Главный «приватизатор» А. Чубайс не скрывает, что он и его подельники‑«реформаторы» построили в России бандитский капитализм. Такой капитализм не играет самостоятельной роли в истории, выполняя функции, предписанные ему западными хозяевами. Созидающая национально‑патриотическая часть буржуазии пока не оформилась в самостоятельную политическую силу. Поэтому многие отечественные и зарубежные исследователи называют нынешнюю Россию «страна воров», а государственную власть – «клептократия» – по‑русски «власть воров». Может, они клевещут или сильно преувеличивают? Давайте сначала уточним понятия.

Вор – тот, кто присваивает не принадлежащее ему добро тайно, путем обмана или насилия, то есть совершает кражу. В среде обычных воров‑профессионалов существует высший ранг «вор в законе», присваиваемый тому, кто, принципиально не работая, живет только воровством и руководствуется особыми «воровскими законами». «Новорусские» капиталисты и слившиеся с ними властвующие чиновники, в отличие от «воров в законе», присваивают чужое добро, то есть воруют, в основном по государственным законам, написанным ими же или для них, а потому являются «ворами по закону». Основные формы такого воровства: «приватизация» по чубайсо‑грефовским методам, «откаты» и «распиливание» госбюджетных средств, спекуляции и финансовые махинации, беспредельный грабеж природных богатств страны и сверхэксплуатация труда, в том числе путем невыплат и задержек зарплаты.

В мире чиновников и бизнесменов, как и в обычной воровской среде, существует свой жаргон: там берут не взятки, а «откаты», не делят наворованное, а «распиливают», предприятия захватывают не бандиты, а «рейдеры», не прикрываемые чиновниками, а «крышуемые». Финансовые спекуляции чиновников в декларациях о своих доходах благозвучно именуются «операциями с ценными бумагами». Воры по закону друг друга не подводят и предают, а «подставляют» и «сливают», не убивают людей, а «мочат», причем с помощью не наемных убийц, а «киллеров», и т. п.

В нашей стране особую опасность, угрожающую самому существованию государства Российского, приобрело воровство в форме коррупции. Как известно, все известные в истории нашего отечества президенты (Горбачев, Ельцин, Путин, Медведев) заявляли об усилении борьбы с коррупцией. Однако это невидимое чудовище, несмотря на удары и раны, только крепнет в этой борьбе, делаясь все более злобным и изощренным. Может быть, это «такое страшное заболевание, которое при всем старании нельзя вылечить? Или мы пытаемся бороться с чем‑то, что на самом деле коррупцией в общепринятом понимании не является, поэтому все наши попытки обречены на провал?» – ставит вопрос В. Р. Соловьев в своем небезынтересном исследовании.

К сожалению, нет достаточно четкого представления об этом явлении ни в теории, ни в правоохранительной практике. Чаще его отождествляют со взяточничеством. Хотя взяточничество – лишь одна из многих форм коррупции и, как покажем далее, не самая опасная.

Сущность коррупции – превращение функций государственной власти в частную собственность. «Крестный отец Кремля» Борис Березовский называл конечной целью процесса приватизации приватизацию государства.

Коррупция есть использование людьми своих властных полномочий, а также обусловленных их официальным статусом возможностей и связей в целях личной выгоды, противоречащих юридическим и моральным нормам. В России она имеет место тогда, когда воры по закону нарушают ими же установленные государственные законы. Наряду со взяточничеством широко распространены такие формы коррупции, как протекционизм, «отмывание» денег, явные и неявные формы подкупа, мошенничество, растрата и т. д. К сожалению, конкретные проявления коррупции чаще всего выявлять и доказывать крайне сложно или даже невозможно.

Взяточничество из бесчисленного множества форм коррупции – самая простая, а потому наиболее выявляемая и доказуемая. Поэтому борьба российской власти с коррупцией сводится в основном к попыткам снижения учитываемых официальной статистикой показателей взяточничества, освещающих лишь верхушку айсберга коррупции. Тем не менее эти показатели отражают во много раз уменьшенном виде уровень и тенденции коррумпированности общества в целом.

