«Невоюющий фронт». Так часто говорят, когда речь заходит о пограничных округах на Государственной границе СССР в годы Великой Отечественной войны. «Это – база, полигон для подготовки резервов для действующей Красной Армии» – есть и такое определение границы военных лет. Но ближе всех, на взгляд автора, о существе службы на границе в военные годы сказал писатель Илья Эренбург. Об этом он писал в статье «Граница – передний край», опубликованной в журнале «Пограничник»[1]. «Во время войны нет мирных границ. Каждая пограничная застава – это боевая застава. Ты говоришь, что ты далеко от фронта? Нет, ты на фронте, ты на переднем крае. Будь точным, как сапер! Будь зорким, как снайпер! Будь смелым, как разведчик! Ты солдат в круговой обороне. Стойко стой на своем посту», – призывал известный писатель советского пограничника на границе.

Да, это была по‑настоящему граница сражающаяся, с напряженной боевой обстановкой, со своими активными способами и методами борьбы. И еще надо посмотреть, где было опаснее и труднее в годы войны: на фронте или на границе.

Автор давно вынашивает мысль обстоятельно и объективно рассмотреть службу на государственной границе в годы Великой Отечественной войны, чтобы по достоинству оценить тот вклад, который внес личный состав пограничных округов, стоявший в военное лихолетье на государственных рубежах в Закавказье, Средней Азии, Казахстане, Забайкалье и Дальнем Востоке. Уверен, что есть все основания пересмотреть и ту, существующую ныне, официальную точку зрения, по которой личный состав пограничных округов в 1941–1945 годах не включен в состав участников Великой Отечественной войны.

А теперь пусть читатель вслед за автором основательно ознакомится с фактами, событиями, относящимися к военной поре службы на государственной границе.

В июне 1941 года восемь из 18 пограничных округов оказались в зоне военных действий (Мурманский, Карело‑Финский, Ленинградский, Прибалтийский, Белорусский, Украинский, Молдавский и Черноморский). Задачу охраны Государственной границы СССР выполняли Грузинский, Армянский, Азербайджанский, Туркменский, Средне‑Азиатский, Казахский, Западно‑Сибирский, Забайкальский, Хабаровский и Приморский пограничные округа. В их составе было 46 пограничных отрядов, 13 отдельных пограничных комендатур, 11 пограничных полков, один авиаполк, девять отдельных батальонов и 32 части специальной пограничной службы[2]. В 1942 году упраздняется Управление Западно‑Сибирского пограничного округа, при этом 28‑й погранотряд передается в состав Казахского, а 29‑й – в состав Забайкальского пограничных округов. В целях усиления руководства войсками в 1943 году был разукрупнен Среднеазиатский погранокруг. Он был передислоцирован в г. Сталинабад (ныне Душанбе) и стал именоваться Таджикским округом, а для руководства пограничными частями в Киргизской ССР был сформирован Киргизский погранокруг с дислокацией в г. Фрунзе (ныне Бишкек)[3].

В связи с вхождением в состав СССР с 11 октября 1944 года Тувинской Народной Республики погранвойска приняли под охрану новый участок государственной границы между Союзом ССР и Монгольской Народной Республикой в пределах Тувинской автономной области, ставшей позже республикой. Были проведены в связи с этим необходимые мероприятия организационного и политического характера, которые обеспечивали надежную охрану новых рубежей Родины. В частности, в г. Кызыл был передислоцирован 29‑й погранотряд[4]. Большую помощь в решении стоящих задач и освоении нового участка границы оказал ему дружественный тувинский народ, руководство Тувы, которое возглавил национальный герой писатель Салчак Тока, ставший одновременно и военным руководителем в звании генерал‑лейтенанта. В 60‑е годы, в период службы в Восточном пограничном округе, автору довелось неоднократно встречаться с Салчак Толбак Харековичем, и должен сказать, что немного приходилось в жизни общаться с такими содержательными, наделенными талантом крупного организатора людьми. В числе дорогих подарков храню книгу «Песня Арата» с дарственной надписью С. Токи.

Охрана границы СССР в годы Великой Отечественной войны представляла собой сложное военно‑политическое явление. По своему боевому напряжению она справедливо приравнивается к выполнению фронтовых задач. В политическом плане это был тончайший и точнейший барометр, улавливающий малейшие изменения в отношениях к нашей стране со стороны соседних государств, и прежде всего Японии как основного союзника гитлеровской Германии. Обстановка на границе изменялась в прямой зависимости от того, как развивались события на советско‑германском фронте. И в то же время она в сильной степени влияла на планы гитлеровского командования, то активизируя, то сдерживая их реализацию.

