До поры до времени Соединенные Штаты считались с особой заинтересованностью Москвы, чтобы развитие событий на постсоветском пространстве не приняло антироссийский характер. Но только до поры до времени.

Не исключено, что в Вашингтоне, впрочем, как и во многих других столицах западных стран, рассматривали создание Содружества Независимых Государств лишь как стремление найти цивилизованную «формулу развода» для бывших республик СССР. Однако с СНГ связывалась и другая задача: интеграция этих республик в новую структуру, призванную сохранить в первую очередь общее экономическое пространство. Ценность этой идеи была несомненной, так как новые независимые государства были в советском прошлом переплетены друг с другом тысячами экономических связей, разрыв которых угрожал их благополучию. Но жизнь распорядилась по‑другому. Неоднократно откладывались планы образования зоны свободной торговли. Идея таможенного союза поддерживается, и, главное, проявляется готовность к созданию для этого наднациональных структур пока только Россией, Казахстаном и Белоруссией. СНГ, как было задумано, не стало объединением государств с единой волей его участников сохранить и развить многостороннее сотрудничество. Этому помешало многое: и различия в социально‑экономических уровнях стран, вошедших в Содружество, и разное отношение их лидеров к необходимости политических и экономических реформ и в силу этого разной степени заинтересованности руководства этих стран в развитии и углублении интеграционных процессов в СНГ.

Не могло не повлиять на развитие событий на пространстве Содружества, что вскоре после его образования резко обострились конфликты – армяно‑азербайджанский по поводу Карабаха, грузино‑абхазский и грузино‑южноосетинский, Молдавии с Приднестровьем. Все эти конфликты переросли в стадию вооруженных столкновений. Начались настоящие войны. К отдельным вооруженным столкновениям, хотя не дошло до войн, приводили обостряющиеся отношения Узбекистана с Таджикистаном, а также с Киргизией. В такой ситуации Россия считала своей основной задачей положить конец вооруженным действиям на пространстве Содружества. Это удалось сделать не без труда, напряжения всех сил, и в этом на тот момент была главная заслуга Российской Федерации. Россия старалась не только остановить кровопролития, но и привести к мирному разрешению возникших конфликтов, спровоцированных силами, которые после краха СССР получили вместе с независимостью свободу рук в осуществлении своих националистических или шовинистских замыслов. Тбилиси и Сухуми еще в бытность мою министром иностранных дел предлагалось подписать договор, главная идея которого заключалась в принятии двумя сторонами формулировки «согласие жить в общем государстве в границах Грузинской ССР на 1 января 1991 года». Принятие этого положения означало фактическое признание территориальной целостности Грузии. Термин «общее государство» отличался от «единого государства», что открывало путь к его федеративному или конфедеративному устройству. Естественно, что эта формула сопровождалась целым рядом положений, которые могли гарантировать широчайшие права Абхазии как части общего государства – право отклонить любые законы грузинского парламента, неприемлемые для Абхазии, сохранение вооруженных сил в виде войск МВД, свобода в заключении экономических, культурных и политических (кроме дипломатических) отношений с другими странами и так далее и тому подобное.

Мне удалось уговорить Сухуми на начало абхазо‑грузинских переговоров по этой схеме, но грузинское руководство тех времен не согласилось, требуя предварительной договоренности о единой конституции. Не помогли разъяснения, что главным конституционным актом будет совместно подписанный мирный договор между двумя сторонами, находившимися в войне друг с другом, и обеим сторонам нужно будет привести в соответствие с этим актом свои конституции. Тбилиси тогда, к огромному сожалению, отверг возможность продвинуться в урегулировании с Абхазией.

Не помогло даже то, что в августе 1997 года я привез президента Абхазии Ардзинбу в Тбилиси. Дело было нелегкое. Сначала пришлось уговаривать Ардзинбу, который дважды посещал меня в Сочи во время моего отпуска. Может быть, помогло и то, что он был научным сотрудником Института востоковедения и встречался со мной в то время, когда я возглавлял этот институт. Ардзинба был объявлен в розыск грузинской стороной и не был уже семь лет в Тбилиси. Дав согласие на полет туда в самолете министра иностранных дел России и под гарантию его безопасности (предварительно я говорил по телефону с Э. А. Шеварднадзе), не лишенный юмора, он сказал мне: «Мама спрашивает, брать ли теплые вещи?» Так или иначе, но в Тбилиси состоялась встреча Ардзинбы с Шеварднадзе, которая не дала результатов.

