«У Путина с Кадыровым особые отношения, – рассказывает близкий к Путину сотрудник Кремля, – это, конечно, довольно странная система. Ну не может глава региона считать своим авторитетом только Путина и больше никого. Это очень кривая система, но она так сложилась».

Инстаграм Рамзана Кадырова тоже все время подчеркивает: своей политической карьерой глава Чечни обязан только Владимиру Путину. В 2011 году в интервью чеченскому телевидению Путин неожиданно честно рассказал про историю своих отношений с семьей Кадыровых.

«Когда я с ним познакомился, первое впечатление было: умеет ли он вообще разговаривать, потому что он рычал в основном в ответ что‑то нечленораздельное» – так Путин вспоминал свое первое знакомство с отцом Рамзана, Ахматом Кадыровым, муфтием Чечни, на которого он сделал ставку в начале своего президентства.

Чтобы остановить войну, Путин пытался перевести ее на локальный уровень: сделать так, чтобы разделение на своих и чужих проходило не по линии «русские против чеченцев», а по линии «чеченцы против чеченцев». Ахмат Кадыров согласился возглавить пророссийское правительство Чечни и в общем справился с этим.

«Я с удивлением смотрел, как он раскрывается, – продолжал Путин в интервью чеченскому телевидению[1]. – Когда он реально начал работать, я с удивлением смотрел на экран телевизора: как и что он говорит, как четко он схватывает суть происходящих событий, как прямо и ясно формулирует свое отношение. Это для меня было открытием».

Именно по просьбе Кадырова‑отца Путин обратил внимание на Кадырова‑сына: «Первоначально это было сделано по просьбе Ахмат‑хаджи. Он говорил мне: “Присмотритесь, парень хороший, перспективный”. Но он никогда не просил сделать сына руководителем республики, никуда его не лоббировал, не тащил». И Рамзан Кадыров, который работал начальником охраны своего отца, Путина тоже удивил: «У Рамзана получается, и получается неплохо. Я, честно говоря, не ожидал, что он так активно возьмется за хозяйственную деятельность. Я был в Грозном и неоднократно видел, в каком состоянии был город после окончания боевых действий. Ну, Сталинград просто. Когда я ходил между руинами, первая мысль была: “Возможно ли это восстановить, и если возможно, то когда?” А он взялся за это и сделал. И это было для меня удивительно. Ну, молодец! Я думал, он только по горам умеет с автоматом шастать – а нет», – хвалил Путин главу Чечни.

По сути, между Владимиром Путиным и Рамзаном Кадыровым был заключен пакт. Молодой чеченский лидер с первых дней говорил президенту России, что отныне считает его своим отцом и готов отдать за него жизнь. Эти слова грели душу Путина, и в обмен на личную преданность он предоставил Кадырову‑младшему максимальный карт‑бланш. Во‑первых, это были огромные субсидии на восстановление республики (по официальным данным, от 15 до 20 млрд рублей в год). Согласно обнародованному Wikileaks «чеченскому досье», написанному бывшим американским послом в России Уильямом Бернсом, до трети поступающей в республику финансовой помощи Кадыров забирал себе. Во‑вторых, Кадыров получил возможность избавиться от всех своих политических соперников (их слабой стороной было то, что они Путину в личной верности не клялись).

Двумя самыми опасными противниками Кадырова были братья Ямадаевы. Оба были убиты в 2008–2009 годах. Символично, что старший, Руслан Ямадаев, бывший депутат Госдумы от Чечни, был расстрелян напротив Белого дома, т. е. рабочей резиденции Путина, который на тот момент занимал кресло премьер‑министра.

В сентябре 2008 года машина Ямадаева остановилась на светофоре на Смоленской набережной, к ней подошел киллер и расстрелял Ямадаева в упор. Второй пассажир машины выжил. Спустя несколько месяцев киллер был арестован. По странному совпадению даже фамилия убийцы оказалась такой же, что и фамилия предполагаемого убийцы Бориса Немцова семь лет спустя, – Дадаев. Просто однофамилец. Имена заказчиков убийц Руслана Ямадаева следствием названы не были.

