История – репрезентация прошлого, но уживается только с теми деталями, которые ей удобны[1]. Данное замечание Пьера Нора прекрасно характеризует процессы, происходящие в исторической политике на постсоветском пространстве. Также и метафора «боев за историю», отсылающая к знаковой работе Люсьена Февра, вполне применима к дискуссиям в научной среде Украины и России по проблемам интерпретации фактов совместного существования.

В статье рассматривается конструирование образа России в учебниках для общеобразовательных учебных заведений конца XX – начала XXI вв. с учетом коррекции курса исторической политики, предпринятой по инициативе министра образования и науки Д. Табачника. Отметим, что попытка смены вектора исторической политики вызвала острую полемику, сбор подписей за отставку Д. Табачника и митинги противников реформы в Киеве и Западной Украине.

Анализ проведен в хронологических рамках событий XVII – начала XX вв. по следующим смысловым линиям:

1. Переяславские соглашения 1654 г.: особенности конструирования образа России;

2. Иван Мазепа – образ национального героя и действия «соседа»;

3. Российская империя в восприятии украинцев.

Победитель первого всеукраинского конкурса «Учитель истории» (1996 г.), заслуженный учитель Украины В. Мисан, характеризуя период, предваряющий вхождение Украины в Россию, пишет, что казаки не могли найти верного союзника: «Оставалось только Московское царство… Как‑никак, а одного корня, одной веры, хоть и многим отличаются друг от друга… Думали казаки, совещались. Решили пойти на союз с Москвой, хоть сердце к российскому самодержцу и не лежало»[2].

В учебнике для 8‑го класса В. С. Власов отмечает, что в период национально‑освободительной войны Москва будто бы планировала оказать помощь Речи Посполитой, также «московское правительство, наблюдая за развертыванием событий, выжидало, какая из сторон быстрее обессилеет»[3].

A. К. Струкевич, И. М. Романюк, Т. П. Пирус оригинально объясняют стремление Б. Хмельницкого к союзу с Россией: «Украинские политики принимали во внимание православное исповедание обоих народов, близость языков, память об общей исторической судьбе в период Древней Руси, отсутствие в психологии украинцев чувства враждебности в отношении московитов. Украинцам прежде не доводилось тесно общаться с московскими «служивыми людьми», они не были знакомы должным образом с их обычаями, образовательным и культурным уровнем, что также способствовало завышенным надеждам на союз с Москвой[4].

B. С. Власов и О. М. Данилевская эмоционально описывают выбор Б. Хмельницкого в пользу сотрудничества с Россией: «Огненные бабочки стремительно трепещут крылышками, мгновенно увеличиваются, превращаясь в стремительных лошадей, которые вот‑вот подхватят отчаявшуюся душу… Посоветуй мне, брат, как найти покой, – обращалась гетманова душа до великана‑дуба, вероятно, чувствуя, что обманет царь казаков, быстро лишит их привилегий и самой свободы. Однако дуб лишь шуршал листьями…»[5].

В учебнике 8‑го класса В.С. Власова параграф, посвященный переяславским соглашениям, начинается с цитаты о том, что «переяславских мещан гнали присягать, чему они очень противились, а городской староста даже заболел, а его, хоть и больного, было приказано привести в церковь Пречистой Богородицы. Он был вынужден принять присягу и умер от депрессии в тот же день… Киевляне тоже противились и не хотели идти в церковь, но их, как быдло, гнали казаки к присяге. Они же во время присяги не назывались своим, данным при крещении именем, а после присяги ее хаяли». В завершение тематического блока ученикам предлагается подумать над тем, были ли позитивные перспективы у российско‑украинского союза[6].

Отметим, что в учебники Истории Украины включен тематический раздел «Московско‑украинская война 1658–1659 гг.», в то время как в отечественной историографии эти события трактуются как часть русско‑польской войны 1654–1667 гг.: действия гетмана Ивана Выговского поддержала только часть украинских казаков, большинство сохранило лояльность Москве.

Описывая события Руины и соперничества группировки И. Выговского с пророссийски настроенными казаками, авторы ожидаемо акцентируют внимание на Битве под Конотопом (1659 г.): «Охваченная кольцом московская армия на глазах таяла в казацкому огне. – Хороший пир устроили московитам!»[7].

Иной образ соседа формируется в учебнике Г. К. Швидько, профессора Национального горного университета (г. Днепропетровск). Автор указывает, что в период войны с Польшей, Россия оказывала Б. Хмельницкому дипломатическую поддержку, а разрешенная российским купцам свободная беспошлинная торговля хлебом имела для Украины «существенное значение в связи с неурожаем 1648 г.» Рассматриваемый учебник акцентирует внимание учащегося на том, что сближение украинского народа и России было исторически и политически обусловлено[8].