Аналогичная посредническая миссия России была предпринята в Кишиневе и Тирасполе. Там, правда, мне удалось уговорить стороны подписать соглашение, но вскоре выяснилось, что оно не выполняется. Позже много сделал для сближения позиций молдавской и приднестровской сторон заместитель секретаря Совета безопасности Российской Федерации Ю. А. Зубаков. Наконец, действовавший по указанию президента России Д. Н. Козак подготовил соглашение, которое было сначала одобрено сторонами, а потом президент Молдавии отказался его подписать.

Многократно осуществлялись Россией шаги с целью найти решение сложнейшей карабахской проблемы и сблизить позиции Азербайджана и Армении.

Так что попыток было немало с российской стороны привести дело к урегулированию конфликтов в Содружестве Независимых Государств. Но их ждала неудача. Не в последнюю очередь это произошло потому, что постсоветское пространство стало объектом не только экономической, но и политической экспансии из‑за рубежа. На первом этапе, вскоре после крушения Советского Союза, активно проявили себя европейские страны и Турция. К странам Балтии, не вошедшим в СНГ, обозначился повышенный интерес Европейского союза. Объектом проникновения Румынии стала Молдавия. Бухарест вынашивал планы присоединения Молдавии к Румынии. Росло влияние европейских стран на Украину, особенно на ее западную часть. На первых порах, при президенте Шушкевиче, от западного, особенно польского, влияния в стороне не осталась и Белоруссия. Широкую экспансию в соседние с ней страны СНГ и в Среднеазиатские республики осуществила Турция. Грузию, Азербайджан и другие восточные страны СНГ завалили турецкими товарами, местные гостиницы переполнили турецкие бизнесмены. Был такой период, когда Анкара надеялась, что ей удастся создать под своим руководством союз тюркоязычных государств.

Положение вскоре начало меняться, в том числе в результате разочарования от сверхтесного сотрудничества с Турцией, Румынией, некоторыми другими восточноевропейскими странами. К этому времени на постсоветском пространстве резко возросла активность Соединенных Штатов. В первую очередь это проявилось в экономической области, особенно в странах СНГ, богатых полезными ископаемыми. За экономикой последовала политика. Может быть, это случайные совпадения, но президентом Литвы стал гражданин США, Латвии – тоже гражданка с американским паспортом, президентом Грузии – человек, который несколько лет обучался в Соединенных Штатах и работал адвокатом в одной из американских компаний, президентом Украины – политический деятель, женившийся на американке.

Украину и Грузию возглавили лица, пришедшие к власти в результате «цветных революций». И на Украине, и в Грузии активнейшую роль – это даже не скрывалось – в смене существовавших правительственных структур играли посольства США в Киеве и Тбилиси.

Поддержку со стороны США вызвало создание объединения ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан и Молдавия; был там и Узбекистан, но он вышел из этого объединения), рассматриваемого как альтернатива СНГ. В «стратегическом плане» Государственного департамента на 2007–2012 годы говорится, что одна из задач американской политики – усилить сближение «новых демократий СНГ» (новыми демократиями в документе называются Грузия, Украина и Молдавия. – Е. П. ) с европейскими и североатлантическими структурами путем оказания им «поддержки, поощрения и технических советов». Госдеп не скрывает и своего стремления распространить опыт этих «демократических стран» на остальных членов СНГ. «В других точках Евразии народы жаждут получить надежду, которую зажгли „цветные революции“ 2003–2005 годов», – говорится в документе[1].

Все более четко прослеживается стремление США усилить свои позиции в бывших среднеазиатских республиках СССР. И все очевиднее становятся два главных мотива такого стремления: участие США в энергетических проектах и расширение военного присутствия в регионе. Этим целям посвящены визиты в Таджикистан, Киргизию и другие центрально‑азиатские государства многочисленных американских эмиссаров.

