В. П.: Я считаю, что Россия надежно защищена. Мы укрепляем нашу безопасность по периметру границ, улучшаем качество вооружений, структуру вооруженных сил. Мы осуществляем программу перевооружения нашей армии и флота, с тем чтобы в ближайшие несколько лет в структуре вооруженных сил 70 % техники отвечало самым современным образцам. При этом чтобы большая часть военного бюджета шла именно на новое вооружение, на обучение, а не на простое содержание. Поэтому мы меняем эту структуру, повышаем число контрактников, то есть профессиональных военных. На новых видах техники эффективно выполнять боевые задачи могут только люди, которые занимаются этим профессионально и имеют хороший уровень образования.

О. С.: Похоже, вы следуете примеру Пентагона в использовании контрактников.

В. П.: В принципе да, но не совсем. Мы все‑таки сохраняем и будем еще долго сохранять значительное количество военнослужащих по призыву.

О. С.: В России военная служба является обязательной, так?

В. П.: Да.

О. С.: Это важно для идеи этого дня, 9 мая.

В. П.: Да, совершенно верно. Это всегда в нашей стране воспринималось как почетная обязанность и право. По мере роста авторитета вооруженных сил желающих служить, желающих поступить в военные учебные заведения становится все больше и больше.

О. С.: Каково состояние ваших вооруженных сил на тихоокеанском побережье?

В. П.: Мы в значительной степени сократили там наши вооруженные силы.

О. С.: Сократили? Почему?

В. П.: Мы вообще сократили количество военнослужащих и должны выйти на общее количество 1 000 000 человек. Сейчас у нас где‑то 1 200 000. В значительной степени, повторюсь, сократили на восточном направлении. Учитывая размер территории Российской Федерации, напомню, что наша страна до сих пор является самой большой страной по территории в мире, мы должны иметь вооруженные силы, позволяющие обеспечить безопасность в любой точке нашей огромной страны. Мы намерены действовать не количеством вооруженных сил, а их качеством и мобильностью. Поэтому мы будем расширять аэродромную сеть, повышать мобильность, расширять возможность переброски войск с одного театра военных действий на другой. Будем развивать авиацию, транспортную авиацию, что мы сегодня делаем активно, и флот.

О. С.: Что НАТО и США думают об этих нынешних учениях?

В. П.: Это нужно спросить у них, что они думают. Но я могу сказать, что мы думаем о том, что они делают. Они провели более 70 учений различного масштаба в непосредственной близости от наших границ в прошлом году. И это, конечно, привлекает наше внимание, заставляет как‑то на это реагировать. В конце прошлого года мы приняли новую редакцию Стратегии национальной безопасности. Там нет никаких революционных вещей, но это документ, который должен нам помочь выстроить отношения в сфере безопасности с окружающим миром в сегодняшней обстановке. Основная наша цель – не пугать кого‑то, не конфликтовать с кем‑то, а, обеспечивая свою собственную безопасность, создать условия для сотрудничества по вопросам безопасности в мире на тех направлениях, которые мы считаем особенно опасными для нас и наших соседей.

Вы спросили про НАТО. К сожалению, НАТО, не по нашей инициативе, еще в 2014 году прекратило с нами контакты в рамках Совета Россия – НАТО[1]. Мы часто слышали за месяц до этого, что Россия не хочет этих контактов. Это неправда! Не мы прерывали контакты, мы всегда были готовы к диалогу. Совсем недавно по инициативе НАТО состоялись первые контакты, по‑моему, на уровне послов. Мне кажется, что нам нужно продолжать это направление нашего взаимодействия, искать точки соприкосновения, хотя они и так лежат на поверхности. Много общих угроз, над которыми мы должны вместеработать.

О. С.: Мне говорили, что два дня назад были какие‑то американские учения в Грузии – США обучали какие‑то войска. Это были войска НАТО?

В. П.: Это возможно. У наших границ то тут, то там мы видим активизацию военной активности в последнее время. Я уже публично говорил на этот счет, и своим партнерам говорил прямо, и вам могу сказать, как я отношусь к Организации Североатлантического блока. Я считаю, что НАТО – это атавизм, атавизм холодной войны. НАТО было создано, когда шла конфронтация между двумя блоками – между Западным блоком и Восточным блоком. Между двумя так называемыми лагерями. Теперь нет Варшавского договора, нет никакого Восточного блока[2], даже нет Советского Союза. Возникает вопрос – а НАТО зачем? Создается впечатление, что для оправдания самого факта своего существования НАТО нужен внешний враг. Поиск этого врага ведется постоянно, или осуществляются провокационные действия для того, чтобы назвать кого‑то врагом. Я помню одну из наших последних встреч с Клинтоном, когда он еще был президентом. Он приезжал в Москву. Я в ходе дискуссии сказал, что не исключаю возможность рассмотреть вступление России в НАТО. Клинтон вдруг ответил: «Ну, что ж! Я не против». А вся американская делегация очень занервничала. Почему? А потому, что нужен внешний враг. Если Россия присоединится, то где внешний враг? НАТО тогда развалится само по себе.

О. С.: Вы подали заявку на вступление?

В. П.: Вы понимаете, почему занервничали наши партнеры? Да потому, что, если Россия присоединится, у нее всегда будет свой голос. Мы не позволим нами манипулировать. Непонятно, зачем вообще эта организация нужна, против кого?

