Задача восстановления блоковой дисциплины решается также через расширение НАТО. Во всяком случае, это, очевидно, одна из причин, лежащая в основе линии США на расширение Североатлантического союза. Новые члены этой организации гораздо послушнее, чем старые. Не думаю, что Вашингтону удалось бы, например, уговорить старых членов НАТО разместить на их территории американские военные базы для постоянного пребывания военнослужащих США. Американские военнослужащие размещены на территории единственного старого члена НАТО – Германии, но и она ратует за перевод их на территорию Польши.

Вновь принятые в НАТО страны не критикуют политику Соединенных Штатов в отношении Ближнего Востока. Критические голоса по поводу операции в Ираке, угроз в адрес Ирана раздаются, как правило, из Западной Европы. А громы и молнии по поводу «российского вмешательства», угрожающего некоторым бывшим советским республикам или странам бывшего Варшавского договора, мечут Польша, Эстония, Литва, Латвия.

Можно считать, что США разбавили НАТО новыми членами для сохранения этой организации под своим руководством, ослабив тенденцию ее «европеизации» и облегчив ее использование за пределами Европы, на что делается ставка. Трудности выработки европейского единства во внешней и оборонной политике бывший федеральный канцлер Германии Герхард Шрёдер прямо связал «с интеграцией государств, недавно влившихся в ЕС». Эту же мысль в отношении непосредственно НАТО подчеркнула госсекретарь К. Райс на заседании фонда «Наследие» в Вашингтоне в июне 2008 года. Отвечая на вопросы политологов, она сказала, что страны Восточной Европы и Балтии влили новую жизнь в НАТО и благодаря энергии, обретенной с помощью новых членов, Североатлантический альянс стал участвовать в военных операциях, простирающихся далеко за его первоначальную сферу ответственности, например в Афганистане. НАТО, по ее словам, должно увеличивать число своих членов и продолжать играть эту глобальную роль.

Именно глобальную роль. НАТО, созданное как региональная организация с задачей обеспечения безопасности американских союзников в Европе, после окончания холодной войны действует на основе совершенно иной философии и доктрины, осуществляя военные операции далеко за пределами Европейского континента.

Часть операций проводится на основании статьи 53 Устава ООН, которая гласит: «Совет Безопасности использует, где это уместно, также региональные соглашения или органы для принудительных действий под его руководством». Вместе с тем в статье 53 подчеркивается, что «никакие принудительные действия не предпринимаются, в силу региональных соглашений или региональными органами, без полномочий от Совета Безопасности». Однако у НАТО уже есть опыт применения военной силы и в обход ООН – бомбардировки Югославии.

Убыстрение процесса расширения НАТО, включение в эту организацию новых членов оборачивается расширением поля для базирования американских вооруженных сил. Свеж в памяти дипломатический марафон, который мне и моим коллегам пришлось пройти на пути к Основополагающему акту, подписанному в Париже в 1997 году. Понимая, что предотвратить расширение НАТО не удастся, был выбран вариант, который позволил при сохранении нашего негативного отношения к этому процессу повести дело к сокращению для России его отрицательных военных последствий. И действительно, после упорных переговоров удалось внести в Основополагающий акт положение о том, что на территории новых членов НАТО запрещается размещать ядерное оружие, складировать или строить сооружения для его складирования. Также была зафиксирована договоренность, согласно которой на территорию новых членов НАТО нельзя перебрасывать для постоянного базирования значительные вооруженные силы. Под Основополагающим актом поставили свои подписи главы всех стран – членов НАТО и России. Однако не прошло и нескольких лет, как Вашингтон объявил о размещении на территории Румынии и Болгарии по 5 тысяч своих военнослужащих. Некоторые наши оппоненты заявляют, что 5 тысяч солдат и офицеров нельзя отнести к «значительным силам». Тогда непонятно, почему требуют вывода из Приднестровья 2 тысяч российских военнослужащих, направленных туда для охраны огромного оружейного арсенала?

В качестве потенциальных членов НАТО теперь рассматриваются не только европейские страны или те, которые расположены на границе Европы и Азии. Например, в Израиле создана правительственная комиссия, которая готовит рекомендации по присоединению к Североатлантическому союзу. Известно, что израильское руководство давно прощупывало возможность членства в НАТО, но никогда раньше не признавалось в этом. В 1971 году по указанию советского руководства я конфиденциально встречался с премьер‑министром Израиля Голдой Меир и министром обороны Моше Даяном. Они полностью отрицали свое намерение вступить в НАТО, но мы знали, что представители израильского руководства зондировали такую возможность на встречах в Вашингтоне. Тогда США отказались от участия Израиля в НАТО, мотивируя свою позицию израильской вовлеченностью в конфликт с арабами. Но как пойдет дело сейчас, учитывая появление «иранской карты» и желание многих использовать ее в своей игре? Тем более что участие в конфликтах и отсутствие соглашений о границах с соседними государствами теперь не расценивается как непреодолимое препятствие для членства в НАТО.