Через полгода после Руслана Ямадаева в Дубае был убит его младший брат Сулим. Следственные органы ОАЭ оказались более удачливыми, чем российские: они арестовали и исполнителей убийства (одним из которых был личный конюх Рамзана Кадырова), а также назвали заказчика – правую руку Кадырова, депутата Государственной думы от Чечни. Убийцы были приговорены к пожизненному заключению. Правда, через два года срок был сокращен до 27 месяцев и они вернулись из Дубая в Чечню.

Убийства, в которых обвиняли или подозревали окружение Рамзана Кадырова, в целом не имели особенного резонанса в России. Кроме разве что убийства журналистки Анны Политковской, известной своими расследованиями убийств, пыток и похищений в кадыровской Чечне. Она была застрелена 7 октября 2006 года, в день рождения президента Путина. Только в 2014 году пять человек были признаны виновными в ее убийстве в качестве исполнителей и организаторов, однако имена заказчиков так и не были названы. Проправительственные СМИ утверждали, что это, скорее всего, провокация Запада или оппозиции против Путина и Кадырова.

Однако все эти преступления, которые в общественном сознании связывались с именем Кадырова, не выходили за рамки пакта: Рамзан остается лично предан и консолидирует республику, а за это получает безлимитное финансирование и карт‑бланш на силовые операции.

Убийство Немцова стало первым событием, которое не вписывалось в эти рамки. Для окружения Кадырова давний лидер либеральной оппозиции был однозначным врагом‑маргиналом. Они не ассоциировали его с властью и могли даже не знать о его чиновничьем прошлом. Для Кадырова борьба с либералами и сторонниками «цветной революции» являлась частью его обязательств перед Путиным.

Но московский правящий класс, в том числе Кремль, к происшедшему отнесся совершенно иначе: для них Немцов был гораздо более близким и своим человеком, нежели Кадыров. До сих пор убийства, даже если они происходили в Москве, казались далекими, ведь убивали либо чеченских политиков, либо журналистов‑правозащитников. В случае с Немцовым все оказалось иначе: жертвой стал бывший первый вице‑премьер, бывший начальник Путина, бывший потенциальный преемник президента Бориса Ельцина.

Бегство в Эмираты

Отсутствие Путина затягивалось. Его разыскивали уже все мировые СМИ, новый, сразу ставший популярным российский интернет‑ресурс отсчитывал секунды, минуты и дни, прошедшие с тех пор, как он в последний раз появился на публике.

В его окружении, впрочем, рассказывают, что Путин очень щепетильно относится к своему здоровью и не любит, когда пресс‑служба его комментирует. Считая, что ему нельзя болеть, Путин всегда прогоняет от себя посетителей, если видит, что они могут его заразить. Пусть даже к нему придет высокопоставленный чиновник, министр, и чихнет – это вполне может быть концом аудиенции: «А ну, марш отсюда, давай гуляй, мне нельзя болеть!» – говорит в таких случаях Путин. Кроме того, он помешан на спорте: каждый день часа два уделяет плаванию и занятиям в тренажерном зале, плюс к этому по несколько раз в неделю (обычно по ночам) играет в хоккей.

В ходе своего 10‑дневного отсутствия Путин не только занимался спортом. Он думал, что ему теперь делать с Чечней и как вести себя с Рамзаном Кадыровым, – так утверждают источники из его окружения. Наконец, после затянувшегося отсутствия Путин предстал перед телекамерами 16 марта – в Петербурге он встретился с президентом Киргизии. Но Кадырова с ним опять не соединили.

