Весна подходила к концу, и воздухе уже витало лето, когда в одно ничем не примечательное воскресенье в июне 2007 года жизнь Анны Уиллемс изменилась навсегда.

Застекленные двери гостиной, выходившие в сад, были широко открыты, и тюлевые занавески плавно колыхались на ветру, приносившем в комнату цветочные ароматы. Анна сидела и читала в ярком солнечном свете. Она слышала птичье пение, отдаленный детский смех и игривые всплески воды из соседского бассейна. Двенадцатилетний сын Анны склонился над книгой на диване, а одиннадцатилетняя дочь пела в комнате на втором этаже.

Психотерапевт по образованию, Анна работала менеджером и была членом совета в крупном психиатрическом институте в Амстердаме, ежегодный доход которого превышал 10 миллионов евро. Она частенько по выходным читала профессиональную литературу и в тот день устроилась в своем красном кожаном кресле с журналом по психиатрии. Анна не представляла, что эта комната, которая любому показалась бы образцом домашней идиллии, очень скоро станет средоточием кошмара.

Анна почувствовала легкий дискомфорт, мешавший ей сосредоточиться на чтении статьи. Она отложила журнал и внезапно подумала: куда же запропастился муж? Он ушел из дома ранним утром, когда она принимала душ. Ничего не сказав ей, он просто-напросто исчез. Дети сказали, что папа попрощался с ними и обнял по очереди, а затем ушел. Анна звонила ему на мобильник много раз, но он не отвечал. Она попробовала еще раз - опять без ответа. Что-то было явно не в порядке.

В 15:30 зазвонил дверной колокольчик, и Анна, открыв дверь, увидела на пороге двух полисменов.

- Вы миссис Уиллемс? - спросил один из них.

Получив утвердительный ответ, полисмены попросили разрешения войти в дом для разговора. Озадаченная и смущенная, она впустила их. И они сообщили ей новость: тем утром ее муж спрыгнул с крыши одного из самых высоких небоскребов города. Неудивительно, что он не выжил. Анна и двое ее детей сидели в шоке и не могли поверить в случившееся.

Дыхание у Анны перехватило, и она стала судорожно хватать ртом воздух и дрожать всем телом. В тот момент время словно застыло. Пока ее дети сидели, скованные шоком, Анна ради них пыталась скрыть свою боль и потрясение. Внезапно ей словно иглой пронзило голову, и в тот же миг она почувствовала глубокую тянущую боль в животе. Ее шея и плечи окостенели, пока разум лихорадочно метался между мыслями. Гормоны стресса подчинили ее. Анна находилась в режиме выживания.