С 1 января 2008 г. в Российской Федерации вступила в силу часть четвертая Гражданского кодекса РФ [1] (далее - ГК РФ), регулирующая отношения в сфере интеллектуальной собственности. Многообразие видов объектов интеллектуальной собственности и способов их использования потребовало внесение впоследствии в указанную часть дополнений и поправок. Отдельные положения статей были переработаны коренным образом, дополнены, изменены или дополнительно истолкованы. Иногда это приводило к единому пониманию вопроса в судебной практике, а иногда - наоборот.

Так, после изменений, вступивших в действие с 3 августа 2013 г. в ч. 3 ст. 1252 ГК РФ, за нарушение исключительных прав исполнителей музыкальных фонограмм суды стали взыскивать компенсацию за один общий результат, а не каждому исполнителю коллектива в отдельности.

Примерами из судебной практики могут являться дела: № А40-147892/2012, А40-35155/2013, А40-19003/2013, А53-36817/2012, при рассмотрении которых судами трех инстанций, а в последнем случае - даже надзорной инстанцией, в пользу аккредитованной организации взыскана компенсация для каждого исполнителя в составе музыкальных коллективов и для изготовителей фонограмм. Также сюда входят дела: N° А40-91297/2012, А53-12083/2013, по которым суды первой и апелляционной инстанций взыскали компенсацию в пользу каждого исполнителя, а кассационная инстанция изменила судебные акты нижестоящих судов и взыскала компенсацию за единый результат интеллектуальной деятельности, то есть исполнение в целом.

И наоборот, несмотря на то что до 18 июля 2014 г. [2] суды принимали решения, в которых факт охраноспособности на территории России в течение пятидесяти лет с 1 января года, следующего за годом опубликования музыкальных фонограмм, изготовленных в иностранных государствах, не ставился под сомнение (например, дела N А41-24715/2012, А56-1755/2013, А40-35158/2013), с этого момента и до 28 сентября 2015 г. [3] судами принимались решения исходя из того, что «Международная конвенция об охране прав исполнителей, изготовителей фонограмм и вещательных организаций», принятая в Риме 26 октября 1961 г. (далее - Римская конвенция), обратной силы не имеет и действует в России с даты ее ратификации в 2003 г. (например, дела N А40-116203/2012, А53-25852/2013).

На сегодняшний день действуют три самостоятельных толкования норм гражданского законодательства в сфере защиты смежных прав исполнителей и изготовителей фонограмм (далее - смежные права), отраженные в следующих документах:

постановлении Пленума Верховного суда РФ от 19 июня 2006 г. N 15 «О вопросах, возникающих у судов при рассмотрении гражданских дел, связанных с применением законодательства об авторском праве и смежных правах» (далее - постановление Пленума N 15);

постановлении Пленума Верховного Суда РФ и пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 26 марта 2009 г. N 5/29 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее - постановлением Пленумов N 5/29);

постановлении Пленума Высшего Арбитражного суда РФ от 18 июля 2014 г. N 51 «О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении споров с участием организаций, осуществляющих коллективное управление авторскими и смежными правами» (далее - постановление Пленума N 51).

До принятия Пленума N 51 вопрос правомерности заявления в суд исковых требований о взыскании компенсации за нарушение смежных прав организацией по коллективному управлению, получившей государственную аккредитацию в соответствии с п. 5 и 6 ч. 1 ст. 1244 ГК РФ (далее - аккредитованная организация) не возникал. В соответствии с п. 5 ст.1242 ГК РФ, «организации по управлению правами на коллективной основе вправе от имени правообладателей или от своего имени предъявлять требования в суде, а также совершать иные юридические действия, необходимые для защиты прав, переданных им в управление на коллективной основе. Аккредитованная организация (статья 1244) также вправе от имени неопределенного круга правообладателей предъявлять требования в суде, необходимые для защиты прав, управление которыми осуществляет такая организация». Аналогичные положения закреплены в абз. 1 и 5 п. 21 постановления Пленума № 5/29 [4].

Так, к примеру, еще в своем постановлении от 20 февраля 2014 г. по делу № А40-58937/2013 Суд по интеллектуальным правам на кассационную жалобу ответчика указывал, что «в пункте 21 постановления № 5/29 от 26.03.2009 не содержится обязательного условия о привлечении к участию в деле правообладателей, интересы которых в арбитражном суде представляют организации, осуществляющие коллективное управление авторскими и смежными правами. Более того в данном пункте указано, что спор с участием организации, осуществляющей коллективное управление авторскими и смежными правами, может быть рассмотрен судом и без участия конкретного правообладателя. Ответчик не обосновал, каким образом заявленный иск затрагивает права и законные интересы правообладателей. Данный иск заявлен в защиту интересов правообладателей. В ходе рассмотрения дела истец не отказывался от заявленных требований. Оснований для привлечения правообладателей к участию в деле не имелось».

