Вопрос о связи интересов отдельных участников гражданского оборота с потребностями в целом системы гражданского оборота, в том числе в ракурсе их защиты, на первый взгляд лишен антагонизма, заложенного в название предлагаемой работы, и, казалось бы, вполне мог быть поставлен с привлечением категории "соотношение". Действительно, в первом приближении потребности и обусловленные ими интересы отдельных субъектов - участников гражданского оборота в совокупности и образуют то, что можно было бы считать потребностями самого гражданского оборота, и, таким образом, защита прав и охраняемых законом интересов отдельных (частных) лиц в конечном счете способствует защите всего гражданского оборота. Уместно здесь вспомнить и небезызвестный закон (принцип) "невидимой руки" А. Смита, согласно которому каждый действующий в своем личном интересе, к своей собственной выгоде способствует тем самым и достижению общего блага.

В то же время индивидуальные интересы и потребности отдельных участников гражданского оборота столь разносторонни и различны, что вряд ли могут быть как обобщены исчерпывающим образом, так и признаны в своем единстве потребностями самой системы (гражданского оборота), посредством которой эти индивидуальные потребности и интересы и реализуются <1>: последнее противоречило бы общесистемологическому постулату, согласно которому взаимодействие элементов системы непременно должно порождать возникновение у данной системы новых свойств и качеств, не присущих ее отдельным элементам или их сумме <2>.

--------------------------------

<1> Не останавливаясь пока на вопросе о понятии "потребности гражданского оборота", необходимо пояснить, что гражданский оборот мы понимаем как выступающую одной из подсистем общества систему социальных связей, призванную опосредовать удовлетворение индивидуальных имущественных потребностей субъектов - участников данной системы путем перераспределения между ними благ, имеющих потребительную стоимость, и функционирующую благодаря реализации ее участниками их природного свойства деятельностной активности (подробнее см.: Виниченко Ю.В. Гражданский оборот как система // Сибирский юридический вестник. 2015. N 4. С. 47 - 53).

<2> В системном подходе такое свойство именуется интегративностью или эмерджентностью и является конститутивным свойством любой системы (см.: Блауберг И.В. Целостность и система // Системные исследования. Ежегодник 1977. М.: Наука, 1977. С. 26; Крайнюченко И.В., Попов В.П. Системное мировоззрение. Теория и анализ: Учебник. Пятигорск: ИНЭУ, 2005. URL: http://holism.narod.ru/Systems/Content.htm).

Более того, право как социальный регулятор, призванный мирно, без кровопролития разрешать возникающие в обществе конфликты (столкновения, разногласия, споры <1>), базируется не только на эмпирическом суммировании и типизации потребностей и интересов членов общества, но и на их изначальном противопоставлении. При этом, вставая на сторону одних категорий лиц (в частности, должников - при заявлении ими об истечении исковой давности, добросовестных приобретателей и др.), право отказывает тем самым в защите интересов других, с позиций идеи справедливости ничуть не меньше заслуживающих такой защиты и нуждающихся в ней (кредиторов, собственников).

--------------------------------

<1> См.: Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: Азбуковник, 1999. С. 292.

Причины подобных правовых решений, как представляется очевидным, лежат вне плоскости противопоставления равновеликих с точки зрения частного права интересов юридически равных субъектов и могут быть объяснены только путем апелляции к некой иной величине (субстанции), надстоящей над индивидуальными потребностями и интересами членов социума и выступающей действительным критерием предоставления либо отказа в правовой защите. Таким критерием и выступают потребности гражданского оборота, противопоставляемые интересам его отдельных участников.

Подтверждение этому можно найти и в отечественной судебной практике. Несмотря на то что судебные решения выносятся при этом в пользу одной из сторон спора, в правоприменительных актах прямо указывается на потребности либо нужды гражданского оборота.

Так, в решении Пятигорского городского суда Ставропольского края от 29.04.2011 по делу N 2-794/11 (по иску о признании права собственности на нежилые помещения в силу приобретательной давности) <1> указано, что действие приобретательной давности, лишающей собственника принадлежащего ему права вопреки его воле, "не вполне согласуется с основами частного права и не может быть оправдано не чем иным, кроме как нуждами оборота (здесь и далее выделено мной. - Ю.В.)". Установив наличие всех условий, необходимых для признания права собственности в силу приобретательной давности, суд пришел к выводу, что "правильным является разрешение спора в пользу истца, а в конечном счете в пользу гражданского оборота", пояснив: "Ведь отказ в иске по основанию приобретательной давности практически лишает давностного владельца возможности приобрести право собственности в отношении такого объекта недвижимости. В результате имущество оказывается фактически выведенным из гражданского оборота, поскольку истец не имеет правомочий по распоряжению им в виде сдачи в аренду, залога, отчуждения, а такие сделки являются ничтожными".

--------------------------------

<1> URL: https://rospravosudie.com/court-pyatigorskij-gorodskoj-sud-stavropolskij-kraj-s/act-100483671/ (дата обращения: 16.03.2016).