В повышении надежности охраны границы советское правительство видело одно из основных средств сдерживания агрессивных намерений союзников и сателлитов Гитлера, стремящихся любыми путями обострить обстановку.

Для этого применялся весь арсенал подрывных и провокационных действий: многочисленные попытки явочным порядком овладеть советской территорией, заброска через границу своей агентуры, диверсионно‑разведывательных групп, нарушения воздушного пространства СССР, идеологические диверсии и т. д. И все это делалось в расчете на то, чтобы в любое время развязать военные действия.

Крайне взрывоопасной была обстановка на государственной границе все годы войны. По этому поводу генерал‑полковник П. И. Зырянов, бывший в годы войны начальником войск Приморского погранокруга, а с 1951 по 1972 год – начальником погранвойск Советского Союза, пишет: «Немецко‑фашистская разведка пыталась использовать приграничные районы соседних с нами стран для активной шпионско‑диверсионной деятельности против СССР. Постоянная боевая готовность и бдительность пограничников срывали коварные замыслы врага»[5].

О реальной опасности открытия военных действий в Забайкалье пишет генерал‑лейтенант П. В. Бурмак, бывший в военные годы здесь начальником войск. «Заставы сами отстроили добротные землянки, возвели проволочные заграждения в три кола. Для ведения в круговой обороне оборудовали блиндажи. Каждая застава была превращена в опорный пункт, способный вести, если потребуется, бой в окружении… Чтобы не допустить лишних потерь при внезапном нападении врага, все пограничные заставы с начала войны были переведены из казарм в блиндажи. И в них пограничники жили до весны 1943 года»[6].

Вспоминая службу в Забайкалье в годы войны, полковник запаса С. В. Устинович пишет: «С прибытием на пограничную заставу мы сразу ощутили напряженность обстановки и озабоченность личного состава положением дел на границе. Не проходило дня без происшествий»[7].

Надо к этому добавить и очень сложные жилищно‑бытовые условия. На заставах и в отрядах не хватало самого необходимого: продовольствия, топлива, были сбои в обеспечении обмундированием.

О реальности предстоящих боевых действий свидетельствовало и то, что с начала военных действий на Западе было приказано семьи с застав, пограничных отрядов, а в ряде случаев и из управлений пограничных округов эвакуировать в глубинные районы страны. И там они находились до лета 1943 года.

Сложной была обстановка на границе в Закавказье. Участились здесь случаи провокационных действий. Они выражались в заброске агентуры, обстреле наших нарядов. В начале 1942 года было получено разрешение отвечать огнем на совершенные провокации. Вот что пишет о событиях тех лет начальник Нахичеванского погранотряда полковник, позже генерал‑лейтенант, С. А. Банных: «Охрана советско‑иранской границы в годы войны осложнялась. По Ирану разъезжали немецкие шпионы и диверсанты, они создавали шпионские организации, готовили плацдарм для нападения на Советское Закавказье, и в первую очередь на Баку»[8].

Сложность обстановки на границе отмечало командование всех пограничных округов.

Мобилизуя личный состав на повышение боевой готовности и бдительности по охране и защите южной границы, командиры и политорганы учитывали, что начиная с марта 1940 года турецкие власти начали усиленно проводить подготовительные военные мероприятия на границе. К ней перебрасывались войска, строились дороги, возводились фортификационные сооружения, готовились позиции для артиллерии и минометов. В этот период были зафиксированы неоднократные посещения турецких пограничных гарнизонов высшими офицерами. Обстановка еще более обостряется с началом гитлеровского нападения на СССР. В это время создаются так называемые «черно‑партизанские» отряды в составе 10–15 человек для шпионско‑террористических действий против СССР. Их появление в 1941–1942 годах отмечалось против участков Грузинского и Армянского пограничных округов.

Усиленные военные мероприятия проводила и иранская сторона. К провокационным действиям она стала привлекать бандитские элементы из племен шахсеван, которые в прошлом участвовали в антисоветском движении в Закавказье. В начале августа 1941 года охрана границы с СССР передается полевым войскам, а с 15 августа иранцы вводят всеобщую мобилизацию.

Обострение обстановки отмечается и на участке Туркменского пограничного округа. Начальник войск округа комбриг Ф. С. Попов, военком бригадный комиссар А. А. Кузнецов в октябре 1941 года доносили в Главное управление пограничных войск о ряде провокационных действий со стороны иранцев, вылившихся в вооруженные стычки. Принятыми мерами вылазки врагов были ликвидированы, но, по оценке командования округа, они могли еще повториться.