С принятием постановления Пленума № 51 суды начали требовать от аккредитованной организации не только заявления исков в отношении конкретных правообладателей смежных прав, уведомления этих правообладателей о возникновении в отношении их объектов интеллектуальной собственности судебных споров, но и, фактически, предоставления в суд прямых договоров, заключенных между такой организацией и правообладателем.

Так, в своем постановлении от 21 октября 2014 г. по делу № А56-61369/2013 Суд по интеллектуальным правам уже указывает, что «несмотря на наличие у аккредитованной организации права предъявлять требования в защиту неопределенного круга правообладателей, обращение в суд с требованием о взыскании компенсации за неправомерное использование исключительных прав всегда осуществляется в пользу конкретного правообладателя с целью последующей выплаты взысканной суммы (за исключением необходимых расходов) тому правообладателю, в защиту прав которого было предъявлено соответствующее требование. Таким образом, правообладатель, в интересах которого предъявляется требование аккредитованной организацией, должен быть идентифицирован, поскольку взысканные суммы подлежат распределению в его пользу.

Судам следует обратить внимание на разъяснения, изложенные в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 июля 2014 г. № 51 «О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении споров с участием организаций, осуществляющих коллективное управление авторскими и смежными правами» вступившим в силу после принятия обжалуемых судебных актов по настоящему делу, в частности, на указание необходимости предоставления информации о правообладателе, в пользу которого организация по коллективному управлению правами взыскивает компенсацию, а также направления этому правообладателю судебного извещения».

Таким образом, сам факт существования аккредитованной организации и законности ее действий без прямых договоров с правообладателем, а только так можно с достоверностью заявить о конкретном правообладателе, поставлен под сомнение.

Между тем постановление Пленума № 51 принято, по мнению автора, скорее для упорядочения разрешения спорных вопросов иных организаций по управлению авторскими и смежными правами на коллективной основе, не имеющих государственной аккредитации, и четко разделяет понятия: «конкретный правообладатель» и «неопределенный круг лиц», в защиту которых действуют эти два вида организаций.

Это следует из следующих положений Пленума № 51.

В абз. 1 п. 1 указано, что «в силу пункта 5 статьи 1242 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) организации по управлению правами на коллективной основе вправе от имени правообладателей или от своего имени предъявлять требования в суде, а также совершать иные юридические действия, необходимые для защиты прав, переданных им в управление на коллективной основе».

В соответствии с п. 3 и 4 ст. 1244 ГК РФ, аккредитованная организация с момента получения государственной аккредитации в соответствующей сфере, вправе управлять правами тех обладателей авторских и смежных прав, которые скорее не заявили в письменном виде об изъятии своих прав, а не передали их в управление. Обязанность собирать вознаграждение для неопределенного круга правообладателей, распределять его и предъявлять в их защиту требования в суде следует из ст. 1326, 1243, 1242 ГК РФ.

В абз. 5 и 6 п.1 указано, что «в связи с тем, что данная организация действует в защиту прав иных лиц, ее право на обращение в суд за защитой нарушенных прав правообладателей (статьи 1252, 1301, 1311 ГК РФ) обусловлено положениями части 2 статьи 4, части 2 статьи 53 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ). Организация по управлению правами на коллективной основе пользуется процессуальными правами и несет процессуальные обязанности истца (часть 4 статьи 53 АПК РФ)».

В данных абзацах отсутствует указание на обращение в суд в защиту прав «конкретных правообладателей», так как если бы организация представляла интересы только конкретных лиц на основании договоров, то и в суд она должна была бы обращаться не в соответствии со ст. 53 гл. 5 АПК РФ, а в соответствии с положениями гл. 6 АПК РФ - «Представительство в арбитражном суде», или гл. 28.2 АПК РФ - «Рассмотрение дел о защите прав и законных интересов группы лиц».

В пункте 2 указано, что «спор с участием организации по управлению правами на коллективной основе может быть рассмотрен судом и без участия конкретного правообладателя. Вместе с тем, если иск заявлен в защиту прав конкретного правообладателя...».