После редактирования 2010 г., затронувшем в первую очередь ознакомительный курс 5‑го класса, акценты изменились. В учебнике В. Мисана дана характеристика процесса формирования договорных отношений Украины с Россией, констатируются его причины: необходимость поиска союзника, религиозная, историческая, территориальная близость[9]. Отметим, что содержание нового учебника В. Мисан счел необходимым прокомментировать в интервью новостным порталам, указав, что изменения были предприняты по жесткому распоряжению «свыше». Учебник В. С. Власова и О. М. Данилевской в основном сохраняет базовые идеи, эмоциональных отрывков практически уже нет. Рассказ о московско‑украинской войне отсутствует[10].

Следующий исторический сюжет различно преподносится российским и украинским школьникам. В учебниках украинской истории гетман Мазепа – герой освободительного движения. Причина предательства объясняется национальными интересами: «К Украине Петр относился враждебно. Видел в ней свою извечную рабу, которая не имеет права ни на собственный язык, ни на культуру, не говоря уже о свободе»[11]. Интересно логическое задание в учебнике восьмого класса, выполнив которое школьники определяют, что действия И. Мазепы в ходе Северной войны были единственно правильными и не имели достойных альтернатив[12].

А. К. Струкевич, И. М. Романюк, Т. П. Пирус, повествуя об участии казаков в Северной войне, отмечают: «московские союзники откровенно презирали казаков». Подчеркивается вынужденный характер действий И. Мазепы, продиктованный жесткой политикой Петра I в отношении Украины и давлением на гетмана войсковых старшин. Приводится так называемый исторический факт со следующим разъяснением: «Украинские старшины были хорошими аналитиками. Так, в архиве французского министерства иностранных дел найден проект Петра I от 1703 г. В нем планировалось дождаться смерти Мазепы или умертвить его, казачий стан ликвидировать, всех несогласных уничтожить или выселить из Украины, а освобожденные земли заселить россиянами и немцами. Существовали планы передачи украинских земель князю Меньшикову и английскому герцогу Мальборо[13]. Первая часть цитаты вызывает сомнения с учетом реальных действий Петра I. Во второй части о передаче украинских земель герцогу Мальборо авторы, скорее всего, опираются на факт, приведенный в работах С. М. Соловьева[14] и Е. В. Тарле[15]: речь идет о стремлении России (после мирного договора Августа II с Карлом XII в Альтрапштадте) добиться мира со Швецией при содействии Англии. В полном варианте цитаты указано, что можно обещать Мальборо «из трех [княжеств] которые похочет: Киевское, Владимирское или Сибирское, и при том склонять ево, чтоб оной вспомог у королевы о добром миру [с] шведом, обещая ему ежели он то учинит, то со онова княжества по вся годы жизни ево неприменно дать будем по 50000 ефимков битых»[16]. Таким образом, здесь говорится о доходе с земель, и, учитывая наличие в списке Владимирского княжества, не может идти речь о пренебрежительном отношении к Украине.

Как пишут авторы учебника, Петр отказался выполнить обязанности протектора‑защитника Украины, не выделив 10 тыс. регулярных войск для отражения наступления шведов. Отказ монарха «освобождал гетмана Мазепу от выполнения обязательств перед Московской державой»[17].

Несмотря на изменения 2010 г. сохранилась идеализация И. Мазепы: акцентируется внимание на его вкладе в развитие культуры и искусства и стремлении восстановить казачьи права, выступив на стороне шведского короля[18].

Согласно концепции украинских учебников, обе части Украины были объектами национального и социального угнетения».

Целью миграционной политики России являлось увеличение на украинских территориях количества русских, евреев и «представителей других национальностей». При этом часть заселенных украинцами земель оказалась за пределами украинских губерний. Авторы включают в «свои» территории: «районы Кубани, Войска Донского, Воронежской, Курской, Гродненской, Минской, Могилевской, Люблинской губерний и часть Бессарабии»[19].

В условиях имперского режима миграционная политика использовалась для разжигания межнациональных противоречий, что позволяло правительственным кругам сохранять несправедливые государственные порядки».

В рамках экономической политики Украина – «рынок сбыта для российских товаров, регион, подвергавшийся экономической эксплуатации и деформации». Негативно оценивается даже строительство железных дорог на территории Украины: железнодорожные пути связали не украинские города между собой, а центральную Россию с Украиной; «строительство железнодорожных путей… часто противоречило экономическим потребностям Украины».

Конечной целью Российской политики была «ликвидация национальной самобытности украинского народа, уничтожение каких‑либо проявлений его сопротивления имперскому владычеству». К началу Первой мировой войны «на Украину обрушилась волна агрессивного российского шовинизма»[20].

