● Одно маленькое и весьма неосторожное замечание интимного приятеля Путина ‑ Ролдугина, брошенное так, между прочим, по ходу дела, про участие "разведчика" в охранительном кордоне на Пасху, многое может рассказать наблюдательным людям, знакомым с системой КГБ. Оно, например, прямо говорит о том, что Путин, по крайней мере, в то время на самом деле не был никаким кадровым сотрудником внешней разведки КГБ СССР.

● Поясним для людей, не знакомых в деталях с системой советской госбезопасности: для настоящих кадровых разведчиков существовало исключение из чекистского правила ‑ их никогда не привлекали к публичным мероприятиям по охране общественного порядка на улицах в праздники. Никогда! Кадровые чекисты из Ясенева, конечно, несли некоторые офицерские, воинские повинности: дежурили по выходным и праздничным дням, ходили на субботники и т.п. Но они это делали только внутри своей закрытой системы разведки, специально отделенной от остальной огромной машины КГБ (на территорию ясеневского комплекса зданий разведки, например, нельзя было пройти с обычным удостоверением сотрудника КГБ, с которым в СССР пускали почти везде). Всех остальных, обычных, официальных чекистов (контрразведчиков, "территориалов" и т.п.) на публичную охрану порядка бросали обязательно и регулярно. Больше того, их направляли в особо важные для советского режима места, куда нельзя было поставить простых милиционеров, дружинников или КООДовцев (членов комсомольских оперативных отрядов): на самые центральных улицы и площади, напротив трибун высшего руководства (в Москве ‑ на Красной площади), мимо которых колонами проходили сотни тысяч посторонних трудящихся, даже иностранцев, что таило бы для подлинного разведчика опасность не просто быть случайно узнанным, но еще к тому же и не знать об этом, ибо проконтролировать огромную массу людей на демонстрациях нельзя было даже при советской тоталитарной машине. Для настоящего разведчика оказаться на праздник с повязкой дружинника на улице крупного города в заградительном кордоне, там где обычно стояли сотрудники КГБ, означало провал, полную расшифровку его принадлежности к органам госбезопасности, что было запрещено инструкциями. Но оперативник Путин настоящим разведчиком не был, поэтому и стоял в охранном кордоне на Пасху.

● Следующее интересное замечание мы обращает всем тем наивным людям, кто еще верит в миф о путинском православии и уважении к христианской религии. Даже не очень искушенному в вопросах веры человеку сердцем понятно, что воистину верующий православный не сможет полезть в драку прямо от алтаря, в самый великий религиозный праздник ‑ Светлое Христово воскресение. Настоящие верующие в этот день целуются даже с незнакомыми, а Путин рукоприкладством занимается ‑ страшный грех‑то! Те из верующих, которые жили в советское время, не попадутся также на удочку обмана Ролдугина, который пытается обмануть наивных людей и в том, что чекисты, стоящие на Пасху в кордонах, просто следили за порядком. Они следили за порядком партийным, идеологическим: они занимались тем, что не пускали в церкви и на Крестные ходы молодежь, которой положено было танцевать в это время на ночных дискотеках, организуемых в виде исключения комсомольскими функционерами по всей стране. Вот в чем истинное значение фразы Ролдугина: "никому нельзя, а нам можно."

● Теперь посмотрим повнимательнее на неосторожные рассказы Ролдугина про путинские регулярные драки в общественных местах. В этих, на первый взгляд, пустяковых эпизодах (с кем из мужиков не бывает подраться?!) вскрывается самое значительное, принципиальное мировоззренческое противоречие и проявляется полная профессиональная непригодность не только Путина‑"разведчика", но и Путина‑"политика". Поэтому остановимся на разборе этой грани путинской личности как можно подробнее.

