Исследуя общение в социальных сетях, мы видим явную реализацию персонификации текста, поскольку с его помощью происходит выражение мыслей, желаний, наполнение жизни событиями. Для определения роли «виртуальных языковых проявлений» в жизни людей, исследователи используют термин «виртуальная личность» [Горный, 2000].
В основании виртуальной личности, судя по речевой деятельности и характеру речевых сообщений, находится известная нам языковая личность. Хотя виртуальная личность все же имеет свою специфику [там же].
В результате исследования языковой личности в фокусе личностных характеристик, мы рассматриваем текст как выражение индивидуальных и социальных особенностей речи. Исходя из этого, текст может быть «персонифицирован», в качестве проявления самобытности [Нерознак, 1996].
Вследствие того, что презентация виртуальной языковой личности осуществляется в сетевом пространстве, которое максимально открыто для критики и комментария, она является публичной личностью. Виртуальная личность может быть напориста, демонстративна, активна, часто даже агрессивна, всегда готова к ответу.
В таком контексте, мы можем утверждать, что текстовое сообщение не только не раскрывает, но даже скрывает «Я» реальное. Социальная сеть предоставляет возможность маскарада, где высказывая свое мнение анонимно, можно «прожить» придуманную жизнь. Стоит отметить, что, несмотря на свою мистификацию, виртуальная личность может представлять собой лишь форму, содержание и способ выражения реальной личности с ее настоящими мечтами, планами, мыслями.
Мы считаем, что для успешной реализации своей социальной роли, человек осуществляет выбор между разными поступками, а для успешной реализации своего Я, человек должен научиться делать выбор между различными социальными ролями. Правильный выбор и умение отрефлексировать различные образы своего Я приводит к формированию индивидуальности. Следовательно, ведение личных страничек в социальных сетях играет важную роль в процессе саморазвития личности.
Представляется очевидным тот факт, что являясь виртуально-мобильной единицей, виртуальная личность способна существовать в вымышленных ролях, непрерывно самоидентифицируясь с разными персонажами. Данные персонажи могут представлять собой определенный типаж, схему поведения и модель мировосприятия, в данном контексте целесообразно говорить о существовании авторской маски.
«Личность» и «персона», а вместе с ними и «фигура», определяются М. Н. Щербининым в его труде «Фигуративность социальности: эстетико - антропологический поиск», «как различные грани социального проявления человека» [Щербинин, 2011].
Следовательно, языковая «фигуративность» человека представляет собой не только способ передачи сообщения адресату, но внушение ему переживаний и идей. Таким образом, «фигуративность речи» является совокупностью чувств, отношений, настроений, впечатлений, скрывающихся за сообщением и посредством последнего воздействующих на эмоционально - психическое
состояние собеседника [Щербинин, 2011]. Приведем пример:
Человек Загадочный
Вообще запутался, все эти женские посылы...
Как расшифровать?!
Мол, смелей Гев, Действуй, ты мужчина и все в твоих руках?!
Или её тут Даже не бывает, и стало быть повторно можно уронить мужское самолюбие!
как работает мозг женщины?!
Я понимал романтизм, понимаю сентиментальные мысли и отношения, Да что уж там, мирно живу, Дабы она не боялась, а тут, ну каааак мне это трактовать?!
Все бубнят, что нет, ей плевать.
Мозг тверДит строй корч, и копи на Токио.
СерДце просто молча качает кровь.
РассуДок вообще ещё в 2к17-ом.
Не знаю, это уже До конца клеток головного мозга пропиталось.
ОДни мысли.
ИотсюДа, некая неуклюжесть, маленькое волнение, и соответственно...
никаких шагов.
Ей не хочется плакать, мне не хочется оставлять её.
ПойДу ставить чайник...
P.S. личку не забивать кто и как, что Да как! [URL: https://vk.com/aoki161].
В приведённом примере наглядно видим как виртуальная языковая личность Человек ЗагаДочный (кстати, заметим, что имя вымышлено) с помощью сообщения пытается не только передать, но и внушить адресату свои переживания: Вообще запутался, можно уронить мужское самолюбие, понимаю сентиментальные мысли, мне не хочется оставлять её.