Другим примером могут служить случаи удовлетворения заявленных требований о взыскании денежных средств в порядке наследования. В соответствующих судебных решениях (о возмещении ущерба, причиненного вследствие недостатков товара <1>; о признании недействительными условий договора кредитования и применении последствий недействительности в виде возврата денежных средств <2>; о взыскании комиссии за обслуживание ссудного счета по кредитному договору) <3> отмечается, что "понимание наследства как совокупности имущественных отношений, в которых ранее состоял наследодатель, в которые затем вступают наследники, больше отвечает потребностям гражданского оборота" и что "в отношениях собственности наследники встают на место собственника, в обязательственных отношениях - на место кредитора или должника соответственно".

--------------------------------

<1> См.: Апелляционное определение Октябрьского районного суда г. Красноярска от 01.06.2010. URL: https://rospravosudie.com/court-oktyabrskij-rajonnyj-sud-g-krasnoyarska--krasnoyarskij-kraj-s/act-101228847/ (дата обращения: 16.03.2016).

<2> См.: решение Азнакаевского городского суда Республики Татарстан от 29.06.2011 по делу N 2-1048. URL: https://rospravosudie.com/court-aznakaevskij-gorodskoj-sud-respublika-tatarstan-s/act-104327834/ (дата обращения: 16.03.2016).

<3> См.: решение Азнакаевского городского суда Республики Татарстан от 17.01.2012 по делу N 2-40. URL: https://rospravosudie.com/court-aznakaevskij-gorodskoj-sud-respublika-tatarstan-s/act-100014828/ (дата обращения: 16.03.2016).

Анализ судебной практики не только свидетельствует о признании самого факта наличия потребностей гражданского оборота (а не его участников), но и позволяет выявить правовые институты, функционально направленные на защиту гражданского оборота в целом.

Прежде всего из числа таких институтов можно выделить институт исковой давности, относительно которого в судебных актах прямо отмечается, что в гражданском праве он "имеет целью упорядочить гражданский оборот, создать определенность и устойчивость правовых связей, дисциплинировать их участников, способствовать соблюдению хозяйственных договоров" <1>, "дисциплинировать участников оборота, стимулировать их к осуществлению принадлежащих им прав и исполнению обязанностей, установлению прочного порядка гражданских правоотношений и устранения их неопределенности" <2>, а "применение судом исковой давности по заявлению стороны в споре направлено на сохранение стабильности гражданского оборота, защищает его участников от необоснованных притязаний и одновременно побуждает их своевременно заботиться об осуществлении и защите своих прав" <3>.

--------------------------------

<1> См.: Постановления Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.05.2015 по делу N А08-4047/2014, от 24.06.2015 по делу N А36-852/2015. URL: http://ras.arbitr.ru/.

<2> См.: решение АС Нижегородской области от 11.03.2016 по делу N А43-35604/2015. URL: http://ras.arbitr.ru/.

<3> См.: Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 04.03.2016 15АП-1085/2016 по делу N А32-3757/2015. URL: http://ras.arbitr.ru/; решение АС Ростовской области от 02.12.2010 по делу N А53-1583/2010. См. также: решение АС Республики Северная Осетия - Алания от 28.07.2015 по делу N А61-1176/2015, в котором указано, что по смыслу нормы ст. 195 ГК РФ "установление ограниченного срока для защиты нарушенного права в судебном порядке, во-первых, призвано облегчить установление судами обстоятельств дела, во-вторых, способствовать стабилизации гражданского оборота, установлению определенности в отношениях его участников и, в-третьих, стимулировать активность участников гражданского оборота в осуществлении принадлежащих им прав".

Другим правовым институтом является институт приобретательной давности, направленный на устранение правовой неопределенности относительно потенциальных объектов гражданского оборота - вещей, "выпадающих" из оборота, ввиду невозможности совершения сделок с ними <1>.

--------------------------------

<1> См., например: решение Пятигорского городского суда Ставропольского края от 29.04.2011 по делу N 2-794/11.

В числе институтов, предназначенных защищать гражданский оборот, также институт государственной регистрации права собственности и иных вещных прав на недвижимое имущество. Например, в Кассационном определении Магаданского областного суда от 13.12.2011 N 33-1362/11 по делу N 2-1810/11 указано, что "целью государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним является не только учет недвижимого имущества, но и обеспечение субъектам прав на недвижимое имущество гарантий устойчивости оборота такого имущества со стороны государства". В п. 38 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" <1> (далее - Постановление Пленума ВС РФ N 25), ссылки на который уже имеют место в решениях нижестоящих судов <2>, указано, что по смыслу ст. 131 ГК РФ закон в целях обеспечения стабильности гражданского оборота устанавливает необходимость государственной регистрации права собственности и других вещных прав на недвижимые вещи, ограничений этих прав, их возникновения, перехода и прекращения".

--------------------------------

<1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2015. Авг. N 8.

<2> См., например: Постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 01.03.2016 по делу N А51-13412/2015. URL: http://ras.arbitr.ru/.

