Как‑то вечером я смотрел правым глазом и слушал правым ухом телепередачу по каналу «Культура», которая именуется «Звезды о небе». Звезды! А левым глазом (я это с детства умею: один глаз – в Арзамас, а другой – на Кавказ) читал новогодний номер интересной провинциальной газеты «Хочу в СССР‑2». Левое ухо отдыхало.

И вот в телевизоре на фоне Кремля, храма Христа Спасителя, «Ельцин‑центра» в Екатеринбурге, Елисейского дворца в Париже, Вестминстерского аббатства в Лондоне взошла звезда по имени Наталья Нарочницкая. Кто же ее не знает! По известной классификации Гоголя, это дама не просто приятная, а приятная во всех отношениях. Во всех без малейшего исключения!

Она – единственная дочь прославленного историка А.Л. Нарочницкого (1907–1989). Он – орденоносец, лауреат Сталинской премии (1942), заслуженный деятель науки (1953), профессор Академии общественных наук при ЦК КПСС (с 1955), главный редактор журнала «Новая и новейшая история» (1962), действительный член АПН (1969), академик АН (1972), директор Института истории СССР АН СССР (с 1974)… Ну, и, конечно, с 1961 года член КПСС. Но обратите внимание, что иные свои ответственные посты, даже звание профессора Академии при ЦК, и высокие награды, даже Сталинскую премию, Алексей Леонтьевич получил, не будучи членом партии, во что едва ли поверят Н. Сванидзе и Л. Млечин.

Дочь, пожалуй, кое в чем даже превзошла родителя. Она окончила, конечно, МГИМО, где потом и преподавала, она доктор исторических наук, автор многих книг, непременная участница заграничных бдений о русской истории в Париже и в других замечательных городах мира, восемь лет в поте лица трудилась в секретариате ООН, была депутатом Госдумы… И даже президент так ей доверяет, что однажды, исходя из принципа славного пушкинского персонажа о поединках «Это была бы лишь времени трата – обгони‑ка моего меньшого брата», поручил ей от своего имени принять вызов товарища Зюганова на предвыборный поединок. Мадам тогда вышла на бой с поднятым забралом… Впрочем, Наталья Алексеевна и сама президент– Фонда исторической перспективы, который она для себя и основала. Как многозначительно и красиво: историческая перспектива…

Дама‑звезда много говорила моему правому уху о себе, о своей семье, о золотом советском детстве. Но, откровенно сказать, в этом меня кое‑что озадачивало. Так, она уверяла, что семья жила в коммунальной квартире со всеми ее прелестями вплоть до очереди в туалет и раскладушек. И это – семья двукратного академика? Семья многократного орденоносца и Сталинского лауреата? Да ведь такие академики были тогда почитаемы, как полубоги. Но потом, говорит, папа построил четырехкомнатную кооперативную квартиру на троих: Гоголевский бульвар, дом 29, кв. 38. И на экране мой прищуренный правый глаз видит этот прекрасный многоэтажный дом. Пардон, мадам, но он же дореволюционной постройки. Я знаю этот дом, он недалеко от Литературного института, и в студенческую пору там жила моя возлюбленная. Какие в нем могли быть кооперативы? Вот я действительно живу в кооперативном доме, построенном в 1964 году. Тут что‑то не так.

Или вот историческая дама рассказывает, как однажды на даче она лила из кувшина воду на руки умывавшемуся отцу. И я, говорит, вовсе не чувствовала, что прислуживаю ему, т. е. не видела в этом ничего рабского, унизительного. Помилуй Бог, откуда может взяться мысль о каком‑то прислуживании родному тяте! Он‑то тебе, как помянутый персонаж Пушкина, «яичко испечет да сам и облупит». Вот так же, говорит, я могла бы полить из кувшинчика и Господу Богу. Он – Творец, я – тварь… Кто бы сомневался. Но… э‑те‑те‑те‑те… А разве Творец умывается? Может, и зубы чистит по утрам?..