Нередко термин «фигуративность» заменяют понятием «марионеточность». Однако не следует забывать о том, что «фигура» проявляет искренние чувства, а «марионетка» имеет лишь имитацию чувства.
«Лицо» в языковой личности представляется способом «обретения лица» посредством речевого высказывания, которое помогает достроить образ, сформированный действием. Более того существуют такие действия, которые являются речевыми по своей сути - похвала, лесть, ложь. Известно, что «олицетворять» юмористичность, циничность, искрометность, ироничность, глубину мысли или, напротив, ее пафос и поверхностность, или же простоту и ясность, церемонность или же бесцеремонность без речи невозможно [Щербинин, 2011].
Из всего вышеизложенного, мы пришли к выводу, что процесс
виртуализации личности - это еще и самотворение, самосознание и самообнаружение.
Данные процессы позволяют каждому пользователю социальной сети проявить себя в качестве писателя. Исходя из этого, виртуальная личность имеет возможность «переигрывать» свою жизнь заново в силу своих способностей. Интернет буквально переполнен виртуальными «оперсонаженными» личинами, за которыми почти не видно «человека» [Пупышева, 2012].
В нашем исследовании термина «виртуальная личность» мы пришли к выводу, что он многогранен. Существуют различные интерпретации данного термина:
определитель для входа в компьютерную систему (name , login, user);
псевдоним для определения пользователя в электронных коммуникативных средах, таких как социальная сеть, блог, форум, чат (nickname , user name);
заменитель имени человека (например, личный код или номер), применяющийся для реализации социального, гражданского, правового или иного положения;
компьютерная программа, способная моделировать разумное поведение
(robot, bot);
вымышленная личность, конструируемая одним пользователем или группой
(virtual character, virtual persona) [Гермашева, 2011].
Данные значения термина «виртуальная личность» обладают общей закономерностью, основывающейся на оппозиции реальное / виртуальное. Реальность реализовывается посредством пространственно-временных координат коммуникантов через категории «здесь и сейчас». Эти понятия определяются как исходные пункты познания мира и считаются отправными отсчетными точками для восприятия говорящим окружающей действительности. Виртуальность является «потенциальной», вследствие того, что «все ее компоненты существуют потенциально как возможные для реализации «где - то и когда - то» [Лутовинова, 2009].
Вследствие потенциальной природы виртуальной коммуникации допустима пролонгация интервалов времени, потраченных на комментарий, ответ на полученное сообщение и т.д. Следовательно, виртуальную реальность можно считать управляемой и моделируемой, потому что «в ней существует определенная возможность управления событиями» при заданных условиях и параметрах [там же].
В контексте нашего исследования мы рассматриваем виртуальную личность в качестве реальной языковой личности, которая вступает в коммуникацию в виртуальном пространстве. В свою очередь виртуальную реальность мы определяем, как особый вид символической реальности, используемый для реализации принципа обратной связи и осуществляется посредством социальных сетей.
В социальных сетях анализируются не только человек как представитель социума, но и разные социальные объекты, например, страны, города, сайты, фирмы и т.д.
Исходя из этого, социальные сети считаются важной составляющей массовой культуры, потребителем которой является современный человек.
Также, социальные сети являются один из самых быстрых способов осуществления коммуникативного акта.
В статье О. А. Леонтович «Проблемы виртуального общения» предметом обсуждения является трансформация языковой личности в процессе коммуникации в виртуальном пространстве. «Легкость, с которой можно обмениваться сообщениями по электронной почте, частота контактов, а также желание справиться с огромным объемом информации, к которой дает доступ Интернет, обусловливают изменения в характере употребления языковых средств. В электронной переписке используется эпистолярный жанр, видоизмененный почти до неузнаваемости. Общение стало торопливым и предельно упрощенным. Об этом свидетельствует близкий к телеграфному синтаксис, отказ от заглавных букв, знаков препинания, использование большого количества остроумных сокращений» [Леонтович, 2000]. Рассмотрим
данные утверждения в приведенных ниже примерах:
Иван Кулешов
ГИГ))))
10 ноя в 23:35
Ярослав Палиев
Щас я покажу кто гиг
10 ноя в 23:38
Ярослав Палиев
Вот кто настоящий ГИГ [URL:https://vk.com/id29788433].