***

Эту ситуацию однажды популярно растолковал корреспонденту «Время Евразии» Н. Асмолову «равноудаленный» от президента Путина олигарх О. Дерипаска.

«Н. А.: Скажите, ваш бизнес серьезно материально стимулирует чиновников. Тем не менее вы как‑то избегаете обвинений в коррупции?

О. Д.: Не смейтесь. Нигде в мире чиновники, в том числе правоохранительных ведомств, судьи не живут на мизерную зарплату из бюджетной кассы. Если человек правильно понимает все, если он задействован в какой‑либо технологии властных действий – ему согласуется уровень личных доходов, и жизнь его и его семьи обеспечивается очень хорошо. Фильмы и блокбастеры о борьбе с коррупцией – это для широкого охвата населения, своеобразный паблисити государства. Так и у нас, и в Америке, и везде. К тому же коррупция – это не тот случай, когда крупный бизнес платит зарплату и обеспечивает личный доход госфункционера. Коррупция – это когда госфункционер сам произвольно берет, где хочет и когда хочет, я уже говорил».

Дерипаска пояснил, что именно он, а также Р. Абрамович, А. Мельниченко и другие «олигархи» являются реальной российской властью, а президент и другие государственные чиновники – всего лишь их наемные менеджеры. Сколотив определенную сумму деньжат, властвующие чиновники превращают ее в капитал, становятся богатыми акционерами и весьма желанными членами советов директоров, правлений корпораций и банков. В таком случае официальные немаленькие (миллионы руб. в год) зарплаты членов правительства и администрации президента, в сравнении с тем, что им платит «реальная власть», действительно, как заявляет И. И. Шувалов, «смешные». Ведь от перечня корпораций, компаний и банков, в которых он числится собственником, членом правлений или дирекций, рябит в глазах. И если основные деньги членов российского правительства в долларах, да еще в американских банках, то они, вероятнее всего, будут делать то, что выгодно США.

В. В. Путин, вступив в 2000 г. на пост президента, заявил, что нужна настойчивая, последовательная и принципиальная борьба с коррупцией как одна из приоритетных задач государства. В апреле 2013 года Госдумой РФ принят внесенный Путиным закон, запрещающий чиновникам, депутатам, судьям, сотрудникам силовых структур иметь банковские счета и финансовые активы за рубежом; недвижимость за границей иметь разрешается, но она должна быть в обязательном порядке задекларирована. Однако это лишь полумера, которая мало повлияет на общую ситуацию. В. В. Путин в Послании Федеральному Собранию 3 декабря 2016 г. заявил: «Борьба с коррупцией – это не шоу. Она требует серьезности, профессионализма и ответственности». Такая постановка вопроса, несомненно, верна, но тривиальна. За нее поднимут обе руки не только все честные граждане, но и находящиеся под арестом полковник Захарченко (в тюрьме) с экс‑министром Улюкаевыем (под домашним арестом в своей роскошной квартире) и все воры – разгуливающие на воле и отбывающие наказание в лагерях. К сожалению, реальная борьба с коррупцией в стране больше похожа на шоу.

Отказ принимать достаточно жесткие меры в борьбе против этого зла президент Путин аргументирует тем, что в «условиях коррупции репрессии сами могут стать предметом коррупции». Получается замкнутый логический круг: настоящая борьба против коррупции невозможна потому, что усилит коррумпированность общества! И еще: «Если всех пересажаем, кто будет работать?» – спрашивает Путин, тем самым признавая правомерность определения российской власти как ворократии.

Те, кто действительно работают, то есть выращивают хлеб, добывают нефть, уголь, варят сталь, доказывают теоремы, пишут оперы и т. п., взяток не берут и никого не протежируют. И если всех чиновников‑коррупционеров, с которыми работает В. В. Путин, пересажают, то страна станет богаче и народ трудовой вздохнет свободнее.