Первое предложение пункта полностью повторяет абз. 7 постановления пленума № 5/29, тем самым подтверждая его действие. Предложение два конкретизирует вопрос, акцентируя на слове «если». Тем самым, по мнению автора, высшая судебная инстанция не исключает того, что иск может быть заявлен в защиту не только конкретного правообладателя. Законодателем предусмотрена только одна альтернатива - «неопределенный круг лиц» (абз. 2 п. 5 ст. 1242 ГК РФ).

Пункт 7 прямо указывает, что «положения настоящего постановления не распространяются на случаи предъявления в суд требований аккредитованной организацией, если они предъявлены от имени неопределенного круга правообладателей, а также на споры о заключении, об исполнении, об изменении и о прекращении договоров, предусмотренных пунктом 1 статьи 1243 ГК РФ».

В этом пункте высший судебный орган прямо указал, не только на право аккредитованной организации предъявлять иски от имени неопределенного круга лиц, но и уточнил, что к таким искам не относятся иски, возникаемые из договорных отношений, когда аккредитованная организация собирает вознаграждения с пользователей за использование ими объектов смежных прав неопределенного круга лиц. Предметом таких договоров являются права именно неопределенного круга лиц подтверждено судебной практикой [5], это - бесспорно.

По мнению автора, в вопросах правомерной деятельности по защите прав неопределенного круга лиц аккредитованными организациями в Российской Федерации дисбаланс между законом и практикой начал активно проявляться в 2013 г., когда в заявлении представителя России в рабочей группе по присоединению к Всемирной торговой организации прозвучало, что «Российская Федерация пересмотрит свою систему коллективного управления правами, чтобы отменить недоговорное управление правами в течение пяти лет после вступления в силу Части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» [6]. Заявление содержится в п. 1218 Доклада от 16 ноября 2011 г. Рабочей группы по присоединению Российской Федерации к Всемирной торговой организации» (далее - Доклад).

Но не решило данную проблему и разъяснение Конституционного суда РФ, высказанное в определении № 2531-О от 6 ноября 2014 г., где отмечено, что «Определение возможных способов исполнения указанного обязательства, в том числе решение вопроса о внесении необходимых изменений во внутреннее законодательство, осуществляется Российской Федерацией самостоятельно» [7].

Однако суды обратили больше внимание на постановление Пленума № 51, чем на указанное определение Конституционного суда РФ, и хотя формально иски от аккредитованной организации суды продолжили принимать к рассмотрению, любое упоминание о неопределенном круге лиц вызывает неоднозначную реакцию.

Как выше указывалось со ссылками на конкретные примеры из судебной практики, до 2013 г. суды принимали решения о доказанности нарушений прав исполнителей и изготовителей фонограмм исходя из следующих установленных фактов: наличие прав истца предъявлять требования в суде (п. 5 ст. 1243, подп. 5 и 6 п. 2 ст. 1244, подп. 3 п. 1 и п. 3 ст. 1252, п. 1 ст. 1326 ГК РФ); подтвержден- ностью факта использования прав на интеллектуальную собственность ответчиком конкретным способом (подп. 1, 2, 8 п. 2 ст. 1317, подп. 1, 2, 3 п. 2 ст. 1324 ГК РФ); идентификацией охраняемого результата интеллектуальной деятельности (подп. 4 и 5 п. 1 ст. 1225, подп. 1 и 2 п. 1 ст. 1304 ГК РФ). С 2013 г., что также выше подтверждалось конкретными судебными актами, суды сначала, основываясь на Докладе, поставили под сомнение правомерность истца предъявлять иски при отсутствии прямых договорных отношений с правообладателями, а потом, основываясь на Постановлении Пленума № 51, правомерность заявления исковых требований в защиту прав неопределенного круга лиц, чьи права на результат интеллектуальной деятельности нарушает ответчик. Таким образом, по мнению автора, постановление Пленума № 51 является своего рода дополнением Доклада, которым предполагается отмена управления правами и защита прав на результаты интеллектуальной деятельности на бездоговорной основе, то есть на основании государственной аккредитации (ст. 1244 ГК РФ).

Арбитражным процессуальным и гражданским законодательством не установлено, что понимать под термином «неопределенный круг лиц».

Как указывал в своей работе Кулахметов Ш.Б. [8], авторство современного доктринального определения понятия «неопределенно широкий круг лиц» в цивилистическом процессе принадлежит Н.С. Батаевой. «Это количественно не установленный, но предположительно многочисленный состав потенциальных истцов, не позволяющий привлечь в процесс всех пострадавших от действия (бездействия) одного и того же ответчика, объединенных общностью предмета и основания иска».

В процессуальном аспекте носителем права на защиту является такое количество истцов, которое не подлежит установлению, по причине их возможной множественности и изменчивости в краткосрочном периоде.

