В начале XIX века в России была сделана реорганизация органов управления страной. В 1802 году Манифестом Александра I вместо коллегий были основаны министерства. В частности, было образовано министерство иностранных дел (далее – МИД), канцелярия которого содержала четыре основных экспедиции и три секретные. Первая секретная – шифровальная, вторая – дешифровальная, третья – служба перлюстрации.

До 1808 года начальником первой экспедиции, куда входила «цифирная» часть, был Андрей Андреевич Жерве (1773–1832). Потом он был назначен руководителем Канцелярии, а начальником этой экспедиции стал Христиан Иванович Миллер. Составлением шифров для секретной корреспонденции и дешифровкой иностранных депеш в этот период заведовал Христиан Андреевич Бек (1770–1853). Сохранились некоторые документы, которые позволяют охарактеризовать деятельность секретной экспедиции Канцелярии МИД периода начала XIX века и войны с Наполеоном.

Письмо от 8 марта 1812 года Х. И. Миллеру: «Г. Канцлеру угодно, чтобы вы, милостивый государь мой, Христиан Иванович, немедленно занялись составлением двух совершенно полных лексиконов как для шифрования, равно и для дешифрования на российском и французском языках, и чтобы вы снеслись по сему предмету с Александром Федоровичем Крейдеманом, стараясь соединенными силами привести работу сию к скорейшему и успешнейшему окончанию. А. Жерве».

Х. И. Миллер и А. Ф. Крейдеман являлись составителями не только лексиконов, т. е. словарей к шифрам, но и самих шифров. Эту работу выполняли и некоторые другие сотрудники. После составления шифра специалистом‑криптографом в XVIII веке он набело переписывался от руки специальным секретарем в нужном количестве экземпляров. Позже шифры изготовлялись уже типографским способом. В отношении каждого шифра заведующим секретной экспедицией при этом составлялась докладная записка такого содержания:

«В Государственную коллегию иностранных дел.

От нижеподписавшегося покорнейшее доношение.

Составив по приказанию сей Коллегии новую генеральную цифирь на российском и французском языках, ею одобренную, и отобрав цены за изготовление передвижных машин, равно и за напечатание наборных и разборных таблиц и за бумагу, имею честь представить о том подробную записку, прося покорнейше помянутую Коллегию благоволить на сей расход определить сумму.

Коллежский советник Христиан Миллер.

Октябрь дня 3 1804 года.

За машины:

за 15 пар машин с двойными передвижными дощечками по 125 р. за пару – 1875 рублей.

Типографщику:

за набор разборных таблиц для российской цифири с напечатанием по 20 р. за таблицу – 40 р.

за набор двух разборных таблиц для французской цифири с напечатанием по 20 р. за таблицу – 40 р.

за набор одного листа и напечатание чисел и букв, принадлежащих к разборным таблицам обеих сих цифирей, – 10 р.

за набор 112Ѕ страниц российской наборной азбуки и напечатание по 30 р. за страницу, а за все 112Ѕ страниц – 3375 р.

за набор 122Ѕ страниц французской наборной азбуки и напечатание по 30 р. за страницу, а за все 122Ѕ страницы – 3675 р.

Бумаги:

Александрийской 83 л. по 2 р. 50 к. каждая – 207,50

Итого 9222 р. 50 к.

Коллежск. сов. Хр. Миллер».

В начале XIX века в МИД был создан так называемый «Цифирный комитет», в состав которого вошли наиболее опытные и квалифицированные криптологи. В задачи комитета входил анализ и введение новых систем шифров, контроль за их правильным использованием и хранением, вывод из действия устаревших или скомпрометированных шифров, составления выводов, отчетов и докладов для руководителей МИД и императора по вопросам деятельности шифровальной и дешифровальной служб. Этот комитет был подчинен министру, а возглавлял его «главный член цифирного комитета».

Русская дешифровальная служба еще с середины XVIII века вела успешную борьбу с королевской Францией, практически без особых трудностей, «взломав» ее шифры. Подобное состояние дел перекочевало и в XIX век. Русские дешифровщики и здесь поработали хорошо: царь Александр I имел достаточно информации о переписке наполеоновских генералов.

