Правовое регулирование как целенаправленная юридическая деятельность сопровождает всю историю существования права в обществе. Но если первоначально оно представляло собой попытки угадать «волю богов», то со временем превратилось в сугубо человеческое дело. В эпоху расцвета юридического мировоззрения в XVIII в. на Западе господствовало убеждение, что одним росчерком пера можно изменить правовую систему страны. Современная правовая теория приходит к выводу, что в любой правовой системе правовое регулирование имеет свои естественные пределы, и законодатель всегда вынужден считаться с теми социальными ожиданиями, которые существуют в обществе.

Сфера и пределы правового регулирования указывают на ту область социального пространства, в которой право способно оказывать прогрессивно-преобразующее воздействие на общественную жизнь, направлять человеческую деятельность и способствовать ее развитию. Правильное определение сферы и пределов правового регулирования необходимо для того, чтобы исключить использование юридических инструментов в сферах взаимодействия людей, требующих иных средств социальной регуляции.

В юридической литературе существует позиция ряда ученых, разграничивающих сферу и предмет правового регулирования.

По мнению В.В. Лазарева, «сфера правового регулирования есть нечто изначальное по отношению к правотворческой деятельности государства, она представляет совокупность неупорядоченных отношений и фактов, упорядочение которых объективно невозможно без использования правовых средств. Сфера правового регулирования есть область потенциальных правовых отношений. Из сказанного вытекает, что сфера (и пределы) правового воздействия не может определяться лишь задачами государства в тот или иной период времени, а значит, зависеть от его усмотрения, субъективно очерчиваться предписаниями закона. Сфера правового регулирования и сфера действия закона, таким образом, могут не совпадать»[1].

В сферу правового регулирования входят отношения, которые объективно требуют правового опосредования. Это именно те «разнообразные общественные отношения, — указывает С.С. Алексеев, — которые объективно, по своей природе могут «поддаваться» нормативно-организационному воздействию и в данных социальнополитических условиях требуют такого воздействия»1.

Аналогично высказывается и В.И. Власов: «К сфере правового регулирования относят те разновидности общественных отношений, действий индивидов, коллективов людей, которые, во-первых, объективно могут быть урегулированы правом и, во-вторых, в данных исторических условиях требуют юридического воздействия. Следовательно, не все действия, отношения социальных субъектов могут становиться объектом правового воздействия, а только те, которые имеют нормативный характер, т.е. типичны для данных условий, повторяемы, отличаются массовым (потенциальным или реальным) проявлением, поддаются государственно-правовому контролю, могут быть формализованы и т.п.»2.

Такие общественные отношения образуют несколько групп, которые по-разному определяются в учебной и монографической литературе, но по сути не различаются.

Например, А.В. Поляков и И.В. Тимошина выделяют следующие группы общественных отношений, которые входят в сферу правового регулирования:

отношения людей по обмену ценностями (материальными и духовными);

отношения по властному управлению ценностями;

отношения по охране ценностей3.

В свою очередь В.И. Власов выделяет следующие три группы общественных отношений, которые входят в сферу правового регулирования и составляют собственно предмет правового регулирования:

«Первая группа — это имущественные, экономические отношения, которые строятся на основе общеобязательных правил поведения, обеспеченных государственным принуждением на основе правовых норм.

Вторая группа — это политические властные отношения, связанные с управлением социальными процессами. Цель такого управления — удовлетворение индивидуальных и общественных интересов в сфере государственной власти и социального развития.

Третья группа — это отношения по обеспечению общественного порядка и законности в обществе, которые призваны обеспечить разрешение общественных конфликтов, возникающих из наруше- [2] [3] [4] ний правил, регламентирующих поведение людей в двух указанных сферах»1.

По мнению В.В. Лазарева, «можно говорить об объективной подверженности правовому воздействию отношений, складывающихся в сферах производства, обмена, распределения и потребления материальных благ (имущественная сфера); в сфере отправления государственной власти, государственного управления в том числе; в области взаимоотношений личности и государства, социальной защиты отдельного индивида и сообщества людей в целом от произвола и насилия. Поэтому государственная, хозяйственная деятельность, а также деятельность в отмеченных сферах входят в предмет правового регулирования, т.е. объективно требуют правового упорядочения»[5] [6].