Антисоветские настроения усилились и на Памире. Они приняли форму открытых бандитских нападений на Советский Памир. 9 сентября 1941 года в районе оз. Булункуль были убиты помощник начальника отделения штаба Мургабской погранкомендатуры Урумбаев и сопровождавший его красноармеец Дубовицкий. 20–21 октября 1941 года пограничники Мургаба провели успешную операцию против бандитов. Было убито сначала восемь, а всего 53 бандита. В последующем пограничникам еще не раз приходилось в вооруженных схватках защищать границу на Памире.

Особенно тяжелые условия сложились для погранвойск на Дальнем Востоке. Как известно, участники фашистского блока строили конкретные планы подготовки нападения на Советский Союз с востока. Это должна была сделать милитаристская Япония. Самураи давно лелеяли мечту захватить советский Дальний Восток, откуда они так позорно были изгнаны 25 октября 1922 года.

Командование наших дальневосточных пограничных округов ясно отдавало себе отчет в том, что, несмотря на существующий пакт о нейтралитете, Япония активно готовится к войне. В те годы не были известны все тайные планы фашистской Германии и милитаристской Японии, но во всей организаторской и политической работе командиров и политорганов отрядов, округов, как и центрального аппарата погранвойск, все годы войны никогда не снимался вопрос о необходимости повышения боевой готовности наших дальневосточных округов. А когда сейчас многие вопросы прояснились и тайное стало явью, то видно, какими дальновидными были эти выводы. О всем коварстве японцев свидетельствует такой факт. Сразу по возвращении из Москвы в апреле 1941 года после подписания пакта о нейтралитете министр иностранных дел Японии И. Мацуока заявил германскому послу в Токио: «Никакой японский премьер‑министр или министр иностранных дел не сумеет заставить Японию остаться нейтральной в случае конфликта между Россией и Германией. В этом случае Япония будет вынуждена в силу необходимости напасть на Россию на стороне Германии. Тут не поможет никакой пакт о нейтралитете»[9]. И самурайская Япония делами подкрепляла подобные заявления. Против наших дальневосточных границ она постоянно имела сильнейшую наступательную группировку в лице Квантунской армии, численность которой была доведена до полутора миллиона человек.

Провокации японцев на границе начались буквально с первых дней Великой Отечественной войны. Так, в ночь на 12 июля 1941 года на нашей высоте Малая Чертовая (участок Хасанского отряда), в 75 м от линии границы, японцы выставили рогатки, опутанные проволокой[10]. С сентября по декабрь 1942 года имели место 15 случаев группового нарушения воздушной границы японцами с провокационными целями, а всего за 1942 год таких перелетов было 44[11], а за 1942–1944 годы – 164. Пограничникам приходилось фиксировать и полеты без согласования с компетентными органами СССР американских самолетов. Только за 1943–1944 годы зафиксировано 213 таких незаконных перелетов[12].

Иностранная разведка активно использовала дальневосточную границу для идеологических диверсий. Неоднократно изымалась на КПП запрещенная к ввозу в СССР литература, продолжались переброски через линию границы контрреволюционных листовок. В 1943 году японцы неоднократно забрасывали на советскую территорию белогвардейский иллюстрированный журнал «На Востоке». Четвертый номер журнала за 1943 год был специально подготовлен для внедрения на советскую территорию в качестве наглядного материала, рассчитанного на неустойчивую часть военнослужащих и жителей пограничной полосы с целью склонения их к измене Родины[13].

В этих сложных условиях пограничники‑дальневосточники свои задачи выполняли, и надо со всей определенностью сказать, что с ними они справлялись с большой ответственностью, проявляя высокое воинское и профессиональное мастерство. Бесспорно, что обезвреживание 2160 вражеских шпионов и агентов и задержание за годы войны 65 тысяч других нарушителей границы[14] было существенным вкладом личного состава пограничных округов в общую победу советского народа в Великой Отечественной войне.

В 1942 году на границе с Маньчжурией задержано 222 японских агента. Имели место 45 боевых столкновений, и в 132 случаях пограничники вынуждены были применять оружие, в результате чего убито 130, ранено 24 лазутчика. В следующем году задержано 273 японских агентов, а за первое полугодие 1944 года – 82 агента, из них 35 были вооружены и снабжены фотоаппаратами[15]. За каждым таким задержанным, каждым срывом провокационных действий – высокое мастерство, самоотверженность воинов советской границы.