Екатерина Перепелова
Я и пупс мой!!!))))
16 ноя 2010
Анастасия Кратман
ахаха, ппц!!)))))
мы и такие красивые!!!,..=))))))))
Екатерина Перепелова
О Да особенно улыбалки наши)))
Ыыыы))))
Анастасия Кратман
весело тогДа было!!;)
Екатерина Перепелова
аха))))Особенно когДа мы с шарфиком фотались)))ахаха)))
[URL:https://vk.com/ekovtun91?z=photo14153839_191277772%2Falbum14153839_
0%2Frev].
В данных примерах мы наглядно подтвердили тот факт, что интернет - коммуниканты часто используют слова молодежного сленга: Щас, фотались, улыбалки. Предложения начинаются не с заглавных букв: мы и такие красивые!!! весело тогДа было.
В условиях столь быстрой виртуальной коммуникации претерпевают изменения основные характеристики языковой личности. Эти изменения обусловлены базовыми целями данного вида взаимодействия, включающие третичную социализацию, самопрезентацию, сетевую инкультурацию и развлечение [URL: http://www.netslova.ru/gorny/vl.html].
Следовательно, мы можем сделать вывод, что виртуальная языковая личность, выражая свою идентичность, проявляет раскованность и демонстративность в общении благодаря анонимности и свободе самовыражения.
Развиваясь, социальные сети нивелируют пространственные границы виртуального общения. Поскольку информация передается по каналам связи на высокой скорости, виртуальная коммуникация подразумевает одновременное поливекторное общение, которое размывает расстояния и «делокализует»
позиции коммуниканта [URL: http://www.chronos.msu.ru/sinergetika/
konyaev_novye.pdf ].
Временной фактор при виртуальной коммуникации также стирается из-за отсутствия прямого визуального контакта с партнером по коммуникации. Посредством дистантности коммуникации изменяется само содержание понятия «настоящее». В результате объединяются две категории: момент наступления времени и его уход.
Вместе с этим процессом осуществляется доминирование идеи ухода и прихода времени; виртуальная языковая личность осознает идею членимости временного потока на прошлое, настоящее и будущее. Мы считаем, что возможны существенные несовпадения координат времени у собеседников. Например, получение сообщения, датированного завтрашним днем, становится обычным явлением в виртуальном пространстве [URL:
http://www.chronos.msu.ru/sinergetika/konyaev_novye.pdf].
Таким образом, мы можем говорить о явлениях делокализации и детемпорализации виртуальной языковой личности, находящие свое выражение в языке. Вместо традиционных приветствий «добрый день, добрый вечер» собеседники в виртуальном пространстве зачастую используют фразу «Доброго
времени суток»:
Анастасия Кораблина
16янв 2018 в 21:00
Всем Доброго времени суток!
ПреДлагаю вам поучаствовать в анонимном опросе)
Это займет несколько секунД и поможет мне составить контент-план, который реально буДет интересен)
Спасибо [URL: https://vk.eom/n.ganeeva].
Вследствие поливекторной коммуникации происходят изменения и в таких категориях, как «здесь и сейчас». В процессе реального общения говорящий является фокусом преломления временных координат в конкретной ситуации. Вокруг фигуры говорящего выстраивается темпоральная структура высказывания: «либо в прямом соотношении с ним и относительно его настоящего, либо в опосредованном соотношении с ним и относительно предшествующего или последующего момента к его настоящему» [Закамулина, 2000]. Ввиду этого, создавая свое личное мнение об окружающем мире,
говорящий использует компонент Я - бытия в высказываниях. Например:
Евгений Баранников
10 янв в 18:10
БОРД VS ЛЫЖИ
Ваше мнение? Моё (мнение впервые вставшего на лыжи - -) вы увиДите в историях)))))
Евгений Баранников
9 янв в 17:20
Приехал Друга проводить, а заоДно и на экскурсию. Ай Да Аэропорт, ай Да Красноярск, пораДовал ты меня, пораДовал &
Евгений Баранников
23 Дек в 7:32
Вчера заехал на местный рынок вДохновиться переД
воскресным #тычёповаружин.