Защите гражданского оборота функционально призваны служить и правила о виндикации, включая нормы о ее ограничении: как неоднократно отмечалось в судебных решениях, при рассмотрении виндикационного иска обеспечивается возможность установления добросовестности приобретения имущества и его надлежащего собственника, соединение права и фактического владения, а также защита владельца правилами об исковой давности, что гарантирует всем участникам спора защиту их прав, интересов, а также стабильность гражданского оборота <1>.

--------------------------------

<1> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 04.09.2007 N 3039/07 по делу N А40-70770/05-85-579; решение АС Астраханской области от 12.04.2010 по делу N А06-6822/2009; решение АС Кемеровской области от 08.02.2013 по делу N А27-11489/2012; решение АС г. Москвы от 12.11.2013 по делу N А40-52753/2012 // http://kad.arbitr.ru/PdfDocument/18df04e9-51e1-470a-9d4f-788727442790/А40-52753-2012_20131112.pdf?download=true.

На защиту не только интересов отдельных участников гражданского оборота, но и всей системы гражданского оборота направлены, наконец, нормы о недействительности сделок. Это следует из уже воплощенного в отечественном гражданском законодательстве предложенного в Концепции развития гражданского законодательства РФ смещения акцента на оспоримость сделок. В частности, в п. 5.2.1 разд. II отмечалось широкое распространение на практике признания сделок ничтожными на основании ст. 168 ГК и далее указывалось: "Тем самым стабильность и предсказуемость гражданского оборота (выделено мной. - Ю.В.) поставлены под серьезную угрозу. Чтобы не допустить дальнейшего разрушения стабильности гражданского оборота, изменение законодательства должно быть направлено на сокращение легальных возможностей признавать сделки недействительными во всех случаях, когда недействительность сделки как гражданско-правовая санкция является неоправданной и явно несоразмерной характеру и последствиям допущенных при совершении сделки нарушений".

Соответствующие положения имеются и в доктрине.

Так, правила о виндикации самым непосредственным образом связывал с необходимостью обеспечения прочности гражданского оборота И.А. Покровский <1>. В качестве детерминанта - фактора, определяющего содержание норм о виндикации, гражданский оборот выступает и в суждениях целого ряда современных авторов <2>.

--------------------------------

<1> См.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут, 2001. С. 198 - 199, 201 и др.

<2> См., например: Аверьянова М.В. Защита добросовестного приобретателя имущества в российском гражданском праве: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. § 3.2 гл. 3. С. 4; Куприянов А.А. Фактическое владение как основной аргумент в спорах о недвижимости // Недвижимость, строительство, право. Изд. дом "Арбитражная практика". 2009. N 1. URL: https://pravorub.ru/articles/1467.html; Моргунов С.В. Виндикация в гражданском праве. Теория. Проблемы. Практика. М.: Статут, 2006. С. 34; Новоселова А.А., Подшивалов Т.П. Вещные иски: проблемы теории и практики: Монография. М.: ИНФРА-М, 2014. С. 104.

С.С. Желонкин приступает к исследованию вопроса о недействительности антисоциальных сделок со следующего замечания: "одной из основных задач для Российской Федерации на современном этапе является обеспечение нормального и стабильного функционирования гражданского оборота" <1>. Наиболее востребованными при обеспечении стабильности гражданского оборота полагает нормы об ограничении возможности оспаривания сделок А.С. Райников <2>.

--------------------------------

<1> Желонкин С.С. Недействительность антисоциальных сделок. М.: Инфра-М, 2014. С. 3.

<2> См.: Райников А.С. Стабильность гражданского оборота: контуры судебной практики // Защита частных прав: проблемы теории и практики: Материалы 3-й ежегод. междунар. науч. практ. конф. (г. Иркутск, 19 - 20 сентября 2014 г.) / Под ред. Н.П. Асланян, Ю.В. Виниченко. Иркутск: Изд-во БГУЭП, 2014. С. 93.

Через призму вопроса об интересах гражданского оборота рассматривается в литературе и вопрос о пределах осуществления субъективных гражданских прав. Так, М.И. Брагинский писал, что "требование надлежащего осуществления гражданских прав означает, что интересы того, кто обладает правом, не должны вступать в противоречие с интересами всего гражданского оборота (выделено мной. - Ю.В.) и его отдельных участников. Такое противоречие возникает в случае злоупотребления правом" <1>.

--------------------------------

<1> Брагинский М.И. Осуществление и защита гражданских прав. Сделки. Представительство. Доверенность. Исковая давность // Вестник ВАС РФ. 1995. N 7. С. 99.

Перечень правовых норм и институтов, устанавливаемых в целях гражданского оборота, для облегчения его функционирования, на наш взгляд, следует дополнить указанием на правовые презумпции. Это, в частности, презумпции добросовестности и разумности действий участников гражданских правоотношений (п. 5 ст. 10 ГК РФ), согласия участников совместной собственности на распоряжение общим имуществом (п. 2 ст. 253 ГК РФ), авторства (ст. 1257 ГК РФ) и др. (п. 2 ст. 184 ГК РФ).