Кулехманов Ш.Б. также ссылается на О. Бухтоярову, которая полагает, что основной отличительной чертой процесса защиты неопределенного круга лиц является то, что предметом защиты является общий интерес физических лиц, установление общего числа которых не требуется для разрешения дела.

Впервые Суд по интеллектуальным правам применительно к деятельности аккредитованной организации дал понятие «неопределенный круг лиц» в постановлении от 12октября 2016 г. по делу № А40-220255/2015, «неопределенный круг лиц - это такой круг лиц, который невозможно индивидуализировать (определить), привлечь в процесс в качестве истцов, указать в судебном акте и решить вопрос о правах и обязанностях каждого из них при разрешении дела».

Определения немного различаются друг от друга, но едины в главном - это некоторое количество лиц (правообладателей), установить которых в полном составе и привлечь в процесс до его начала в ходе и до окончания затруднительно, но объединенных общностью предмета и основания иска.

Следует отметить, что несмотря на то что судебные инстанции в основном требуют установления конкретных правообладателей и исполнения положений постановления Пленума № 51 в части извещения правообладателей об участии в процессе, привлекают их в качестве участников процесса, нет ни одного судебного акта, в котором при удовлетворении требований аккредитованной организации о взыскании компенсации за нарушение денежные средства были бы взысканы непосредственно в пользу указанных правообладателей. Такое требование вытекает из п. 6 постановления Пленума № 51. Как правило, резолютивная часть судебного акта звучит так: взыскать в пользу аккредитованной организации сумму компенсации (к примеру, судебные решения, оставленные без изменений судом по интеллектуальным правам № А56-67767/2015, A56-17314-2015). Отсюда можно сделать вывод, что даже при определении конкретных правообладателей вопрос распределения взысканных сумм между ними находится за пределами иска. То есть, определенность в части взыскания компенсации за конкретный результат, к примеру, от 10 000 руб. до 5 000 000 руб. за каждый результат интеллектуальной собственности (п. 1 ст. 1311 ГК РФ), тем не менее, является для судов неопределенной в части распределения взысканных сумм конкретным правообладателям, чьи права нарушены, то есть соистцов, как это указано в абз. 2 п. 2 постановления Пленума № 51. В ином случае следовало бы признать факт нарушения судами п. 1 ст. 175 АПК РФ. Следовательно, вся судебная практика фактически построена на признании права аккредитованных организаций как подавать изначально иски в пользу неопределенного круга лиц, чьи права на результат интеллектуальной деятельности нарушены незаконным использованием, так и получать суммы взыскиваемых компенсаций, которые распределяются такой организацией между правообладателями согласно их долям в общем праве, что всегда находятся за пределами предмета иска.

По мнению автора настоящей статьи, в существующем законом установленном порядке аккредитованная организация может и должна заявлять исковые требования исключительно от имени неопределенного круга лиц. Основанием к этому являются следующие нормы права.

В соответствии с п. 3 ст. 1244 ГК РФ, организация по управлению правами на коллективной основе, получившая государственную аккредитацию (аккредитованная организация), вправе наряду с управлением правами тех правообладателей, с которыми она заключила договоры в порядке, предусмотренном п. 3 ст. 1242 ГК РФ, осуществлять управление правами и сбор вознаграждения для тех правообладателей, с которыми у нее такие договоры не заключены.

Из данной нормы следует, что аккредитованная организация не в состоянии всегда своевременно установить правообладателя, чьими правами она управляет, а также в пользу кого она собирает вознаграждение за использование исключительных прав.

В соответствии с п. 3 и 4 ст. 1228 ГК РФ, исключительное право на результат интеллектуальной деятельности, созданный творческим трудом, первоначально возникает у его автора. Это право может быть передано автором другому лицу по договору, а также может перейти к другим лицам по иным основаниям, установленным законом.

Права на результат интеллектуальной деятельности, созданный совместным творческим трудом двух и более граждан (соавторство), принадлежат соавторам совместно.

Из указанной нормы следует, что правообладателей на любой результат интеллектуальной деятельности может быть несколько, в связи с совместной первоначальной работой, нацеленной на достижение создания единого объекта. Это же подтверждено и следующим пунктом.

В соответствии с п. 2 и 3 ст. 1229 ГК РФ, исключительное право на результат интеллектуальной деятельности может принадлежать одному лицу или нескольким лицам совместно.

В случае, когда исключительное право на результат интеллектуальной деятельности принадлежит нескольким лицам совместно, каждый из правообладателей может использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению, если настоящим Кодексом или соглашением между правообладателями не предусмотрено иное. Взаимоотношения лиц, которым исключительное право принадлежит совместно, определяются соглашением между ними.