Всё шевелится и Дышит, но ассортимент и изобилие конечно, не сравнится с рынком ГОА, а тем более с рынками Венеции и Гамбурга...
Евгений Баранников
19 Дек в 5:42
ЫВсегДа уДивляюсь как местные повара могут испортить блюДа из наисвежайших морепроДуктов. Поэтому когДа мы ехали в местное рыбацкое кафе, я До последнего сомневался, что там буДет вкусно.
Евгений Баранников
15 ноя в 10:14
Ну, что, я в Вероне! А это новое место на карте. Новые открытия и
знакомства. Не переставайте слеДить за моими историями.
[URL:https://vk.com/id88388908].
Стоит отметить, что в данном примере виртуальная языковая личность Евгений Баранников описывает все происходящие события, используя личные местоимения и возвратные глаголы: пораДовал ты меня, пораДовал cfe, ВсегДа уДивляюсь, когДа мы ехали, я До последнего сомневался. Это подтверждает наши выводы о том, что используя компонент Я - бытия в высказываниях, интернет - коммуниканты каждое событие проецируют на себя и главным становится личное отношение виртуальной языковой личности к происходящему вокруг
В процессе виртуальной коммуникации нейтрализуются оппозиция понятий «внешнее время и внутреннее время», так как, находясь в разных часовых поясах, участники общения используют разные временные координаты. В таком случае, более важным является внутреннее время реализации коммуникации. Что же касается фазовых показателей начала и конца интеракции, в данном контексте они выступают в значении категорий ориентационного типа и выдвигаются на первый план. Это указывает на то, что виртуальная языковая личность перекодирует общефактические темпоральные характеристики «бытийно-онтологического плана на аспектуально - длительные показатели ситуативной временной ориентации» [Хайдеггер,1997] .
В связи с вышеизложенным, мы можем отметить, что текст, являясь выражением речевого действия, способен функционировать за пределами места и времени его создания.
Таким образом, личность, пишущая сообщение, непосредственно соотносится с текстом и выражается в виде специфического типа языковой личности, потому что «за каждым текстом стоит система языка» [Бахтин, 2000].
Отсюда следует, что язык, являясь важнейшим фактором духовнопрактического освоения мира людьми, осуществляет посредническую функцию между человеком и действительностью, определяет его интеллектуальное
отношение к миру и этические отношения в социуме. По словам Г. В. Лейбница,
«языки - это поистине лучшее зеркало человеческого духа ...» [Лейбниц, 2012]. Языковая личность находит свое отражение в языке и вступает в определенные речевые отношения с окружающими. Это указывает нам на то, что языковая личность способна иметь собственное мнение о мире, обществе и других «Я», которые определяют текстовую роль.
Для того чтобы сыграть конкретную роль в рамках текстового пространства, языковая личность должна усвоить его, проникнуться им, выработать к нему собственное внутреннее отношение.
Испанский философ Х. Ортеги-и-Гассет выражает такую мысль «жить - значит выходить за пределы себя самого» [Ортега-и-Гассет, 2002]. Данное высказывание схоже с мнением М.М. Бахтина: «Изнутри себя самое жизнь не может породить эстетически значимой формы, не выходя за свои пределы, не перестав быть самой собою» [Бахтин, 2000] .
Следовательно, текст имеет способность к словесной передаче знаний внешнего мира, и в силу этого, он является знаковым отображением индивидуальной картины мира. Картина мира, представляющая собой результат мироощущения, мировосприятия, представления о мире, создается в процессе понимания многообразия мира.
Общаясь в социальных сетях, участники виртуальной коммуникации изменяют гражданство, место жительства, возраст, пол и даже внешность. Согласно этому, социальная сеть не представляет собой место выражения идентичности, т.е. пользователи не имеют тенденцию показывать свое настоящее «Я» в Интернете. Результаты отношений персональных страниц и личности можно найти в работах Д. Чендлера (Chandler D.), А.М. Карлсона (Karlsson A. M.), С. Чанга (Cheung C.), М. Кибби (Kibby M.), Т. Эриксона (Erikson T.), Н. Щедрова (Shedroff N.), Н. Миллера (Miller H.) [Chandler D.1998; Chandler D., Roberts-Young D. 1998; Karlsson A. M. 1998; Cheung C. 2000, Kibby M. 1997; Erikson T. 1996; Shedroff N.2000; Miller H., Mather R. 1998].