В законе Российской империи об учреждении Военного министерства от 8 февраля 1812 года было предусмотрено создание Особенной канцелярии, специального органа внешней разведки, директором которой был назначен кадровый офицер русской армии флигель‑адъютант полковник Алексей Васильевич Воейков (1778–1825). В начале своей военной карьеры он некоторое время был ординарцем полководца Александра Васильевича Суворова.

Сотрудник Особенной канцелярии полковник Александр Иванович Чернышев (1785–1857), использовавший шифр А. В. Суворова, выполнил в Париже значительную работу по розыску данных о состоянии многочисленной армии Наполеона. В результате своей работы ему удалось завербовать одного сотрудника военного министерства Франции, благодаря которому документы, имевшие стратегическое значение для Франции, Наполеон получал одновременно с Александром I.

Как ни странно, но гений Наполеона остался безразличным к секретам криптологии, хотя обычно император пользовался тайнописью. Применял ее и наполеоновский генералитет, который использовал, например, «книжный» шифр.

В 1812 году русские дешифровщики сыграли значительную роль в разгроме армии Наполеона, начавшего войну против России. В ходе военных действий они раскрыли не только самые простые шифры для связи с небольшими подразделениями, но и «Великий» и «Малый» шифры Наполеона. Несмотря на то, что эти шифры были недостаточно стойкими, французы им полностью доверяли в расчете на то, что русские не смогут их раскрыть.

Русские шифры, применявшиеся в то время на военных сетях связи, по сложности были аналогичны французским, однако русское руководство уделяло намного больше внимания их правильному использованию. Значительные усилия были направлены на развитие службы перехвата и дешифровки. Полученная из дешифрованных сообщений информация вовремя передавалась командованию армии и высшему политическому руководству.

Наполеон же находился на захваченной территории и не имел возможности «партизанского» перехвата сообщений русских военачальников. Он не придавал большого значения криптологии и полностью полагался на мощь своей «непобедимой» армии, поэтому не имел дешифровальной службы в своих войсках. Данные по эффективной дешифровке французами русских военных депеш в истории отсутствуют. Таким образом, можно утверждать, что русская криптология победила в войне с французской.

Американский историк Флетчер Пратт привел такую выдержку из разговора, состоявшегося после войны 1812 года между Александром I и командующим одного из корпусов армии Наполеона маршалом Макдональдом: «Конечно, – сказал император России Александр, пытаясь успокоить маршала на счет поражений Франции, – нам очень сильно помогло то, что мы всегда знали намерения вашего императора из его же собственных депеш. Во время последних операций в стране были большие недовольства, и нам удалось захватить много депеш». «Я считаю очень странным, что вы смогли их прочесть, – заметил несколько печально Макдональд, – кто‑нибудь, наверное, выдал вам ключ?» Русский царь был удивлен. «Отнюдь нет! Я даю вам честное слово, что ничего подобного не имело места. Мы просто дешифровали их».

В 1823 году при МИД был создан «Цифирный» комитет для руководства шифровальной деятельностью министерства. В это научно‑производственное подразделение входили квалифицированные специалисты‑криптологи, которые работали в различных департаментах министерства. В задачи комитета входило:

1) изучение различных комбинаций шифров и «обеспечение возможно более полной секретности» дипломатической корреспонденции, разработка новых шифров;

2) контроль за введением новых систем шифров;

3) контроль за обеспечением хранения шифров, вывод устаревших шифров;

4) составление заключений, отчетов по вопросам деятельности шифровальной и дешифровальной служб для руководителя министерства и императора.

В 1828 году в МИД был создан Департамент внешних сношений, в состав которого вошли три секретных экспедиции: шифровальная, дешифровальная и перлюстрации, находившиеся в ведении «Цифирного» комитета. Секретными экспедициями в то время заведовали П. Л. Шиллинг (шифры и литография), Х. А. Бек (дешифровка), Н. С. Лаваль (перлюстрация).

В 1846 году название Департамента внешних сношений было заменено новым – Особая канцелярия МИД. Руководители экспедиций были непосредственно подчинены канцлеру (министру внешних сношений) К. Нессельроде наравне с директорами департаментов МИД. В Особой канцелярии была сосредоточена политическая переписка.

