Пожалуй, ни одно из направлений уголовного права не интригует так, как антропология. В общественном сознании антропологическое направление прочно ассоциируется с именем итальянского врача-психиатра Чезаре Ломброзо (1835-1909), основной мыслью которого стала идея о прирожденном преступнике. В отличие от представителей классической школы, объектом его изучения было не преступное деяние, а сам преступник. Его главный и наиболее известный труд - «Преступный человек» - начал публиковаться с 1871 г. на страницах «Юридического вестника Ломбардии», а в 1876 г. книга была издана отдельным изданием.

Справедливости ради отметим, что идеи о прирожденном преступнике, о возможности определять склонность к агрессии и совершению преступных деяний, исходя их особенностей внешности, высказывалась и до Ломброзо. Достаточно вспомнить физиогномику - учение, позволяющее через восприятие и «чтение» лица человека получить информацию о его личностных особенностях, определяющих поведение и отражающих индивидуальность жизнедеятельности. Гиппократ (около 460 г. до н.э.) изучал ее по источникам, дошедшим из стран Древнего Востока, где физиогномика являлась полноправной отраслью медицины. В Европе самым известным физиогномистом конца XVIII в. был швейцарский писатель, богослов и поэт Иоганн Каспар Лафатер (1741-1801), который полагал, что преступников выдают «бегающие» глазки, вялые подбородки и высокомерно задранные носы.

Вспомним и френологию - учение, основным положением которого является связь психики человека и строения поверхности его черепа. Основателем френологии является австрийский врач Франц Йозеф Галль (1758-1828). Он утверждал, что все психические свойства, локализующиеся в полушариях мозга, при развитии вызывают разрастание определённого участка мозга, а это, в свою очередь, - образование выпуклости на соответствующем участке черепа; при недоразвитии каких-либо свойств в черепе образуются впадины. Френология выстраивала шкалу общества в зависимости от расовой принадлежности: эта шкала начинается с рас американских индейцев, у которых более всего развита затылочная часть - центр инстинктивных наклонностей. За ними следуют негритянские расы, а далее азиатские, у которых преобладают височные и теменные области,

- они руководствуются чувством. Наконец, на вершине пирамиды восседают европейские расы, отмеченные преобладающим развитием лобной части, центра умственных способностей. [1] Не удивительно, что наука эта стала столь любима в нацистской Германии. Хотя следует реабилитировать ученых-френологов: обосновывая расовые различия, и ставя европейскую расу на вершину шкалы развития цивилизации, они, тем не менее, заявляли о необходимости смешивания, перемешивания всех рас во всех направлениях, чтобы в итоге достигнуть единства человеческого рода. Последовательное слияние всех наций, по горизонтали и вертикали, - таков, по мнению френологов, двигатель исторического прогресса. Следует совершенствовать все расы, и из их постоянного смешения должен родиться подлинный человек, соответствующий своей сущности.[2]

Но не только расовые различия в развитии мозга изучались френологами. По мнению Галля, можно определить в мозгу места, откуда исходят побуждения к совершению преступлений. Последователь Галля - ученый Франсуа Вуазен представил в 1837 г. во Французскую академию наук сочинение «О недостатках мозговой организации большей части преступников». Мысль о том, что преступник - это дикарь, случайно попавший в общество, высказывали Мэйю, Эжен Сю Деспин.3

Разумеется в работах Ч. Ломброзо можно обнаружить влияние обоих направлений, прежде всего френологии. И все же развитие науки антропологии связывают с именем итальянца Ч. Лоброзо. Он вошел в историю как автор теории о биологической предрасположенности ряда людей к совершению преступлений. Он был убежден, что существует так называемый прирождённый преступник, которого можно определить по особенностям внешнего строения его тела - анатомическим особенностям (отсюда и название этого направления - антропологическое). По мнению Ломброзо, преступник - это особый человек, имеющий особенности не только в психическом развитии, но и в физиологическом сложении, а поэтому по внешним признакам - форме лица, разрезу глаз, форме нома и пр. - можно с уверенностью говорить о наличии у того или иного преступных наклонностей.