Кроме того, как отмечает В.С. Нерсесянц, в сферу правового регулирования входят только волевые отношения, что исключает распространение действия права на события или состояния, в которых не участвует человеческая воля[7]. Однако, как отмечает Ф.Н. Фаткуллин, даже при наличии волевого момента то или иное общественное отношение может подвергаться регулирующему влиянию права только при наличии в нем объективной возможности выбора вариантов поведения. Когда нет такой возможности, нельзя «программировать» поведение участников общественного отношения, и нормативное упорядочение последнего становится бессмысленным. Схожую позицию высказывал и М.Ф. Орзих, отмечавший, что «сфера регулирующего воздействия права ограничивается нормативно-обозначенными вариантами поведения личности в каждой данной типовой ситуации» и «чем шире диапазон этих вариантов, тем содержательнее правовая свобода личности, тем больше раздвигаются границы сферы праворегулирующего воздействия»[8].

Правильное уяснение особенностей сферы правового регулирования, как справедливо отмечает В.В. Лазарев, находится в непосредственной связи с проблемой правопонимания. «Поэтому, если не сводить право только к нормам закона, то тогда и сфера его действия не будет ограничиваться исключительно законодательными предписаниями»[9].

А.В. Поляков и И.В. Тимошина также утверждают, что если не сводить право к государственно установленным текстам (этатистский подход), к воздействию на общественные отношения со стороны государства, то и правовое регулирование, а значит, и его предмет и соответственно пределы правового регулирования могут пониматься в нескольких смыслах1.

Определение пределов правового регулирования касается главным образом правотворчества, так как именно в этой области необходимо установить, в какой мере возможно и целесообразно вмешательство в те или иные общественные отношения. Поэтому, как справедливо отмечает Ф.Н. Фаткуллин, речь идет о пределах не любого, а общего правового регулирования2.

Можно отметить, что в отечественной юридической литературе до сих пор не сложилось единого понимания пределов правового регулирования. Иногда в качестве синонимичных категорий используются такие термины, как объем, глубина правового регулирования, его творческие возможности3, что затрудняет придание рассматриваемому понятию категориального статуса.

Пределы правового регулирования, как отмечает В.В. Лазарев, есть некая «демаркационная линия», отделяющая область правового от неправового и очерчивающая границы распространения права, предельность его воздействия на сознание человека и его поведение.

По мнению Ф.Н. Фаткуллина, под пределами общего правового регулирования следует подразумевать обусловленные определенными факторами объективного и субъективного характера границы юридического вмешательства в актуальные общественные (жизненные) отношения4.

При этом выявление пределов правового регулирования указанные авторы предполагают путем анализа «двоякого рода взаимосвязанных обстоятельств: во-первых, тех факторов, от которых зависят границы данной деятельности; во-вторых, меры возможности права изменять, совершенствовать или даже формировать те или иные общественные отношения»5.

Факторы, которыми обусловливаются пределы общего правового регулирования, многочисленны и разнообразны. По мнению В.В. Лазарева, «пределы правового регулирования обусловлены неюридическими факторами. Они коренятся в природе человеческой деятель- [10] [11] [12] [13] [14] ности, предопределены их общей культурой и цивилизованностью, детерминированы существующей системой отношений, экономическими, историческими, религиозными, национальными и другими обстоятельствами»1. Ф.Н. Фаткуллин в свою очередь отмечает, что одни факторы заложены в самих упорядочиваемых общественных отношениях, другие связаны со свойствами самого права, третьи отражают некоторые его закономерности, четвертые касаются воли и усмотрения регулирующей подсистемы[15] [16].