В XIX веке продолжалась практика перехвата и дешифровки иностранных сообщений и переписки антигосударственных организаций в самой России. Этим вопросам придавалось огромное значение на высшем государственном уровне. Так, например, Николай I и Александр II охотно читали выдержки из перлюстрированных писем и, используя эту информацию, принимали важные решения.

Русский ЧК, который был сосредоточен в основном в МИД, постоянно совершенствовал методы, технику перехвата и перлюстрации сообщений иностранных государств. На почтамтах Петербурга, Москвы, Варшавы, Одессы, Киева, Харькова, Риги, Вильно (Вильнюс), Томска и Тифлиса были также созданы ЧК – профессиональные службы по перехвату и перлюстрации дипломатической переписки, где разрабатывались методы быстрого копирования, перлюстрации без улик (подделка печатей и т. п.), оперативного ознакомления с содержанием сообщений и их передачи дешифровальным органам.

Большинство сотрудников ЧК были иностранцами, которые получили российское гражданство. В основном это были немцы, которые говорили по‑русски с большим акцентом, поскольку с целью собственной безопасности они вели изолированный образ жизни. Для вскрытия писем, как правило, использовался пар или горячая проволока, с помощью которых снималась восковая печать.

Как утверждал бывший сотрудник ЧК Владимир Иванович Кривош, «иностранная дипломатическая переписка попадала в руки русских „специалистов“ практически полностью. В российском „черном кабинете“ имелся полный набор безукоризненно скопированных печатей для зарубежной переписки всех находившихся в Петербурге посольств и консульств… У российского „черного кабинета“ имелись копии многих шифров иностранных государств».

Успехи российского ЧК признавали даже достаточно высокопоставленные деятели заграничных государств. Так, в конце XIX века «железный канцлер» Германии Отто фон Бисмарк обнаруживал особую обеспокоенность на счет сохранности секретных посланий, которые отправлялись из Петербурга. Он писал: «…немецкий шифр не остается неизвестным российскому императорскому двору; ведь я знал по опыту, что даже в здании нашей миссии в Петербурге сохранить наши тайны мог не искусно сделанный замок, а только частая смена шифра. Я был уверен, что не мог телеграфировать в Ливадию ничего, что не дойдет до сведения императора».

Сам император Александр II не стеснялся в использовании сведений, полученных в результате дешифровки. Он жаловался Бисмарку, что его, императора, резко критикуют немецкие правители в своих шифрованных посланиях в Россию. Чтение шифропереписки он считал естественным правом самодержца. Здесь нужно отметить, что при использовании сведений, добытых путем дешифровки, стоило обнаруживать особую осторожность, поскольку противник, узнав, что его шифры раскрыты, мог сменить ключ и даже всю шифросистему.

Во второй половине XIX века криптослужба России перестала быть привилегией МИД, поскольку была создана еще в двух ведомствах: военном министерстве и МВД. Этот факт свидетельствовал о росте значения криптологии в деятельности государственных органов, о существенном расширении сфер ее применения.

Развитие внешних и внутренних сетей связи, рост объема шифрованной переписки повлекли за собой увеличение количества действующих шифров и кодов. Появилось достаточно большое разнообразие таких систем. Постепенно выкристаллизовывалась классификация шифров по своему предназначению и цели.

Шифры разделялись прежде всего по языковому принципу. В зависимости от языка шифрованной информации появились русские, французские, немецкие, английские и другие шифры. По отраслевому принципу они делились на шифры МИД, шифры военного ведомства, включая и императорские шифры, шифры жандармерии и созданного в 1880 году в структуре МВД Департамента полиции, а также шифры, которые использовались гражданскими ведомствами для шифрования своей секретной информации (например, министерства финансов). Отдельно выделялись агентурные шифры, которые были предназначены для связи с разведчиками и агентами.

Все шифры делились на секретные и несекретные. Кроме них вводились еще так называемые шифры специального назначения. В одной из инструкций к шифрам МИД говорилось, что несекретными ключами следовало пользоваться во всех тех случаях, когда содержание сообщения само по себе не могло считаться секретным, но когда передача его в незашифрованном виде не представлялась удобной, например, когда желательно было избегать преждевременной огласки таких сообщений в печати и т. п.

