Перемены в СССР и Российской Федерации, происшедшие после 1985 года, вызвали к жизни альтернативные оценки многих проблем истории советского периода. Накал политических страстей в оценке современности служил основой и для определения подходов к изучению истории. Особое внимание было обращено на исследование послеоктябрьского периода истории нашей страны. Можно выделить отдельные периоды пересмотра истории, а критерием периодизации может стать выделение той силы, которая играла главную роль в ее переосмыслении в то или иное время.

Первый период можно назвать подготовительным. Инициаторами переосмысления истории стали писатели. Основным видом литературы являлись повести, романы, выведшие из тайников, которые были опубликованы с началом перестройки. Среди них «Белые одежды» В. Дудинцева, «Дети Арбата» А. Рыбакова, «Жизнь и судьба» В. Гроссмана, «Печальный детектив» В. Астафьева, «Новое назначение» А. Бека и многие другие. Под их воздействием шла подготовка общественного мнения, психологии народа к тем переменам, которые предстояло осуществить. Опыт прошлого предупреждал о жестокости коммунистического эксперимента и звал к тем переменам в общественной жизни, которые бы прервали его.

Параллельно с этим профессиональные историки выдавали «на-гора» массу литературы по стандартам «застойного времени».

Два направления. Оба не научны, но литераторы будили мысль и звали к переменам, в то время как историки продолжали идеализировать советское прошлое. Результаты труда последних оставались невостребованными и скапливались на складах или шли в нагрузку к ставшим популярными художественным произведениям. Первый период охватывал, примерно, время с 1985 по 1987 год.

Второй период - с 1987 по 1989 год, начало которого связано с публикацией доклада М.С. Горбачева «Октябрь и перестройка: революция продолжается» по поводу 70-летнего юбилея Октябрьской революции. При всей осторожности и ограниченности пересмотра истории в докладе, он все же стал фактом, а расширение гласности позволило использовать предоставленный партией шанс для переосмысления советского прошлого. Но и в этот раз в бой за пересмотр истории советского времени вступили не историки, а публицисты. Основным видом литературы стала острокритическая, в сущности, антикоммунистическая статья, а период этот можно назвать публицистическим. Публицист искал в истории примеры негативных деяний коммунистов с 1917 года до современности. Выбор тем тесно увязывался с политической борьбой перестроенного времени, а раскрытие их было связано с изложением альтернативных вариантов отдельных проблем советской истории. Благодаря публицистике многие факты и события послеоктябрьского времени впервые становятся достоянием общества. Необычайный рост тиражей периодических изданий, в которых публиковались статьи нового направления, свидетельствовал о верности избранного публицистами метода подачи материала и его содержания, об одобрении его читателями. Вместе с тем стоит отметить определенную тенденциозность в анализе событий и фактов, слабость и односторонность источниковой базы. И все же публицисты сыграли положительную роль в изучении советской истории, обеспечив плюрализм мнений, а их статьи стали важным средством ломки многих стереотипов в советской истории, содействовали раскованности мысли исследователей и подготовки их к разработке проблем с позиции нового мышления. Другая оценка вклада публицистов как «очернителей истории», «диверсии против нашего Отечества» исходила из правого крыла коммунистического лагеря.

Волна публицистики по исторической тематике стала возможной потому, что большинство населения страны было негативно настроено к литературе советского времени, вышедшей в застойное время, к беспроблемному изображению жизни в СССР, изложению материала лишь в поступательной плане: от успеха к успеху.