«Последние дни войдут в мировую историю как неделя широкомасштабной лжи, – возмущался инстаграм Кадырова. – Возможно, что за такой короткий период времени никогда и нигде не было вылито на уши граждан столько сплетен, фальши и наглой дезинформации. Так называемые “политологи, аналитики, специалисты” по России с подачи своих западных спонсоров утверждали, что Президент России Владимир Путин тяжело болен, не появляется на публике, не способен заниматься государственными делами. А особенно ретивые заявляли, что в стране чуть ли не переворот произошел. Откровенные враги России, отталкивая друг друга локтями, рвались в эфир и на страницы СМИ, чтобы выдать желаемое за действительность. Наш национальный лидер Владимир Путин и его команда выше всего этого! И они исключительно правильно делали, вообще не реагируя на тявканье дворняжек. Сегодня у всех “ясновидящих” языки отвалились, увидев на официальной церемонии в Петербурге Президента России бодрого, здорового и уверенного в себе! Россия великая держава, у которой есть сильный, волевой, решительный Президент Владимир Путин, который никогда не позволит США и их подручным западным странам превратить наше Отечество в управляемую из Лондона и Вашингтона территорию! И в завершение хочется сказать: “НЕ ДОЖДЕТЕСЬ!”»

Однако после появления Путина Кадырову так и не удалось поговорить с президентом. Зато 26 марта Путин приезжал на Лубянку, чтобы принять участие в коллегии ФСБ. Символично, что это случилось ровно в день 15‑й годовщины его избрания президентом. В окружении Путина с удивлением заметили, что после 10‑дневного отсутствия он удвоил свою охрану.

В тот же день Рамзан Кадыров улетел в ОАЭ, взяв с собой весь свой ближний круг. Сначала он наблюдал за скачками, в которых участвовали его лошади, но и после них не стал торопиться возвращаться обратно. Кадыров и его команда провели в Эмиратах десять дней. Находясь в Дубае и Абу‑Даби, Кадыров продолжал клясться в верности Путину: «Лицемерие врагов России не знает границ! Прочитав эти слова, вы могли подумать, что речь о тех, кто, сидя в западных столицах, нацеливает ракеты на наши плотины и АЭС. Нет, конечно! Им известно, что ответ будет молниеносным, и поэтому кнопку не нажмут никогда. Я говорю о тех, кто, хотя бы по одному из двух паспортов, являясь гражданами России, делают все для подрыва изнутри ее стабильности. И усердствует в этом, щедро спонсируемая американскими фондами и бюджетом, кучка людишек, собравшихся под крылышками двух‑трех изданий. Приемы не отличаются новизной. Они отработаны известным идеологом 30–40‑х годов прошлого века, утверждавшим, что чем наглее ложь, тем быстрее в нее поверят. Есть и другие варианты этого высказывания. Они всеми силами стремятся создать видимость наличия конфликта между некоторыми политиками, главами регионов и руководством страны. Одно из СМИ дошло до того, что проводит опрос под хлестким названием “Кремль боится Чечни?”. Сама идея обсуждения носит открыто и нагло провокационный характер… Кремль не должен бояться и не боится Чечни, как он не боится Москвы, Ростова или Магадана, не боится вас. Более того, Кремль даже не боится ваших горячо любимых Лондонов, Вашингтонов и Берлинов. А не боится Кремль ваших Америк и НАТО потому, что Кремль – это Россия, это Чечня, Москва, Челябинск, Ростов и тысячи других городов и населенных пунктов! Я всегда говорил и сейчас повторяю для забывчивых, что являюсь пехотинцем Президента России, Верховного Главнокомандующего Владимира Путина!..»

И только 6 апреля Кадыров и его команда вернулись обратно в Грозный. В тот же день был опубликован приказ Путина, присваивающий Грозному звание «города воинской славы» – обычно этим знаком отмечаются города, отличившиеся в годы Великой Отечественной войны.

Через день Кадыров был в Москве – его принял новый идеолог Кремля, замглавы администрации Вячеслав Володин. Куратор российской внутренней политики до сих пор не был авторитетом для Кадырова, тот признавал лишь Путина и своего земляка, чеченца по отцу, Владислава Суркова. Но теперь Володин, сидевший теперь в бывшем кабинете Суркова, предложил ему встроиться в систему.