Впрочем, эти мои недоумения – мелочь, гораздо важнее, что звезда Наталья несколько озадачивает и смущает меня как историк. Судите сами. Однажды она заявила, что «азиатская война началась в 1937 году» (Советская Россия, 26 марта 2010 г). А кто еще в 1931 году вторгся в Китай и захватил ее северо‑восточную часть– Маньчжурию? Или китайцы подарили ее ко дню рождения микадо?

А вот она рисует нам «захват Албанией Италии» (там же). Да, что‑то захватническое там было, но, по‑моему, совершенно обратного смысла: не Албания – Италию, а в апреле 1939 года Италия захватила Албанию, и вышибли ее оттуда только в марте 1943‑го.

Но тут же читаем строгое наставление уже и о нашей родине:

«Не следует забывать, что до Великой Отечественной войны Советский Союз не был великой державой». Господи, где она нахваталась таких убеждений? Не иначе, как за восемь лет в ООН… Мадам, да еще со времен Ивана Грозного, увеличившего просторы страны вдвое, Россия была великой державой, а уж после победы над Наполеоном, после Венского конгресса 1815 года, где вы, к сожалению, не были, тут и говорить не о чем. И ведь при этом заявляет: «Нам нужна Россия, гордая за свою историю». Хороша гордость, которая родину отбрасывает на несколько сот лет в кучу второразрядных стран. А ведь эта историчка была еще и членом Комиссии при президенте по борьбе против фальсификации истории. Правда, Комиссия эта приказала долго жить, поскольку вскоре все поняли, что главные‑то фальсификаторы сидят на Боровицком холме, но все же, все же, все же…

Вот еще: в Великой Отечественной войне «наших людей погибло более 30 миллионов». «Более»– это сколько – 3 миллиона или 5? Как же так можно, мадам? Вы же написали книгу «С кем мы воевали». А ей ничего не стоит накинуть еще миллионов 8‑10. Патриотка, понимаешь…

Это во‑первых. А во‑вторых, ни слова о том, что это за потери. Ведь они же слагаются из боевых потерь, которые у нас не шибко превышают боевые потери немцев, и из миллионов мирных граждан, которых немцы просто уничтожали в порядке очищения территории от коренного населения в своей жажде получить Lebensraum.

Я обмер, когда услышал лютую чушь и об истории нашей культуры: «Русская классическая литература в тридцатые годы была реабилитирована…» Мадам, реабилитировать можно только то, что было осуждено. Русскую классику в советское время никто не осуждал, как ныне устами писателя ерофейской культуры бурлацкая «Литературная газета» пыталась осудить и похоронить советскую. Да, были вопли «Сбросим Пушкина и Толстого с парохода современности!». Но это же до революции, в России, которую потерял с. Говорухин. Так развлекались буйные футуристы, которые еще и били графинами по головам тех, кто на их вечерах сидел в первых рядах. Однако в Советское время их глава пришел с почтительным поклоном к памятнику на Страстной площади:

Александр Сергеевич,

разрешите представиться –

Маяковский…

Человек, восемь лет работавший в ООН, должен знать, кто такой Вильям Буллит. Американский президент Вильсон в 1919 году послал его в Россию посмотреть, что там творится. И вот дотошный посланец докладывал: «В России открыты тысячи новых школ. Советская власть, по‑видимому, в полтора года сделала для просвещения народа больше, чем царизм за 50 лет… Достижения Комиссариата просвещения очень значительны. Все русские классики переизданы». И это – девятнадцатый год, бушует Гражданская война…

Огромными тиражами по копеечной цене издавались не только сами классики, ставились им памятники (хотя бы в 1918 году – Достоевскому на Цветном бульваре, а в 1928 м – Островскому у Малого театра), но продолжала расти и литература о них– о Пушкине, Гоголе, Толстом, Достоевском… Исследования, воспоминания… И ведь до чего добирались! Вот известный писатель В. Вересаев спорит с известным пушкинистом П. Щеголевым о «крепостном романе» Пушкина с Ольгой Калашниковой – был он или не был, если был, то оказал влияние на творчество поэта или имя «Ольга» всего лишь осталось в его «донжуанском списке»? И где они спорят? На страницах журнала «Революция и печать». И все это совершенно неведомо звезде Наталье! Она – о какой‑то реабилитации…