Интересное дополнение содержалось в примечаниях к этой инструкции: «Следует полагать, что несекретные ключи известны иностранным правительствам, тем не менее они представляют безусловную тайну для публики и должны храниться если не с секретными ключами, то, во всяком случае, с секретными делами установлений, которые ими снабжены».

Ключи специального назначения использовались для сношений с «различными правительственными установлениями, а также с частными учреждениями и лицами».

Как писал в то время начальник секретной экспедиции МИД Ф. Годениус, в 1862 году было признано необходимым обеспечить русские консульства в Турции русским биграммным шифром. Хотя применение особенностей русского алфавита представляло собой значительные трудности, экспедиция их преодолела и составленный ею русский биграммный шифр № 334 (в количестве 12 экземпляров) был разослан в консульства. В то же время в эти же консульства были отправлены новые передвижные полоски для русского биклавного шифра № 332 в количестве 90 экземпляров.

Вслед за этим экспедиции был поручен огромный труд, а именно изготовление изобретенного действительным статским советником Г. Гамбургером шифра. После «неусыпных семимесячных трудов» отмеченный шифр был изготовлен и по приказу руководства разослан в 1863 году в главные миссии.

Известно, что в это же время Г. Гамбургером был составлен шифр, получивший название «Chiffre polilexique», на 900 словарных величин. В нем кодовыми обозначениями были трехзначные числа, повторявшиеся 26 раз каждое в зависимости от букв специальных полосок, которые выбирались в особых календарях. Этот шифр был введен в действие в апреле 1862 года и использовался до 1897 года в переписке МИД с посольствами в Европе.

В то же время экспедиция изготовила изобретенный действительным статским советником Румом так называемый «экономический» шифр. Хотя было выдано 30 экземпляров, этот шифр был признан неудобным для применения.

В 1864 году первая «цифирная» экспедиция обеспечила все миссии новым биклавным шифром № 339 для общей связи вместо № 312, находившегося в эксплуатации уже длительное время. Всего было изготовлено 12 экземпляров. Азиатский департамент получил для использования четыре экземпляра русского словарного шифра № 338 для корреспонденции с генерал‑губернаторами в Оренбурге и Западной части Восточной Сибири.

В 1865 году были изготовлены и разосланы новые партикулярные биклавные шифры с календарями № 340–345, новый русский биграммный шифр № 347. Кроме того, по требованию министерства финансов туда было выслано 30 экземпляров вновь изготовленного русского словарного шифра № 340.

Следовательно, можно понять, что «цифирная» экспедиция работала активно и напряженно. Однако успех дела зависел от организации деятельности службы в целом, в частности от правильного ведения секретного делопроизводства, соблюдения правил пользования шифрами, условий их хранения. В этих вопросах положение дел оставляло желать лучшего.

Так, например, в 1866 году «цифирная» экспедиция МИД занималась проверкой всех шифров, находившихся в некоторых странах, и всех книг, в которых велись записи о состоянии изготовленных и разосланных экспедицией шифров. При этом было обнаружено, что, с одной стороны, некоторые миссии имели у себя шифры в огромном количестве, из которых многие уже не использовались. С другой стороны, некоторые уже закрытые миссии не вернули шифры, находившиеся у них. Вследствие этого были подготовлены необходимые распоряжения и приняты соответствующие меры по исправлению существующего положения.

В конце XIX века шифровальная служба МИД была организована таким образом. При канцелярии министра функционировал шифровальный департамент с двумя отделениями. В одном отделении шифровались сообщения МИД зарубежным послам и консулам и разбирались получаемые от них сообщения. Во главе этого отделения долгие годы стоял барон Таубе.

Во втором отделении разбирались копии шифротелеграмм, полученных из ЧК Петербурга и других городов Российской империи (Москвы, Варшавы, Киева, Одессы и т. д.), где находились иностранные консулы. Штат этого отделения состоял из 10–12 человек во главе с М. К. Долматовым.

В то время были разработаны также шифры биклавной системы, автором которых был барон Дризен. Эти шифры использовались очень широко в течение XIX века в учреждениях МИД параллельно с биграммными шифрами Шиллинга.

Биклавный шифр был шифром многозначной замены, которая состояла из 26 разных простых замен с достаточно сложным выбором замены каждого знака открытого текста, определяемым двумя ключами. При этом отдельным знакам открытого текста (буквам и знакам препинаний) соответствовали два знака шифротекста. Таким образом длина шифротекста не соответствовала длине открытого текста.