Распоряжение исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации осуществляется правообладателями совместно, если настоящим Кодексом или соглашением между правообладателями не предусмотрено иное.

Доходы от совместного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации либо от совместного распоряжения исключительным правом на такой результат или на такое средство распределяются между всеми правообладателями в равных долях, если соглашением между ними не предусмотрено иное.

Каждый из правообладателей вправе самостоятельно принимать меры по защите своих прав на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации.

Положения указанной нормы являются определяющими в обосновании права аккредитованной организации заявлять иск в интересах неопределенного круга лиц, так как установив конкретный результат интеллектуальной деятельности (к примеру, исполнение), при отсутствии прямого договора с единственным правообладателем или отсутствием информации, что соглашением между всеми лицами, принимавшими участие в создании объекта, правообладателем является одно конкретное лицо, всегда есть опасность нарушить права кого-либо из неустановленных правообладателей, если ограничиться указанием в исковом заявлении только их части, установленной до предъявления иска. Указание в исковом заявлении части правообладателей для подтверждения факта охраноспособности результата интеллектуальной деятельности в целом не влияет на вопрос получения своевременно не установленным лицом своей доли от взысканной суммы компенсации впоследствии. Иные правовые основания для требования своей доли от общего будут у своевременно не установленного правообладателя в случае отсутствия ссылки на него в резолютивной части судебного акта при указании всех конкретных лиц, так как фактически он не будет признан лицом, чьи права нарушены, а значит, не будет иметь права на компенсацию. Это, в свою очередь, может повлечь признание всего судебного акта незаконным и изменение его по вновь открывшимся основаниям (ст. 311 ГК РФ).

В соответствии со ст. 1313 ГК РФ исполнителем (автором исполнения) признается гражданин, творческим трудом которого создано исполнение, - артист-исполнитель (актер, певец, музыкант, танцор или другое лицо, которое играет роль, читает, декламирует, поет, играет на музыкальном инструменте или иным образом участвует в исполнении произведения литературы, искусства или народного творчества, в том числе эстрадного, циркового или кукольного номера), а также режиссер-постановщик спектакля (лицо, осуществившее постановку театрального, циркового, кукольного, эстрадного или иного театрально-зрелищного представления) и дирижер.

Указанная норма подтверждает мнение автора не только о множественности первоначальных обладателей прав на результат интеллектуальной деятельности в целом, но и не возможность своевременно ограничить (определить) их круг, так как музыкальные коллективы для записи конкретного исполнения могут использовать непостоянно действующих членов коллектива, а специально приглашенных, например, из-за необходимости использовать редкий музыкальный инструмент или специфические способности исполнителя. При отсутствии у аккредитованной организации договора с исполнителями установление всех правообладателей может занять срок, соразмерный со сроком исковой давности, в связи с чем необоснованно будут ущемлены права на компенсацию и иных, установленных членов коллектива исполнителей. Такой подход противоречит сути создания аккредитованных организаций.

В соответствии с п. 1 и 4 ст. 1314 ГК РФ, смежные права на совместное исполнение принадлежат совместно принимавшим участие в его создании членам коллектива исполнителей (актерам, занятым в спектакле, оркестрантам и другим членам коллектива исполнителей) независимо от того, образует такое исполнение неразрывное целое или состоит из элементов, каждый из которых имеет самостоятельное значение.

Каждый из членов коллектива исполнителей вправе самостоятельно принимать меры по защите своих смежных прав на совместное исполнение, в том числе в случае, когда такое исполнение образует неразрывное целое.

Данное положение в общей части повторяет положения ст. 1229 ГК РФ, комментируемое выше.

В соответствии с подп. 1 и 2 п. 1 и п. 2 ст. 1304 ГК РФ, объектами смежных прав, кроме иных, являются:

исполнения артистов-исполнителей и дирижеров, постановки режиссеров - постановщиков спектаклей (исполнения), если эти исполнения выражаются в форме, допускающей их воспроизведение и распространение с помощью технических средств;

фонограммы, то есть любые исключительно звуковые записи исполнений или иных звуков либо их отображений, за исключением звуковой записи, включенной в аудиовизуальное произведение.

Для возникновения, осуществления и защиты смежных прав не требуется регистрация их объекта или соблюдение каких-либо иных формальностей.