Как видим, Путин пускать в ход силу любил, по делу, а чаще ‑ без дела, т.к. указанные инциденты были явно спровоцированы самим "разведчиком". То, что в Москве, в Краснознаменном институте , в кадрах КГБ у Путина после драки в метро были последствия и неприятности ‑ это точно. При этом, нас в данном случае, как и кадровиков КГБ, совершенно не интересует, был ли Путин прав или не прав в этих драках. Не будем здесь слишком подробно обсуждать морально‑этический портрет дважды мастера спорта по рукопашному бою, который только и ждет удобного случая, чтобы подраться не в спортивном зале, а на улице, по‑бандитски, причем даже не с бандитами, а так с подвыпившими студентами (мы уже не говорим о том, что "чемпиону" по самбо и дзюдо еще и руку сломали в потасовке: подлинные мастера дзюдо в Японии после такой потери лица сделали бы себе харакири!).

● Принципиально в данном случае другое: сам факт перерастания у чекиста, специалиста по общению с людьми, обычного бытового конфликта в драку, в выяснение кадровым "разведчиком" отношений в быту с помощью мордобоя. Эти драки были проявлением довольно обычного психологического "чемпионского" комплекса, "звездной" болезни, когда бывшие известные спортсмены оказывались не у дел. Путину не доставало былой спортивной славы, игры мускулов и активной физической деятельности, он был категорически не годен для тайной интеллектуальной разведки, где тщеславие удовлетворяется совсем другими способами. Будущего "бойца невидимого фронта" постоянно тянуло на фронт явный, с прямым физическим противостоянием, и лучше ‑ с заранее более слабым противником (понятно, что у пьяного координация нарушена). У нашего "разведчика" буквально чесались руки. Это означало, что он был профессионально непригоден для агентурной внешней разведки (да и для политики).

● Фильмы и книжки создали слишком много мифов на тему разведки. Те, кто берет в пример Джеймса Бонда и тому подобных героев, путают разведку с диверсионной деятельностью. Убийца, взрывник, похититель, отравитель, каратеист ‑ не разведчик, а диверсант‑спецназовец. Показательно, что в приличной детективной литературе все без исключения гениальные сыщики ни с кем наперегонки не бегали и в кулачные бои не вступали (Шерлок Холмс тут редкое исключение, которое только подтверждает правило ‑ он это делал исключительно редко). Читайте только Агату Кристи и Джона Ле Карре. Да и среди литературных персонажей из преступной среды ближе всего к сути агентурной внешней разведки стоит конан‑дойлевский профессор Мориарти, который сидел, как паук, у себя в кабинете и оттуда оплел своими преступными сетями весь Лондон, а о нем даже в Скотланд‑Ярде никто и слыхом не слыхивал, никто ничего о нем не знал кроме проницательного Шерлока Холмса. Вот это и есть предел мечтаний хорошего резидента разведки!

● Внешняя агентурная разведка ‑ это не лазанье по крышам и стрельба с двух рук "по‑макидонски". Разведка ‑ это прежде всего сбор и анализ информации по крупинкам. Это ‑ тайное проникновение в планы противника, на его секретные объекты, но не как в фильмах (самому, по стене да через крыши), а опосредованно, через завербованную иностранную агентуру (как профессор Мориарти через свою сеть). Настоящая внешняя агентурная разведка практически исключает не только прямое физическое столкновение с противником (тем более всякие там драки), но даже зачастую обыкновенные контакты. Разведка ‑ это занятие не физическое, а умственное, во многом виртуальное.

● Подлинный агентурный разведчик ‑ это не пылкий герой‑любовник, не Дон Жуан‑обольститель, который лично сам лезет в постель, а этакий импотент‑извращенец, вуайер, который посылает вместо себя другого, а сам наблюдает половой акт через замочную скважину или смотрит потом на видеокассете. Разведка ‑ это борьба умов, джентельментское соревнование интеллектов, особая секретная дипломатия. Это ‑ шахматы. Здесь работают головой и только головой. И если шахматист вдруг возьмет и двинет на соревнованиях шахматной доской своему противнику по башке, или кулаком между глаз, или подсыплет ему яду в стакан воды, то он уже ‑ не шахматист, а бандит и уголовник. Как спортсмена его дисквалифицируют и будут судить как преступника. Применение силы в шахматах ‑ признание собственного интеллектуального бессилия, признак спортивного поражения. Также и в разведке: применил физическую силу, значит есть недостаток ума. Вот это у самбиста‑дзюдоиста Путина и произошло в той драке (а потом ‑ и в политике). Сам Путин этого никогда не понимал и так и не понял. Зато те из его коллег, кто действительно занимался внешней разведкой (например, Сергей Иванов ), это прекрасно знают.