* * *

Однако передача продолжалась, и вот что еще услышало мое правое ухо и сперва радостно зашевелилось. Наталья Алексеевна как верная дочь своего отца, коммуниста и Сталинского лауреата, гневно обрушилась на немецкого историка Эрнста Нольте, который тоже считается звездой на европейском небе. За что? А за то, что он «предложил уравнять тоталитарные режимы, поставив на одну чашу весов гитлеризм и сталинизм, и развенчать славу Советского Союза». Я хотел было крикнуть: «Браво, звезда Наталья! Браво!».

Но тут в мою память вдруг ворвались другие ее слова: «Я бы лично предпочла историю нашей страны без Ленина и без Сталина». (Советская Россия, 26 марта 2010 г). Конечно, этому аплодировали бы многие в ООН, но. Боже мой, что сказал бы папа? Не выселил бы он любимую дочку из четырехкомнатной квартиры обратно в коммуналку, на раскладушку, не отдал бы ее дачу под детский сад?

Мадам можно было бы понять, если она сказала бы, что предпочитает историю страны, допустим, без Ежова и Ягоды или без Радзинского и Пугачевой, но без Ленина и Сталина?! Ведь они же не какие‑нибудь неудачные наркомы или плохие цэковские завотделом. Это вожди народа, это имена‑эпохи, они из племени победителей, за их спиной великие исторические свершения. Под руководством Ленина в 1917–1922 годы народ спас Родину от развала и оккупации; под руководством Сталина Россия спасла и себя, и Европу, и весь мир от фашизма, совершила в прямом и переносном смысле космический взлет, и она, дочь коммуниста, всего этого не хочет, вычеркивает или думает, как видно, что это можно было совершить под руководством Бухарина и Радека? Если так, то велика ли дистанция между ней и этим самым Нольте? И не оказались ли мы свидетелями сцены, о которой поэт давно сказал: «и звезда с звездою говорит»? Причем, говорит на одном языке.

И хотелось бы знать, какие отношения у дочери коммуниста с миллиардером Прохоровым. Подозреваю, что ныне они в близком родстве. Тот, когда вознамерился усесться в Кремле, однажды заявил: «Я счастлив, что выросло поколение, которое не знает, кто такой Ленин!». Это ж от какого неума! Толстосум может ненавидеть Ленина, как ненавидят почти все толстосумы, и все паразиты, все недоумки, но любой разумный гражданин России должен знать человека, оказавшего такое великое влияние на мировую историю. Кромвель или Марат сыграли гораздо меньшую роль, но попробовал бы Прошка‑миллиардер поехать в Англию и Францию и ликовать: «Как я счастлив, что вы их забыли!». А там, не знаю, как Марату, но Кромвелю в Лондоне стоит памятник.

Но пошли дальше. Вот суждение Нарочницкой о родной стране уж самое окончательное: «Я очень реально мыслю и прекрасно понимаю, что ни на какое особое место в истории нам рассчитывать не стоит…» В истории? Да что ж вы, мадам, опять с чужого голоса верещите? Покойный академик Лихачев, тоже любимец президента, утверждал: «Никакой особой миссии у России не было и нет!».

А известный В. Познер в поддержку Лихачеву даже самодельный стишок глумливо декламировал по телевидению:

Умом Гаити не понять,

Аршином общим не измерить…

Мадам, даже если согласно вашей голубой мечте из русской истории изъять Ленина и Сталина, то и тогда за ней останется особое почетное место в мировой истории. Хотя бы по той причине, что, как сказал поэт.

Мы, как послушные холопы.

Держали щит меж двух враждебных рас

Монголов и Европы…

А вы, глумясь, считали только срок.

Когда наставить пушек жерла!..