Основу шифра составляли: портфель с 24 передвижными полосками – главная часть двойного ключа, две таблицы (шифровальная и дешифровальная) – вторая часть двойного ключа и календарь набора и разбора.

Каждая полоска была случайным набором с повторениями 20 или менее букв латинского или французского алфавита из 26 букв. Для удобства они записывались группами по четыре буквы в каждой с пропусками. Каждая полоска имела свой номер, обозначенный цифрой или буквой.

Например, полоска «W» имела вид: «qduf kziv akil swkm pzeg».

Шифрующая таблица была квадратом 26 Ч 26, строки которого были обозначены 23 буквами латинского алфавита (без букв k, w, y) и тремя знаками пунктуации, а столбцы были обозначены всеми 26 буквами латинского алфавита. Каждая колонка этой таблицы заполнялась случайным образом 26 знаками, состоявшими из 17 букв латинского алфавита и девяти цифр: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9.

Процесс шифрования осуществлялся таким образом. Открытый текст, предназначенный для шифрования, записывался на транспарант, где каждая строка содержала 24 клетки. Текст писался по четыре знака с пропусками в одну клетку. Таким образом, в каждой строке транспаранта записывалось по 20 знаков, а форма записи отвечала форме шифрованной полоски. Если текст закончился не в конце строки, то добавлялось слово «конец» и еще какие‑нибудь произвольные знаки. Каждый транспарант содержал восемь горизонтальных строк.

Таким образом длинное сообщение могло быть записано на нескольких транспарантах. При записи шифротекста на транспарант рекомендовалось сначала выполнить всевозможные сокращения текста, не менявшие смысл сообщения. Далее производилась замена трех букв и некоторых знаков препинаний на знаки, входившие в промежуточный текст, а именно: буква «k» заменялась на «qq», буква «w» заменялась на «vv», буква «у» заменялась на «ii», знак «;» заменялся на «.,» и т. д.

После записи сообщения на транспарант производилось шифрование.

Из 24 полосок в определенном порядке выбирались восемь полосок в соответствии с суточным ключом. Маркантом (специальной меткой или показателем) этого ключа была дата шифрования, которая ставилась в начале сообщения. Первая полоска подставлялась к первой строке сообщения, например, имеем следующий текст и набор знаков на полоске:

uzhg orod and‑ ukra ine‑

W

qduf kziv akil swkm pzeg

Знаки текста с буквами полоски образовывали вертикальные биграммы, которые определяли входы шифровальной таблицы (координаты шифротекста). Например, первая вертикальная пара «uq» определяла знак шифротекста, находившийся на пересечении «u» – строки и «q» – столбца шифровальной таблицы. Таким образом шифровались первые 20 знаков. Следующие 20 знаков шифровались с помощью следующей полоски, определявшейся суточным ключом и т. д. Если шифротекст превышал 20 Ч 8 = 160 знаков, то процедура шифрования повторялась, начиная с первой полоски (в нашем примере «W»).

Дешифровка сообщения производилась в обратном порядке, а открытое сообщение восстанавливалось однозначно при наличии у корреспондента соответствующих ключей. Таким образом, криптостойкость данного шифра держалась на неизвестном противнику заполнении полосок, определявших выбор последовательности 26 замен, и суточном ключе.

Хотя это число и достаточно большое, однако криптостойкость данной системы шифра ни в коей мере не могла держаться на суточном ключе, поскольку она допускала последовательное опробование полосок шифра одну за другой. Сначала при дешифровке (при известной шифровальной таблице и известных полосках) опробовались одна за другой полоски (24 варианта). Критерием правильности опробования первой полоски было появление открытого (читаемого) текста. Далее опробовалась вторая полоска из числа оставшихся и т. д. Всего выходило Т = (24 + 23 + … + 17) = 164 элементарных опробования (э. о.). За одно э. о. принималось опробование одного варианта полоски. Если текст шифровался не сначала, а где‑то с середины, то число вариантов опробования увеличивалось несущественно: Т = 164 + 10 = 174 (э. о.).

Содержание полосок, как говорилось выше, было основным ключом. Он действовал значительно дольше, чем суточный ключ, но тем не менее его тоже достаточно часто меняли (полоски менялись обычно дважды в год).