Успехи Красной Армии на советско‑германском фронте в 1942–1943 годах несколько снизили напряжение на границе. Положительное влияние на оздоровление обстановки оказала и Тегеранская конференция. Рос авторитет СССР у народов Турции, Ирана и Афганистана. Сократилась антисоветская деятельность байских, буржуазно‑националистических и других враждебных элементов. Начальник погранвойск Туркменского погранокруга генерал‑майор Я. Г. Котомин и начальник политотдела округа полковник И. М. Овчинников докладывали в ГУПВ в январе 1944 года о некотором сокращении провокационных действий на границе[16]. Вместе с тем ими отмечалось, что замаскировавшийся враг не прекращает борьбы, которая приобрела более скрытый характер. Изменили свою линию поведения и турецкие власти. При внешне лояльной политике в отношении к СССР они проводили большую идеологическую работу по обработке общественного мнения своей страны в антисоветском духе. Усилились провокационные и враждебные действия со стороны чинов турецкой пограничной охраны. Имели место недружелюбные акты турецких военнослужащих на границе вплоть до обстрела наших нарядов и колхозников, работавших вблизи границы.

На южном участке советской границы и в 1943 году имел место ряд боестолкновений. Так, в марте 1943 года на участке 66‑го погранотряда группа афганских солдат перешла на советский остров на реке Пяндж. В завязавшейся перестрелке один афганский солдат был убит, второй задержан. 11 мая 1943 года пограннаряд, возглавляемый пограничником Злобиным (Туркменский округ), заметил в ночное время бандитов, перешедших границу. Руководство поиском начальник отряда поручил коменданту участка капитану Л. А. Парасечко. Сначала были обнаружены и задержаны два, а затем еще четыре бандита.12 мая 1943 года в вооруженной перестрелке с нарушителями границы отличился сержант Н. М. Ястребов (67‑й погранотряд). 11 июня 1943 года на участке 47‑го Краснознаменного погранотряда поисковая группа во главе с заместителем коменданта лейтенантом Н. М. Половниковым вступила в бой с бандой в составе 10 человек. Два бандита были убиты сразу, остальные схвачены. У них было изъято два нагана, пистолет «Маузер», золото царской чеканки на 967 рублей, 10 серебряных рублей, одно золотое и одно серебряное кольцо, бархат и другие контрабандные товары. Пограничники потеряли сержанта Тюрина.

Обстановка на восточной границе нашей страны в то время была сложной и во многом противоречивой. Формально первые полтора года войны синьцзянское правительство поддерживало нормальные дипломатические и торговые отношения с нашей страной. Однако уже в этот период в Синьцзяне имели место антисоветские выступления со стороны отдельных лиц и групп. Подняли голову давние враги – недобитые бандиты‑анненковцы, белоэмигранты, националистическое отребье, приютившееся под крылышком синьцзянских властей. Все больше проявлялись симптомы недружелюбного отношения властей сопредельной страны к Советскому Союзу. Наших граждан, проживающих в Синьцзяне, всячески притесняли. Преднамеренно задерживалось продвижение советских товаров, экспортируемых в Китай.

В 1942 году отношение синьцзянских властей к нашей стране резко изменилось в худшую сторону. Прекратилась торговля. Советское правительство решило отозвать своих представителей, эвакуировать учреждения и предприятия из Синьцзяна, где активизировалась деятельность разведок иностранных государств. В Синьцзяне активно работали не только германская и японская разведки, но и активизировалась деятельность разведок других стран. Все они делали одну попытку за другой, чтобы забросить на нашу территорию своих агентов со шпионскими и диверсионными целями. Характер нарушения границы становился все более квалифицированным.

В приказе по Джаркентскому пограничному отряду от 14 августа 1941 года говорилось: «Нарушители…, задержанные нашими пограничными нарядами в первой половине августа, не являются случайными, как это имело место в прошлом. Характерно то, что нарушения происходят на труднопроходимых участках. Последние задержания дают основание предполагать, что нарушения связаны с деятельностью иностранных разведок»[17]. Далее в приказе указывается, что значительная часть нарушений имеет прямое отношение к антисоветским выступлениям на сопредельной территории.

Напряженная обстановка на границе с Синьцзяном на участке Казахского пограничного округа сохранилась и в последующем. Здесь имели место массовые переходы жителей сопредельной стороны на советскую территорию. Только в 1944–1945 годах перекочевало из Синьцзяна в СССР 6166 хозяйств, всего 31 654 человека, из них вскоре возвратились в Китай 5107 хозяйств и 26 377 человек. Власти Синьцзяна не только не приняли меры к недопущению таких нарушений границы, но и создали искусственные условия для такого неустойчивого положения, распространяя различные провокационные слухи.