Исходя из вышеизложенного, мы сделали вывод, что в социальной сети личность формирует несколько «идентичностей», изменяя их, согласно своим интересам и в данном случае, мы можем подчеркнуть, что «сетевая» идентичность отличается от реальной идентичности.
Виртуальная личность, желая обрести социальную идентичность, самовыражается через противопоставление себя социуму в целом. Это указывает на то, что установить «границы Я» можно в двух направлениях:
1. посредством виртуальной реконструкции социальной идентичности;
2. посредством виртуальной реконструкции персональной идентичности [URL:
http://flogiston.ru/articles/netpsy/strategy].
Таким образом, «уход» в виртуальную реальность можно расценивать, с одной стороны, как утрату самоидентификации, а с другой стороны, как способ обретения новой «виртуальной» идентичности.
Однако мы убеждены, что хотя информационный мир виртуальной реальности практически безграничен, все же дистанционная сетевая коммуникация не способна создать эмоциональное напряжение необходимой силы, для изменения социальных моделей, подкрепленных опытом взаимодействия лицом к лицу.
В соответствии с этим, мы можем отметить, что основная специфика самоидентификации в социальной сети соотносится с осознанием пространственно-временного нахождения коммуникантов. Как отмечает Е. Н.
Вавилова: «двойственность параметра места складывается из наличия реальных физических пространств авторов писем и некоего виртуального, в котором протекает данный дискурс», а также «вследствие непрерывности коммуникации возникает особый пласт времени, связанный конситуацией общения» [Вавилова, 2001].
Реальные показатели пространства являются недоступными для восприятия партнеров в процессе коммуникации. При этом на первый план проецируется общность виртуального пространства. Также собеседников объединяет специфический временной пласт, который способен существовать вне реального хронотопа коммуникантов.
Следующая специфика самоидентификации языковой личности в социальной сети связана с выбором типа социальной сети и с выбором соответствующих речевых стратегий.
Мы считаем важным отметить, что самоидентификация личности может реализовываться посредством выбора псевдонима, ника, аватара, статуса, ориджина, персональной страницы, а также разнообразием речевого поведения.
Индивид создает метафорический ник, выполняющий роль основной метафоры в речевой деятельности конкретного коммуниканта, с помощью данного процесса проявляется самоименование самого индивида. Согласно этому, выбор ника можно рассматривать как способ экспликации одной из субличностей индивида. В результате, происходит определенное направляющее воздействие на направленность и содержание коммуникации в целом. Также, мы можем утверждать, что через выбор ника участник коммуникации способен присвоить себе любой признак, который он сам же и считает основополагающим. Посредством всех этих процессов и определяется речевое поведение коммуниканта в пространстве социальных сетей.
Вместе с этим, поскольку ники ориентированы на разные аспекты самоидентификации, они способны актуализировать социальную
принадлежность индивида. М. А. Щербаков отмечает, что «имя-это своего рода «точка сборки» всей структуры самоидентификации. В нем как бы присутствует немного от каждого уровня» [URL: http://www.ipd.ru\articles\ident_article.html].
Процессу самоидентификации языковой личности в социальной сети также способствует выбор статуса. Под статусом в данном исследовании понимается особое текстовое сообщение, которое виртуальная языковая личность размещает в специальном окошке добровольно. Статус представляет собой речевое высказывание, с помощью которого человек может сообщить о своем физическом состоянии, о роде деятельности на данный момент, также выразить свое эмоциональное состояние и даже определить свое положение в социуме. Каждый пользователь социальной сети имеет возможность подобрать и установить статус в зависимости от своего настроения или своих действий. Статусы легко сменить, нужно лишь его придумать или использовать цитаты известных людей, стихотворения, крылатые фразы и т.д. [URL: https://socialnie- seti.info/statusi/chto-takoe-status-v-socialnyx-setyax-ili-chate]. Приведем примеры
статусов:
Евгения Ульянова
Светить всегДа, светить везДе, До Дней последних Донца, светить - и никаких гвозДей! Вот лозунг мой - и солнца! (С) В.Маяковский
[URL: http://vkontakte.ru/club8090692].