О. С.: А можно было вступить в НАТО и сохранить независимость вооруженных сил?

В. П.: Конечно! Что, разве все войска стран НАТО полностью интегрированы в НАТО? Конечно нет.

О. С.: Объявление о подаче заявки на вступление в НАТО было бы для России отличным пропагандистским ходом.

В. П.: Наши американские друзья даже мысли об этом не допускают. На мой взгляд, в современном мире нужно идти по другому пути. Нужно избавиться от блокового мышления – не нужно создавать новых блоков: западного, восточного, НАТО, Варшавский договор, нужно создавать международную безопасность на внеблоковой основе.

О. С.: Скажите – я имею в виду все эти инциденты вроде грузинского, где американские советники обучают военные формирования, – вы знаете о них?

В. П.: Это же делается в открытую, конечно, мы знаем об этом. Демонстрация поддержки в данном случае определенной страной нашего соседа. Для того чтобы создать условия безопасности, таких действий не нужно. Нужно другое. Нужно не военные учения проводить, а создавать обстановку доверия. В свое время господин Саакашвили, который позорно отказался от собственного гражданства, от своей страны (сейчас он является губернатором Одессы[3], что, на мой взгляд, полная клоунада), пошел на авантюру и осуществил нападение на Южную Осетию. Надо было удержать его от этого. Мы с ним много раз разговаривали, и в целом у нас были достаточно ровные отношения. Понимаю, что это трудно – восстановить отношения с такой страной, как Южная Осетия либо Абхазия. Но надо набраться терпения. Не допускайте только одного, самой большой ошибки, не доводите дело до вооруженного конфликта. Он все время говорил: «Нет‑нет, ни в коем случае». И как раз это преступление совершил. Так вот надо было удержать его от этого шага. Мы и с американцами много на этот счет говорили. И ему еще раз об этом говорили: «Только не допустите военного конфликта». Мы были готовы делать все, чтобы ситуацию исправить, чтобы восстановить отношения между Южной Осетией и Абхазией с одной стороны и Грузией – с другой. Но удержать его от этого не удалось, и нам пришлось реагировать, поскольку первое, к чему привел конфликт, было убийство наших военных, входящих в миротворческий батальон[4]. И мы вынуждены были реагировать. Вот сейчас проводят учения в поддержку Грузии. Не надо провокаций допускать, тогда не надо будет учений проводить.

О. С.: Где наблюдается наибольшая активность? Где больше всего российских сил обороны / обеспечения безопасности – на севере или на юге?

В. П.: У нас достаточно равномерно распределено это все.

О. С.: За исключением российского Дальнего Востока.

В. П.: Да, на российском Дальнем Востоке немного меньше, но это не так уж и важно сегодня. В сегодняшних условиях не имеет большого значения, где что расположено, потому что современные виды вооружений не предполагают войны фронтов. Сегодняшние средства вооруженной борьбы такие, что не важно, где в мирных условиях находятся конкретные подразделения. Важно, какие средства поражения и защиты применяются, как военнослужащие ими пользуются, как они перемещаются. Мы сейчас собираемся проводить реформу расположения и расквартирования наших частей, создавать более благоприятные условия не только для военных, но и для членов их семей, чтобы они могли жить в цивилизованных условиях, получать образование, чтобы дети могли ходить в школу и т. д.

[1] Утверждение: «К сожалению, НАТО, не по нашей инициативе, еще в 2014 году, прекратило с нами контакты в рамках совета Россия–НАТО».

Подтверждение: см. "Ukraine crisis: Nato suspends Russia co‑operation," BBC (April 2, 2014). Источник: http://www.bbc.com/news/world‑europe‑26838894.

[2] Для справки. «Варшавский договор – военно‑политическая организация социалистических стран Центральной и Восточной Европы. Она была учреждена 1 мая 1955 года в Варшаве (Польша) для противодействия предполагаемой угрозе со стороны НАТО, особенно в условиях включения "демилитаризованной" Западной Германии в НАТО, произошедшего 9 мая 1955 года. Договор подписали все социалистические страны Центральной и Восточной Европы, кроме Югославии. Члены Варшавского договора обязались защищать друг друга в случае нападения на одну или несколько стран. Договор действовал на протяжении всей холодной войны. Его распад начался в 1989 году вслед за развалом Восточного блока и политическими изменениями в Советском Союзе». New World Encyclopedia, см.: http://www.newworldencyclopedia.org/entry/Warsaw_Pact.

[3] Для справки. Отказавшись от гражданства Грузии во избежание «безусловного заключения под стражу», Саакашвили получил украинское гражданство и был назначен губернатором Одессы. См.: "Georgia ex‑leader Saakashvili gives up citizenship for Ukraine," BBC (June 1, 2015). Источник: http://www.bbc.com/news/world‑europe‑32969052.

[4] Утверждение: «Но удержать его от этого не удалось, и нам пришлось реагировать, поскольку первое, к чему привел конфликт, было убийство наших военных, входящих в миротворческий батальон».

Подтверждение: когда грузинские вооруженные силы начали военные действия в Южной Осетии, они действительно убили и ранили нескольких российских миротворцев. См.: "Russian troops and tanks pour into South Ossetia" Helen Womack, Tom Parfitt, Ian Black, The Guardian (August 8, 2008). Источник: https://www.theguardian.com/world/2008/aug/09/russia.georgia.