И «наставляли» – в 1018 году… в 1612‑м… в 1812‑м… в 1914‑м… в 1918‑м… в 1941‑м… И каждый раз дело кончалось тем, что наш народ, как сказал другой поэт, всем находил место «в полях России среди не чуждых им гробов». Каждый раз! А вам, записная патриотка, и этого мало…

Но вот в чем самое главное. Каждый свой афоризм и рассказец, каждый показ своей квартиры и дачи Наталья Алексеевна сопровождала чувствительным вздохом о Боге: «Он – Творец, я – тварь…». Кто бы, говорю, сомневался. «Все от Бога… Все от Бога… Все…» «Творец– на небесах, а я, тварь, на этой даче»… Очень хорошо! А пьянчуга во главе страны? От Бога… А23 миллиона голодающих в стране? По воле Божьей… 16 декабря ушедшего года в подмосковной Истре 15‑летняя Виктория и ее дружок Александр убили родителей девицы… А25 декабря 47летняя москвичка Фарида Фахреева выбросила с шестого этажа свою четырехмесячную дочь и выпрыгнула сама…

27 декабря в поселке Лесное Тюменской области 30‑летний Заур убил жену Дарью, ее мать и четверых своих детей… 29 декабря в Белгороде врач в больнице избил до смерти больного… А Елена К. в Свердловской области, как обнаружилось перед Новым годом, отравила четырех своих детей… В новогоднюю ночь Александр Григорьев в порядке самообороны застрелил четырех бандитов…

И это все только за две недели, и по сведениям лишь одной газеты, а церкви – всюду в шаговой доступности.

Как же понимать это, раба Божья Наталья? «Все от Бога… Все от Бога… Все…» Ну а фашистское нашествие, миллионы и миллионы погибших. «Это, как уже сказал предстоятель. Божье наказание за атеизм…» А победу отдал безбожникам! Что, бес попутал?..

* * *

В это время на экране появляется фотография: Медведев в статусе то ли премьера, то ли президента целует крест в руках, кажется, патриарха. А мадам рассказывает, что такую открытку она послала своему другу в Англию. Тот был растроган и написал ей, что ни один западный лидер так не сфотографируется. Вот она духовность! Вот лепота и благорастворение воздухов над Россией!..

А между тем мой левый глаз читал в газете: «Как‑то раз премьер‑министр Медведев совершал на поезде путешествие по Сибири, и делился горько‑сладкими, презрительно‑гордыми впечатлениями с журналистами. В частности он сказал: – Раньше в СССР в поездах и самолетах туалетов не было. При коммунистах всегда так относились к людям: едешь десять часов, а туалета нет! Не то теперь! По всей стране туалеты – в шаговой доступности».

Вы думаете, это новогодняя шутка газеты? Ничего подобного!

Я, не колеблясь, поверил в подлинность заявления премьера. Почему? Да просто потому, что за те годы, что он фигурирует перед нами, премьер сделал немало подобных заявлений. Да что премьер! И его непосредственный начальник – тоже. Вспомните: Советский Союз мог поставлять на экспорт только галоши; в советское время в стране не было мясного животноводства; гитлеровский прихвостень Маннергейм заслужил, чтобы я от имени новой России возложил венок к его могиле; Геббельс был прав, обвинив СССР в трагедии Катыни, и многое другое.

Автор статьи иронизирует: в советское время из‑за отсутствия туалетов негде было при нужде даже террориста замочить; да и террористов‑то практически не было; зато теперь – и террористы, и туалеты для них в полном ассортименте!

Все верно, однако дело не только в этом. Из заявления премьера следует одно из двух: или он всю жизнь ездил только на дачу электричками, в которых туалетов действительно нет; либо в Кремль он свалился прямо с неба, где предположить наличие даже бесплатных туалетов было бы просто кощунственно. Я склонен предположить второе.

А набраться идей вроде той, что мы разбили гитлеровскую Европу и спасли мир от фашизма под руководством преступников, он мог уже и в сортире.

Впрочем, когда премьер, будучи президентом, однажды посетил факультет журналистики МГУ и его в ходе беседы спросили, готов ли он за эти свои идеи и убеждения отдать жизнь, как Джордано Бруно, или хотя бы получить парочку пуль, как Ленин, он решительно ответил: «Конечно! Несомненно! Хоть сейчас!»… Все в руце Божьей, Наталья Алексеевна. Все по соизволению свыше… Ась?