Данный статус представляет собой отрывок из стихотворения В. В. Маяковского «Необычайное приключение, бывшее с Владимиром Маяковским летом на даче».
Elena Alexandrovna
Даже упав, вновь решайся на взлет, Жизнь твои крылья не зря мастерила. Помни, что Бог никогДа не Дает Ноши, которая нам не по силам.
[URL: https://vk.com/id428882126].
ВлаДимир Завизион
Любая МЕЧТА Достижима, если хватит смелости Действовать раДи неё До конца!!!:) [URL: https://vk.eom/v.zavizion].
АнДрей Пача
Я не хочу Васрасстраивать,но у меня все хорошо!
[URL:https://vk.com/id86577282].
В связи с вышеизложенным, мы можем подчеркнуть, что реализация виртуальной самоидентификации предоставляет возможность прожить разные аспекты в самоопределении, тщательно вырабатывая более гибкие стратегии и тактики речевого поведения. Следовательно, достигается возможность значительно повысить и раскрыть уровень самоидентификации. На коммуникативном уровне это непосредственно связано и с самореализацией.
Лингвисты, работающие над данным вопросом, связывают в качестве взаимосоответствующих такие категории, как свобода идентификации и свобода коммуникации: «Конструируемость личности в Интернете дает свободу идентификации: виртуальное имя, виртуальное тело, виртуальный статус, виртуальная психика, виртуальные привычки, виртуальные достоинства и
виртуальные пороки. А виртуальная идентичность, в свою очередь дает свободу коммуникации» [Иванов, 2002].
Отсюда следует, что виртуальная языковая личность обладает коммуникативной компетенцией, которая означает владение знаниями, умениями, навыками, требуемыми для самого процесса коммуникации в виртуальном дискурсе. Информационный обмен в виртуальном дискурсе складывается из трех компонентов: энциклопедического, лингвистического и интерактивного. Каждый из данных компонентов обладает определенной спецификой по сравнению с реальным дискурсом.
Подводя итог нашему исследованию особенностей самоидентификации языковой личности в коммуникативном пространстве социальных сетей, мы считаем важным отметить, что речевая деятельность языковой личности в виртуальном пространстве социальных сетей предполагает:
- способы самоидентификации виртуальной языковой личности, такие как: ник (сетевое имя), аватар (небольшая картинка для визуальной репрезентации виртуальной языковой личности), статус, персональная страница, речевое поведение коммуникантов;
- цель самоидентификации в виртуальном пространстве определяет существенные изменения структуры взаимодействия в виртуальном дискурсе, в сравнении с объективной реальностью, точнее говоря, языковая личность ориентирует общение на себя, а не на собеседника. Можно заметить, что в результате этих процессов, языковая личность пытается освободиться от конкретных социальных и психологических комплексов, существующих в ее реальной повседневной жизни.
Соответственно, в процессе виртуальной коммуникации с другими пользователями виртуальная языковая личность старается предстать в выгодном свете и акцентирует внимание собеседников именно на тех своих качествах, которые считает своими достоинствами.
Однако в процессе изучения лингвистических трудов, посвященных тематике «сетевой» идентичности, мы заметили, что существует иная точка зрения в вопросе исследования виртуальной языковой личности. Например, американские и немецкие ученые Back М. D., Stopfer J. M., Vazire S., Gaddis S., Schmukle S. C., Egloff1 B., Gosling S. D провели исследование в 2010 году и доказали экспериментально, что социальные сети представляют собой эффективный ресурс для выражения реальной идентичности [Back, Stopfer, Vazire, Gaddis, Schmukle , Egloff1, Gosling , 2010].
Также было обосновано то, что социальные сети способствуют трансляции различных аспектов личности, таких как - ближайшее окружение, образы поведения, интересы, внешность, симпатии и антипатии, которые в целом сообщают подлинную информацию о человеке, хотя отдельные параметры и могут быть идеализированы [там же].
