Еще одно правовое опосредование психических расстройств у лица, совершившего преступление, связано с другими правовыми последствиями. Психические аномалии, существующие у осужденного в период отбывания наказания, могут затруднять сам процесс отбывания и достижение его целей – в первую очередь предупреждения повторных преступлений. Мы имеем в виду затруднения, существующие в обычных условиях исправительного учреждения, предъявляющих к психике осужденного достаточно суровые требования. Должный учет психических расстройств при отбывании наказания способен в значительной мере снизить эти затруднения и даже сделать исправительный процесс более легким (по сравнению со здоровыми осужденными). Поэтому и возникает необходимость применения лечебно‑психокоррекци‑онных мероприятий по отношению к таким осужденным: если в механизм преступного деяния значительный вклад внесло их психическое расстройство, то излечение или улучшение психического состояния может снизить вероятность повторения криминальных действий, совершаемых по аналогичным механизмам, тем самым способствуя предупреждению новых деяний (ст. 98 УК РФ).

Таким образом, наряду с ограничением способности к осознанно‑волевой регуляции поведения у психического расстройства можно выделить еще одно юридически значимое качество – его способность затруднять отбывание наказания и достижение его целей. Одним из аспектов нарушений указанной способности является повышенная общественная опасность, связанная с психическим расстройством.

Относительная новизна нормы ограниченной вменяемости в настоящее время ставит множество проблем, требующих своего решения: от разработки клинико‑психологических критериев ее экспертной оценки до поиска оптимальных организационных форм производства таких экспертиз. Остается неясным, является ли состояние «ограниченной вменяемости» предметом однородной судебно‑психиатрической экспертизы или ее экспертная оценка достижима только в рамках психолого‑психиатрических исследований? Если верно последнее, то как разделить при этом компетенцию экспертов, обладающих специальными познаниями в психиатрии и психологии? Мы еще вернемся к обсуждению этих вопросов в лекции, посвященной КСПП ограниченной вменяемости[1], а сейчас, подытоживая исследование «экспертных» понятий в КСППЭ на основе принципов сравнительного экспертоведения, сделаем следующий вывод.

Таблица 2

Экспертные понятия в КСППЭ обвиняемого

Наиболее существенным и общим содержанием «экспертных» психологических и психиатрических понятий является ограничение способности обвиняемого в полной мере осознавать общественную опасность и фактический характер своих действий либо руководить ими (интеграция предмета судебно‑психологической и судебно‑психиатрической экспертизы). Однако ограничение этой способности у обвиняемого может быть следствием как психопатологических, так и психологических (эмоциональных, личностных) факторов (дифференциация специальных познаний в психологии и психиатрии). В идеальном случае варианты такого ограничения показаны в табл. 2, хотя в реальной экспертной практике мы видим, что снижение способности к осознанию и регуляции преступного поведения во многих случаях бывает обусловлено совокупным влиянием психической аномалии, личностных особенностей, эмоционального состояния, нередко опосредуется алкогольной интоксикацией и социально‑психологическими факторами, в первую очередь групповой динамикой, что ставит задачу выделения видов ограниченной вменяемости обвиняемых с учетом всех возможных детерминант мотивации их поведения.

[1] См. лекцию «Комплексная судебная психолого‑психиатрическая экспертиза индивидуально‑психологических особенностей и ограниченной вменяемости обвиняемого».