Из отмеченных выше презумптивных норм особо оговоримся относительно презумпции добросовестности, обратив, в частности, внимание на вопрос о пределах ее применения. Так, закрепление данной презумпции в ст. 10 "Пределы осуществления гражданских прав" ГК РФ дает основания для вывода, что данная презумпция распространяется на случаи осуществления субъективных гражданских прав, а также по аналогии исполнения юридических обязанностей и не касается иных стадий динамики субъективных прав и обязанностей - их возникновения и прекращения, а также случаев защиты. Иными словами, добросовестность участников предполагается только при осуществлении ими своих прав и исполнении обязанностей. Что касается установления и прекращения прав и обязанностей, то здесь действует принцип добросовестности, закрепленный в нормах п. п. 3 и 4 ст. 1 ГК РФ, содержательно сводящийся к обязанности субъектов действовать добросовестно (честно, добропорядочно).

Однако если обратиться к Постановлению Пленума ВС РФ N 25, то не вполне однозначным представляется разъяснение, содержащееся в абз. 2, 3 п. 1: "Согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения. Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное". На наш взгляд, приведенное разъяснение может быть интерпретировано таким образом, что добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются при оценке любых действий сторон как добросовестных или недобросовестных, т.е. не только при реализации прав и обязанностей, но и при их возникновении (установлении), прекращении и защите. Полагаем, однако, что в случае защиты, а именно при виндикации, добросовестность владельца предполагаться не должна, поскольку это непосредственно связано с вопросом о бремени доказывания. Следует ли возложить на собственника бремя опровержения добросовестности незаконного фактического владельца? Считаем, что нет.

В части бремени доказывания недобросовестности лица следует обратить внимание в указанном Постановлении также на разъяснение, содержащееся в абз. 4 п. 1: "Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались". При прочтении данного положения прежде всего и возникает крайне важный с позиций практики вопрос: на кого должно быть возложено бремя опровержения данной презумпции? Представляется, никак не на судей, загруженность которых и без того вызывает оправданные возражения и настолько "активная позиция" которых в судебном процессе, по сути, лишит их статуса независимого арбитра.

Проблема судейского усмотрения и его рамок - предмет отдельного обсуждения. В контексте настоящей работы заметим лишь, что в условиях постоянного развития, усложнения гражданского оборота дискреция суда при разрешении соответствующих споров, действительно, зачастую просто необходима. Нормативной предпосылкой для этого являются и оценочные категории <1>, позволяющие учитывать нюансы каждого отдельного случая, и пробельность законодательства. Как отмечал в свое время ВАС РФ, "нарушенное право должно быть защищаемо, в том числе посредством приспособления имеющегося юридического инструментария к современным условиям и потребностям гражданского оборота, включая применение судами норм законодательства по аналогии" <2>.

--------------------------------

<1> В частности, "справедливость", "добросовестность", "разумность". Если вновь обратиться к судебной практике, то можно обнаружить, что именно данные категории нередко выступают предельным основанием (критерием) выносимых решений. Это и уже приведенное выше решение Пятигорского городского суда Ставропольского края от 29.04.2011 по делу N 2-794/11, и масса других.

<2> См.: Определение ВАС РФ от 02.12.2009 N ВАС-13944/09.

Вместе с тем это не снимает вопроса о том, что представляют собой "потребности гражданского оборота", защита которых оказывается приоритетной по сравнению с защитой интересов отдельных частных лиц. Следует признать, что, несмотря на достаточно широкое употребление в доктрине и практике, понимание данного выражения продолжает оставаться в большей мере интуитивным, нежели научно обоснованным.

Излагая авторское видение указанного вопроса, прежде всего акцентируем внимание на исходных методологических установках. В частности, если понимать гражданский оборот как правовую форму, юридическое отражение экономического оборота, как это широко принято в российской науке гражданского права <1>, и, таким образом, воспринимать его в качестве явления исключительно гносеологического порядка, то позволим себе утверждать, что потребностей у гражданского оборота (именно как у правовой формы <2>) нет и быть не может. По нашему убеждению, апелляция к потребностям гражданского оборота допустима лишь в случае признания бытийственного (онтологического) характера последнего, т.е. восприятия гражданского оборота как реально существующего явления, встроенного в общую систему общества. Системный характер оборота признается и в юридической литературе <3>.

--------------------------------

<1> См., например: Братусь С.Н. О понятии гражданского оборота в советском гражданском праве (доклад на заседании Сектора гражданского права Всесоюзного института юридических наук) // Советское государство и право. 1949. N 11. С. 71; Он же: Предмет и система советского гражданского права. М., 1963. С. 68 - 69; Красавчиков О.А. Советский гражданский оборот (понятие и основные звенья) // Ученые записки СЮИ. М., 1957. Т. V: Вопросы гражданского, трудового права и гражданского процесса. С. 10; Астахова М.А. Оборот в гражданском праве: понятие, структура, разновидности // Бюллетень нотариальной практики. 2006. N 4. С. 5; Белов В.А. Гражданское право: Общая часть: Учебник. М.: Юрайт, 2011. Т. II: Лица, блага, факты. С. 283; Михайлова Н.С. Оборотоспособность вещей в гражданском праве и роль актов органов внутренних дел Российской Федерации в ее реализации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2007. С. 3, 5 и др.; Полуяхтов И.А. Гражданский оборот имущественных прав: Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2002. С. 11; Цветков С.Б. О сущности и понятии гражданского оборота // Свобода. Право. Рынок. Волгоград, 2007. Вып. 5. С. 154.