Большинство авторов отмечают, что пределы правового регулирования не могут быть даны раз и навсегда: они в достаточной степени динамичны и подвижны, поскольку обусловлены конкретно-исторической ситуацией. В обществе всегда происходит весьма сложный процесс корректирования этих пределов, осуществляемый в соответствии с достигнутым уровнем знаний, конкретными задачами на том или ином историческом этапе, возможностями юридической техники и т.д. Одни общественные отношения, служившие предметом правового регулирования в определенные периоды развития, оказываются за пределами такой регуляции. Другие, наоборот, вовлекаются в эти пределы, начинают подвергаться все более интенсивному регулятивному воздействию. Это закономерный процесс, связанный с совершенствованием как самого правового регулирования, так и его предмета и пределов. Определенное влияние на этот процесс оказывает и юридическая наука, оснащая его более действенным инструментарием в виде аккумулированных и обновленных знаний и тем самым способствуя более рациональному использованию всех известных средств освоения государственноправовой действительности.

Понятие сферы и пределов правового регулирования находится в непосредственной связи с пониманием предмета правового регулирования.

Категория «предмет» в философии определяется как некая целостность, выделенная из мира объектов в процессе человеческой деятельности и познания, которая часто отождествляется с понятием объекта или вещи[17]. Применительно к деятельности человека необходимо разграничивать объект и предмет деятельности: субъект (человек) противополагает себе объект деятельности как материал, который должен получить новую форму и свойства, превратиться в предмет и продукт деятельности1. Предмет находится вне самой деятельности и отделен от тех средств, при помощи которых на него оказывается соответствующее воздействие.

Следовательно, необходимо разграничивать объект и предмет правового регулирования. В связи с этим следует согласиться с В.В. Лазаревым, что «общественные отношения есть самый общий объект воздействия права. Непосредственным же предметом правового регулирования выступают многообразные действия, деятельность участников этих отношений»[18] [19].

Необходимо также разграничивать предмет правового воздействия и предмет правового регулирования.

Те авторы, которые под правовым регулированием понимают воздействие всей совокупности юридических средств на сознание и поведение людей, предметом такого регулирования считают и поведение, и сознание участников упорядочиваемых отношений. Тем не менее сознание и психология людей находятся за рамками непосредственного предмета правового регулирования, на них оказывается только идеолого-психологическое, идейно-мотивационное и информационное воздействие. Поэтому предмет правового регулирования значительно уже предмета юридического воздействия в целом, первый из них составляет только часть второго[20]. В предмет правового воздействия, отмечает А.В. Малько, «входят и такие экономические, политические, социальные отношения, которые правом не регулируются, но на которые оно так или иначе распространяет свое влияние»[21].

Несомненный интерес в связи с обозначенной проблемой представляет позиция М.Ф. Орзиха, считавшего, что надо отграничивать предмет правового регулирования от предмета юридического воздействия в целом: второй из них — «наиболее широкое понятие, включающее в себя все то, на что может быть непосредственно оказано влияние при помощи правовых средств. В общесоциологическом аспекте это все общественные связи, отношения, формы общения людей. В личностном аспекте (весьма важном для права, ибо оно адресовано непосредственно к личности, группам людей) это не отдельные свойства, черты, проявления личности, а личность как единый социальный объект»1.

Относительно того, что именно выступает в качестве предмета правового регулирования, среди ученых также не наблюдается единства. В научной и учебной юридической литературе существуют как минимум два ответа на вопрос, что регулируется правом. Большинство авторов полагают, что предметом правового регулирования являются общественные отношения, другие — что им может быть только поведение субъекта2.

По мнению А.В. Полякова и И.В. Тимошиной, «подобное противопоставление неоправданно. Хотя право и регулирует поведение человека, но именно поведенческие акты лежат в основе общественного отношения. Эти отношения представляют собой осмысленные акты социального взаимодействия, социальной коммуникации. Поэтому не будет ошибкой утверждать, что предмет правового регулирования — это общественные отношения, составной частью которых является поведение субъектов социального взаимодействия (коммуникации)»3.