По мнению Ломброзо существуют следующие типы преступников: прирожденные, случайные и преступники по страсти. У прирожденных преступников Ломброзо отмечает аномалии черепа. Он напоминает черепа низших доисторических человеческих рас. Мозг прирожденного преступника по своим извилинам также отличается от мозга нормального человека и приближается к строению мозга человеческого зародыша или животного. Для них характерны атавистические признаки: чрезмерная волосистость головы и тела, либо раннее облысение, неравномерное расположение зубов (иногда в два ряда), чрезмерное развитие средних резцов, косоглазие, асимметрия лица. Преступники имеют вообще прямой нос с горизонтальным основанием, умеренной длины, не слишком выпуклый, часто несколько отклоненный в сторону и довольно широкий. Преступники с рыжими волосами встречаются очень редко, в основном это брюнеты или шатены. У преступников морщины появляются раньше и чаще в 2—5 раз, чем у нормальных людей, с преобладанием скуловой морщины (расположенной посреди щеки), которую ученый называет морщиной порока. Руки у них чрезмерно длинны — длина распростертых рук у большинства прирожденных преступников превышает рост. Подобно дикарям прирожденные преступники любят татуировать свое тело.[3] В тоже время Лобмрозо дела исключение для женщин-преступниц. По его мнению преступницы обладают наименьшим количеством признаков вырождения, почти не отличаются от неприступных женщин.

Ломброзо дает следующее описание преступников в зависимости от преступных наклонностей: «...у убийц преобладает кривизна и поперечный диаметр головы; задняя полуокружность головы более развита, чем передняя; нижняя челюсть массивна и скулы далеко расставлены; чаще всего волосы у них черные и курчавые; борода редкая, часто бывает зоб и короткие кисти рук. У преступников против телесной неприкосновенности... удлиненные руки и кисти рук. У насильников отмечается маленький рост с относительно большим весом тела, короткие руки и кисти рук, узкий лоб и очень маленькая передняя полуокружность головы. Часто встречаются аномалии половых органов и носа, и почти всегда низкое умственное развитие.

Курчавые волосы, редкая голова, происхождение от алкоголиков или невропатов - характерные черты разбойников. Многие из них татуированы и имеют повышенные рефлексы. Поджигатели - почти всегда сумасшедшие и происходят от умалишенных родителей. Для мошенников характерны: массивная челюсть, далеко расставленные скулы, очень большой вес тела, пожилые родители, удовлетворительное, иногда хорошее умственное развитие. Воры (со взломом) похожи на разбойников по своим физическим и психическим особенностям».[4]

Антропологическая теория Ломброзо была враждебно встречена многими криминалистами. Особо резкой критике теорию Ломброзо подвергли представители французской социологической школы (Габриель Тард, Гюстав Лебон и др.). В 1918 г. английский юрист Торинг проверил исследования Ломброзо, сравнив большую часть заключенных со студентами Кембриджа и Оксфорда, а также с военнослужащими и учителями колледжа. Оказалось, что никаких физических различий между ними и преступниками не существует.[5] Подобные исследования, опровергающие выводы Ломброзо, провели и другие ученые.

Но не стоит воспринимать Ломброзо только как ученого, описавшего типы преступников по физическим чертам внешности. В своих последующих трудах Ломброзо исследует уже не только наследственные, врожденные качества преступников, но и огромное внимание уделяет таким факторам, влияющим, по его мнению, на преступность, как времена года: например, на основе анализа уголовных дел, он пришел к выводу о том, что большинство детоубийств приходится на март, изнасилований - на июнь, в августе половые преступления отходят на второй план и уступают место деревенским поджогам, а с октября по январь доминируют убийства разбои благодаря темным ночам и пустынным дорогам.[6] Описывает он и влияние горной местности на преступность: «горы дают возможность легче устраивать засады и скрываться, а население их отличается более решительным и энергичным характером».[7] Изучает он также влияние цивилизации на преступность, этнические особенности преступности, влияние миграции и пр. факторов, которые рассматриваются в качестве детерминант преступности и современной криминологией.

Но не только трудами Ломброзо представлена антропологическая школа. В ней можно выделить самые разнообразные направления и теории: теория конституционного предрасположения к преступлению, теория умственной отсталости преступников, теория наследственной (генетической) предрасположенности к преступлению. Представители данных течений, в частности немецкий психиатр Эрнст Кречмер (1888-1964), американские криминологи Эрнест Хуттон (1887-1954), Уильям Шелдон (1899-1977), супруги Шел и Элеонора Глюк и другие объясняют преступность внутренне присущей отдельным индивидам склонностью к преступлениям, обусловленной (в зависимости от концепции) работой желез внутренней секреции, слабоумием, хромосомной аномалией (особенностями генотипа). К биологической школе примыкают также криминологические теории, основанные на фрейдизме - течении, основателем которого считается австрийский психиатр Зигмунд Фрейд (1856-1939), разработавший психоаналитическую концепцию поведения человека. Согласно этим теориям человеческое поведение, в том числе преступное, определяется неосознаваемыми импульсами, излучаемыми из глубины подсознания, и каждый человек от рождения несет в себе определенный криминальный заряд, обладает природными инстинктами, влечениями и наклонностями, имеющими антисоциальный характер. [8] [9]

Из известных отечественных юристов, тяготеющим к взглядам Ломброзо, можно назвать Дмитрия Андреевича Дриля (1846-1910). По его мнению, источником преступности являются два фактора: личное и социальное, причем второе определяет первое. Так, постепенно антропологическая теория трансформировалась в антропосоциологическую, ярким представителем которой был последователь Ломброзо Энрико Ферри.

