В основе этого понятия лежат латинские слова «pomo» (неприличный) и «grafire» (писать). Еще в начале прошлого века порнография как нравственно противоестественное явление вызывала требования ее запрета, что привело к заключению нескольких международных соглашений. Первым из них было Парижское соглашение 1910 г., которое, однако, не определяло конкретных видов деяний.

Этот недостаток был устранен в 1923 г., когда в Женеве была заключена Международная конвенция о пресечении обращения порнографических изданий и торговли ими. В соответствии с ней каждое государство-участник должно сделать уголовно наказуемыми:

-   изготовление, хранение порнографических изданий с целью их продажи, распространения или публичного выставления;

-            ввоз, провоз, вывоз (лично или через другое лицо) в вышеуказанных целях таких изданий или выпуск их в обращение;

-   торговлю, распространение, публичное выступление, сдачу в прокат порнографических изданий;

-    оглашение путей, через которые эти здания можно достать.

СССР присоединился к Конвенции в 1935 г. Конвенцию в общей сложности ратифицировали всего 63 государства, и попыток к расширению состава ее участников в современный период не наблюдается. Причины этого очевидны. С одной стороны, предмет Конвенции (печатные издания) уже в значительной мере устарел и не охватывает всех возможных способов распространения порнографии. С другой - в условиях Интернета и взрывного роста телекоммуникаций порноиндустрия ныне стала сверхприбыльной областью полукриминального и криминального бизнеса.

На наш взгляд, не избежал давления этого бизнеса и российский законодатель. В УК РСФСР 1960 г. существовала норма (ст. 228), предусматривавшая ответственность за «изготовление, распространение или рекламирование порнографических сочинений, печатных изданий, изображений или иных предметов порнографического характера, а также торговлю или хранение с целью их передачи или распространения». Статья 242 УК РФ 1996 г. решает этот вопрос иначе, причем сразу в ее заголовке: «Незаконные изготовление и оборот порнографических материалов и предметов» (выделено мной. - В.У.). То есть сразу предполагается, что распространение порнографии может быть и законным.

Это не отвечает смыслу Конвенции 1923 г., которая не делит распространение порнографии на «законное» и «незаконное».

Помимо прочего, такое отнюдь не безобидное уточнение существенно затруднило привлечение к ответственности ряда «дельцов от порнографии», которые на основании отсутствия соответствующих законов сделали вывод, что, следовательно, и поле уголовно-правового запрета («незаконное») также четко не определено.

Возмущение общественности привело к тому, что позднее во-первых, в Кодексе появилась новая ст. 2421 «Изготовление и оборот материалов или предметов с порнографическими изображениями несовершеннолетних». То есть для признания такого деяния преступным не требуется предварительно устанавливать «незаконность» распространения порнографии.

Во-вторых, ч. 2 ст. 242 установила ответственность за «распространение, публичную демонстрацию или рекламирование порнографических материалов или предметов среди несовершеннолетних либо вовлечение несовершеннолетнего в оборот порнографической продукции, совершенные лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста». Признак «незаконности» здесь, как видно, также исключен. Однако он остался в основном составе данного преступления (ч. 1 ст. 242 УК РФ), что по-прежнему вызывает вопрос: может ли распространение порнографии быть законным? Во всяком случае, из Конвенции это не вытекает.