Командование и политорганы пограничных войск обратили внимание на обострение обстановки на советско‑синьцзянской границе. Начальник пограничных войск Казахского округа генерал‑майор И. К. Ухов, военком полковой комиссар В. В. Николаев (с 1942 года – полковник Р. Г. Базаров) в своих донесениях в ГУПВ и Политуправление указывали, что в этих сложных условиях личный состав успешно справляется с поставленными задачами, «проявляя бдительность и высокое пограничное мастерство». Провокационная деятельность жителей Синьцзяна проявилась и на участке Киргизского пограничного округа. На сопредельной территории, в пограничных районах в основном проживали киргизы, уйгуры, причем к общему числу населения, например, уйгуры составляли около 65 %, а в южной части Кашкарии – 90 %. В синьцзянской прессе систематически публиковались клеветнические материалы о якобы намерениях Советского Союза колонизировать синьцзянские народы. Начальник войск Киргизского погранокруга генерал‑майор А. Л. Прусский и начальник политотдела полковник Н. А. Егоров в своих донесениях в ГУПВ отмечали, что повсеместно сопредельная сторона уклоняется от встреч по линии погранкомиссаров, отказывается даже принимать почту. В разъяснительной работе среди личного состава эти факты использовались для повышения бдительности, но, к сожалению, за пределы войск, кроме чисто служебных документов, такие материалы тогда не выходили.

Сложная обстановка на государственной границе требовала и принятия соответствующих мер. И они принимались. Так, учитывая обострение обстановки на всей Государственной границе Советского Союза, ГУПВ и ПУ погранвойск принимают неоднократно решения о приведении пограничных отрядов на многих участках границы в повышенную, а в ряде округов и в полную боевую готовность. Такое распоряжение НКВД от 22 августа 1941 года, в частности, было направлено погранвойскам Грузинского, Азербайджанского и Армянского округов. И это было вполне оправданным, что подтвердилось положительными результатами служебно‑боевой деятельности на всех участках Государственной границы СССР.

На советско‑турецкой границе во второй половине 1941 года было задержано 7 шпионов и 8 арестовано в нашей погранполосе. В это же время на границе с Ираном разоблачен 31 и арестован в погранполосе 41 шпион.

В августе 1941 года погранотряды Армянского, Азербайджанского и Туркменского погранокругов участвовали во вводе частей Красной Армии в Иран. При этом был ликвидирован 121 пост и застава, 16 резиденций погранкомиссаров и 13 жандармских и полицейских управлений. В это же время растет число задержанных нарушителей границ, главным образом при переходе из Ирана в СССР. Если в таких случаях в первом полугодии 1941 года было задержано 172 лазутчика, то во втором полугодии уже 2622 нарушителя. Пограничники на этом участке границы ликвидировали 17 банд и задержали контрабанды на 606 527 рублей.

На советско‑афганском участке границы во второй половине 1941 года было задержано 55 вражеских лазутчиков, безнаказанно бежало в Афганистан 106 нарушителей. Пограничники задержали 24 шпиона, а в нашей погранполосе разоблачено еще 11 шпионов. На границе были ликвидированы шесть бандгрупп с 82 участниками, задержано контрабанды на сумму 88 741 рубль.

Органы японской разведки самостоятельно, а также по заданиям немецких разведорганов усилили заброску своей агентуры и диверсионных групп. Для этих целей японцы сформировали один отряд и 16 диверсионных групп общей численностью 920 человек. Увеличивается число провокационных выходов больших групп (до 40 человек) с целью захвата советских пограничников на нашей территории. Имели место девять случаев обстрела наших нарядов с сопредельной территории. 88 раз японские самолеты нарушали воздушную границу СССР.

Всего в 1941 году на границе СССР было задержано 8917 нарушителей, из них в СССР – 7884. Разведорганами пограничных войск разоблачено 890 вражеских агентов, захвачено 695 контрабандистов и контрреволюционных элементов. Контрабанды было изъято на сумму 119 616 рублей. Пограничники имели 187 боевых столкновений, в результате противник потерял убитыми 350 и ранеными 126 человек. Наши потери, соответственно, 27 и 26 человек[18].

1942 год отмечен на государственной границе дальнейшим осложнением обстановки. По‑прежнему пограничники активно ведут борьбу с вражеской агентурой. На границе с Турцией в это время было задержано 20 агентов, а в пограничной полосе еще 31 агент. На границе с Афганистаном увеличилось число безнаказанных прорывов, в основном на высокогорных участках. Бежало, таким образом, в Афганистан 206 нарушителей. 22 агента были разоблачены на границе, и еще 15 арестованы в погранполосе. Растет задержанная контрабанда, которая была изъята у 265 человек и составляла 2 771 658 рублей.