Энрико Ферри (1856-1929) призывал изучать преступление и преступника с позиций антропологии, психологии, уголовной статистики и тюрьмоведения. Уделяя большое внимание антропологическим факторам преступности, в тоже время он не исключал, а, напротив, отстаивал идею о влиянии на преступников социальных факторов. Он писал: «... согласно нашей теории преступление не есть явление исключительно биологическое, но есть также продукт исключительно физической и социальной среды; но всякое преступление, каково бы оно ни было, от самого тяжкого до самого легкого, всегда, во всякой антропологической категории преступников и у всякого индивида каждой категории, есть продукт как специальной ненормальности, постоянной или временной, прирожденной или приобретенной, органического или психического строения индивида, так и внешних обстоятельств, физических и социальных, участвующих в известное время и в известном

4

месте в определении к действию данного человека».

Как итог, Ферри, совмещая антропологические и социальные факторы преступности, выдвигал следующую классификацию преступников:

• прирожденные преступники (которые отождествляются с нравственно помешанным и преступником-эпилептиком);

• душевнобольные преступники (действующие под влиянием увлечения или страсти; с их разновидностями - алкоголиками, истериками и пр.);

• преступники по приобретенной привычке (у этих субъектов антропологические признаки вовсе не выражены или выражены в менее резкой форме, чем у прирожденных. Именно в этой группе преступников, как отмечал Ферри, влияние социальных факторов особенно велико: преступление совершается вследствие свойственной им нравственной слабости и соблазнов порочной среды);

• преступники по страсти (тип людей, не способных противиться своим страстям. Совершают преступления чаще всего в молодости под влиянием внезапного взрыва страсти, гнева, неудовлетворенной любви, оскорбленной чести);

• случайные преступники (нет природной склонности к преступлению, но которые совершают его под влиянием соблазнов, обуславливаемых либо их личным положением, либо физической или социальной средой, их окружающей, и которые не повторяют преступления, если устранены эти соблазны).[10]

Тем не менее, оставаясь верным идеям ломброзианства, Ферри считал, что склонность к преступлениям передается по наследству. У человека, являющего прирожденным преступником, отсутствует свободный выбор в поведении. Рано или поздно он под влиянием окружающей среды совершит преступление. Общество должно применять средства «социальной защиты» для предотвращения преступлений душевнобольных и преступников по рождению. По мнению Ферри: «Основная идея уголовной антропологии - что преступники, особенно преступники, наиболее опасные по своему дикому и антисоциальному эгоизму, суть существа ненормальные, которых надо удалить из общества и, если возможно, вылечить, но которых бесполезно оскорблять и карать».[11]

Однако, не все ученые разделяли взгляды Ферри. Некоторые из них полностью отрицали влияние биологических факторов на преступность. Так сформировалось новое течение - социологическая школа. Ее ведущими теоретиками были немецкий криминалист Франц фон Лист (1851-1919), бельгийский - Адольф Принс (1845-1919), голландский - Ван Гамель (1842-1917). К этой школе примыкали французские социологи и криминалисты (например, Г. Тард), сосредоточившие свое внимание на проблемах причин преступности. Так, по мнению выдающегося французского социолога, психолога и юриста Габриэля де Тарда (1843-1904), никто не рождается, чтобы убивать, сжигать, насиловать и воровать у своего ближнего. Но существует такое понятие, как «естественные наклонности», естественные воздействия, которые могут привести к преступлению, так как являются социальными воздействиями, которые могут привести к индивидуальной или к коллективной преступности. «Какова социальная организация, такова и преступность»,[12] - этот вывод Г. Тарда пронизывает все его криминологические работы, среди которых назовем такие, как: «Сравнительная преступность» (1886 г.), «Философия наказания» (1890 г.).

