Как известно, основными целями процедуры несостоятельности (банкротства) являются финансовое оздоровление должника и удовлетворение требований кредиторов. Вместе с тем зачастую должники, испытывая финансовые трудности и осознавая неспособность удовлетворить требования кредиторов, не спешат позаботиться о реализации целей предстоящего банкротства. Напротив, до признания несостоятельным недобросовестный должник стремится "вывести" имущество посредством различных сделок, что вкупе с иными факторами приводит к тому, что декларируемые цели несостоятельности (банкротства) на практике достигаются крайне редко.

Вследствие этого на сегодняшний день одной из важнейших задач, стоящих перед правоприменителями, является защита имущественных прав кредиторов от злонамеренных действий должника, направленных на уменьшение конкурсной массы. Пожалуй, единственным способом защиты прав кредиторов в таких ситуациях является конкурсное оспаривание, опирающееся на известный еще в римском праве институт actio Pauliana.

В дореволюционной доктрине отмечалась в целом неразвитость данного института в римском праве, а также сложность его применения в современных реалиях <1>. Подчеркивалось, что actio Pauliana являлся в римском праве одним из трех (кроме fraudatorium interdictum и actio in factum) применявшихся против должника и участвовавших в растрате его имущества третьих приобретателей особых средств судебной защиты прав кредиторов признанного несостоятельным должника <2>. "Различие между actio Pauliana и fraudatorium interdictum было, кажется, только процессуальное: последний имел в виду принудить ответчика к добровольному удовлетворению истцов. Напротив, actio in factum есть иск распространенный, по сравнению с этими двумя средствами защиты, и установлен с целью охранить права кредиторов в тех случаях, где трудно было положительно доказать намеренный обман кредиторов со стороны ответчика: по исследованию дела (causa cogaita), претор дозволял кредиторам начать иск и без этого положительного удостоверения обмана" <3>.

--------------------------------

<1> Гольмстен А.Х. Учение о праве кредитора опровергать юридические акты, совершенные должником в его ущерб, в современной цивилистической литературе. СПб., 1893. С. 4.

<2> Малышев К.И. Исторический очерк конкурсного процесса. СПб., 1871. С. 43 - 44.

<3> Там же. С. 44.

Условиями предъявления actio Pauliana признавались:

- факт отчуждения имущества должником;

- намерение должника причинить ущерб своим кредиторам;

- фактическое причинение ущерба кредиторам как результат подобного намерения должника;

- то, что контрагент должен отвечать лишь в том случае, если он знал о недобросовестном намерении должника или в результате сделки, заключенной с целью причинения ущерба кредиторам, приобрел имущество безвозмездно <1>.

--------------------------------

<1> Дернбург Г. Пандекты. М., 1911. Т. 2: Обязательственное право. С. 373 - 374.

Важно отметить отсутствие необходимости признания недействительной сделки, лежащей в основе отчуждения имущества для применения actio Pauliana, поскольку возврат имущества обусловлен не недействительностью сделки, а тем, что отчуждение имущества было произведено в ущерб кредиторам <1>.

--------------------------------

<1> Гутников О.В. Недействительные сделки в гражданском праве. Теория и практика оспаривания. М., 2003. С. 521.

История становления и развития конкурсного оспаривания в отечественном правопорядке была непростой. Впервые аналог actio Pauliana был закреплен в ст. 1529 ч. 1 т. X Свода законов Российской империи. Г.Ф. Шершеневич, сравнивая классический actio Pauliana с его российской интерпретацией, указывал, что между ними существуют глубокие различия, в частности по российскому законодательству "доказательство того, что должник сознавал ущерб, причиняемый им кредиторам заключением сделки, еще недостаточно; необходимо, чтобы отчуждение имело своей целью избежание платежа долгов, что представляется несравненно более трудным. Если и иностранные законодательства сознали недостаточность actio Pauliana в конкурсных делах и поспешили пополнить ее особыми постановлениями, можно себе представить положение конкурсных кредиторов в нашем быту, когда они принуждены пользоваться для своей защиты средствами, стоящими ниже actio Pauliana" <1>. В целом нужно признать, что рассматриваемый институт в дореволюционный период не получил полноценного развития.

--------------------------------

<1> Шершеневич Г.Ф. Конкурсное право. 2-е издание. Казань: Типография Императорского Университета, 1898. С. 293.

Советский правопорядок по понятным причинам вообще не нуждался ни в позитивном закреплении, ни в доктринальной разработке конкурсного процесса в целом.