1942 год для дальневосточной и тихоокеанской границ был особенно напряженным. Реально ожидалось начало военных действий. Усилилась деятельность разведки на границе. На границе с Маньчжурией было задержано за год 222 японских агента.

Всего за 1942 год на границе СССР задержано 3776 нарушителей, из них при переходе в СССР – 3065, т. е. основная масса. Было ликвидировано 27 бандгрупп с 88 участниками. На границе имели место 45 боевых столкновений, и в 132 случаях пограничники применяли оружие по нарушителям, в результате противник потерял 130 убитыми и 24 ранеными. Наши потери составили убитыми и ранеными по 14 человек.

После разгрома немцев под Сталинградом противник на границе СССР усиливает свою контрразведывательную деятельность. По‑прежнему активно изучается советское приграничье в плане возможного театра военных действий. Усиливается деятельность антисоветских националистических организаций. Это было характерно для всей южной границы СССР. На кавказском побережье Черного моря было задержано 15 немецких агентов, на советско‑иранском участке границы в Туркмении ликвидировано 28 вооруженных банд с 86 участниками. Было задержано контрабанды на сумму 1 006 129 рублей. Задержано и разоблачено всего на ирано‑советской границе 32 агента, а из них 16 иранской, 10 немецкой и 6 турецкой разведок[19].

На границе с Афганистаном продолжались боестолкновения из‑за островов на пограничных реках. Таких случаев было 21, кроме этого, имели место 84 обстрела наших нарядов с сопредельной территории. Были задержаны и разоблачены на этом участке границы 24 агента и 17 агентов в погранполосе.

Резко осложняется обстановка на восточном участке границы СССР с Синьцзяном в связи с усилением антисоветской деятельности синьцзянских властей, что уже выше отмечалось.

На советско‑маньчжурском участке границы японская разведка усилила заброску своей маршрутной агентуры с целью разведки расположения и состояния военных, промышленных и других важных объектов. Из 170 задержанных и разоблаченных погранчастями в 1943 году японских агентов 40 прошли длительную подготовку (в 1942 году таких было только 6), из них 31 были снабжены фотокиносъемочной аппаратурой и радиостанциями.

В 1943 году всего было задержано на границе СССР 3676 лазутчиков, из них при переходе в СССР 2573, т. е. две трети, 846 агентов, изъято контрабанды на сумму 3 908 026 рублей. На границе имели место 58 боевых столкновений, и в 142 случаях пограничники применяли оружие по лазутчикам. В результате противник потерял 151 убитыми и 33 ранеными. Наши потери составили 11 убитых и 12 раненых.

В 1944 году обстановка на южном участке границы СССР характеризуется, с одной стороны, продолжением активной разведывательной деятельности противника, а с другой – ростом контрабанды. Только в первую половину 1944 года на границе с Турцией задержан и разоблачен, включая погранполосу, 21 вражеский агент. На участке Туркменского погранокруга было изъято контрабанды на сумму в 2 378 127 рублей. На советско‑афганском участке границы продолжались боевые стычки, в результате которых противник потерял убитыми и ранеными 103 человека. На восточном участке границы синьцзянские власти активизировали перекочевку на нашу территорию с 8 августа по 1 сентября 1944 года 25 655 человек казахов и монголов. На дальневосточной и тихоокеанской границе противник продолжал усиленную заброску хорошо подготовленных агентурных групп на нашу территорию. Только в первом полугодии 1944 года было задержано и разоблачено 82 агента.

Всего в 1944 году на границе СССР было задержано 4573 вражеских лазутчика, из них при переходе в СССР 3668 человек (более 75 %). Разоблачено 159 агентов, задержано контрабандистов и контрреволюционных элементов – 3539 человек, изъято контрабанды на сумму 3 949 504 рубля[20].

Со второй половины 1944 года свою активную деятельность на восстановленной западной границе начали вести части десяти восстановленных пограничных округов. Этот период характерен для них активной борьбой с бандформированиями и националистическими организациями. В результате проведенных первых операций только с 10 августа по 1 сентября 1944 года было убито 2177 бандитов, задержано и арестовано 2913 бандитов, изъято 1184 единицы различного оружия, в том числе 98 пулеметов, два миномета и 280 тысяч патронов, обнаружено 28 складов с боеприпасами и продовольствием. Более обстоятельно о боевой деятельности пограничников на восстановленной западной границе будет сказано ниже.