«Вячеслав Викторович, как опытный и мудрый государственный деятель, всегда дает важные советы, помогает, поддерживает нужные Чеченской Республике проекты. Очень приятно, что в команде нашего национального лидера Владимира Путина есть такие преданные Отечеству соратники! С такой командой мы можем быть уверены в будущем России!» – так восторженно рапортовал инстаграм Кадырова об их встрече.

Волк и медведь

«Я воспринимаю его как сына, – говорил Путин в интервью чеченскому телевидению в 2011 году. – Мы все люди, у всех есть и слабые, и сильные стороны. Наверное, и у него есть проблемы, но он человек честный, и я это очень ценю».

Называя Кадырова сыном, Путин, скорее всего, сделал поправку на то, что разговаривал с чеченской аудиторией. «Рамзан всегда был для него таким молодым волком, которого он пригрел», – описывает чувства Путина один из его приближенных.

На самом деле Путин для Рамзана всегда был примером для подражания. Он учился у него общаться с зарубежными лидерами, с правозащитниками, с бизнесменами, перенял привычку окружать себя голливудскими звездами. В декабре 2010 года друзья подарили Путину уникальную возможность: на якобы благотворительный вечер с его участием позвали Монику Беллуччи, Шэрон Стоун, Микки Рурка, Кевина Костнера, Алена Делона, Жерара Депардье, Венсана Касселя, Курта Рассела и Орнеллу Мути. Звезды сидели в зале, а Путин на сцене играл на рояле Blueberry Hill. Рамзан Кадыров захотел повторить этот опыт. Через год гостями на празднике по случаю его 35‑летия стали Хилари Суонк, Жан‑Клод Ван Дамм, Сил и Ванесса Мэй. Их гонорары не раскрывались. После того как репортаж о празднике был показан на канале Euronews, правозащитные организации атаковали звезд, но лишь Хилари Суонк отреагировала – она перечислила весь свой гонорар благотворительным организациям и уволила своих менеджеров.

На вопросы, откуда он, руководитель дотационной республики, берет деньги на такую роскошь, Кадыров всегда отвечал: «Аллах дает». Однажды он даже затеял спор с настойчивой журналисткой: «Докажи, что не Аллах», – настаивал он.

По словам журналистов, посещавших главу Чечни в разные годы, за время его президентства он сменил несколько дворцов, и каждый следующий был все более роскошным и все более золотым. В 2006 году, став чеченским премьером, Кадыров переехал из родового села Центорой в Гудермес, четвертый по величине город Чечни, не так сильно пострадавший во время двух войн, как Грозный. Одним из новых богатств Рамзана стал его личный зоопарк. Гости дарили ему зверят, и Кадыров любил показывать журналистам, как они его слушаются. Он тискал в руках тигрят и медвежат, засовывал пальцы в рот маленькому медведю, демонстрируя, что тот у него ручной. Через пару лет звери выросли и по ночам над Гудермесом стал раздаваться зловещий рык и вой – это подавали голос подросшие хищники Кадырова.

Война продолжается

Уже через две недели после его возвращения из Эмиратов Кадырову был преподан урок. 19 апреля глава Чечни смотрел футбол – болел за свой клуб «Терек», который играл против московского «Динамо», клуба, в советские годы считавшегося командой МВД. В это время в Грозный приехали полицейские из соседнего Ставропольского края и неподалеку от официальной резиденции Кадырова убили предпринимателя по фамилии Дадаев (также однофамильца человека, обвиняемого в убийстве Немцова). Якобы при попытке задержать его. Этот инцидент вызвал у Кадырова ярость. На следующий день он выступил перед своими силовиками и потребовал в следующий раз при появлении чужаков открывать огонь: «Я официально заявляю, если без вашего ведома на вашей территории появляется, не имеет значения – будь москвич или ставропольчанин, – открыть огонь на поражение».