29 декабря ушедшего года в «Правде» было напечатано письмо Нины Нечаевой из подмосковной Лобни «С кем мне мириться?». Она рассказала, что «культурный министр» В. Мединский заявил, что хорошо бы к столетию Октябрьской революции соорудить «памятник примирения» белых и красных. Пишут, что идею поддержал президент. А где ставить памятник? В Крыму. Почему там? А потому, видимо, что последние белые, врангелевцы, бежали в Турцию и дальше именно оттуда. Маяковский написал об этом так:

Бегут по Севастополю

к дымящим пароходам.

За день подметок стопали,

как за год похода.

На рейде транспорты и транспорточки,

драки,

крики,

ругня,

мотня, –

бегут добровольцы, задрав порточки, –

чистая публика и солдатня.

У кого – канарейка, у кого – роялина,

кто со шкафом, кто с утюгом.

Кадеты – на что уж люди лояльные –

толкались локтями, крыли матюгом.

Забыли приличия, бросили моду,

кто – без юбки, а кто – без носков.

Бьет мужчина даму в морду,

солдат полковника сбивает с мостков.

Наши наседали, крыли по трапам.

Кашей грузился последний эшелон…

Из этой картины для памятника ничего не возьмешь, конечно. Но оказывается, в Керчи уже давно стоит памятничек Вячеслава Клыкова, посвященный «исходу» врангелевцев из Крыма. Исход… Как из египетского плена…Так, может, хватит?

Если не хватит, то я лично предложил бы другой «памятник примирения», и не в Крыму, а в Москве, и не где‑нибудь, а на Красной площади. Ну в самом деле, что такое белые и красные? Это теперь уже давняя история. Надо думать о современности, о дне нынешнем. Сегодня нет никаких белых, а есть грабители, нет красных, а есть ограбленные. Идею памятника мне навеяли мечты Александра Проханова, что вот в День Победы поднимется на трибуну Мавзолея президент Путин, произнесет речь, благодарно помянув Ленина и Сталина, и будет принимать парад. Прекрасно!

А я предлагаю так. Стоит на трибуне Мавзолея бронзовый Путин, а внизу на брусчатке– шеренга за шеренгой бронзовые олигархи: Прохоров, Дерипаска и все прочие Вексельберги. И как мы 24 июня 1945 года бросали к подножию Мавзолея фашистские знамена, так они бросают туда же свои кошельки с деньгами, мошны с награбленным народным добром в золотом выражении. А сбоку у Мавзолея стоят мухинские Рабочий и Колхозница, улыбаются и аплодируют. Вот примирение так примирение!.. Но, разумеется, этому должен предшествовать Указ президента о конфискации всего награбленного, желательно также – о высылке всех Вексельбергов в Верхнюю Вольту…

Но, как сказал поэт, «мечты, мечты, где ваша сладость?». А в реальности мы видим совсем другое. 29 декабря тов. Зюганов беседовал с президентом, они подводили итоги года.

И что мы услышали? Может, т. Зюганов вслед за «Литературной газетой» хотя бы выразил свое маленькое недовольство ельцинским «Центром» в Екатеринбурге? Или высмеял шута Хазанова, в свой день рождения припершегося к президенту в Кремль с подарочком – с императорской короной? Или спросил Путина, почему он в ответ не подарил Хазанову колпак с бубенцами? Ничего подобного! Сперва т. Зюганов похвалил недавние явления президента народу с бодрым посланием и сердечными беседами. А потом вопреки своей «Правде», центральному печатному органу КПРФ, вслед за монархистом Клыковым и «культурным министром» Мединским стал развивать идею о примирении «красных» и «белых», то есть в реальности грабителей и ограбленных. Что же делать теперь «Правде» – объявить о своем банкротстве или о том, что ей неизвестно, кто беседовал с президентом, возможно, это был Чубайс, ловко загримировавшийся под лидера КПРФ? Неизвестно… Но я думаю, что на фоне такого новогоднего демарша своего лидера тираж «Правды» в 2016 году возрастет.

2016 г.