Отсутствие регистрации прав, как конкретных правообладателей, так и результата в целом, не являющееся препятствием к приобретению объектом интеллектуальной собственности признаков охраноспособности, дает дополнительное основание утверждать, что доподлинно конкретный правообладатель может быть установлен исключительно на основании договора между ним и организацией, осуществляющей управление правами на коллективной основе. Именно отсутствие такого договора выделяет аккредитованные организации из общего числа подобных, что позволяет обладателям прав на исполнения и фонограммы чувствовать себя защищенными без соблюдения каких-либо формальностей. Такой подход в общем соотносится с положением п. 1 ст. 44 Конституции РФ, которой установлено, что при гарантии свободы творчества, интеллектуальная собственность охраняется законом.

В соответствии со ст. 1311 ГК РФ, в случаях нарушения исключительного права на объект смежных прав обладатель исключительного права наряду с использованием других применимых способов защиты и мер ответственности, установленных настоящим Кодексом (ст. 1250, 1252 и 1253), вправе в соответствии с п. 3 ст. 1252 настоящего Кодекса требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации.

Данной нормой законодатель устанавливает, что охраняется объект интеллектуальной собственности в целом, и компенсация взыскивается за нарушение прав не конкретного правообладателя, а нарушения исключительного права на объект. Иск может подать каждый из обладателей права. Он может быть один или их может быть множество, местонахождение каждого из которых всем членам совместного исполнения неизвестно, или общение между ними по каким-либо причинам затруднено, в связи с чем вместо их всех иск может предъявить аккредитованная организация, как это отмечено в следующем абзаце.

В соответствии с абз. 2 п. 5 ст. 1242 ГК РФ, аккредитованная организация вправе от имени неопределенного круга правообладателей предъявлять требования в суде, необходимые для защиты прав, управление которыми осуществляет такая организация.

Из вышеприведенных норм гражданского законодательства следует, что:

у конкретного объекта смежного права может быть несколько правообладателей, которые каждый в отдельности не могут разрешать или запрещать его использование в целом или в какой- либо части, но имеют право на получение суммы вознаграждения или компенсации за неправомерное использование в равной с другими доли;

с момента создания объекта смежного права в материальной форме и, его обнародования, он подлежит защите, а наиболее эффективную и самую быструю во времени без соблюдения каких-либо формальностей защиту не только может, но и обязана предоставить аккредитованная организация;

компенсация за нарушение смежных прав взыскивается за объект смежного права в целом, а не каждому конкретному правообладателю;

аккредитованная организация управляет и может предъявлять в суде требования в защиту смежными правами неопределенного круга лиц.

Заявляемые аккредитованной организацией в суде требования выплаты компенсации за нарушение прав на объект смежных прав, без предъявления договоров с правообладателями, но в пользу конкретных лиц не только могут нарушить права иных правообладателей, принимавших участие в создании этого объекта (музыканты, исполняющие партии на различных инструментах), но и противоречат задачам судопроизводства в арбитражных судах, которыми презюмируется защита нарушенных прав и законных интересов.

Как правило, при предъявлении исков о компенсации аккредитованная организация в качестве одного из основных доказательств использует заключение специалиста-музыковеда. Им устанавливается исполнитель вокальных партий, но не лица, играющие на различных музыкальных инструментах и создающие объект интеллектуальной собственности в целом. Все они: и вокалист, и музыканты, и в отдельных случаях - дирижер, являются правообладателями, пока не установлено иное. Таким образом, определение всех конкретных правообладателей на момент подачи иска не влияет на охраноспособность результата интеллектуальной деятельности в целом объем нарушенных прав, сумму взыскиваемой компенсации за объект, и распределение взысканной суммы; но может существенно и необоснованно затянуть как момент подачи иска, так и процессуальные сроки рассмотрения дела.

В связи с тем, что при взыскании суммы компенсации никакого значения не имеет количество правообладателей, установление их всех на стадии судопроизводства не может являться основанием для отказа в принятии иска. Значение имеет только факт охраноспособности объекта. Охраноспособность объекта смежного права зависит от следующих факторов:

материальное выражение в форме, допускающей их воспроизведение и распространение с помощью технических средств (подп. 1 п. 1 ст. 1304 ГК РФ);

срок действия исключительного права (ст. 1318 и 1327 ГК РФ);

гражданство физического или резидентст- во юридического лица (ч. 1 ст. 1321 и ч. 1 ст. 1328 ГК РФ);

территориальная относимость первого исполнения, обнародования или распространения фонограммы (ч. 2 ст. 1321 и ч. 2 ст. 1328 ГК РФ);

взаимные обязательства по охраноспособности объектов интеллектуальной собственности, вытекающие из международных договоров России (ч. 5 ст. 1321 и ч. 3 ст. 1321 ГК РФ);

исполнение охраняется если оно зафиксировано в охраняемой фонограмме (ч. 3 ст. 1321 ГК РФ);

исполнение охраняется если оно не зафиксировано в фонограмме, но включено в охраняемое сообщение в эфир или по кабелю (п. 4 ст. 1321 и ст. 1332 ГК РФ).

