной стихии, который сохранил Тебя от татарского потопа и поставил на грани двух миров создавать новую жизнь»[34]. Во всяком случае теперь споры между «самобытниками» и приверженцами межевской теории лишены политического значения. Российское и польское толкование семантики названия Украина от слова «окраина», которое вызвало такое раздражение, бесповоротно потеряло острый политический смысл окраины или периферии чего‑нибудь. «Украиной стал называть географическое пространство, которое протягивалось от земель донских казаков к северным графствам Венгрии, от устья Дуная к точкам севернее Сум и Харькова»[35]. Выдающийся исследователь и популяризатор нашего нового этнонима Б. Барвинский утверждает: «от XVII ст. существует новое общенародное имя: „Украина“, „украинец“, „украинский“, которое уже тогда охватывало все наши народописные земли»[36]. Современная территория Украинского государства вдвое больше территории Польши и больше основной этнографической территории т. н. «Центральной России». «Даже поверхностный взгляд на карту Европы дает понять, что такое пространство не может быть „окраиной“ или „периферией“ чего‑нибудь»[37]. Другими словами, спекуляции вокруг происхождения этнотопонима «Украина» носят теперь уже чисто академический, кабинетный характер. «Для современного украинца, который сердцем ощущает, а отсюда и осознает семантику названия своего края, Украина в ее государственном статусе и культурных завоеваниях не перекликается ни с какой порубежностью, а тем более периферийностью, потому что такие понятия о ней если и не целиком ушли в забвение, то почвы для жизни не имеют. Для него она становится родиной, а значит и позицией гражданства, предметом нашей национальной гордости и любви, переживаний и заботы и, вместе с тем, приобщением ко всемирной федерации межнационального духовного единения и к копилке ценностей общечеловеческой цивилизации»[38]. Все определения, на основании разнообразных толкований происхождения термина Украина, уступили одному значению: Украина – этнографическая территория великого украинского народа. Утверждение польского историка Грондского (XVII ст.) и его последователей, что Украина является «окраиной Польши», российского историка Карамзина (XIX ст.) и его последователей об «окраинном положении в Российской империи» являются устаревшими политическими тенденциями, которые в современных, а тем более в будущих реалиях не играют никакой роли.

[1] ПСРЛ. – Спб., 1843.– Т. 2, вып. 3.– С. 134.

[2] Там же. – С. 138.

[3] Мороз В. Походження назви «Україна» в світлі українського історичного фольклору // Другий міжнародний конгрес україністів. – Львів, 1994.– С.213.

[4] Барвінський Б. Назва «Україна» та її поява на Закарпатті в XVII стол. // Діло. – 1939.– 6 квіт.

[5] Геринович В. Нарис економічної географії України. – Камянець на Поділлю, 1920.– С. 14.

[6] Луцький Ю. Роздуми над словом «Україна» в народних піснях // Сучасність. – 1993.– № 8.– С. 122.

[7] Охримович В. Про виголос і наголос слова «Україна» // ЗНТШ. – 1922.– Т. 133.– С. 84.

[8] Янів В. Вступний курс українознавства. – Мюнхен, 1953.– С. 9.

[9] Рудницький Я. Слово й назва «Україна».– Вінніпег: Накл. Укр. книгарні, 1951.– С. 7.

[10] Кічак І. Україна – не окраїна // Визвольний шлях. – 1994.– Кн. 6.– С. 666.

[11] Лаврів П. Укри‑Украни – наші предки? // Прапор. – 1990.– № 1.– С. 170.

[12] Багринець В. Про походження національного імені українців // Науковий збірник Товариства «Просвіта» в Ужгороді.– Ужгород, 1996.– С. 111.

[13] Украинский сепаратизм в России. Идеология национального раскола: Прилож. к ж. «Москва»: Сборник. – М.: Москва, 1998.– С. 142.

[14] Паньківський К. Роки німецької окупації.– Нью‑Йорк; Торонто, 1965.– С. 437.

[15] Мороз В. Походження назви «Україна» в світлі українського історичного фольклору // Другий міжнародний конгрес україністів. – Львів, 1994.– С. 212.

[16] Шелухин С. Назва України. – Відень, 1921.– С. 6–8.

[17] Анісімова Т. До історії назви «Україна» // Український вибір: Незалежна газета українців в Росії.– 1998.– № 1–2.– С. 10.

[18] Вовк Т. В., Отрогценко В. В. Проблеми давньої та середньовічної історії України // Український історичний журнал. – 1997.– № 2.– С. 3.

[19] Русанівський А. Україна і українці // Наука і суспільство. – 1989.– № 2.– С. 35.

[20] Макарчук С. Україна і українці: поява, поширення та утвердження назв // Другий міжнародний конгрес україністів. – Львів, 1994.– С. 206.

[21] Книш Ю. Мілленіюм християнізації України і проблеми історичної термінології // Український історик. – 1988.– № 1–4.– С. 228.

[22] Дейвіс Норман. Європа: Історія. – К.: Основи, 2000.– С. 71.

[23] Там само.

[24] Грушевський М. С. Історія України‑Руси. – К.: Наук. думка, 1991.– Т. 1.– С. 2.

[25] Рудницький Я. Слово й назва «Україна».– Вінніпег: Накл. Укр. книгарні, 1951.– С. 43.

[26] Там само. – С. 61.

[27] Барвінський Б. Назва Україна та її поява на Закарпатті в XVII стол. // Діло. – 1939.– 6 квітня.

[28] Lipiński W. Nazwa «Rus» i «Ukraina» i ich znaczenia historyczne // Z dziejów Ukrainy. – Krakow, 1912.– S. 49.

[29] Лисяк‑Рудницький І. Історичні есе: В 2‑х т. – К.: Основи, 1994.– Том І.– С. 44.

[30] Шпорлюк Р. Україна: від імперської периферії до суверенної держави // Сучасність. – 1996.– № 11.– С. 75.

[31] Лисяк‑Рудницький І. Історичні есе: В 2‑х т. – К.: Основи, 1994.– Т. 1. – С. 6.

[32] Кубійович В. Географія українських і сумежних земель. – Краків; Львів: Укр. вид‑во, 1943.– С. 5.

[33] Дашкевич Я. Національна самосвідомість українців на зламі XVI–XVII ст. // Сучасність. – 1992.– № 3.– С. 67.

[34] Мірчук П. Нарис історії Організації Українських Націоналістів. – Мюнхен; Лондон; Нью‑Йорк, 1968.– Т. І.– С. 126.

[35] Шпорлюк Р. Україна: від імперської периферії до суверенної держави // Сучасність. – 1996.– № 11.– С. 75.

[36] Барвінський Б. Наше народне ім’я // 3 великого часу: Воєнний літературно‑науковий збірник. – Львів, 1916.– С. 100.

[37] Шпорлюк Р. Україна: від імперської периферії до суверенної держави // Сучасність. – 1996.– № 11.– С. 75.

[38] Франко З. Обшир землі пращурів // Україна. – 1989.– № 33.– С. 23.