16 декабря приказом Минюста РФ от № 295 утверждены Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, которые вступили в силу 7 января 2017 года. Новые правила содержат как ряд положительных, так и отрицательных положений. Наибольшее беспокойство вызывает расширение в пункте 17 списка запретов. Теперь осужденным запрещено причинять умышленный вред своему здоровью, проводить забастовки или оказывать иные групповые неповиновения. За акции протеста заключенных будут водворять в ШИЗО, признавать злостными нарушителями режима содержания и переводить на более строгие режимы содержания.

Тот, кто знаком с темой защиты прав заключенных, знает, что порой единственный способ остановить насилие — нанесение заключенным себе телесных повреждений. Отныне же заключенные будут нести дисциплинарную ответственность за такое членовредительство.

То же относится и к «бунтам» заключенных — этот, как правило, мирный способ привлечь внимание к нарушениям прав человека в местах лишения свободы, когда исчерпаны все иные предусмотренные законом возможности, будет караться дисциплинарным наказанием.

За последние годы число мирных акций протеста и случаев членовредительства в УИС России возросло. И если бы государство выполняло свою конституционную обязанность соблюдать и защищать права человека и гражданина, то сложившаяся в пенитенциарной системе ситуация послужила поводом разобраться в ее проблемах и провести реформу, необходимость которой очевидна с момента образования Российской Федерации, ведь по сути нынешняя система исполнения наказаний есть слегка отретушированный советский ГУЛаг.

С точки зрения прав человека запреты на мирные акции протеста недопустимы, поскольку ограничивают право заключенных на защиту, когда иные предусмотренные законом возможности показали свою неэффективность (обращение с жалобой к начальнику колонии, прокурору, в суд и пр.). В перспективе и в условиях отсутствия эффективного ведомственного контроля и прокурорского надзора за соблюдением законов в исправительных учреждениях такие ограничения прав могут привести к печальным последствиям. Доведенные до отчаяния заключенные пойдут идти на крайние меры, пытаясь остановить произвол и издевательства.

Кроме того, новые правила содержат целый ряд изменений, ограничивающих и нарушающих права заключенных, а также адвокатов. Так, в пунктах 77 и 79 отсутствует упоминание о праве проносить телефон, фото-, аудио-, видеозаписывающие устройства, которое присутствовало в правилах 2005 года, а из пункта 71 вычеркнуто требование ставить на заявлении отметку о причинах отказа в предоставлении свидания.

Судебная практика высших судов РФ

19 апреля Конституционный суд РФ вынес Постановление по делу о разрешении вопроса о возможности исполнения в соответствии с Конституцией РФ постановления Европейского Суда по правам человека от 4 июля 2013 года по делу «Анчугов и Гладков против России» в связи с запросом Министерства юстиции Российской Федерации \ в котором пришел к выводу, что установленное в части 3 статьи 32 Конституции РФ ограничение избирательных прав граждан, содержащихся в местах лишения свободы по приговору суда, нарушает гарантированное статьей 3 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод субъективное право на участие в выборах. Представители органов власти настаивали, что наделение осужденных избирательным правом позволит криминалитету влиять на формирование органов власти. Позицию Анчугова и Гладкова поддержал только представитель СПЧ И. Шаблинский. Он предлагал ввести дифференцированный подход и позволить голосовать, например, тем, кто содержится в колониях-поселениях. В результате Конституционный суд РФ посчитал невозможным исполнить решение ЕСПЧ как в части внесения изменений в законодательство, так и в части восстановления прав заявителей. Вместе с тем суд признал возможным исполнить решение ЕСПЧ в части обеспечения дифференциации применения ограничений избирательных прав посредством оптимизации федеральным законодателем системы уголовных наказаний — перевода отдельных режимов отбывания лишения свободы в альтернативные виды наказаний, в частности перевести колонии-поселения в разряд альтернативных видов наказания, что автоматически обеспечит избирательным правом соответствующую категорию осужденных. 30 июня состоялось заседание СПЧ, на котором была достигнута договоренность с представителем Минюста о подготовке законопроекта для реализации постановления Конституционного суда по предоставлению права голоса осужденным, отбывающим наказание в колониях-поселениях.

23 мая Верховный суд РФ рассмотрел дело по административному исковому заявлению Евгения Ермоченкова, содержащегося в СИЗО, о признании частично недействующим абзаца 40 приложения № 2 к Правилам внутреннего распорядка СИЗО, фактически устанавливающего запрет на получение обвиняемыми и подозреваемыми литературы посредством посылок и бандеролей от родственников. Ермоченков ссылался на то, что данное положение ограничивает его право на доступ к средствам массовой информации и литературе, устанавливая необоснованный запрет на получение литературы через передачи и посылки от родственников. Представители Минюста и Генеральной прокуратуры просили оставить иск без удовлетворения, обосновывая свою позицию тем, что закон допускает возможность [1] ограничения прав лиц, содержащихся в СИЗО, что запрет на передачу изданий и литературы в посылках и бандеролях не ограничивает обвиняемых и подозреваемых в правах, так как они имеют возможность подписаться на газеты и журналы. Представитель Минюста добавил, что все камеры обеспечиваются радиоточками, а по возможности и телевизорами. Судья Н. Романенков признал запрет законным и решил в удовлетворении искового заявления отказать 1 Этот вердикт вызвал возмущение у правозащитников и заключенных, поскольку таким образом реализация права на доступ к СМИ и литературе ставится в зависимость от финансовых возможностей содержащихся в СИЗО подозреваемых и обвиняемых.

15 ноября Конституционный суд РФ огласил постановление по делу о проверке конституционности положений пункта «б» части третьей статьи 125 и части третьей статьи 127 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации в связи с запросом Вологодского областного суда и жалобой граждан Н. В. Королева и В. В. Королевой [2] [3]. Супруги Королевы оспаривали нормы закона, фактически исключающие возможность предоставления длительных свиданий лицам, осужденным к пожизненному лишению свободы, в течение первых десяти лет отбывания наказания, по их мнению, нарушающие право на семейную жизнь. Принимая решение, Конституционный суд учел позицию ЕСПЧ, выраженную в решении по делу «Хорошенко против России» и признал оспариваемые положения УИК РФ не соответствующими ряду статей Конституции РФ во взаимосвязи со статьей 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод в ее интерпретации ЕСПЧ. Федеральному законодателю надлежит установить условия и порядок реализации лицами, осужденными к пожизненному лишению свободы, права на длительные свидания. Впредь до внесения в правовое регулирование надлежащих изменений осужденным к пожизненному лишению свободы должна предоставляться возможность иметь одно длительное свидание в год c лицами, указанными в части второй статьи 89 УИК РФ: супруг (супруга), родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и сестры, дедушки, бабушки, внуки, а с разрешения начальника исправительного учреждения — иные лица.

[1] URL: http://doc.ksrf.ru/decision/KSRFDecision230222.pdf.

[2] URL: http://www.vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1442756.

[3] URL: http://doc.ksrf.ru/decision/KSRFDecision252274.pdf.