Что касается американской политики на российском направлении, то процесс расширения НАТО призван не «сдержать» Россию, в чем нет никакой необходимости, но ослабить ее, сделать Россию более сговорчивой, когда дело касается ее национальных интересов. Пойдя на безудержное расширение НАТО, США не посчитались с крайне негативным отношением России к приему в Североатлантический союз бывших республик Советского Союза. У нас не было письменной договоренности с Соединенными Штатами по этому поводу.

Но, будучи министром иностранных дел России, я неоднократно говорил и Мадлен Олбрайт, и Строубу Тэлботу, и другим своим американским коллегам, что прием в НАТО бывших советских республик для нас означает переход «красной черты». В ответ я слышал: нет оснований предполагать, что это произойдет в близлежащий период. Но это произошло.

Госсекретарь США К. Райс не скрывала, что главными кандидатами на прием в НАТО считаются Украина и Грузия. Их участие в НАТО – недальновидная политика. Это не только антагонизирует отношения России с США и НАТО, но усилит антизападные, националистические настроения и соответствующие таким настроениям силы внутри страны. Уже в преддверии сближения Украины с НАТО в России все громче звучат голоса, требующие не продлевать Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Россией и Украиной, срок которого истекает в апреле 2009 года. Согласно этому договору, Россия фактически признала присоединение к Украине Крыма – подарок, который, ни с кем не посоветовавшись, преподнес Киеву Н. С. Хрущев. Правда, тогда административные границы между советскими республиками не играли такой уж большой роли в глазах общественности, но теперь, когда они стали государственными границами, положение изменилось. В России немало тех, кто не согласен с передачей Украине Крыма. Еще больше тех, кто против отторжения от России города русской боевой славы, как его не без причины называют, Севастополя. Число таких несогласных неизбежно прибавит присоединение Украины к НАТО. Я исключаю перспективу применения силы в российско‑украинских отношениях. Но в случае присоединения Украины к НАТО неизбежно обострится вопрос с базированием в Севастополе российского Черноморского флота. Это тоже связано с договором.

Помню, будучи председателем правительства, я пришел на заседание Совета Федерации, где рассматривался вопрос о ратификации общего договора с Украиной. Наши сенаторы, и они были правы, не хотели ратифицировать его без ратификации украинским парламентом соглашения о Черноморском флоте. А украинцы не хотели ратифицировать это соглашение без нашей ратификации Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве. Тогда я предложил для выхода из ситуации принять закон о ратификации из двух пунктов. Первый – ратифицировать. По второму произвести обмен ратификационными грамотами, лишь после того как парламентом Украины будет выпущен закон о ратификации соглашения о Черноморском флоте. Выход был найден. Стоит ли забывать об этой связке?

И главное – в случае неизбежного при приеме Украины в Североатлантический союз дальнейшего обострения ее отношений с Россией готовы ли США и НАТО решительно взять сторону Киева против Москвы с риском отбросить Россию к периоду конфронтации с Западом? Неужели прием Украины в НАТО важнее того, чтобы избежать такой перспективы?

Включение Украины в НАТО вынудит Россию – это уже было сказано заместителем председателя правительства С. Б. Ивановым – отказаться от производства на ее территории комплектующих изделий для своей военной промышленности. Это неизбежно коснется и производства продукции двойного назначения. С выпуском такой продукции связана значительная часть украинской промышленности. Это еще больше напряжет внутриполитическую обстановку, которая уже ныне характеризуется тем, что, как показывают опросы общественного мнения, большинство населения Украины не согласно с ее вступлением в НАТО. Повсюду слышны требования, обращенные к президенту Ющенко, провести по этому вопросу общенародный референдум, который, если не будет сфальсифицирован, однозначно засвидетельствует победу противников вхождения Украины в Североатлантический союз. Неужели все это проходит мимо внимания американского руководства, которое потакает стремлению Ющенко войти в НАТО даже в условиях угрозы раздела Украины на два лагеря, что далеко не укрепит и саму эту организацию.

Многоопытный Г. Киссинджер предложил формулу, которая поможет найти выход из создавшегося положения без потери лица тех, кто уверял Киев в поддержке желания украинского президента быть принятым в НАТО. «Поскольку НАТО в принципе согласно принять Украину в свой состав, нет необходимости срочно ускорять практические действия в этом направлении» – это цитата из его статьи в газете «Вашингтон пост»[1]. Посмотрим, последуют ли совету Киссинджера те, кто делает политику в Вашингтоне.

С Грузией ситуация во многом аналогичная, хотя там состоялся референдум, во время которого большинство принявших в нем участие высказалось за вступление в НАТО. Но референдум был проведен в момент обострения российско‑грузинских отношений, которые, уверен, не всегда будут враждебными. А вступление в НАТО, без сомнения, отодвинет это «не всегда» на очень долгий период, во время которого отношения между двумя государствами неизбежно еще больше обострятся. Нынешнее грузинское руководство, возможно, надеется, что членство в НАТО обеспечит ему вооруженную поддержку в случае дальнейшего применения военной силы против Абхазии или Южной Осетии. Я абсолютно не верю в такое вооруженное вмешательство НАТО, которое может обернуться катастрофическими последствиями. В Брюсселе и, что еще важнее, в Вашингтоне это понимают.

[1] The Washington Post. 2008. 8 July.