● Всех без исключения сотрудников внешней разведки КГБ, попавших за драки и прочие публичные конфликты в милицию, ждало неминуемое наказание (если не увольнение из "органов", то уж точно пожизненная "ссылка" из оперативных отделов в "отстойники" ‑ архивные, учебные, кадровые, исследовательские, технические и прочие вспомогательные подразделения). Причем наказывали драчунов и скандалистов вовсе не за то, что разведчик подрался или поругался. И даже не за то, что попался с поличным. А за то, что вообще полез в драку, что не смог предупредить, загасить, дипломатично избежать конфликта, решить его обходным путем, по Карнеги.

● Истоки такого путинского менталитета ‑ в его раннем детстве, в драках во дворе, где его, слабенького и беззащитного нещадно били (отчего от и пошел сначала в бокс, а потом ‑ в борьбу). Жертвы несправедливых побоев, как ни странно, чаще всего воспроизводят эту ненормальную схему в своих последующих отношениях и становятся в свою очередь тиранами и истязателями, при чем по отношению к слабым. Далее вспомним, что борец‑разрядник Путин даже свой базовый вузовский (юридический) диплом получил отнюдь не головой, а, как проститутка ‑ бойцовским телом. Вот, где собака зарыта. Потому‑то он ‑ никакой и не юрист, а самбист, дзюдоист. Подрался Путин, будучи уже на учебе в КИ, и потому‑то он ‑ никакой и ни "разведчик".

● Ему не хватало не то, чтобы ума и интеллекта, а обыкновенной житейской хитрости, расчета и сдержанности, и он пускал в ход физическую силу. Это ‑ отличительная черта путинского характера и "фирменного" стиля, где бы он при этом ни работал, и какую бы бумажку ему при этом не выдали. Вот откуда идут истоки его "мочиловки в сортире" и силовых акций против Березовского и Гусинского. Не умом, так кулаком в морду или сапогом по почкам! Не интеллектом, так автоматом! А представляете, каким бы "общительным" следователем мог бы стать наш "юрист" и чекист Путин в 1934‑38 годах? Или если бы его не взяли в КГБ, и он попал бы в спецпрокуратуру? Ух, как бы он справедливость советского правосудия вбивал в головы подследственным кулаками!

● После всех этих драк, Путина окончательно не взяли во внешнюю разведку КГБ ‑ в центральный аппарат ПГУ. И правильно сделали! Он уже тогда доказал свою полную профессиональную непригодность: он не умел противника "переигрывать" интеллектуально, и психологически срывался, пытаясь давить физически. Таким людям в агентурной разведке было делать нечего! Это могло показаться несправедливым, но таковы были правила игры. Знаменитое высказывание основателя ВЧК "Железного" Феликса гласило: "Чекист должен иметь чистые руки, горячее сердце и холодную голову". Понятно, что чекист полезший в рукопашную, претендовать на холодную голову уже не мог. Такой "разведчик" не соответствовал требованиям к кадровому составу, установленным еще на заре создания большевистских карательных органов. Вот почему, в частности, и не попал "разведчик" Путин никогда в Ясенево, в ПГУ, в настоящую внешнюю разведку, а ошивался по периферии, по захолустью, а за границу поехал не в приличную страну, а в доживавшую свой век ГДР Хоннекера. Но, как правильно гласит народная советская мудрость: курица ‑ не птица, ГДР ‑ не заграница.