<2> Категорию "правовая форма" в юридической литературе определяют и как "юридическую комплексную категорию (здесь и далее выделено мной. - Ю.В.)", осуществляющую опосредование различных неправовых общественных явлений, нуждающихся в юридической регламентации, а также служащую каркасом внутри самого права, объединяющим (цементирующим) различные элементы, входящие в право (см.: Батурина Ю.Б. Правовая форма и правовое средство в системе понятий теории права: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. С. 8), и как комплекс многообразных юридических средств, осуществляющих правовую регламентацию и опосредование правом неких взаимоотношений (см.: Петюкова О.Н. Правовые формы отношений Советского государства и Русской православной церкви в 1917 - 1945 годах: Дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2011. С. 58), и как "абстрактные родовые понятия, охватывающие собой все конкретные формы такого рода" (см.: Белов В.А. Гражданское право: Общая часть: Учебник. М.: Юрайт, 2011. Т. I: Введение в гражданское право. С. 312).

<3> См., например: Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. М.: Статут, 2010. С. 34.

Однако и в этом случае тезис о существовании у данного явления собственных потребностей как буквально "надобности, нужды в чем-нибудь, требующей удовлетворения" <1> представляется не вполне корректным, поскольку об удовлетворении как исполнении чьего-нибудь требования, желания <2>, на наш взгляд, можно говорить лишь применительно к субъектам, свойством которых (как одного из элементов системы гражданского оборота), выражающим отношение лиц к необходимым условиям их существования <3>, наличие потребностей, скорее, и выступает.

--------------------------------

<1> См.: Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Указ. соч. С. 572.

<2> См.: Там же. С. 827.

<3> Данное свойство субъектов коррелирует, в свою очередь, таким свойством другого необходимого элемента рассматриваемой системы - объекта (объектов) гражданского оборота, как потребительная стоимость, т.е. совокупности полезных свойств объекта, благодаря которым он обладает способностью удовлетворять какую-либо потребность общества или отдельного субъекта.

Что касается гражданского оборота, то применительно к нему как сфере социальной жизни полагаем более верным говорить о потребности как некой объективной необходимости, а именно необходимости функционирования, т.е. реализации той функциональной цели (целей), ради которой система гражданского оборота существует, а также необходимости обеспечения такого функционирования <1>. В свою очередь, функционирование той или иной системы, по признанию специалистов, возможно лишь при сохранении ее структуры (связей между элементами), которая выступает стабилизирующим началом любой системы <2>.

--------------------------------

<1> Согласно общепризнанным системологическим представлениям функциональные цели существования (предназначенность) задаются любой системе вышестоящей системой, в качестве которой для системы гражданского оборота, повторим, выступает система общества. А именно в обществе система гражданского оборота призвана опосредовать удовлетворение имущественных потребностей отдельных членов социума: если субъекты в состоянии удовлетворять все свои имущественные потребности непосредственно, т.е. за счет только "своих" благ (как это, например, имеет место при натуральном хозяйстве), то необходимости в гражданском обороте нет. Такая необходимость появляется, когда удовлетворение определенных индивидуальных имущественных потребностей одного члена общества возможно лишь за счет "чужого" блага (т.е. имеющегося у другого члена социума или их группы), получаемого, как правило, взамен на некое встречное имущественное предоставление. Гражданский оборот и выступает той сферой, в которой осуществляется опосредованное в указанном смысле удовлетворение имущественных потребностей отдельных субъектов, а также сопряженное с данной исходной "посреднической" функцией перераспределение имеющихся в обществе благ, обладающих потребительной стоимостью.

<2> См.: Каган М.С. Система и структура // Системные исследования. Ежегодник. 1983. М.: Наука, 1983. С. 93.

Возвращаясь в данной связи к вопросу о тех правовых институтах, которые, по мнению ученых и практиков, функционально направлены на защиту гражданского оборота, обеспечение его потребностей, нельзя не заметить, что с точки зрения подотраслевой принадлежности значительная их часть может быть отнесена к вещному праву. Между тем сам гражданский оборот в отечественной цивилистической доктрине традиционно связывают с отношениями "динамики", т.е. с обязательственным правом; так называемые отношения "статики" (принадлежности объектов), если и упоминаются при освещении вопроса о гражданском (имущественном) обороте, то либо включаются только в понятие гражданского оборота "в широком смысле", либо рассматриваются в качестве предпосылки и результата имущественного оборота <1>. Но следствием такого подхода должен стать вывод, что то или иное воздействие на гражданский оборот как сферу фактического взаимодействия субъектов может осуществляться преимущественно нормами обязательственного права. Однако, как было показано выше, на практике правила о виндикации, равно как и нормы о бесхозяйном имуществе (традиционно освещаемые в учебной литературе в рамках раздела "Вещное право"), оказывают на связи участников гражданского оборота широкое и самое непосредственное влияние. На этом основании следует признать, что отношения принадлежности благ являются не просто предпосылкой, но наряду с отношениями перехода благ неотъемлемой частью структуры системы гражданского оборота, т.е. самого гражданского оборота как феномена реальной действительности <2>. Иначе воздействие вещно-правовых институтов на соответствующие общественные отношения не являлось бы влиянием на собственно гражданский оборот.