Безусловно, что категории «общественное отношение» и «общественно значимое поведение» органически взаимосвязаны между собой, о чем свидетельствует общесоциологический принцип единства деятельности и общественных отношений. Однако было бы неверно, считает Ф.Н. Фаткуллин, как их отождествление, так и стремление провести между ними непроходимую грань или рассмотреть их как взаимодополняющие части предмета правового регулирования4.

«В рамках нормативно урегулированных отношений можно говорить о поведении в потенции, поскольку его идеальный масштаб (образец) обозначен в правовой или иной социальной норме. Однако это пока не наличное, а лишь возможное, должное или возможнодолжное поведение. Дальнейшую регулирующую роль здесь играет не само поведение, а его идеальный образец, трансформированный в субъективное право, обязанность, полномочия и т.д.

По этой причине предпочтительнее считать предметом правового регулирования именно сами общественные отношения, включая сюда как то их состояние, которое выражено в идеальном, образном виде, так и то, при котором эта нормативная модель наполняется реальным содержанием благодаря правомерному поведению соответствующих субъектов. Кроме того, указание при анализе предмета общего правового регулирования именно на общественные отношения позволяет ох- [22] [23] [24] [25] ватить все их многообразие, тогда как ссылка на поведение не способна аккумулировать все это. Под этим понятием точнее понимать именно упорядочиваемые при помощи права общественные отношения, не подменяя их поведением участников и не присовокупляя последние к этим отношениям»[26].

Категория «общественное отношение» непременно связана с социальной деятельностью людей, их общностей и образований. Но, охватывая весь поток этой деятельности, она не сводится к связям с двумя и более сторонами. Общественные отношения возникают «не только в результате непосредственного общения, но и в результате индивидуальной деятельности, где нет непосредственного общения, хотя сама эта деятельность общественно значима»[27] [28].

Предметом правового регулирования могут быть отношения как между людьми, их общностями и образованиями, так и между человеком и природой, окружающей средой или техникой. В последнем случае эти отношения выражаются чаще всего в форме односторонних контактов, отграничений и зависимостей[29].

Для конкретизации предмета правового регулирования фундаментальное значение имеет еще одна плоскость проблемы общественных отношений, касающаяся деления их на отдельные виды.

Любые общественные отношения существуют «в единстве двух форм: в объективной форме материально-практической и соответствующей ей субъективной форме идеальной деятельности, сознания»[30]. В обществе не существует таких видов деятельности (следовательно, и отношений), которые не воплощали бы единства двух сторон — материальной и идеальной[31], в одной и той же деятельности происходит специфическое сочетание материальных и идеологических отношений[32].

Для рассматриваемой проблемы наиболее важно деление их по основным сферам жизни общества: экономические, социальные, политические и духовные отношения[33]. В каждом из этих видов есть и свои специфические закономерности объективного порядка, и волевой момент, связанный с сознанием их субъектов. Следовательно, в той или иной мере любой вид общественных отношений, взятых в плоскости основных сфер жизнедеятельности людей, их общностей и образований, может быть предметом правового регулирования, поскольку в нем есть волевой, сознательный момент. Вопрос лишь в том, каковы пределы такого регулирования для тех или иных видов отношений в обществе.

Выделение тех участков социальной деятельности, которые требуют правового упорядочения, — чрезвычайно сложная практическая задача. От правильного ее решения зависит эффективность действия права. Проникающие способности права таковы, что оно распространимо на обширные области человеческой деятельности, хотя его результативность применительно к различным сферам общественной жизни, тем или иным видам человеческой деятельности далеко не одинакова. Изучение предмета, сферы и пределов правового регулирования имеет важное значение для юридической науки и практики, поскольку от этого во многом зависит не только совершенствование содержания и формы действующего права, но и полнота использования заложенных в нем благотворных возможностей.

[1] Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. М.: Юристъ, 1994.С. 107.

[2] Алексеев С.С. Общая теория права. Т. 1. С. 292.

[3] Власов В.И. Теория государства и права: Учебник для высших юридических учебных заведений и факультетов. Ростов-на-Дону: Феникс, 2002. С. 450.

