Чтобы исключить указанные проблемы, следовало бы вообще отказаться от деления недействительных сделок на ничтожные, оспоримые, а также несостоявшиеся. Правовой режим оспаривания сделок следует дифференцировать в зависимости от особенностей состава тех или иных недействительных сделок. Деление сделок на ничтожные и оспоримые можно проводить только в доктрине, и разница между ними сводится лишь к тому, что круг субъектов, которые могут требовать признания ничтожных сделок недействительными, будет шире, чем для оспоримых сделок. Но и те, и другие должны признаваться недействительными только судом именно потому, что вопрос о недействительности всегда разрешается только посредством судебного спора. При этом у любого заинтересованного лица сохраняется возможность фактически игнорировать любую недействительную сделку без судебного решения в порядке самозащиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ).

Поэтому в отношении недействительных сделок в законе можно ничего не указывать о необходимости их признания таковыми судом, а нужно лишь установить, что любые сделки могут быть признаны недействительными, если они нарушают требования закона (явно выраженные в законе запреты) или по иным указанным в законе основаниям (имея в виду, что оспоримые сделки нарушают волю определенного лица). При этом ни для ничтожных, ни для оспоримых сделок не должно быть обязательного признания их недействительными, они именно могут быть признаны недействительными, а могут быть и оставлены в силе, если не нарушают ничьих прав и законных интересов. Это относится и к так называемым несостоявшимся сделкам. В России судебная практика давно исходит из того, что если несостоявшаяся сделка исполнена (например, в которой отсутствует условие о предмете договора), то считается, что стороны своим последующим поведением путем исполнения определили предмет сделки, и она «исцелилась»[1]. Это может быть применено практически к любой недействительной сделке (и ничтожной, и оспоримой, и несостоявшейся[2]).

Судебное решение или подтверждает действительность любой сделки в случае отказа в иске о признании ее недействительной, или опровергает презумпцию действительности сделки путем установления ее недействительности в случае удовлетворения такого иска. В целом правовое регулирование ничтожных и оспоримых сделок должно быть абсолютно идентичным: они должны признаваться недействительными лишь в случае, если нарушают чьи-либо права и законные интересы (не важно, сторон сделки или третьих лиц либо публичные интересы).

В законодательстве должна действовать презумпция действительности любой сделки, вытекающая из презумпции добросовестности и разумности любых действий участников гражданского оборота. Опровергнуть эту презумпцию можно только в судебном порядке путем предъявления требования о признании сделки недействительной в связи с нарушением ею прав и охраняемых законом интересов (сторон сделки, публичных интересов или третьих лиц).

Фактические результаты реформы

В результате реформы гражданского законодательства количество судебных споров о признании сделок недействительными в России продолжает сокращаться. Так, по данным Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, количество дел о признании договоров недействительными в системе арбитражных судов в 2014 г. составляло 11 316, в 2015 г. — 9 168 (из них 4 642 — в первом полугодии 2015 г.), а в первом полугодии 2016 г. — 3 864[3].

Сокращение количества судебных споров о признании договоров недействительными в арбитражных судах во многом связано с точечными поправками, которые затрудняют оспаривание сделок (пп. 2 и 5 ст. 166 ГК РФ), и особенно с нормой п. 2 ст. 431.1 ГК РФ, согласно которой сторона, которая приняла от контрагента исполнение по договору, связанному с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, и при этом полностью или частично не исполнила свое обязательство, не вправе требовать признания договора недействительным.

Однако в целом рано говорить, что цели реформы достигнуты и правила оспаривания недействительных сделок, установленные в обновленном ГК РФ, способствуют стабильности гражданского оборота. Наоборот, сохранение деления недействительных сделок на ничтожные и оспоримые, расширение возможностей признания недействительными ничтожных и оспоримых сделок, а также проблемы их квалификации, освещенные в настоящей статье, свидетельствуют лишь, что новые общие нормы о недействительности сделок содержат огромный негативный потенциал, использование которого недобросовестными лицами может подорвать стабильность гражданского оборота в еще большей степени, чем это было в дореформенный период. Судебная практика, пока имеющая тенденцию к укреплению силы сделок, может в любой момент измениться в зависимости от экономической конъюнктуры и политико-правовых соображений, чему способствуют новые положения ГК РФ. В конечном итоге гражданский оборот в условиях действующих норм остается пока заложником свободного судейского усмотрения. Исправить сложившееся положение вещей способна только законода-

тельная корректировка положений ГК РФ о недействительности сделок, направленная на отказ от нормативного деления их на ничтожные и оспоримые и установление презумпции действительности любой сделки.

[1] См., напр.: п. 7 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.02. 2014 № 165 «Обзор судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными» // СПС КонсультантПлюс.

[2] В настоящее время в ГК РФ установлен прямой запрет требовать признания договора незаключенным стороной, принявшей от другой стороны полное или частичное исполнение по договору либо

иным образом подтвердившей действие договора, если с учетом конкретных обстоятельств такое требование будет противоречить принципу добросовестности (п. 3 ст. 432 ГК РФ).

[3] См. сайт Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации: [Электронный ресурс]: URL: // http://www.cdep.ru (дата обращения:10.02.2017)