--------------------------------

<1> Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. / Отв. ред. Е.А. Суханов. М.: Статут, 2011. Т. I: Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права. С. 67.

<2> Это согласуется и с общесистемологическим постулатом, согласно которому структура любой системы, т.е. связи между ее элементами, должна выражать всю полноту связей (отношений) между компонентами последней, а не ту или иную часть этих связей, хотя бы и весьма существенных, поскольку именно полнота связей между компонентами определенной системы обеспечивает само существование, а значит, и функционирование этой системы (см., например: Каган М.С. Указ. соч. С. 90, 93).

Исходя из этого функционирование системы гражданского оборота в противовес ее дисфункционированию предполагает постоянность, устойчивость - суть, стабильность <1> составляющих данную систему связей, в том числе, и даже в первую очередь (если учитывать последовательность связей в общей "цепочке" структуры системы гражданского оборота), - отношений принадлежности благ.

--------------------------------

<1> Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Указ. соч. С. 761.

Для наглядности восприятия данного положения схематически представим базовый блок структуры системы гражданского оборота: O -> S1 <-> S2 (схема 1), где S1, S2 - "субъекты - участники гражданского оборота", O - "объект гражданского оборота", "->" - связь-принадлежность, "<->" - взаимная связь элементов.

Из приведенной схемы следует, что связь-принадлежность ("объект - субъект N 1") и связь субъектов имеют непосредственный (прямой) характер (прямую встречную по направленности связь можно назвать взаимной), в то время как связь "объект - субъект N 2" является опосредованной (косвенной), поскольку представляет собой "цепочку" отношений (O -> S1 и S1 <-> S2), лишь одним звеном которой является связь субъектов. Из этого вытекает и то, что связь-принадлежность "объект - субъект N 2" (O -> S2), по сути выражающая удовлетворение имущественной потребности определенного субъекта за счет "чужого" объекта, может возникнуть лишь в случае наличия связи "объект - субъект N 1" (O -> S1); при ее отсутствии (если нет одного из "связываемых" элементов) либо порочности (с точки зрения позитивного права, например, отсутствие зарегистрированного права собственности на недвижимость), даже при наличии отношения S1 <-> S2, связь "объект - субъект N 2" не возникнет, ввиду чего функционирование данной системы окажется невозможным. Неуправомоченное отчуждение "чужого" имущества с точки зрения структуры системы гражданского оборота является примером нарушения необходимой последовательности ("цепочки") связей элементов данной системы, следствием чего является "разрыв" этой "цепочки", объективно делающий невозможным ее продолжение (дальнейший оборот объекта).

Если имеет место встречное предоставление (обмен), то приведенную схему следует дополнить: O1 -> S1 <-> S2 <- O2 (схема 2), где S1, S2 также отображают субъектов, O1 O2 - объекты, "<->" - взаимную связь элементов, а "->" и "<-" - связь-принадлежность.

Типы дополнительно возникающих при этом отношений в основном будут идентичными отмеченным: аналогично отношению O1 -> S1 связь S2 <- O2 (или O2 -> S2) будет являться прямой, а связь S1 <- O2 (или O2 -> S1), подобно O1 -> S2, - опосредованной. Возникающая связь элементов O1 и O2 (объектов), как и отношение субъектов (S1 <-> S2), по своей направленности будет встречной (это согласуется и с устоявшейся в правоведении терминологией - "встречное предоставление"), отличаясь косвенным характером, что не позволяет назвать ее взаимной. Косвенный характер связи объектов как элементов системы гражданского оборота, кроме прочего, указывает на то, что их потребительная стоимость может разниться и не быть абсолютно эквивалентной.

Изменение состава (появление новых либо исключение ранее существовавших элементов - субъектов, объектов) системы гражданского оборота неизбежно сказывается на количестве образующих ее связей. По мере появления в составе системы новых элементов ее общая структура будет все более и более усложняться, однако типы связей отдельных элементов между собой будут оставаться неизменными, соответствуя одному из указанных выше (прямая, косвенная, встречная, взаимная связь). Этим обусловливается устойчивость структуры, а следовательно, и всей системы гражданского оборота <1>.

--------------------------------

<1> Это объясняет и принципиальную идентичность феномена оборота в разные периоды и в границах различных человеческих общностей (скажем, в Древнем Риме, средневековой Европе или современной России).