В учебнике 2011 г. оценки принципиально не изменились: для России Украина была колонией «европейского типа», целенаправленно лишаемая «капитала и потенциальных прибылей». Сосед стремился уничтожить у украинского народа национальное сознание, навязать чувство неполноценности»[21]

В исторической политике именно учебники являются средством массового распространения идей, необходимых существующему политическому режиму. Образ России – соседа, центра силы в регионе – с начала 1990‑х годов приобретал следующие негативные ценностные коннотации:

• Россия XVII в. рассматривалась как сосед, занимающий агрессивно‑выжидательную позицию.

• Союз с ней носил вынужденный характер.

• Воссоединение Украины с Россией произошло насильственно, в результате обмана: население заставили присягнуть.

• Исторически сложившаяся близость русских и украинцев – фактор второстепенный, но способствующий завышенным позитивным ожиданиям.

• В начале XVIII в. казаков презирали даже несмотря на участие Украины в Северной войне. Петр I к Украине относился пренебрежительно, был готов отдать английскому герцогу. И. Мазепа, опередив время, смог осознать необходимость разрыва с Россией.

• Имперская Россия воспринимала Украину как колонию, целенаправленно ослабляя экономику и провоцируя социальные конфликты.

Более обдуманные оценки даны только в учебнике, написанном автором из Юго‑Восточного региона страны. Негативный образ России, неприятие русского – фактор, предопределивший украинский кризис 2014–2015 гг.

Историческая политика на постсоветском пространстве формировалась под влиянием освобождения от советских идеологем – появилась возможность разрабатывать «закрытые» ранее темы. Историописание воспринималось как фактор формирования этнической идентичности, как средство обоснования суверенитета, а самостоятельность – как высшая ценность, полученная не в ходе распада СССР, а в процессе длительной, многолетней борьбы. К сожалению, на постсоветском пространстве линия разлома прошла именно по границе дружественных культурных и политических взаимоотношений.

[1] Нора П., Озуф М., де Пюимеж Ж., Винок М. Франция – память. СПб., 1999. С. 20.

[2] Мисан В. Рассказы по истории Украины. Учебник для 5 класса средней школы. Киев, 1997. С. 118–119.

[3] Власов В. С. Iсторiя України. Підручник для 8 класу загальноосвiтнiх навчальних закладів. Київ, 2008. С. 147–148, 152.

[4] Струкевич А. К., Романюк И. М., Пирус Т. П. История Украины. Учебник для 8 класса общеобразовательных учебных заведений. Киев, 2008. С. 137.

[5] Власов B. C., Данилевська О. М. Вступ до історії України: підручник для 5 класу загальноосвiтних навчальних закладів. Київ, 2002. С. 150–151.

[6] Власов В. С. Iсторiя України… С. 154, 160.

[7] Власов В. С., Данилевська О. М. Указ. соч. С. 154.

[8] Швидько Г. К . Iсторія України XVI–XVIII столiття: підручник для 8 класу загальноосвiтних навчальних закладів. Київ, 2008. С. 158–159.

[9] Мисан В. Вступ до iсторії України. Підручник для 5 класу загальноосвітніх навчальних закладів. Київ, 2010. С. 102.

[10] Власов B. С., Данилевська О. М. Вступ до історії України: підручник для 5 класу загальноосвiтних навчальних закладів. Київ, 2010. С. 113, 115.

[11] Мисан В. Рассказы…С. 119.

[12] Власов В. С. Указ. соч. С. 221, 227.

[13] Струкевич А. К ., Романюк И. М., Пирус Т. П. Указ. соч. С. 202–203.

[14] Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Т. 15. URL: http://www.magister.msk. ru/libraiy/history/solov/solvl5p3.htm (Дата обращения 1.05.2015).

[15] Тарле Е. В. Северная война и шведское нашествие на Россию // Тарле Е. В. Сочинения. Том 10. М., 1959. URL: http://militera.lib.ru/h/tarle2/01.html (Дата обращения 1.05.2015).

[16] Тарле Е. В. Там же. Отметим, что в своей работе он ссылается на «Набросок мыслей для письма к барону Генриху Гюйссену. 1707 г., январь – февраль» (точной даты нет). Письма и бумаги, т. V, стр. 60, № 1551».

[17] Струкевич А. К ., Романюк И. М., Пирус Т. П. Указ. соч. С. 203.

[18] Власов B., Данилевська О. Вступ до історії України: підручник для 5 класу загальноосвiтних навчальних закладів. Київ, 2010. С 120, 122.

[19] Турченко Ф. Г., Мороко В. М. Iсторiя України. Підручник для 9 класу. Київ, 2009. С. 29–31.

[20] Турченко Ф. Г., Мороко В. М. Указ. соч. С. 5–7,12,38,160, С. 365.

[21] Турченко Ф. Г., Мороко В. М. Указ. соч. С. 142–144,195.