Учитывая важность надежной охраны государственной границы, руководящие органы страны все годы войны, несмотря на весьма ограниченные возможности, постоянно принимают меры по усилению боевого состава пограничных округов, причем это касалось всех основных участков и направлений. В 1941 году НКВД сформировал 17 учебных полков, принявших призывников 1922 года рождения в количестве 25 000 человек, из них шесть полков готовили погранвойска. Два из этих полков были переформированы в 21‑й и 26‑й стрелковые полки, которые приняли участие в обороне Кавказа в составе внутренних войск НКВД. Три учебных полка, расположенных в Средней Азии, были обращены на укомплектование частей Туркменского, Среднеазиатского и Казахского погранокругов, которые выделили взамен полученного пополнения 2700 пограничников на укомплектование отдельной стрелковой дивизии особого назначения (ОСДОН) в г. Москве. Туда же влился личный состав учебного полка в г. Новосибирске.

В связи с активизацией деятельности иностранных разведок на закавказском участке границы в составе Грузинского погранокруга был сформирован 21‑й пограничный резервный полк численностью 1500 человек. В это же время численность 165 береговых застав Приморского и Хабаровского погранокругов была доведена до 16 человек, на речных участках этих же округов введено в строй 62 катера.

Серьезное усиление боевого состава погранвойск на границе имело место в 1942 году. Грузинский погранокруг был усилен 40, 44 и 45‑м пограничными полками, переброшенными из Москвы и Средней Азии. В составе 36‑го и 37‑го пограничных отрядов, входящих в состав Грузинского погранокруга, были сформированы маневренные группы численностью 250 человек каждая с дислокацией их в приморских городах Сочи, Сухуми, Гудауты и Поти с расчетом их действий против вражеской агентуры с моря. Все береговые посты Сухумского и Батумского погранотрядов переформировывались в пограничные заставы численностью в 31 человек. Дополнительно были сформированы три неотдельных комендатуры. Значительно усиливаются органы разведки в звене комендатура – отряд. Общее усиление Грузинского и Армянского погранокругов составило 6318 человек. Они получают и огневое подкрепление. В округа перебрасывается 102 противотанковых ружья и 312 минометов РМ‑50.

В 1941–1942 годах отмечается усиление действий иностранных разведок со стороны Ирана. Для противодействия их намерениям усиливаются войска Туркменского и Азербайджанского погранокругов. В г. Баку формируется 1‑й запасной пограничный полк в 2000 человек, позже он переформировывается в 126‑й пограничный полк и принимает участие в обороне Кавказа. В г. Ашхабаде формируется 42‑й пограничный полк численностью в 1643 человека, взамен убывшего в Грузинский погранокруг 44‑го погранполка. Из Забайкалья в г. Мары Туркменской ССР передислоцируется 47‑й пограничный полк. Пограничные отряды Азербайджанского и Туркменского погранокругов пополняются подразделениями связи. Общее усиление этих округов составило 1171 человек.

Резко обостряется обстановка на афганском участке границы, где активно действует нацистская разведка, а также подчиненные и взаимодействующие с ней разведорганы других иностранных государств. Проходя службу в те годы на Памире, автор имел возможность лично убедиться в этом. Отмечались неоднократные попытки захвата сопредельной стороной советских островов на реках Пяндж, Памир и Аму‑Дарья. Для усиления численности погранвойск в г. Сталинабаде формируется 43‑й пограничный полк, взамен убывшего в Грузинский округ 45‑го погранполка. 48‑й погранотряд, 15‑й и 26‑й отдельные погранкомендатуры укомплектовываются до полного штата, в них увеличивается число пограничных застав. В состав 66‑го Памирского погранотряда в г. Хороге вводится дополнительно одна комендатура, три линейных заставы и увеличена численность двух линейных застав.

По‑прежнему в предбоевых условиях несли службу пограничники Забайкалья, Дальнего Востока и Приморья. Как это ни было трудно, исходя из острой здесь обстановки, правительство изыскивает возможность усилить погранвойска Дальнего Востока. В Забайкальском округе были сформированы 4 резервных заставы и увеличена численность 36 линейных застав. Общее увеличение войск округа составило 810 человек. В Хабаровском округе было сформировано 6 линейных и 4 резервных заставы и увеличена численность 33 линейных застав. Увеличение личного состава по округу составило 1106 человек. В Приморском округе были сформированы 3 линейных и 2 резервных заставы и увеличена численность 36 линейных застав. В связи с активизацией немецко‑японской разведки на Камчатке 60‑й погранотряд получает увеличение численности 27 линейных застав до 31 человека. Учитывая, что участились случаи нарушения границы самолетами США на Командорских островах, на острове Медный выставляется пограничная застава, которая, кстати сказать, функционирует и в последнее время. Общая численность Приморского округа возрастает на 1570 человек. В целях усиления разведывательной работы в пограничных комендатурах всех трех дальневосточных округов были введены в штат разведывательные отделения. Округа получили и огневое усиление. На вооружение поступило 569 противотанковых ружей и 567 минометов РМ‑50.

