Взаимозависимость объемов и характера военных расходов и производительности труда, или, выражаясь современным языком, валового национального продукта, не является прямолинейной и односторонней.

Характеризуя государственные потребности, В.А. Лебедев отмечал, что первоначально главной потребностью государства было обеспечение внешней безопасности, т. е. содержание военной силы, но «она <...> не требовала больших расходов, а напротив, война представляла собой даже доходную статью: дань с покоренных народов была одним из крупных финансовых источников древнего государства. Содержание же войска не вызывало больших расходов, потому что в случае войны всякий гражданин превращался в воина и вооружался большей частью на свой счет, военное ремесло было принадлежностью привилегированного класса и не считалось тягостью»[1].

Позже ситуация существенно изменилась и пришла к современному состоянию, когда военные расходы в подавляющей части обеспечиваются ассигнованиями из бюджета и являются одним из крупнейших направлений бюджетных расходов.

При этом до настоящего времени не утихает дискуссия по поводу оптимального соотношения военных расходов и общей массы расходов государственного бюджета. Давно замечено, что «соединение масс для военного обучения должно препятствовать успехам

производительности, отвлекая большое число деятелей от производительных занятий»[2], и пренебрегая хозяйством в ходе военных приготовлений, «можно истощить себя до наступления

войны так, что при вторжении вооруженного неприятеля окажешься бессильным»[3]. «Войско могущественно влияет на население, его возрастание и физический характер», а «влияние войска на народное хозяйство заключается в общем отвлечении от мирных занятий, уменьшении производительности»[4]. Наконец, «расходы по содержанию войска в мирное время и по благовременному приготовлению средств для ведения войны поглощают значительное количество государственных доходов. Отвлеченное от чисто производительного дела специальными своими занятиями, войско не может найти в самом себе средств к обеспечению своего существования»[5].

Правильное распределение ежегодных военных расходов вообще и отстаивание разумных запросов военного ведомства в отношении чрезвычайных расходов - задача общегосударственного масштаба и важности. Сложность в ее реализации представляло прежде всего ранжирование военных расходов по их неотложности и стратегической значимости. Одно из разъяснений возможной военно-бюджетной политики дал М.А. Газенкампф: «Государство не может, безнаказанно для своего благосостояния, делать в мирное время такие военные расходы, которые превышают его средства и истощают платежные силы народа. В военное время неизбежны и необходимы самые тяжкие жертвы для торжества над врагом, и тогда военное ведомство вправе требовать крайнего напряжения всех сил и средств государства и народа. Но в мирное время не только финансовое, но и само военное ведомство должно ставить себе задачей сокращение военных издержек до того наименьшего предела, который допускается требованиями боевой готовности вооруженных сил и условиями полного благоустройства их во всех отношениях. Военное ведомство не может и не должно предъявлять

только требования, не заботясь о том, откуда возьмутся средства для их удовлетворения»[6].

По мнению М.А. Газенкампфа, рост военных расходов требует того, чтобы каждый рубль, ассигнованный на военные издержки, «расходовался осмотрительно и, в чисто военном смысле, вполне производительно»[7]. Под «производительными военными расходами» он понимал те расходы, которые «совершенно необходимы для полного благоустройства вооруженных сил и

для усовершенствования их боевой готовности»[8]. Те же расходы, без которых можно было обойтись на пути к достижению этих целей, следует считать непроизводительными.

Вывод, который сделал М.А. Газенкампф, следующий: «:...задача всех без исключения расходчиков государственной казны на военные потребности - посильно стремиться к расходам производительным и к устранению расходов ненужных или малополезных. Только при общем сознании важности сбережения для государства всякого излишнего военного расхода, только при общих, дружных усилиях к разумному и полезному употреблению средств, ассигнованных на военные издержки, чины военного ведомства могут считать себя

исполнившими свой долг перед отечеством»[9].

А.В. Васильев отмечал в качестве одной из особенностей военных расходов то, что они представляли собой преимущественно расходы общего государственного управления, поскольку военное ведомство практически не производит расходов, связанных с взиманием доходов[10].

Вместе с тем современные вооруженные силы являются не только источником средств к существованию целого слоя населения, но и крупнейшим государственным заказчиком, заинтересованным в развитии новых технологий, стимулирующим открытия в области науки и техники. Это верно как для Российской Федерации, так и для зарубежных стран. Например, «для разработки новейших систем и видов вооружений в США сложилась и непрерывно совершенствуется мощная, развивавшаяся в течение десятилетий и хорошо финансируемая исследовательская инфраструктура, в которую входят государственные организации, частные компании, университеты»[11]. При этом в адрес частных компаний идет «подавляющая часть расходов, направляемых на создание инноваций военного назначения»[12].

Таким образом, мнение о «безвозвратности» военных расходов не подтверждается, что диктует еще большую необходимость их надлежащего правового регулирования. В связи с этим повторим, что при отсутствии военных расходов в объеме, достаточном для поддержания надлежащего уровня обороноспособности государства, теряют смысл все иные бюджетные расходы, так как под угрозу ставится не только возможность осуществления экономической деятельности, но и суверенитет государства.

В новейшее время предпринимались попытки установить предельные объемы военных расходов, в частности, ограничить долю расходов федерального бюджета на национальную оборону относительно общего объема ВВП. Так, указами Президента Российской Федерации был установлен нижний предел расходов на национальную оборону в размере не менее 3,5 % от

валового внутреннего продукта[13] . Государственная Дума рассматривала законопроект о дополнении ст. 26 Федерального закона от 31 мая 1996 г. № 61-ФЗ «Об обороне» нормой о том, что расходы, предусматриваемые федеральным законом о федеральном бюджете на очередной финансовый год по разделу «Национальная оборона», должны составлять не менее 3,5 % прогнозируемого объема валового внутреннего продукта Российской Федерации.

Использование данного показателя имеет смысл только в том случае, если расходы на военные цели (т. е. «военный бюджет», или часть государственного бюджета, предназначенная для военных расходов) будут совпадать с объемом расходов на национальную оборону. На практике этого не происходит: расходы по Министерству обороны являются лишь частью военного бюджета.

[1] Лебедев В.А. Указ. соч. C. 116.

[2] А.Ш. О нашей военной реформе с экономической точки зрения. М., 1872. C. 5.

[3] А.Ш. О нашей военной реформе... C. 15.

[4] Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. Т VIA. СПб., 1892. C. 846 (статья «Военное законодательство»).

[5] Аничков В. Военное хозяйство. Сравнительное исследование положительных законодательств России, Франции, Пруссии, Австрии, Сардинии, Бельгии и Баварии. СПб., 1860. C. 1.

[6] Газенкампф М.А. Военное хозяйство: курс старшего класса Николаевской академии генерального штаба. Вып. 1. 2-е изд. СПб., 1890. C. II.

[7] Там же. C. III.

[8] Там же.

[9] Там же. C. III, IV

[10] См.: Васильев А.В. Военный бюджет и реорганизация армии // Вопросы государственного хозяйства и бюджетного права. Вып. 1. СПб., 1907. C. 157.

[11] Поярков А.А. Финансовое обеспечение военно-технической политики США // Финансы и кредит. 2006. № 28. C. 82.

[12] Там же.

[13] См., например, Указ Президента РФ от 2 ноября 1993 г. № 1833.