Обеспечение функционирования гражданского оборота как еще одна его потребность (необходимость) соответственно состоит в обеспечении стабильности данной системы <1> - создании либо поддержании условий для сохранения образующих ее социальных связей, включая последовательное "развертывание" последних.

--------------------------------

<1> Потребность стабилизации оборота обоснованно называют одной из основных потребностей оборота и в судебной практике, поясняя: "Ведь любой собственник, не владеющий имуществом и пропустивший предусмотренный статьей 196 Гражданского кодекса Российской Федерации срок для защиты своего субъективного права, может заключить сделку о его отчуждении третьему лицу, которое вправе истребовать в судебном порядке это имущество у фактического владельца, не опасаясь защиты последнего заявлением об истечении срока исковой давности. В описанной ситуации недвижимое имущество может отчуждаться неоднократно и последний приобретатель недвижимости (как невладеющий собственник) обратится в арбитражный суд за защитой нарушенного права и истребует это имущество у лица, владеющего и пользующегося им на протяжении многих лет" (см.: Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.08.2010 N 15АП-8098/2010 по делу N А32-53362/2009).

Достигается отмеченное обеспечение стабильности гражданского оборота и за счет саморегуляции данной системы, и извне, в частности, посредством правового воздействия <1>. При этом, бесспорно, верно утверждение И.А. Покровского, что право, если оно желает докончить свою задачу, должно защищать интересы каждого <2>. В то же время не подлежит сомнению и то, что в случае, когда на чашах весов Фемиды оказываются с одной стороны пусть многочисленные, но индивидуалистические интересы отдельных лиц, а с другой - функционирование системы оборота как таковой, вне которой члены современного общества абсолютное большинство своих потребностей и интересов удовлетворить и реализовать просто не в состоянии, приоритет надлежит отдать именно защите оборота как системы. Ключевое значение при этом имеет не столько вопрос о соотношении частных и публичных начал - публичное всегда возьмет верх над частным, поскольку "всегда побеждает тот, на чьей стороне сила" <3>, сколько то, чтобы государство, на принудительной силе которого зиждутся исходящие от него или санкционируемые им правовые нормы и их применение, использовало эту силу во благо оборота, реально, а не номинально способствуя его устойчивости и нормальному функционированию.

--------------------------------

<1> В отдельных зарубежных правопорядках обеспечение свободы гражданского оборота даже законодательно закреплено в качестве цели Гражданского кодекса (ст. 1 ГК Азербайджана), гражданских законов (ст. 9 ГК Грузии).

<2> А именно ученый писал: "Пусть я чудак, но я все же человек, и если право желает докончить свою задачу, оно должно признать и право чудака на существование" (см.: Покровский И.А. Абстрактный и конкретный человек перед лицом гражданского права // Вестник гражданского права. 1913. N 4. С. 41).

<3> См.: Асланян Н.П. Основные начала российского частного права. Иркутск: Изд-во ИГЭА, 2001. С. 202.

В свою очередь, для того, чтобы государство, оправданно называемое отдельными авторами гарантом гражданского оборота <1>, действительно выступало в этом качестве, недостаточно закрепить те или иные правовые нормы. Необходим механизм, фактически обеспечивающий стабильность гражданского оборота, причем механизм межотраслевой. Если же этот механизм отсутствует вовсе либо не является "прозрачным", то не просто растет социальная напряженность и утрачивается и без того зыбкое в России доверие к государству, происходит деформация самой системы оборота - увеличение в нем скрытых теневых процессов <2>, с позиций юридической квалификации подпадающих под категорию обхода закона.

--------------------------------

<1> См., например: Куприянов А.А. Указ. соч.. URL: https://pravorub.ru/articles/1467.html.

<2> Нам близка позиция ученых, выделяющих в теневой экономике такие относительно самостоятельные подвиды неформальной экономики (ненаблюдаемой экономической деятельности, т.е. такой, которая по тем или иным причинам не учитывается государственной статистикой, не охватывается налогообложением и не включается в ВВП), как криминальная (незаконная) экономика и скрытая (подпольная) экономика. При этом в отличие от криминальной экономики в рамках скрытой экономики обращаются блага, не ограниченные в обороте, в связи с чем ответственность наступает не за собственно оборот, а за сопутствующее этому обороту неисполнение обязательств, связанных с оборотом (уклонение от уплаты налогов, взносов и иных обязательных платежей) (см.: Быков С.С., Киреенко А.П., Невзорова Е.Н. Уголовно-правовая реакция на проявления теневой экономики: границы, характер и направления совершенствования // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2015. Т. 9. N 3. С. 594, 604).

Если воспринимать объективное право как подсистему общества, выступающую в качестве внешней среды существования и функционирования системы гражданского оборота, к условиям которой, таким образом, участники гражданского оборота, как и система гражданского оборота в целом, объективно вынуждены приспосабливаться, проблема обхода закона сущностно сводится к своего рода противостоянию субъектов гражданского оборота как одного из основных элементов данной системы внешним установлениям позитивного права, препятствующим, создающим препоны для нормального (целесообразного) осуществления ими своей деятельности <1>. Иными словами, "обходные пути оборота" <2> фактически оказываются вынужденной мерой самозащиты правопослушными изначально участниками гражданского оборота своих экономически обоснованных и в целом непротивоправных интересов.