В конце XX в. с переходом к рыночным отношениям в России возникла острая необходимость законодательного закрепления и регулирования, а также теоретического осмысления института несостоятельности и одного из его неотъемлемых элементов - конкурсного оспаривания.

Закон РФ от 19.11.1992 N 3929-1 "О несостоятельности (банкротстве) предприятий" не содержал положений о возможности конкурсного оспаривания. Разделом VI названного Закона была лишь предусмотрена отсылочная норма о возможном привлечении к ответственности в соответствии с законодательными актами Российской Федерации за совершение неправомерных действий, к числу которых неправомерные сделки должника не относились.

Федеральный закон от 08.01.1998 N 6-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" предусматривал возможность внешнему управляющему оспаривать сделки, совершенные должником с заинтересованным лицом, в случае, если в результате исполнения указанной сделки кредиторам были или могут быть причинены убытки, а также сделки должника, заключенные или совершенные должником с отдельным кредитором или иным лицом после принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом и (или) в течение шести месяцев, предшествовавших подаче заявления о признании должника банкротом, если указанная сделка влечет предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими кредиторами. Также могла быть оспорена сделка, совершенная должником - юридическим лицом после возбуждения дела о банкротстве или в течение шести месяцев, предшествовавших подаче заявления о признании должника банкротом, связанная с выплатой (выделом) доли (пая) в имуществе должника участнику должника в связи с его выходом из состава участников должника (п. п. 2 - 4 ст. 78). Конкурсный управляющий такой возможности не имел.

Кроме того, в отношении сделок несостоятельного гражданина Закон предусматривал жесткую норму, в соответствии с которой сделки гражданина, связанные с отчуждением или передачей иным способом имущества гражданина заинтересованным лицам за один год до возбуждения арбитражным судом производства по делу о банкротстве, являются ничтожными. По требованию кредитора арбитражный суд мог применить последствия недействительности ничтожной сделки в виде возврата имущества гражданина, являвшегося предметом сделки, в состав имущества гражданина либо в виде обращения взыскания на соответствующее имущество, находящееся у заинтересованных лиц (ст. 156).

Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) в редакции до 2009 г. содержал возможность конкурсного оспаривания по тем же основаниям, что и утративший силу Федеральный закон от 08.01.1998 N 6-ФЗ. Под сделками, которые могут быть оспорены по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве, в том числе п. п. 2 и 3 ст. 103, предлагалось понимать также и действия, являющиеся исполнением обязательств (в частности, платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора), или действия, влекущие те же правовые последствия (зачет, новация, отступное).

Нетрудно заметить, что формулировки оснований для конкурсного оспаривания размыты, неконкретны. Первоначально заложенные базисные положения конкурсного оспаривания были трудны для понимания. Законодатель не раскрывал, что следует понимать под предпочтительным удовлетворением требований одних кредиторов перед другими кредиторами, а доказать факт причинения убытков (а тем более возможность их причинения) кредитору или должнику было практически нереально, особенно в свете сложившегося крайне негативного отношения судов к взысканию убытков в целом (вне рамок конкурсных процедур).

Отечественная правовая доктрина игнорировала институт конкурсного оспаривания, серьезных научных исследований не проводилось. Позитивное его закрепление было чрезмерно кратким и совершенно непонятным, а правоприменительная практика - немногочисленна и противоречива. В условиях неполноценно работающего института конкурсного оспаривания складывались благоприятные условия для того, чтобы недобросовестные должники могли заблаговременно "вывести" имущественные активы для удовлетворения требований "особенных" кредиторов и т.д. Оспаривание злонамеренно совершенных сделок происходило в условиях отсутствия ясных правил и четких ориентиров, вследствие чего суды предпочитали выносить "отказные" решения, ссылаясь на элементарную недоказанность предпочтительности удовлетворения требований кредиторов или убытков кредиторам либо должнику.

Ситуация резко изменилась в 2009 г. с принятием Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации". Именно данный Закон внес в отечественный правопорядок полноценное регулирование конкурсного оспаривания.

В Закон о банкротстве была введена гл. III.1 "Оспаривание сделок должника", содержащая логично выстроенную систему обжалования сделок должника, направленных на причинение вреда кредиторам. В ней нормативно закреплены и раскрыты основания оспаривания сделки должника; особенности распределения бремени доказывания; круг лиц, уполномоченных подавать заявления об оспаривании сделки должника; правовые последствия признания недействительной сделки; особенности рассмотрения заявления об оспаривании сделки должника в деле о банкротстве.