Ясно, что оказались завышенными многие российские надежды на развитие Содружества, да и не только российские, но и ряда других стран – членов СНГ. История СНГ стала историей создания странами – его членами различных организаций, многие из которых были порождены трудностями, а подчас и невозможностью в рамках всего Содружества решить интеграционные задачи в области экономики. По инициативе и при активном участии президента Казахстана Н. А. Назарбаева появилось Евразийское экономическое содружество (ЕврАзЭс), которое выросло из Таможенного союза стран СНГ. Для решения военно‑политических вопросов возникла Организация договора о коллективной безопасности (ОДКБ), получавшая статус международной региональной структуры. В нее входят Россия, Киргизия, Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, Армения и Белоруссия. О целях создания этой организации сказал ее генеральный секретарь Н. Н. Бордюжа: «ОДКБ не предназначена для вмешательства во внутригосударственные процессы, не может становиться каким‑либо „жандармом“ для своих государств‑членов. При возникновении любых внутренних конфликтов мы последовательно выступаем за их разрешение исключительно мерами политического характера. Военный компонент Организации договора о коллективной безопасности предназначен исключительно для защиты государств‑союзников от внешней агрессии третьих сил»[2].

ОДКБ предназначена также бороться с незаконным оборотом наркотиков, противодействовать терроризму, принимать участие в ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций.

Конечно, можно констатировать невыполнение целого ряда общеодобренных странами СНГ решений. Однако сохранение этой организации полезно. В ее рамках на периодических саммитах происходит обмен мнениями между главами входящих в нее стран, что, как показывает жизнь, целесообразно. Содружество проводит работу в областях образования, контроля над миграцией, борьбе с международной преступностью. Вместе с тем центр тяжести уже давно перенесен на двусторонние отношения между странами – членами СНГ или на комбинации из тех стран, которые в наибольшей степени готовы к развитию и углублению интеграционных процессов. В создавшихся условиях это в первую очередь Россия, Казахстан и Белоруссия.

Очевидно, что неудачи Содружества во многом связаны с поднявшим голову национализмом в ряде вошедших в него стран. Но с самого начала создания Содружества Независимых Государств центральную роль в нем играла Россия – самая большая по территории, населению, экономическому, научно‑техническому и оборонному потенциалу, да и в силу инерции советских времен. Поэтому нельзя выводить и Россию из‑под критики за недостатки, столь очевидные в функционировании Содружества и в двусторонних отношениях России с бывшими республиками СССР. Упущенные возможности, например, в процессе создания Союзного государства с Белоруссией нельзя при всех его сложностях относить только за счет Минска. Серьезную долю ответственности за это несет и Москва. Ведь союз с Белоруссией может создать принципиально иную для России геополитическую обстановку и способствовать развитию экономик двух стран.

В целом, очевидно, нам в ряде случаев не хватает признания на деле, а не только на словах, необходимости равноправных отношений с партнерами по СНГ, даже когда мы считаем, что они не во всем правы. Проявляется и другое: при выведении отношений со странами СНГ на уровень рентабельности – с таким намерением трудно не согласиться – подчас, однако, на второй план отодвигаются интеграционные задачи.

Бывает и так, что российское руководство упускает из‑под контроля действие подчиненных ему структур. Когда в момент напряженности, пусть не по нашей вине, отношений с Грузией в 2006 году началась постыдная перепись в Москве лиц грузинской национальности, как писали газеты, даже в детских садах, В. В. Путин, остановивший эту вакханалию, сказал: «Заставь неумного человека Богу молиться, он и лоб себе расшибет».

Все эти замечания отнюдь не могут противопоставляться необходимой реакции на антироссийские действия. В августе 2008 года Россия не могла пройти мимо массовых убийств мирного населения, «ковровых обстрелов» Цхинвала, стрельбы по российским миротворцам. Все это получило вооруженный отпор со стороны России. Характерно, что на этот раз уже никто не «расшибал себе лоб», как это было в 2006 году. Это естественно. Нужно всегда помнить: руководства приходят и уходят, а Грузия и другие бывшие республики СССР будут существовать.

Нет сомнения в том, что мы ни в коем случае не должны терять партнерские связи со странами СНГ. Далеки от правильного выбора те, кто считает, что России нужно «уходить в себя». Свято место пусто не бывает, тем более когда наши слабости используют в своем проникновении на пространство СНГ Соединенные Штаты, игнорируя тот факт, что это один из главных раздражителей в российско‑американских отношениях.

[1] Strategic Plan: Fiscal Years 2007–2012: Trasformational Diplomacy. U. S. Department of State, U. S. Agency for International Development. P. 48.

[2] Новое поколение. 2008. 11 июля.