Если установлено, что права хотя бы одного из исполнителей, принимавших участие в создании объекта смежного права, подлежат охране и нарушены, то, по мнению автора, не имеет значения для правильного разрешения дела, права скольких еще лиц были нарушены, так как интересы их всех представляет один процессуальный истец - аккредитованная организация.

Судами, при истребовании от аккредитованной организации установления всех правообладателей и их конкретизации, фактически, расширяется и/или подменяется предмет исковых требований: требование о взыскании компенсации за нарушение прав на объект смежного права, начинает рассматриваться как требование о распределении (выплате) взыскиваемой суммы компенсации всем правообладателям.

Так, к примеру Суд по интеллектуальным правам в постановлении от 03 ноября 2015 г. по делу № А56-61369/2013 указывал, что «в силу положений статей 1242, 1243, 1244 ГК РФ организации, осуществляющие управление правами на коллективной основе, действует не в своих интересах, а в интересах правообладателей. При этом такие организации распределяют и выплачивают вознаграждение правообладателям, права которых находятся в их управлении. Аккредитованные организации осуществляют управление правами как тех правообладателей, которые заключили с ней договор на управление, так и иных правообладателей на бездоговорной основе. Несмотря на наличие у аккредитованной организации права предъявлять требования в защиту неопределенного круга правообладателей, обращение в суд с требованием о взыскании компенсации за неправомерное использование исключительных прав всегда осуществляется в пользу конкретного правообладателя с целью последующей выплаты взысканной суммы (за исключением необходимых расходов) тому правообладателю, в защиту прав которого было предъявлено соответствующее требование. Таким образом, правообладатель, в интересах которого предъявляется требование аккредитованной организацией, должен быть идентифицирован, поскольку взысканные суммы подлежат распределению в его пользу».

Вопрос справедливого, законного надлежащего контроля распределения сумм вознаграждения и компенсации являлся предметом обсуждения при вступлении России во Всемирную торговую организацию (п .1215-1218 Доклада) и нашел свое отражение в измененном с 1 января 2015 г. п. 6 ст. 1243 ГК РФ: «Невыплата организацией по управлению правами на коллективной основе вознаграждения, собранного для правообладателя, вследствие нарушения ею порядка управления правами, установленного настоящим Кодексом, влечет применение к этой организации мер защиты исключительного права в соответствии со статьей 1252 настоящего Кодекса».

Таким образом, требования судов к аккредитованной организации заявлять иски в отношении конкретных правообладателей без наличия договорных отношений с ними побуждают такую организацию нарушать закон, так как впоследствии при неправильном распределении сумм взысканной компенсации ответственность будет нести именно эта организация, а претензии к ней могут быть предъявлены как контролирующими органами, так и правообладателями, не заявленными в иске.

Установление правообладателей для подтверждения факта охраноспособности результата интеллектуальной деятельности при предъявлении иска в суд без наличия договора с ним у аккредитованной организации может осуществляться различными установленными законом способами:

Первоначальным правообладателем является лицо, создавшее результат интеллектуальной деятельности (п. 1 ст. 1228 ГК РФ).

Например исполнителей-вокалистов определить не представляется сложным ввиду их известности, широкой ротации в средствах массовой информации их исполнений, а также при проведении специальных процессуальных и внепроцессуальных исследований.

Изготовитель фонограммы и исполнитель, а также иной обладатель исключительного права на фонограмму или исполнение для оповещения о принадлежащем ему исключительном использует знак охраны смежных прав (состоит из трех элементов - латинской буквы «P» в окружности, имени или наименования обладателя исключительного права, года первого опубликования фонограммы), который помещается на каждом оригинале или экземпляре фонограммы, на содержащем ее футляре либо иным образом при использовании фонограммы или исполнения, к примеру, в телекоммуникационных сетях (интернет) (ст. 1305 и 1310 ГК РФ).

То есть, при приобретении лицензионного носителя фонограммы (к примеру, CD-диска) и наличием на нем знака «Р» в окружности можно считать установленным, что указанное после этого знака лицо является правообладателем смежных прав. Аналогично следует рассматривать и наличие этого знака на интернет сайтах в легальных магазинах-распространителях (к примеру: iTUNES, discogs, Amazon, Ozon и т. д.).