Лишь часть историков-профессионалов, обладавших публицистическим даром, приняла участие в пересмотре советской истории, продукция которых публиковалась на страницах журналов и газет, переизданная позднее в сборниках статей: «Страницы советского общества», «Страницы истории КПСС», «Историки отвечают на вопросы», «Иного не дано», «Переписка на исторические темы» и другие. Основное внимание историков было сосредоточено на изучении проблемы сталинизма и роли Сталина. Немалую роль в пересмотре истории и расширении источниковой базы сыграли переизданные сочинения репрессированных и долгое время остававшихся в забвении «врагов народа» - видных политических деятелей: Н.И. Бухарина, Л.Д. Троцкого, Г.И. Зиновьева и других, послуживших базой для поисков альтернативных вариантов развития страны. Историки-профессионалы в этот период предпринимали попытки сопоставить свои взгляды по наиболее важным проблемам советской истории и определить свои задачи на заседаниях «круглых столов» и на научных конференциях. Большую роль в этом сыграла и редакция журнала «Вопросы истории», организовавшая встречу историков и литераторов в 1988 году, на которой был сформулирован круг задач в переосмыслении истории, частично реализованных.

Появление леворадикальной исторической публицистики вызвало резкую реакцию правых, «ястребов» из КПСС, о чем свидетельствовала статья Н.А. Андреевой «Не хочу поступаться принципами», поддержанная Е.К. Лигачевым, и его резкая оценка переосмысления истории, позиция Идеологического отдела ЦК КПСС. В.А. Медведев на встрече с историками в сентябре 1989 года подчеркивал, что классовый подход должен оставаться главным в исследовании истории и в критике ее «очернителей». На этой основе в конце 1989 года состоялся альянс Идеологического ведомства ЦК КПСС с «историками-академиками», когда можно было говорить о совпадении взглядов на пересмотр советской истории руководства партии и представителей академической исторической науки.

Этим объясняется появление статьи Ю. Кукушкина и А. Маныкина «Октябрь и мы» в «Правде» за 4 ноября 1989 года, в которой они признавали необходимым сохранить идеологический подход к истории, искать «систему ценностей построенного в стране социализма» с тем, чтобы не допустить «утраты оптимизма», что, по их убеждению, «углубит трудности» и утвердит общество «в бессмысленности прожитых страной 70-ти годах». Историки же, по их мнению, должны стать «важной конструктивной силой общества в делах обновления социализма». Однако на этот раз былой автоматизм партийных указаний не сработал, причиной чего стала окончательная утрата монополии КПСС на истину.

В начале третьего периода, с 1990 года, историко-публицистическое и официальное направления историографии претерпели некоторые изменения. Так, если коллективной монографии «Во главе строительства нового общества. Исторический опыт деятельности КПСС в переходный период», изданной АОН при ЦК КПСС в 1988 году, в полной мере был присущ догматический подход «застойного» времени, то в «Кратком очерке истории советского общества. 1917-1945 гг.», опубликованном в журнале «История СССР» в 1989 году, была предпринята попытка пересмотра некоторых проблем советской истории, признание ряда ошибок партии в историческом процессе. И все же трудно было ожидать сколько-нибудь серьезного изменения концепции от историков-профессионалов, заведших историческую науку в застой и кризис.