--------------------------------

<1> То, что в "уходе" регулируемых отношений в "тень", развитии "деструктивных процессов в гражданском обороте" выражается "сопротивление" общественных отношений тому или иному приему правового регулирования, отмечается и в доктрине (см.: Асланян Н.П. Указ. соч. С. 186).

<2> Выражение, используемое Г.Ф. Дормидонтовым (см.: Дормидонтов Г.Ф. Классификация явлений юридического быта, относимых к случаям применения фикций. Казань: Типо-литография Императорского университета, 1895. С. 73).

Сказанное ни в коей мере не означает, что мы подвергаем сомнению принципиальную необходимость законодательного закрепления в норме п. 1 ст. 10 ГК РФ такой формы злоупотребления субъективными гражданскими правами, как обход закона. Бесспорно, в современных реалиях российского общества оно более чем востребовано. В то же время, оценивая онтологические начала (бытийственные первопричины) данного явления, следует признать, что во многом сам факт существования данного феномена вызван не вполне продуманной правовой политикой государства, которое нередко самоустраняется от выполнения функций обеспечения стабильности гражданского оборота.

В качестве примера можно привести ситуации, связанные с отказом в возмещении налога на добавленную стоимость (далее - НДС). В предельно общем виде суть подобных ситуаций сводится к тому, что государство в лице налоговых органов отказывает "белым" налогоплательщикам, заявляющим соответствующие требования, на том основании, что их контрагенты оказались "серыми" (или, как указано в одном из судебных актов, "обладают признаками "проблемного" контрагента" <1>): отсутствуют по их юридическим адресам, представляют "нулевую отчетность", не платят налогов, транзитный характер имеют движения денежных средств по расчетным счетам и т.п. <2>, фактически перекладывая тем самым бремя неблагоприятных последствий неисчисления и неуплаты налогов одними участниками гражданского оборота на других. При этом усматривая в поведении заявителей непроявление "должной осмотрительности и осторожности при выборе контрагента" (исходя из смысла абз. 2 п. 1 ст. 401 ГК РФ их вину), налогоплательщикам указывают на то, что при заключении сделок им следовало предпринять все возможные в рамках их компетенции усилия для сбора информации о контрагентах, запросив у них, в частности, наряду с копиями уставов, свидетельств о государственной регистрации, лицензий копии свидетельств о постановке на учет в налоговых органах <3>. Таким образом, сомнения налоговых, а вслед за ними - и судебных органов в добросовестности налогоплательщика, оплатившего НДС продавцу (контрагенту), покоятся на факте его неинформированности (незнания) о невыполнении этим контрагентом налоговой обязанности, притом что перечисленные выше документы о начислении и уплате налогов контрагентами отнюдь не свидетельствуют, сами налоговые органы такой информации третьим лицам не предоставляют, а возможность официальной проверки достоверности подобной информации в случае предоставления ее контрагентом отсутствует. Отрадно, что в практике последних лет имеют место и такие судебные решения, в которых указывается на то, что "исполнение функции налогового контроля за деятельностью контрагентов не может быть возложено на налогоплательщика, а является прямой обязанностью налоговых органов. Возложение указанной обязанности на налогоплательщика противоречит общим принципам функционирования гражданского оборота (выделено мной. - Ю.В.), участниками которого являются налогоплательщики при совершении хозяйственных операций" <4>.

--------------------------------

<1> См.: Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 04.03.2016 N 17АП-498/2016-АК. URL: http://ras.arbitr.ru/).

<2> См., например: Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 16.09.2009 N А19-993/09 // СПС "КонсультантПлюс".

<3> См., например: Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 16.09.2009 N А19-993/09 // СПС "КонсультантПлюс".

<4> См.: решение АС Республики Коми от 14.03.2016 по делу N А29-10570/2015. URL: http://ras.arbitr.ru/).

Решению затронутой проблемы способствовало бы создание единой официальной (государственной) информационной базы (хотя бы в части неплательщиков налогов), открытой и доступной любому заинтересованному лицу, как минимум стороне сделки. Кроме прочего, данная мера облегчила бы работу самих налоговых органов, сократив количество необоснованных обращений.

Не менее "закрытой" является деятельность Федеральной таможенной службы, в значительной части руководствующейся при осуществлении возложенных на нее функций своими внутриведомственными инструкциями.

В завершение отметим, что целью представленной работы не являлась исчерпывающая разработка заявленной темы. Свою задачу мы усматривали в другом - обратить внимание юридического сообщества на настоятельную необходимость выработки механизма воплощения в жизнь провозглашенной в Концепции развития гражданского законодательства РФ идеи обеспечения устойчивости гражданского оборота, сделав акцент на очевидном в общем-то обстоятельстве: гораздо эффективнее выявлять и устранять истинные причины тех или иных нарушений, особенно "массовых" и влекущих дестабилизацию гражданского оборота, чем ломать копья в борьбе с их последствиями.