[4] Поляков А.В. Общая теория права: Учебник / А.В. Поляков, Е.В. Тимошина. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2005. С. 271-272.

[5] Власов В.И. Указ. соч. С. 450-451.

[6] Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. М.: Юристъ, 1994.С. 108.

[7] См.: Проблемы общей теории права и государства: Учебник / Под ред. В.С. Нер- сесянца. С. 416.

[8] Орзих М.Ф. Право и личность. Киев; Одесса, 1978. С. 29.

[9] Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. М.: Юристъ, 1994.С. 108.

[10] См. подробнее: Поляков А.В., Тимошина Е.В. Указ. соч. С. 257—280.

[11] Фаткуллин Ф.Н. Проблемы теории государства и права: Курс лекций. С. 151.

[12] Теория государства и права / Под ред. А.М. Васильева. М., 1983. С. 301.

[13] Фаткуллин Ф.Н. Проблемы теории государства и права: Курс лекций. С. 151.

[14] Там же.

[15] Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. М.: Юристъ, 1994.С. 108.

[16] Подробнее об этих факторах см.: Фаткуллин Ф.Н. Проблемы теории государства и права: Курс лекций. С. 151-155.

[17] Философский энциклопедический словарь. 2-е изд. М.: Советская энциклопедия, 1989.С. 505.

[18] Философский энциклопедический словарь. С. 160.

[19] Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. М.: Юристъ, 1994.С. 109.

[20] Алексеев С.С. Механизм правового регулирования в социалистическом государстве. М.: Юрид. лит., 1966. С. 52.

[21] Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. 2-е изд., перераб. и доп. С. 724.

[22] ОрзихМ.Ф. Указ. соч. С. 39.

[23] Черданцев А.Ф. Теория государства и права. М., 1999. С. 342.

[24] Поляков А.В., Тимошина И.В. Указ. соч. С. 271.

[25] Фаткуллин Ф.Н. Проблемы теории государства и права: Курс лекций. С. 144.

[26] Казанцев М.В. Концепция гражданско-правового договорного регулирования: Дис. ... докт. юрид. наук. Екатеринбург, 2008; Корецкий А.Д. Теория договорного регулирования гражданско-правовых отношений: Дис. ... докт. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2007; Гусов К.Н. Договоры о труде в трудовом праве при формировании рыночной экономики: Дис. ... докт. юрид. наук. М., 1993; Сафин З.Ф. Гражданско-правовое регулирование договорных отношений субъектов предпринимательской деятельности агропромышленного комплекса в валютно-финансовой сфере: Дис. ... докт. юрид. наук. Казань, 2005; ФедоровИ.В. Теоретические проблемы договорного регулирования хозяйственных связей в СССР: Дис. ... докт. юрид. наук в форме научного доклада, выполняющего также функции автореферата. Томск, 1991 и др.

[27] Фаткуллин Ф.Н. Проблемы теории государства и права: Курс лекций. С. 145.

[28] Ткаченко Ю.Г. Некоторые методологические проблемы теории правоотношений // Труды ВЮЗИ. 1975. Т. 39. С. 79.

[29] Ткаченко Ю.Г. Некоторые методологические проблемы теории правоотношений. С. 70-93; АфанасьевВ.Г. Человек и управление обществом. М., 1977. С. 261; Каган М.С. Человеческая деятельность. М., 1974. С. 5-20; Новинский Н.И. Понятие связи в марксистской философии. М., 1961. С. 119 и др.

[30] Воробей Ю.Д. Общественные отношения как форма общественно-исторической практики // Вестник ЛГУ. 1973. № 6. С. 9.

[31] Общественное сознание и общественная практика. М., 1979. С. 9, 11.

[32] Воронович Б.А. Категория деятельности в историческом материализме / Б.А. Воронович, Ю.К. Плотников. М., 1975. С. 19.

[33] Барулин В.С. Диалектика сфер общественной жизни. М.: Изд-во МГУ, 1982. С. 65-67.