Статья 11 Римской конвенции [9] устанавливает следующие обязательные к применению и признанию признаки правообладателей смежных прав: «Если национальное законодательство Договаривающегося государства в качестве условия предоставления охраны прав изготовителей фонограмм или исполнителей, или их обоих требует соблюдения определенных формальностей, эти формальности считаются выполненными, если все находящиеся в продаже экземпляры опубликованной фонограммы или их упаковка имеют уведомление, состоящее из знака P в окружности, с указанием года первой публикации, и размещенное таким образом, чтобы обеспечить ясное уведомление о том, что фонограмма охраняется; и, если экземпляры или содержащая их упаковка не определяют изготовителя фонограммы или обладателя лицензии (путем указания его имени, товарного знака или другого соответствующего обозначения), то уведомление должно также включать имя лица, обладающего правами изготовителя фонограммы; и, кроме того, если экземпляры или содержащая их упаковка не определяют основных исполнителей, то уведомление должно также включать имя лица, обладающего правами таких исполнителей в стране, где осуществлена запись».

Международные обязательства России, принятые при ратификации Римской конвенции, исходя из указанной нормы обязывают признавать правообладателем не только лицо, указанное обычным способом на упаковке (написанное название лица), но и признавать обозначение его в виде товарного знака или иного символа, а также считать правообладателями всех указанных исполнителей. Именно многообразию правообладателей в большей части посвящена настоящая статья.

Следует отметить также и то, что речь при взыскании компенсации идет об исключительных правах, которые могут передаваться по договору в любую минуту без изъятия прав из управления аккредитованной организацией. Поэтому правильно изначально установленный при подаче иска правообладатель или группа правообладателей к моменту вынесения решения может измениться, и указание их в итоговом решении не будет соответствовать задачам судопроизводства, так как без изменения процессуального истца в виде аккредитованной организации конечный обладатель смежных прав будет иным, что не влияет на судебный процесс в целом, но имеет значение для аккредитованной организации в вопросах последующего распределения взысканной суммы компенсации.

Из всего написанного можно сделать вывод, что при существующих в настоящее время нормах, позволяющих аккредитованной организации управлять правами неопределенного круга обладателей смежных прав на результаты интеллектуальной деятельности на бездоговорной основе, защита этих прав может и должна осуществляться путем предъявления в судах исковых требований от имени неопределенного круга лиц.

В заключение хотелось бы обратить особое внимание на постановление пятнадцатого апелляционного арбитражного суда от 23 августа 2016 г. по делу № А53-1722/2014, в котором нашли свое практическое подтверждение все приведенные доводы. В частности судом указано, что «под неопределенным кругом лиц понимаются те лица, которые не могут быть заранее определены за отсутствием договора в качестве правообладателя и конкретной стороны правоотношения с истцом, возникающего по поводу управления правами, однако права на вознаграждение которых существуют. Целью создания организаций по управлению правами на коллективной основе являлось обеспечение защиты правообладателей в тех случаях, когда практическое осуществление авторских и (или) смежных прав в индивидуальном порядке авторами, исполнителями, изготовителями (производителями) фонограмм и иными обладателями авторских и (или) смежных прав затруднено или когда законодательством государств- членов допускается использование объектов этих прав без согласия правообладателей, но с выплатой вознаграждения. В большинстве случаев авторы и владельцы смежных прав не могут реально проконтролировать, кто и как использует соответствующие объекты авторских и смежных прав (на радио, телевидении, в публичном исполнении и т. д.).

Реализация такого права, в частности, предполагает отсутствие необходимости при обращении в суд достоверно устанавливать актуального правообладателя соответствующего исключительного права, отслеживать изменение правообладателей, наличие исключительных/неисключи- тельных лицензий. В ином случае (в случае предположения необходимости для истца каждый раз достоверно устанавливать полный перечень правообладателей и объем соответствующих прав) приведенные норм права не достигают той цели, с которой они были включены в часть четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации. Такое понимание не соответствует функциональной направленности норм о праве организации по управлению правами на коллективной основе выступать в защиту неопределенного круга правообладателей. Поэтому соответствующая аккредитованная организация вправе самостоятельно принять решение о том, заявляет ли она иск в защиту конкретного правообладателя либо действует в интересах неопределенного круга правообладателей. В том случае, когда аккредитованная организация убеждена в актуальности и достоверности сведений о правообладателе на момент разрешения спора, она может заявить иск в защиту интересов такого конкретного правообладателя. В иных случаях, иск заявляется в интересах неопределенного круга правообладателей».