Многие корреспонденты имели разные наборы этих ключей, чем обеспечивалась конфиденциальность переписки и создавалась определенная гарантия от компрометации шифра.

Перешифровальные таблицы, определявшие 26 простых замен, были второй частью ключа. Данный шифр для своего времени можно считать достаточно стойким при сохранении в секрете основного ключа (содержания полосок) и суточного ключа.

Главная слабость этого шифра заключалась в сравнительно коротком периоде Т этого шифра (Т = 160 букв) и отсутствии разового ключа. Возможно, в те времена за сутки шифровалось не более одного сообщения (в мирных условиях) от конкретного корреспондента, поэтому не было необходимости в введении еще дополнительных разовых ключей. Сами сообщения также не были достаточно длинными, поэтому глубинных перекрытий шифра здесь не ожидалось. Не случайно поэтому шифры этого оригинального типа использовались вместе с биграммными шифрами на протяжении почти сорока лет.

Известны следующие биклавные шифры:

1. Русско‑французский ключ № 305. Был изобретен в 1853 году Дризеном и им же напечатан. Предназначался исключительно для переписки миссий в Константинополе с МИД. В 1860 году Дризеном было предложено включить в этот шифр таблицы для шифрования русского текста, а не только французского, как это было сначала. Это предложение было принято «Цифирным» комитетом на заседании 24 марта 1860 года, протокол которого подписали тогдашние члены этого комитета: тайный советник Толстой, тайный советник Гильфердинг, тайный советник Вестман и действительный статский советник барон Дризен. Теперь шифр состоял из двух наборных и разборных таблиц для французского и русского набора. Однако в том же году шифр был выведен из действия.

2. Французский ключ № 306. Был изобретен Дризеном и введен в действие в 1856 году. Предназначался этот шифр для сношений с МИД миссии в Турине (Флоренции). В 1865 году был заменен биклавным ключом № 342, поскольку использовался уже более шести лет. В 1869 году «ввиду устарелой системы» был уничтожен.

3. В 1856 году были введены в действие аналогичные предыдущему и также составленные Дризеном ключи: № 307 – для миссии в Афинах № 308 – для миссии в Стокгольме № 309 – для миссии в Риме № 310 – для миссии в Неаполе и № 311 – для миссии в Мадриде.

4. В том же году был введен в действие французский ключ № 313 для циркулярной связи миссий в Афинах, Берлине, Брюсселе, Константинополе, Копенгагене, Дрездене, Франкфурте, Гамбурге, Ганновере, Лиссабоне, Лондоне, Мадриде, Мюнхене, Неаполе, Париже, Риме, Стокгольме, Турине, Вене и дипломатической канцелярии в Варшаве. Был сожжен в 1867 году «вследствие устарелости системы».

5. В 1859 году были введены в действие составленные Дризеном русско‑французские ключи: № 317 – для переписки МИД с Лондоном; № 318 – с Парижем; № 319 – с Веной; № 320 – с Парижем.

6. В том же году был составлен французский ключ № 322 для переписки князя Горчакова с императором. Однако этот ключ не был своевременно введен в действие и впоследствии, в 1877 году, получил другой номер (364). Им пользовались во время русско‑турецкой войны для переписки между главной квартирой Южной армии и МИД.

7. Русский шифр № 322. Был составлен по системе Дризена и введен в действие в 1862 году для переписки МИД с Веной и Константинополем. В 1876 году экземпляры этого шифра были отосланы в Тегеран и Токио, а также великому князю – Главнокомандующему действующей армией в русско‑турецкой войне – и генералу Игнатьеву.

8. Французский шифр № 339. Был составлен Дризеном и введен в действие в 1864 году для 28 миссий в Европе и Америке. Использовался в сети общей связи. Кроме корреспондентов МИД экземпляры этого шифра имели в своем распоряжении Походная канцелярия и Императорская главная квартира. Был выведен из действия в конце 1890‑х годов «вследствие устарелости системы».

9. Французские шифры № 340–345. Были составлены для телеграфа в 1865 году также Дризеном. Предназначались шифры для сношений в сети общей связи, в которую входили МИД России, а также посольства в Берлине, Вене, Константинополе, Лондоне, Париже, Флоренции. Однако вскоре эти ключи были заменены на более старые ключи той же системы № 305 и № 306.

