В последнее время в судебной практике сформировался подход, в соответствии с которым помимо признаков, перечисленных в ст. 130 ГК РФ, обязательным признаком недвижимого имущества является также его самостоятельное функциональное назначение. Необходимость определения данного признака возникает при анализе статуса таких объектов, как «асфальтовое покрытие», «бетонированная площадка» и т.п. Суды, отказываясь признавать перечисленные объекты недвижимостью, указывают на то, что они представляют собой улучшения земельного участка.

В юридической литературе относительно того, является ли самостоятельное функциональное назначение объекта необходимым признаком недвижимого имущества, высказываются различные точки зрения.

В частности, по мнению В.А. Алексеева, данный критерий не должен применяться для отнесения вещей к недвижимым в силу того, что улучшения земельного участка не обладают качеством вещи в принципе. Все эти явления - результат работ по улучшению (благоустройству) соответствующего земельного участка, они и есть собственно земельный участок (асфальтированный, забе тониров анный)[1].

Как представляется, подобного рода рассуждения являются справедливыми в отношении различного вида покрытий земельных участков, состоящих из однородных элементов, таких как асфальтовое покрытие, бетонная площадка и т.п. В то же время рассматриваемая позиция не дает ответа на вопрос о том, что представляют собой куда более сложные по своей инженерной структуре объекты, например железобетонное ограждение, мелиоративные системы?

В этой связи ряд исследователей1 полагает, что самостоятельное функциональное назначение все же является необходимым признаком недвижимого имущества. Как рассуждают ученые, есть сооружения, которые хоть и прочно связаны с землей, но не имеют самостоятельного функционального назначения, соответственно не являются недвижимостью и представляют собой улучшения земельного участка.

Недостаток рассматриваемой позиции заключается в том, что в соответствии со ст. 130 ГК РФ улучшения земельного участка в принципе не могут быть сооружениями. Логично предположить, что под сооружениями ученые подразумевают иные объекты, нежели недвижимость. Как показывает анализ правоприменительной 2

практики , у судов чаще всего возникают сложности с отграничением от объектов недвижимости сооружений вспомогательного использования (см. п. 3 ч. 17 ст. 51 ГрК РФ).

Сооружения вспомогательного использования с точки зрения норм градостроительного законодательства не являются ни движимыми вещами, ни объектами недвижимости[2] [3] [4]. Они юридически представляют собой неотъемлемую составную часть земельного участка, для обслуживания которого они предназначены, т.е. улучшения земельного участка. В этой связи более целесообразным представляется предположить, что, говоря о самостоятельном функциональном назначении как в юридической литературе, так и в судебной практике, на самом деле имелось в виду самостоятельное функциональное назначение самих объектов недвижимости, т.е. объектов, которые участвуют в гражданском обороте по своему основному назначению.

[1] Алексеев В.А. Является ли самостоятельность в обороте критерием отнесения имущества к недвижимому? // Закон. 2015. № 9. С. 152.

[2] Лапач Л. «Спорная недвижимость» - некоторые вопросы теории и практики // Хозяйство и право. 2014. № 12. С. 65; Мельников Н. Улучшения земельного участка: поиск универсального определения в доктрине, законодательстве и судебной практике // Хозяйство и право. 2016. № 4. С. 55.

[3] См., напр.: Постановление ФАС Дальневосточного округа от 17.09.2013 г. № Ф03- 4210/2013 по делу № А16-1178/2011; Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 19.09.2013 г. по делу № А32-10021/2012.

[4] См.: Ширвиндт AM., Щербаков Н.Б. О понятии строений и сооружений вспомогательного использования: к вопросу о целях градостроительного законодательства и корректном толковании закона // Имущественные отношения в Российской Федерации. 2016. № 7. С. 24-37.