Спустя лишь год было принято Постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление Пленума ВАС РФ N 63), которым в целях правильного и единообразного применения арбитражными судами соответствующих положений Закона о банкротстве даны подробные разъяснения, содержащие телеологическое толкование, в том числе положений ст. 61.2 Закона о банкротстве. Нелишне отметить, что положения как Закона о банкротстве, так и Постановления Пленума ВАС РФ N 63 практически не имеют фундаментального доктринального обоснования, поскольку на момент их принятия в российской правовой науке не было серьезных исследований по конкурсному оспариванию.

По общему правилу заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд внешним управляющим или конкурсным управляющим от имени должника по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов (п. 1 ст. 61.9 Закона о банкротстве) <1>. Позиция законодателя представляется правильной, поскольку наделение правом обжалования кредиторов может привести на практике к поистине массированному обжалованию сделок должника многочисленными кредиторами с выделением каждого заявления в обособленное производство, установлением параллельных преюдициальных обстоятельств, вынужденных приостановлений рассмотрения дел вследствие рассмотрения других дел и т.п. В совокупности это способно создать абсолютный хаос и без того в громоздкой процедуре рассмотрения дела о банкротстве крупных организаций <2>.

--------------------------------

<1> Следует отметить, что в п. 31 Постановления Пленума ВАС РФ N 63 содержится разъяснение, в соответствии с которым правом обжалования обладает также кредитор должника, обжалующий отказ арбитражного управляющего оспаривать сделку должника, об оспаривании которой просит кредитор.

<2> Нельзя согласиться с высказывающимся в литературе мнением о целесообразности предоставления права оспаривать сделки должника не только арбитражному управляющему, но и кредиторам (Кузнецов С.А. Основные проблемы правового института несостоятельности (банкротства): Монография. М.: Инфотропик Медиа, 2015; СПС "КонсультантПлюс").

Исходя из изложенного хотелось бы высказать некоторые заключения, учитывая, что в порядке гл. III.1 Закона о банкротстве могут быть оспорены:

- подозрительные сделки (ст. 61.2);

- сделки с предпочтением (ст. 61.3).

Подозрительные сделки

Собственно, actio Pauliana в классическом его понимании направлено на опровержение именно подозрительных сделок. Законодатель именует подозрительными злонамеренные сделки должника, направленные на вывод имущественных активов.

Такое название представляется неудачным. Согласно толковому словарю С.И. Ожегова "подозрительный - вызывающий подозрение (предположение, основанное на сомнении в правильности, законности чьих-нибудь поступков, в правдивости чьих-нибудь слов)". Согласно словарю Д.Н. Ушакова "подозрительный - внушающий подозрения, опасения, недоверие". То есть из буквального значения прилагательного "подозрительный" следует, что подозрительная сделка лишь вызывает подозрение, однако само по себе наличие подозрения никоим образом не должно позволять априори признавать сделку противоречащей закону. Между тем из формулировки ст. 61.2 Закона о банкротстве следует, что подозрительная сделка является недействительной. С учетом изложенного было бы более верным именовать рассматриваемую сделку как сделку, направленную на злонамеренный вывод имущества должника.

Статья 61.2 Закона о банкротстве предусматривает два основания для признания сделки недействительной.

1. В случае неравноценного встречного исполнения обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка). Неравноценным встречным исполнением обязательств может признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

В качестве примера можно привести спор, по результатам рассмотрения которого суд признал недействительной сделку по реализации автобуса по цене 538 470 руб., реальная рыночная стоимость которого составляет 875 000 руб. <1>. В качестве другого примера можно привести спор, по результатам рассмотрения которого суд признал недействительной сделку по реализации должником обществу "В." права требования к обществу "П." в размере 18 543 796,72 руб. за 8 424 975,61 руб., в то время как фактическая стоимость переданных прав составляет 14 313 243,21 руб. <2>. Также можно назвать аналогичный спор, по результатам рассмотрения которого признана недействительной сделка по реализации должником за 460 000 руб. дебиторской задолженности на сумму 9 435 623,48 руб. <3>.

--------------------------------

<1> Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 21.12.2015 по делу N А56-28344/2014.

<2> Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 21.03.2016 N Ф01-305/2016 по делу N А43-1425/2015.

<3> Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 22.03.2016 N Ф03-325/2016 по делу N А04-9596/2014.