10. Французский шифр № 348. Был составлен по системе Дризена и введен в действие в 1870 году для миссий в Европе, а с 1871‑го по 1882 год использовался также на азиатских линиях связи. Кроме того, экземпляры этого ключа были у министра иностранных дел князя Михаила Горчакова, в Императорской главной квартире, Походной канцелярии, азиатском департаменте МИД, в действующей армии у генерала Игнатьева и барона Фредерикса. На европейских линиях связи этот ключ был выведен из действия лишь в 1891 году.

11. Французские шифры № 350–355. Действовали параллельно с предыдущим ключом на европейских линиях связи. Введены эти ключи в действие были в 1869 году, а выведены из действия лишь в 1891 году.

12. Французский ключ № 357. Был составлен по системе Дризена для телеграфа и введен в действие в 1871 году для переписки МИД с миссией в Вашингтоне. Был сожжен в Вашингтоне в 1884 году.

13. Французский шифр № 364. Был составлен по системе Дризена и введен в действие в 1877 году для переписки с начальником канцелярии при действующей Южной Армии. В 1878 году был отправлен в посольство в Константинополе и в действующую армию барону Фредериксу. Не использовался с 1888 года.

Как видим, биклавные шифры применялись длительное время очень успешно и считались русскими криптологами достаточно надежными. Они были выведены из действия не из‑за криптографических изъянов, а по другим причинам. Так, в своем обзоре шифров XIX века Таубе писал в 1901 году: «Система биклавная неприменима в настоящее время ввиду смешанной передачи буквами и цифрами, не допускаемой телеграфными конвенциями». Известно, что некоторое незначительное количество шифров биклавного типа применялись для шифрования секретной почтовой корреспонденции и в начале XX века.

Продолжали активно использоваться в XIX веке также коды и кодовые таблицы. Коды были разных типов, они постепенно видоизменялись и совершенствовались как в эксплуатационном, так и в криптографическом отношении. К концу XIX – началу XX века появились коды объемом десять тысяч словарных величин и более. До 1917 года наибольшее распространение имели коды именно такого объема.

Большинство кодов России конца XIX – начала XX века были алфавитными, т. е. буквы, слоги, слова, словосочетания кодового словаря располагались в порядке алфавита, а соответствующие им кодовые обозначения представляли собой естественные числовые последовательности. Это обстоятельство в огромной степени облегчило дешифровку, поскольку место каждого кодобозначения определялось местом слова в словаре соответствующего языка эквивалентного объема.

Все эти соображения, естественно, давали возможность опытным криптоаналитикам противника восстанавливать код и дешифровывать сообщение. Применялись и неалфавитные коды, коды пропорциональные и непропорциональные. В зависимости от вида кодобозначений различались цифровые, буквенные и буквенно‑цифровые коды. Последние два вида кодов превращались в цифровые, когда сообщения передавались по телеграфу.

С конца XIX века в Европе появились теоретические труды, в которых описывались методы дешифровки алфавитных и неалфавитных кодов. С того времени повсеместно начали использоваться коды с перешифрованием. Перешифрования были разными, от очень наивных, по сути своей чисто маскировочных, до очень сложных. Последние применялись на наиболее важных каналах связи.

Коды и кодовые таблицы интенсивно использовали: МИД, военное ведомство, МВД, министерство финансов и некоторые другие гражданские ведомства. Коды и кодовые таблицы объемом до 1000–1200 словарных величин было принято называть «словарными ключами» и, в зависимости от словаря конкретного кода, называть французскими, русскими, немецкими.

Известны русские словарные ключи XIX века, разработанные бароном Дризеном и другим сотрудником «цифирного» отделения МИД М. Сухотиным:

1. Ключ № 299 на 600 словарных величин. Был введен в действие в апреле 1854 года, а изъят из действия в 1901 году. Предназначался для связи командующих частями Дунайской армии во время Крымской кампании. В 1891 году этим шифром были обеспечены Бухара, Кашгар, Кульджа, Сеул, Пекин, Токио, Иркутск, Омск, Ташкент, Хабаровск, Урга, Чугучак, Владивосток.