Таким образом, согласно проведенным исследованиям, в социальных сетях практически отсутствует ложная идентичность. Также доказано, что большой процент пользователей открыто заявляет о своей персоне и проецирует реальную идентичность в виртуальную среду.
Некоторые лингвисты (М. М. Соколов, 2006; И. В. Костерина, 2008; М. D. Back, 2010; R. E. Wilson, 2012; Н. В. Зудилина, 2012) в последние годы не принимают саму идею конструирования «сетевой идентичности». Они обращают внимание на стремление личности к достоверности и самовыражению как в объективной реальности, так и в Интернет пространстве. Самопрезентация индивида в Интернете имеет такие формы как аватар, блог, страница в социальной сети, ник. Данные символические объекты привлекательны для пользователей с точки зрения свободы их использования и способствуют отражению подлинной сущности «я». В пространстве социальных сетей индивид создает «виртуальную оболочку» для отражения проекции своей реальной идентичности. Пользователь, конечно, может представить ложную информацию такой проекции, но ее убедительность в основном зависит от реальных способностей и возможностей индивида, например, от его способности к актерскому мастерству.
И. В. Костерина пишет, что «мифы о конструировании и придумывании себе псевдоличностей в блогосфере, кажется, развенчаны окончательно: люди
не хотят пользоваться тем преимуществом, которое воспевали раньше
обитатели Сети - анонимностью и возможностью примерить на себя другую социальную маску. <...> Игра с идентичностью в блогах часто приводит к раскрытию и публичному порицанию обманщика» [Костерина, 2008]. Также данный российский исследователь не приемлет концепцию «виртуальной личности» и отмечает ее несостоятельность по причине ее полного слияния с реальной личностью. Она отмечает, что попытки по описанию «виртуальной идентичности» не имели успеха, поскольку она создается по принципам, схожими с действующими лицами в оффлайне [там же].
Мы считаем необходимым отметить некоторые отличия между процессом становления личности в условиях виртуальной коммуникативной среды и процессом самоидентификации личности в объективной реальности:
В условиях объективной реальности с момента рождения личность
исследует и воспринимает себя обособленно от окружающего мира. - Также и в виртуальной коммуникации индивид оценивает все аспекты происходящего сквозь призму противопоставления. Это дает начало развитию процесса психофизиологической самоидентификации.
На следующем этапе реальной жизни личность приобретает имя. - Однако в условиях виртуального пространства пользователь именует себя самостоятельно, создавая ник, в котором и выражается суть его персоны. Развивается процесс психофизиологической самоидентификации и появляется личностная самоидентификация.
Позже индивид отправляется в социум, причем ему не приходится выбирать определяющую его ячейку (речь идет о младших и средних образовательных учреждениях). - А вот в виртуальной среде личность имеет выбор сообществ для установления социальных контактов. Происходит процесс становления социальной самоидентификации.
В нашем исследовании мы придерживаемся следующей точки зрения: в процессе общения в социальных сетях индивид представляет различные стороны своего реального или желаемого «Я», создает идентичности посредством виртуальных персонажей. Отсюда следует, что социальная и личностная идентификация в виртуальной коммуникации являются сознательным творческим процессом, в котором главную роль выполняют средства репрезентации высказываний на языке киберпространства.
Специфика самого процесса самоидентификации зависит также от главной особенности социальных сетей, как особого жанра Интернет коммуникации. Данной особенностью является наличие как синхронной, так асинхронной коммуникации.
Конструирование социальной идентичности в социальной сети как синхронного способа коммуникации состоит из нескольких стадий, в результате прохождения которых происходит трансформация сетевой личности из статуса «новичка» в «старожила». В языковом оформлении данный процесс отражает постепенный отказ от употребления параграфемики и отмечается предпочтение изложения мыслей в кратких формах, более мотивированное использование эмотиконов [Чудова, 2000]. Это свидетельствует о том, что конструирование целостного образа «Я» затрудняется высокой скоростью коммуникации и главное место занимает процесс приобретения социального статуса.
При рассмотрении асинхронной коммуникации, когда высказывания собеседников статичны во времени, предоставляется возможность повторного возвращения к написанному с целью анализа и оптимизации дальнейших коммуникативных действий, а, следовательно, к более тщательному продумыванию своего образа.
| 
0%