В интересах усиления охраны Государственной границы СССР проводятся структурные изменения войск в 1943 году и в начале 1944 года. Для охраны побережья Черного моря в г. Новороссийске выставляется 32‑й погранотряд, переформированный из 32‑го погранполка. Он принял под охрану участок по побережью Азовского и Черного морей от Долженко до реки Лоо. Усиливается и сухопутный участок. Пришибский погранотряд выставляет дополнительно два разведывательных поста и одну линейную погранзаставу и увеличивает здесь численность состава на 250 человек. В Туркменском погранокруге выставляется еще одна комендатура, 9 линейных застав и увеличивается штат 14 застав. Общий рост численности составил 580 человек. Усиление Азербайджанского и Туркменского погранокругов было произведено за счет 129‑го резервного погранполка, который возвратился в г. Баку, выполнив боевую задачу по обороне Кавказа.

В это время, как уже упоминалось, происходят структурные изменения на советско‑афганском участке границы. С целью приближения управления округа к границе на базе управления Среднеазиатского погранокруга в Сталинабаде и Фрунзе, соответственно, формируются управления Таджикского и Киргизского погранокругов. Первый – в составе Термезского, Кировобадского и Памирского погранотрядов, Шурабадской, Калейхумбской и Мургабской отдельных погранкомендатур, второй – в составе Алтай‑Гульчинской, Нарынской и Пржевальской отдельных пограничных комендатур и 190‑го отдельного кавдивизиона. В составе Таджикского погранокруга были сформированы шесть разведывательных постов, 22 заставы и увеличена численность 88 линейных застав. Штатная численность Таджикского округа была увеличена на 1496 человек.

С целью усиления охраны восточного участка государственной границы в Казахском погранокруге была сформирована дополнительно одна маневренная группа, одна линейная и 11 резервных застав, 10 разведывательных постов и увеличена численность 23 линейных застав. Увеличение составило 889 человек. В Киргизском погранокруге Нарынская ОПК была переформирована в 96‑й погранотряд, сформированы четыре разведывательных поста и увеличены штаты 8 линейных застав. Общий рост численности составил 646 человек. 26‑я Мургабская ОПК была переформирована в 35‑й пограничный отряд[21].

Крупные мероприятия по организации пограничной службы на восстановленной западной государственной границе были проведены в 1944 году. Этому предшествовали блистательные победы Красной Армии на советско‑германском фронте.

[1] Пограничник, 1943, № 9 – 10. С. 14.

[2] ЦПА, ф. 14, оп. 2, д. 257, л. 46.

[3] ЦА ФСБ, ф. 6, оп. 1, д. 700, л. 143.

[4] ЦА ФСБ, ф. 6, оп. 1, д. 821, л.166.

[5] 50 лет на страже границ Советского государства. Историко‑мемуарный сборник. Кн. 1. – М.: Воениздат, 1968. С. 19.

[6] Там же. С. 126.

[7] Там же. С. 395.

[8] 50 лет на страже границ Советского государства. С. 181.

[9] Российский государственный военный архив (РГВА), ф. 7867, оп. 1, д. 482, л. 862.

[10] ЦПА, ф. 14, оп. 224, д. 4136, л. 153.

[11] Там же, д. 3871, л. 6; д. 3512, л. 5.

[12] ЦПА, ф. 14, оп. 224, д. 8407, д. 25, л. 218; оп. 224, д. 4161, л. 105; оп. 8497, д. 50, л. 35–41.

[13] Там же, оп. 224, д. 4161, л. 144.

[14] Там же, оп. 8407, д. 50, л. 34–44, 47–54; ф. 14, оп. 2, л. 257, л. 80–85.

[15] Пограничные войска СССР в Великой Отечественной войне. 1941–1945. С. 803–805, 818–819.

[16] ЦПА, ф. 14, оп. 224, д. 1921, л. 1 – 24.

[17] На охране восточных рубежей. – Алма‑Ата: «Казахстан», 1969. С. 98.

[18] ЦПА, ф. 14, оп. 2, д. 257, л. 73–75.

[19] ЦПА, ф. 14, оп. 2, д. 257, л. 77–79.

[20] ЦПА, ф. 14, оп. 2, д. 257, л. 82–84.

[21] ЦПА, ф. 14, оп. 2, д. 257, л. 46–59.