В. В. Путина часто упрекают, что его громкие слова о борьбе с коррупцией противоречат реальным действиям, что предложения депутатов ужесточать правовые меры блокируются в Госдуме большинством единоросов и первыми лицами государства. «Могу вас успокоить: нет страны, в которой не было бы коррупции, – ответил однажды Путин своим критикам. – Но ни одна страна не имеет шансов ее побороть и эффективно развиваться, если она не скажет об этом прямо и не начнет открытую борьбу». Но, во‑первых, в России вместо такой борьбы практикуется ее имитация; а во‑вторых, подобный разгул коррупции встречается лишь в наиболее отсталых странах, недавно вышедших из статуса колоний; в‑третьих, опыт практически полного искоренения этого зла представила миру советская Россия.

В предвыборной кампании 2012 г. В. В. Путин бодро заявлял: «Мы победили олигархию, справимся и с коррупцией!» Тем самым он впервые открыто признал, что между государственной властью и олигархатом как особым социальным институтом существуют острые противоречия и борьба. Только пока говорить о «победе» рановато. Как известно, при Путине число олигархов выросло более чем в десять раз. Они еще беспощаднее грабят народ, продолжают беспрепятственно разворовывать природные богатства страны и не только занимают явно прозападные позиции, но и по‑прежнему определяют внутреннюю политику России. Иначе трудно представить, что президент и лидер национально‑освободительного движения В. В. Путин по своей доброй воле, без давления олигархата и либеральной свиты назначает или санкционирует выдвижение на важнейшие государственные должности таких очевидных агентов влияния США, как Чубайс, Кудрин, Греф, Силуанов, Набиуллина, Ливанов и т. п., содействует переходу в частную собственность олигархов стратегически важных государственных компаний и корпораций.

***

Коррупция превратилось в раковую опухоль, удушающую нашу страну. Председатель счетной палаты С. В. Степашин, его заместитель и 12 аудиторов палаты подали в отставку в знак протеста против такого беззакония под видом «защиты закона». «Последней каплей, переполнившей чашу моего терпения и подвигнувшей меня написать заявление об отставке, – сказал он, – стала проведенная плановая аудиторская проверка московского предприятия ОАО “Техмашоборон”, подконтрольного Министерству обороны. Нами были вскрыты факты хищения государственных средств в размере 3 миллиардов рублей. Материалы проверки были переданы нами в Генеральную прокуратуру, которая в очередной раз отказала в возбуждении уголовного дела. И в этот момент я окончательно перестал понимать – для чего существует наше ведомство? За последнее время мы вскрыли хищений из государственного бюджета на 37 триллионов рублей. Вы только вдумайтесь в эту цифру! На закупку новых вооружений, техники и модернизацию стоящих на вооружении единиц, заработную плату военнослужащим и пенсионное обеспечение отставным военным будет потрачено лишь чуть более 19 триллионов рублей в период с 2011 года по 2020 год. А здесь, всего лишь за 10 месяцев, из бюджета страны украдена и выведена за рубеж, через различные оффшорные компании, почти вдвое превышающая бюджет Минобороны за десятилетие сумма денежных средств».

Коррупция, как показывает изучение мировой истории, – неотъемлемый атрибут всех классово‑антагонистических эксплуататорских обществ. При капитализме в лучших случаях она может быть лишь минимизирована, как, например, в Дании или Норвегии. В российском же полуколониальном варианте бандитского капитализма тотальная коррупция неизбежна уже потому, что Российская Федерация возникла на основе тотального грабежа общественного достояния и личных сбережений граждан кучкой государственных изменников и проходимцев. Она неистребима в нашей стране и потому, что выгодна: Западу, «новорусской» буржуазии и сросшемуся с ней чиновничеству. Еще в начале 90‑х гг. «реформаторы» по требованию американских «советников» функционально заложили тотальную коррумпированность в создаваемую ими систему российского социума. Потому поставленная Путиным задача минимизации этого социального бедствия в рамках существующей системы неразрешима.