2. Когда наличествует цель причинения вреда кредиторам, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

- стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет 20% и более балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - 10% и более балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

- должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

- после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

В качестве примера можно привести спор, по результатам рассмотрения которого суд признал недействительной сделку по прекращению права хозяйственного ведения муниципального унитарного предприятия на объекты нежилого фонда ввиду причинения данной сделкой вреда должнику и имущественным правам кредиторов <1>.

--------------------------------

<1> Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 18.02.2016 N Ф06-17684/2013 по делу N А57-21347/2012.

В целом практика применения ст. 61.2 Закона о банкротстве показывает ее эффективность и жизнеспособность в защите прав кредиторов и борьбе с действиями должника, направленными на вывод активов либо совершенными с целью причинения вреда кредиторам.

Сделки с предпочтением

Закон о банкротстве устанавливает, что сделка, совершенная должником в отношении отдельного кредитора или иного лица, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка влечет или может повлечь за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами в отношении удовлетворения требований, в частности, при наличии одного из следующих условий:

- сделка направлена на обеспечение исполнения обязательства должника или третьего лица перед отдельным кредитором, возникшего до совершения оспариваемой сделки;

- сделка привела или может привести к изменению очередности удовлетворения требований кредитора по обязательствам, возникшим до совершения оспариваемой сделки;

- сделка привела или может привести к удовлетворению требований, срок исполнения которых к моменту совершения сделки не наступил, одних кредиторов, при наличии не исполненных в установленный срок обязательств, перед другими кредиторами;

- сделка привела к тому, что отдельному кредитору оказано или может быть оказано большее предпочтение в отношении удовлетворения требований, существовавших до совершения оспариваемой сделки, чем было бы оказано в случае расчетов с кредиторами в порядке очередности в соответствии с законодательством Российской Федерации о несостоятельности (банкротстве).

Закон ничего не говорит о том, что здесь должно быть злонамеренное действие должника, направленное на вывод активов. Для признания рассматриваемой сделки недействительной достаточно лишь факта преимущественного удовлетворения требований одного кредитора перед другими кредиторами.

За последние годы сформировалась обширная судебно-арбитражная практика по оспариванию сделок должника по данному основанию. В частности, суды часто признают недействительными заключенные в период подозрительности:

- сделки, выразившиеся в банковской операции по перечислению должником денежных средств кредитору с преимущественным удовлетворением требований одного из кредиторов перед другими кредиторами должника <1>;

--------------------------------

<1> См., например: Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 14.03.2016 N Ф02-7548/2015 по делу N А33-026/2014.

- сделки о зачете встречных однородных требований с преимущественным удовлетворением требований одного из кредиторов перед другими кредиторами должника <1>;

--------------------------------

<1> См., например: Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 16.03.2016 N Ф09-12285/15 по делу N А76-11157/2014.

- сделки об отступном с преимущественным удовлетворением требований одного из кредиторов перед другими кредиторами должника <1>.

--------------------------------

<1> См., например: Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 17.04.2015 N Ф09-6924/14 по делу N А76-26516/2013.

Вместе с тем суды нередко трактуют ст. 61.3 Закона о банкротстве излишне широко, вразрез с ее буквальным содержанием и смыслом. В частности, суды признают недействительными сделки по передаче имущества должника взыскателю в рамках исполнительного производства и применяют последствия недействительности сделки в виде возврата в конкурсную массу должника денежных средств и восстановлению задолженности перед кредитором <1>.

--------------------------------

<1> Постановления Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 03.03.2016 N Ф02-848/2016 по делу N А58-4101/2014, Арбитражного суда Дальневосточного округа от 19.10.2015 N Ф03-4100/2015 по делу N А51-17166/2012, Арбитражного суда Московского округа от 05.08.2015 N Ф05-8769/2015 по делу N А40-131173/2014, Арбитражного суда Поволжского округа от 31.08.2015 N Ф06-78/2015 по делу N А55-21565/2014, и т.д.

Устоявшийся в судебной практике подход представляется в корне неверным, поскольку в нем искажается не только смысл, но и буквальное содержание ст. 61.3 Закона о банкротстве. Действия по исполнению судебным приставом-исполнителем судебного акта вообще не относятся к сделкам, совершенным должником. Как следует из буквального толкования данной нормы, по основанию предпочтительности удовлетворения требований может быть оспорена лишь сделка, совершенная самим должником. Между тем действия пристава-исполнителя не являются сделкой, совершенной должником, поскольку не связаны с волей и волеизъявлением должника.