2. Ключ № 300 на 600 словарных величин. Был введен в действие в 1855 году, а изъят из действия сразу по окончании Крымской войны в январе 1857 года. Предназначался для главнокомандующего Южной армией и военных и морских сил в Крыму князя Горчакова. В 1860 году этот ключ был отослан в Вашингтон. Не использовался с 1871 года.

3. Ключ № 317 на 1000 словарных величин. Предназначался для секретной переписки по телеграфу и введен в действие в 1859 году. Этим кодом был обеспечен генерал Игнатьев, направленный в Китай, для его переписки с МИД и миссией в Вашингтоне с 25 февраля 1859 года по 11 февраля 1861 года, а также для сношений миссий в Пекине с Вашингтоном и азиатским департаментом МИД. Использовался до 1871 года.

4. Ключ № 326 на 1000 словарных величин. Был введен в действие в 1861 году для переписки МИД с миссиями в Пекине, Урге, Хакодате. Не использовался с 1880 года.

5. Ключ № 330 на 1000 словарных величин. Был введен в действие в 1861 году для переписки Морского министерства с начальником эскадры в Средиземном море. Не использовался с 1888 года.

6. Ключ № 333 на 300 словарных величин. Был введен в действие в 1862 году «для сношений Варшавского военного генерал‑губернатора с шестью военными начальниками в Царстве Польском». В 1863 году этот ключ был переделан и напечатан в Варшаве под тем же номером и назван «Шифр Царства Польского. Новый шифр». В свою очередь сам ключ № 333 был переделан из старого ключа № 151.

7. Ключ № 336 на 920 словарных величин. Внешне представлял собой бумажные таблицы, наклеенные на коленкор. Изготовлялся по требованию Морского министерства «для сношений Министерства морского в случае открытых военных действий». Был введен в действие в 1863 году. В 1871 году был послан в Вашингтон, Токио, Пекин, Нагасаки; в 1886 году – в Афины, Фучжоу, Ханькоу, Сеул, Нью‑Йорк. Этот ключ был также у военных губернаторов во Владивостоке и Хабаровске. В 1888 году первый экземпляр ключа был украден в Пекине, а в 1891 году – в Вашингтоне. В связи с компрометацией ключа в том же году он был выведен из действия.

8. Ключ № 337. Так же, как и предыдущий, был введен в действие в 1863 году. Сначала служил для переписки наместника на Кавказе с миссиями в Константинополе и Тегеране, потом распространен на консульство в Персии. Был выведен из действия в 1895 году.

9. Ключ № 338 на 900 словарных величин. Был издан в 1864 году. Использовался для переписки азиатского департамента МИД с генерал‑губернаторами в Оренбурге, Восточной и Западной Сибири, Туркестане. Не использовался с конца XIX века.

10. Ключ № 346 на 600 словарных величин. Был введен в действие в 1865 году для переписки Министерства финансов с государственными таможнями, Министерством путей сообщения, Государственным контролем. Был выведен из действия в 1867 году в результате утери одного экземпляра.

11. Ключ № 349. Был введен в действие в 1868 году на линиях связи Министерства финансов для телеграфной шифропереписки. Был изъят из действия в 1879 году в результате утери двух экземпляров. В 1901 году снова введен в действие для сношений Министерства финансов с таможнями. Кроме того, этот ключ был введен в действие в 1900 году в Министерстве государственного имущества, в 1902 году – в Порт‑Артуре, Харбине, Мукдене. В 1904 году он был отослан в Маньчжурскую армию и действующую армию.

12. Ключ № 368 на 650 словарных величин. Был введен в действие в 1879 году для сношений Министерства финансов с таможнями. Этот ключ также принадлежал к общему типу малых кодов (словарных ключей).

Следует также отметить, что уже в конце XIX века в России были начаты попытки по созданию аппаратов для механического шифрования телеграфных сообщений. Так, в 1879 году главный механик Петербургского телеграфного округа Иван Деревянкин предложил оригинальный прибор по шифрованию телеграмм, который он назвал «Криптограф». Это устройство напоминало известный шифратор эпохи возрождения – диск Альберти. Прибор представлял собой два диска, один из которых был подвижным, однако ни прибор, ни какая‑либо информация о нем не сохранились.