Социологическая школа в объяснении причин преступности исходит из социально обусловленных закономерностей. Здесь необходимо отметить наличие многочисленных теоретических течений, возникших в рамках социологической школы. Среди них:

> теория социальной дезорганизации французского социолога Давида Эмиля Дюркгейма (1858-1917). Согласно этой теории преступность есть закономерное социально обусловленное явление, которое более того нормальное и полезное явление в обществе. В рамках этой теории разработано понятие аномии - безнормативности, т.е. состояния дезорганизации личности, ее конфликта с нормами поведения, что и приводит к совершению преступлений;

> теория конфликта культур американского криминолога Торстена Селлина: преступное поведение является следствием конфликтов, определяемых различием

мировоззрения, привычек, стереотипов поведения индивидов и социальных групп;

> теория дифференциальной ассоциации (теория субкультур) Эдвина Сатер-Ленда в основе которой лежит положение о том, что преступность является результатом обучения личности противоправному поведению в социальных микрогруппах (в семье, на улице, в трудовых коллективах и т.п.);

> теория стигматизации, основателем которой явился Ф. Танненбаум, предполагает, что человек часто становится преступником не потому, что он нарушает закон, а в силу процесса стигматизации - присвоения ему властями этого статуса, его своеобразного нравственно-правового «клеймения». В результате человек отторгается от общества, превращается в изгоя, для которого преступное поведение становится привычным.

Широким социологическим подходом отличаются виктимологические теории, дополняющие криминологическую проблематику учением о жертвах преступлений, поведение которых может стимулировать, провоцировать криминальную активность преступников, облегчать достижение преступных результатов. Эти идеи положены в основу разработки и использования в практике так называемой виктимологической профилактики преступлений.

Важнейшее место в учении социологической школы занимал тезис о лицах, находящихся в «опасном состоянии». Согласно этому тезису существуют определенные категории людей, чья личность под влиянием факторов преступности оказалась в «опасном состоянии», а поскольку эти лица представляют угрозу для безопасности общества, оно должно постараться выявить их до того, как они совершат преступление, и заранее обезвредить. Эту же идею отстаивали и многие представители антропологический школы, однако на первое место у них выступали лица, обнаружившие наследственную предрасположенность к преступной деятельности. В свою очередь сторонники различных течений в социологической школе уголовного права по-разному отвечали на вопрос, кого именно следует относить к лицам, находящимся в таком состоянии. Например, французский криминалист Гарро относил к ним три категории лиц: те, кто опасен в силу своего психического состояния (сумасшедшие и полусумасшедшие): те, кто опасен в силу своих предшествующих судимостей (рецидивисты), и, наконец, те, кто опасен в силу своего образа жизни (бродяги, нищие, сутенеры, жулики). Таким образом, идея «опасного состояния» допускала возможность применения репрессии к лицам, не совершившим преступления.[13]

В конце XIX - начале XX в. социологическая школа уголовного права насчитывала немало сторонников в России. Среди наиболее известных представителей - русский правовед, один из крупнейших в Российской империи специалистов по уголовному праву и процессу Михаил Васильевич Духовской (1849-1903), а также криминалист, ординарный профессор Иван Яковлевич Фойницкий (1847-1913).

После Второй мировой войны значительное распространение получила теория новой социальной защиты, основоположником которой стал видный французский юрист и гуманист Марк Ансель (1902-1990). В 1954 г. была издана его книга «Новая социальная защита», в которой Ансель предложил пересмотреть действующее уголовное законодательство с позиции наиболее рациональной уголовной политики. По его мнению, наиболее эффективной защитой общества от преступности является гуманное отношение к преступнику, принятием обществом максимальный усилий для исправления преступника и его ресоциализации.

[1] Лоик Риньоль Френология и дешифровка рас: знание, власть и прогресс человечества - [Электронный ресурс]

- URL: http://magazines.russ.ru/nlo/2008/93/ri3-pr.html

[2] Лоик Риньоль. Указ. соч.

[3] Иншаков С.М. Зарубежная криминология . М. : Изд. группа ИНФРА-М-НОРМА, 1997. С. 48-51

[4] Ломброзо Ч. Преступный человек. М.: Мидгард, 2005. С. 166-167

[5] Уголовное право России. Общая часть. /Под ред. А.И. Рарога. М.: Эксмо, 2004. С. 473

[6] Ломброзо Ч. Преступный человек. М.: Мидгард, 2005. С. 10-18

[7] Ломброзо Ч. Указ. соч. С. 24

[8] Иншаков С.М. Зарубежная криминология. М. : Изд. группа ИНФРА.М-НОРМА, 1997. С. 132-138

[9] Ферри Э. Уголовная социология /Сост. и предисл. В.С. Овчинского. М.: ИНФРА-М, 2009. С. 128.

[10] Ферии Э. Указ. соч. С. 149-169.

[11] Ферри Э. Указ. соч. С.3.

[12] Тард Г. Преступник и преступление. Сравнительная преступность. Преступление толпы /Сост. и предисл. В.С. Овчинского. М.: ИНФРА-М, 2004. С. 4

[13] Социологическая школа уголовного права - [Электронный ресурс] - URL: http://dic.academic.ru/dic.