Категория вещных прав включает не только право собственности, но и иные (ограниченные) вещные права. Эти последние обладают всеми признаками вещных прав (см. п. 1 § 1 гл. 2 настоящей работы), составляя их разновидность. Как отмечено ранее, ограниченные вещные права получили наиболее тщательную научную разработку в германской пандектистике и потому последовательно воплощены в кодифицированном гражданском законодательстве, а также в современной доктрине и правоприменительной практике Германии, Швейцарии, Австрии и других стран, правопорядки которых относятся к германской ветви европейского континентального права. В его романской ветви (Франция, Италия, Испания и др.) ограниченные вещные права получили сравнительно меньшую догматическую основу и нередко закреплены не только в кодифицированных актах гражданского права, но и в специальных законах и даже в судебной практике. В российском праве эта категория остается недостаточно урегулированной из-за длительного периода национализации земли, исключавшей ее практическую востребованность.

В отличие от права собственности ограниченное вещное право представляет собой право на чужую вещь (jura in re aliena), уже присвоенную другим лицом - собственником. Классическим примером данного права являются сервитуты - права пользования чужой недвижимой вещью в определенном, строго ограниченном отношении, например право прохода или проезда через чужой земельный участок. Вместе с тем понятие "право на чужую вещь" формально охватывает права любого титульного (законного) владельца вещи, не являющегося ее собственником, в том числе обязательственные права арендатора, хранителя, перевозчика, доверительного управляющего и т.д. <1>. Целесообразнее поэтому использовать более точный термин, пришедший из германской цивилистики, - "ограниченные вещные права" (begrenzte Sachenrechte).

--------------------------------

<1> Это обстоятельство дало повод для попыток объявления вещным правом любого титульного владения (Гражданское право: Учебник для вузов. Часть первая / Под ред. Т.И. Илларионовой, Б.М. Гонгало, В.А. Плетнева. С. 297), с чем, разумеется, невозможно согласиться: при таком подходе "вещным" становится всякое гражданское право, прямо или косвенно имеющее объектом вещь.

Подобно праву собственности всякое ограниченное вещное право предоставляет управомоченному лицу непосредственное, хотя и строго ограниченное господство над чужой вещью, а не над поведением другого (обязанного) лица. Иначе говоря, реализация вещного права не зависит от действий других лиц. В этом состоит принципиальное различие вещных и обязательственных прав, в том числе имеющих объектом индивидуально-определенные вещи. Например, арендатор чужой вещи сможет воспользоваться ею только по воле арендодателя, тогда как залогодержатель вправе при определенных условиях даже отчуждать чужую (заложенную) вещь независимо от воли ее собственника-залогодателя. Вместе с тем ограниченное вещное право является юридически прочным настолько, что в зарубежной, например в швейцарской, цивилистической, доктрине иногда даже говорят о том, что оно является частицей, "осколком собственности" (Eigentumssplitter), который собственник "вырезал" из своего "полного права" и передал субъекту ограниченного вещного права (хотя господствует взгляд на него как на особое, новое право, являющееся "обременением права собственности", - Eigentumsbelastung) <1>.

--------------------------------

<1> Riemer H.M. Die beschrankten dinglichen Rechte. S. 33.

Ограниченное вещное право имеет тот же самый объект (индивидуально-определенную вещь), что и право собственности. Поэтому оно ограничивает и тем самым как бы "сжимает" правомочия собственника на его вещь: при наличии ограниченного вещного права собственник обычно лишается возможностей свободного пользования своей вещью, но, как правило, сохраняет возможности распоряжения ею, например ее продажи (отчуждения). С этой точки зрения ограниченное вещное право на имущество можно считать известным ограничением правомочий собственника. Более того, субъект такого права может прибегать к его правовой защите от неправомерных посягательств любых третьих лиц, включая и собственника вещи. Но при прекращении ограниченного вещного права право собственности восстанавливается в первоначальном объеме без каких-либо дополнительных условий, в чем проявляется, как говорили еще дореволюционные юристы, "эластичность", упругость права собственности <1>.

--------------------------------

<1> Хвостов В.М. Система римского права: Учебник. С. 225. Эту "эластичность" права собственности отмечают и практически все представители германской вещно-правовой доктрины.

Можно указать и на то, что "свойство собственности стягивать обратно все отнятые у собственника правомочия, лишь только прекратится основание, заставлявшее лишать его какого-либо правомочия" (В.М. Хвостов), является еще одним свидетельством невозможности сведения права собственности к сумме отдельных правомочий.

Важно также иметь в виду, что ограниченные вещные права в европейских континентальных правопорядках возникли и развились в связи с необходимостью юридически обеспечить экономически необходимое участие несобственников в использовании уже присвоенной собственниками чужой недвижимости, главным образом земельных участков (см. § 1 и 2 гл. 1 настоящей работы). Поэтому почти все ограниченные вещные права (за исключением прав залога) имеют объектом недвижимые вещи (земельные участки, здания и сооружения, жилые и нежилые помещения), в то время как объектом права собственности могут быть как недвижимые, так и движимые вещи.

В российском праве объектами прав хозяйственного ведения и оперативного управления объявлены имущественные комплексы ("предприятия" и "учреждения" как объекты, а не субъекты гражданского права), в состав которых входят как вещи, так и иное имущество, прежде всего обязательственные права и долги. Как уже отмечалось, в действительности эти "имущественные комплексы" являются едиными объектами только в имущественном обороте (например, при совершении сделок купли-продажи, аренды или залога "предприятий" или при переходе составляющего их имущества к другим собственникам в порядке универсального правопреемства при реорганизации), тогда как в "статике" они неизбежно "распадаются" на юридически разнородные составные части - вещи, права, долги, средства индивидуализации и т.д. Это положение исключает установление на них единого вещного права, а также свидетельствует об искусственности указанных "квазивещных" прав и их несоответствии классическим представлениям об ограниченных вещных правах.