Ему официально ответила пресс‑служба МВД: «МВД России считает недопустимым для руководителя Чеченской Республики заявление об “открытии огня на поражение” по сотрудникам из других регионов, без ведома местных правоохранительных органов, проводящих спецоперации в республике». А затем и пресс‑секретарь Путина Дмитрий Песков заявил, что Кадырову надо помнить о субординации и знать, что чеченские полицейские подчиняются не ему, а федеральному МВД.

Любопытно, что и сам Кадыров является генералом МВД. А 28 декабря, когда чеченские силовики на стадионе приносили клятву верности Путину, их заставили подкрепить устную клятву письменным рапортом. В нем было написано, что каждый из них обязуется быть верным президенту Путину, министру внутренних дел России Колокольцеву и главе Чечни Рамзану Кадырову. Но за четыре месяца ситуация изменилась до неузнаваемости.

Публичная перепалка между Кадыровым и МВД говорила об одном: чеченский лидер потерял возможность звонить напрямую Путину и жаловаться на своих обидчиков. Впрочем, прежнего политического веса он все же не потерял. Еще через месяц Следственный комитет объявил, что в деле об убийстве Бориса Немцова меняется следователь. Вести это дело назначен тот же человек, который расследовал в 2008 году убийство Руслана Ямадаева – и не нашел тогда никаких заказчиков убийства.

Так неожиданно через 15 лет правления Владимира Путина оказалось, что до сих пор совсем не решена проблема, обещая решить которую он стал в 2000 году президентом.

В благополучные нулевые Путину удалось заставить российское общество забыть ужас Чечни. В России неожиданно случился новый общественный договор – «слово “Чечня” вслух не произносить». Договор всех устроил – республика оказалась полностью вытесненной из массового сознания. Этому не помешали даже чудовищные события, напрямую с Чечней связанные: Беслан, «Норд‑Ост» или взорванные чеченскими смертницами самолеты. Чудо массового гипноза – и российское общество уверовало в аксиому «Не буди лихо, пока оно тихо» в такой интерпретации: если мы не будем вспоминать о Чечне, то она, может быть, перестанет вспоминать о нас.

В журналистской среде все эти годы тоже существовал очевидный консенсус: в России довольно безопасно быть журналистом, если ты не пишешь о Чечне. Обо всем остальном – пожалуйста, но про Чечню не надо. Потому что гибли именно те журналисты, которые писали о Чечне. Практически все знали это правило, и практически все считали, что это та малость, которой и правда можно пожертвовать. Зато все остальное можно.

Чечня удивительным образом перепрыгнула из раздела военной и криминальной хроники в светскую. Рамзан Кадыров все эти годы был героем глянцевых журналов, давал слащавые интервью на телевидении, приезжал на Петербургский экономический форум. Мастера культуры и спорта, властители дум, интеллигенты и интеллектуалы всех мастей с улыбкой позировали в обнимку с ним и с чеченскими политиками из его окружения, подозреваемыми в убийствах. Такой общественный договор.

Человек, плохо знающий психологию российского общества, мог бы предположить, что это компенсация того чувства вины, которое россияне испытывают за страдания чеченского народа в 1940‑е или 1990‑е годы – наподобие вины американских белых перед американскими черными или вины немцев перед евреями. Но это скорее чувство другой природы. Смесь страха с неведением, которую в России принято называть аполитичностью: «Меня не интересует политика, я не знаю, что происходит в Чечне».

Самое любопытное, что эта детская игра в прятки (когда ребенок закрывает сам себе глаза и думает, что спрятался) распространилась даже на Владимира Путина. Он ведь тоже решил, что, раз он делает вид, что никакой чеченской проблемы нет, значит, она решена. Владимир Путин верил в то, что он сможет успокоить Чечню, завалив ее деньгами. В 2015 году его окружение в этом вдруг разуверилось.

В окружении Владимира Путина вдруг почти перестали обсуждать Украину. Или, по крайней мере, стали говорить, что Украина – это не самая серьезная проблема. А также появилось новое выражение, которым чиновники начали пугать друг друга: «третья чеченская».

[1] Интервью Владимира Путина телеканалам «Грозный» и «Вайнах». 23.08.2011.