Примерно с 1991 года ведущим стало демократическое направление исторической науки. Главной формой литературы была статья в исторической периодике, прежде всего в журналах «Вопросы истории», «Родина», «История СССР» (с 1992 года - «Отечественная история»), «Диалог» и другие. На их страницах появляются статьи по тем проблемам, пересмотр которых ранее сдерживался «верхами»: роли В.И. Ленина в истории после Октября, Октябрьской революции, красному террору, белому движению, судьбах политических партий, выступлениях крестьян, рабочих, казаков против советской власти, репрессивной политике партии и тому подобное. Затронуты были проблемы «оттепели» и «застоя». Особое значение имели сборники статей: «Никита Сергеевич Хрущев: Материалы к биографии», «Брежнев Л.И.: Материалы к биографии», «Погружение в трясину. (Анатомия застоя)», воспоминания-раздумья лиц, близких к правящим кругам в 1950-х - начале 1980-х годов: Г.А. Арбатова «Затянувшееся выздоровление» (1953-1985 гг.)», Р. Медведева «Личность и эпоха: политический портрет Л.И. Брежнева», Ф. Бурлацкого «Вожди и советники», воспоминания Н.С. Хрущева, опубликованные в разных изданиях, и другие. То есть пересмотр исторических концепций советского времени приобрел всеобщий характер. Особенностью исторической литературы третьего периода является более спокойный тон изложения, за исключением, пожалуй, «Огонька» - лидера леворадикального публицистического направления, хотя и в нем наметился переход от фактологического характера статей, присущего его деятельности во втором периоде, к обобщающему. Изменилась методика подачи материалов, когда порой одновременно публиковались мнения историков разных направлений по одной и той же проблеме, нередко российских и зарубежных авторов. Расширились и связи редакций журналов с читателями. Впервые в нашей стране издаются работы «советологов», в том числе и бывших отечественных историков, оказавшихся за пределами своей Родины не по своей воле. Расширяется и разнообразится источниковая база исторических трудов. И все же основная часть архивного материала и запрещенная для пользования историческая литература, хранившаяся в спецхране, оставались недоступными для большинства исследователей, отчего издаваемые работы по советской истории едва ли можно назвать в полной мере научными.

Положительный сдвиг произошел после августовский событий 1991 года. Стали открываться архивы, более доступным стал спецхран. Появляются статьи профессиональных историков, основанные на новых архивных материалах, подтверждавшие в основном «очернительные» варианты раскрытия проблем советской истории публицистами. Коренные сдвиги в пересмотре истории советского периода могут произойти лишь после смены поколений историков, когда появятся исследователи, свободные от идеологической зашоренности и стереотипов раскрытия прошлого. И, если это станет возможным, наступит длительный, трудоемкий четвертый период переосмысления советской истории.

И все же кратко рассмотрим основные направления пересмотра отечественной истории в целом в третий период, определим основные контуры этого пересмотра.

В этот период наметилось изменения метода изучения истории: вместо диалектикоматериалистического метода с его формационным подходом, основательно скомпрометированного, наметился переход к цивилизационному методу, которым, правда, еще не удалось овладеть в полной мере.

Для ускорения разработки новых концепций Отечественной истории были использованы наработки российских отечественных и зарубежных историков. С этой целью было широко использовано репринтное переиздание трудов многих отечественных исследователей, особенно второй половины XIX - начала XX века, в том числе и прежде всего корифеев российской историографии С.М. Соловьева и В.О. Ключевского. Появились переводные на русский язык издания зарубежных историков, преимущественно по советскому периоду. И те, и другие исследователи использовали для изучения истории цивилизационный подход, раскрывая исторический процесс в России комплексно.

Был восстановлен плюрализм мнений на отечественную историю. Именно различие взглядов историков на те или иные проблемы, их сопоставление может поднять процесс усвоения исторического материала на должную высоту и превратить исторические знания подлинную науку.

В третьем периоде появились работы современных историков, написанные по-новому и по разным периодам истории России. Однако это в основном статьи или учебные пособия разного рода для абитуриентов, учащихся школ или студентов вузов и средних учебных заведений. Появились работы и о деятельности исторических деятелей, преимущественно монархов и их ближайшего окружения, чаще всего переизданные репртинтным способом, а также работы современных историков о деятелях советского времени.

Особое внимание историков постперестроечного времени было уделено проблемам реформирования России на разных этапах ее истории. Так, в 1999 году была опубликована монография А.Б. Каменского «От Петра 1 до Павла I. Реформы в России XVIII века (Опыт целостного анализа)», которая положила начало изучения комплексного преобразования страны в XVIII столетии. Такие же работы появились и по другим периодам истории России. Стоит отметить, что исторической литературе такого рода была свойственна заметная ориентация на зарубежную историографию и определенная переоценка влияния Запада на реформирование России, слабое внимание к изучению экономики страны и ее преобразованию. Проблемы реформирования России и СССР активно обсуждались на научных конференциях.