Кроме того, в этой ситуации признается недействительным то, что является законным. Кредитор, имеющий законное и не исполненное должником требование, обращается в суд, т.е. к государству, за защитой своего права. Суд принимает решение об удовлетворении заявленных требований, реализуя право кредитора на судебную защиту. Судебным приставом-исполнителем как представителем государства совершены законные действия по принудительному исполнению законного решения суда. Действия судебного пристава-исполнителя, направленные на исполнение вступившего в законную силу судебного акта, не могут быть злонамеренными, противоправными. Признание незаконными действий судебного пристава-исполнителя фактически дезавуирует цепочки предыдущих законных действий органов государства по защите прав кредитора.

Арбитражные управляющие обжалуют действия налогового органа по списанию со счетов должника задолженности по налогам как приведших к предпочтительному удовлетворению требований кредитора, и о применении последствий в виде обязания налогового органа возвратить средства в конкурсную массу. Суды часто признают такие действия недействительными <1>.

--------------------------------

<1> См., к примеру: Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 24.02.2016 N Ф06-5683/2016 по делу N А12-2283/2015.

Между тем такая практика также представляется ошибочной, поскольку действия налогового органа по принудительному взысканию подлежащих уплате в бюджет налогов по своей правовой природе не являются сделками должника, следовательно, не могут подлежать оспариванию в порядке ст. 61.3 Закона о банкротстве.

Представляется, что законодатель в ст. 61.3 Закона о банкротстве имел в виду совершенные должником сделки, в которых нашла отражение воля должника, направленная на достижение результата в виде предпочтительного удовлетворения требований "особенных" кредиторов по сравнению с другими кредиторами.

Последствия

Согласно п. 1 ст. 61.6 Закона о банкротстве все, что было передано должником или иным лицом за счет должника или в счет исполнения обязательств перед должником, а также изъято у должника по сделке, признанной недействительной в соответствии с настоящей главой, подлежит возврату в конкурсную массу. В случае невозможности возврата имущества в конкурсную массу в натуре приобретатель должен возместить действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения, а также убытки, вызванные последующим изменением стоимости имущества, в соответствии с положениями ГК РФ об обязательствах, возникающих вследствие неосновательного обогащения.

Правовые последствия признания недействительной сделки должника сводятся к истребованию (взысканию) у кредитора ранее полученного им имущества (обычно денежных средств) либо возмещению его стоимости в пользу должника, а задолженность должника перед кредитором восстанавливается в реестре требований кредиторов. Учитывая то, что стоящие в реестре кредиторы, за редким исключением, так и не дожидаются реального удовлетворения своих требований, а фактически получившие исполнение добросовестные контрагенты должника, волей законодателя и суда вынужденные вернуть полученное в конкурсную массу, ставятся даже в худшее положение, чем у них было до заключения сделки с должником.

Как показывает правоприменительная практика, арбитражные управляющие стараются обжаловать все, что было исполнено должником в сроки, установленные ст. ст. 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве, и суды в значительном числе случаев принимают решения в их пользу.

Вместе с тем ситуация избыточной защиты прав кредиторов и тотального оспаривания сделок должника не только угрожает стабильности гражданского оборота, но и вызывает крайнюю неуверенность потенциальных контрагентов должников, испытывающих финансовые затруднения, в целесообразности заключения с ними каких-либо сделок вообще.

Так, в распоряжении потенциальных контрагентов имеется открытая картотека арбитражных дел, существуют сервисы проверки юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, из анализа которых можно получить представление о состоянии дел организации. Если заключить с находящейся в тяжелом финансовом положении организацией договор подряда, даже в том случае, если обязательство по оплате будет ей исполнено, велик риск признания сделки по перечислению денежных средств недействительной как сделки с предпочтением, ибо контрагент не знает точно, будет ли в течение месяца после заключения договора подано заявление о признании организации банкротом. Если же находящаяся в сложной финансовой ситуации организация продает имущество по цене несколько ниже рыночной (что на самом деле вполне нормальная деловая практика), контрагенту также рискованно покупать имущество, поскольку сделка может быть оспорена как подозрительная на основании ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Приведенные риски отпугивают потенциальных контрагентов находящейся в предбанкротном состоянии организации от заключения с ней сделок. Следовательно, такая организация даже теоретически лишается возможности выйти из финансового штопора, и банкротство будет неотвратимо.

Модернизированный российский аналог actio Pauliana торжественно вернулся в отечественный правопорядок, обнажив при этом проблемы, требующие дальнейшего осмысления.