Среди основных направлений деятельности Советского государства в социальной сфере, вопросы материнства и детства занимали значительное место. Для этого существует ряд объективно выраженных предпосылок социально‑экономического и политико‑идеологического характера, которые явно проявились в 1960–1980‑е годы. Такими предпосылками нам представляются следующие.

Во‑первых, Советское социалистическое государство декларировало значимую цель: удовлетворение постоянно возрастающих потребностей личности. С правами и свободами личности дело обстояло не совсем так, как сейчас требуют международные стандарты. Но вместе с тем, каждое новое партийное и государственное решение советского периода было нацелено на увеличение плановых показателей материального и духовного порядка. Даже при известном формализме управленческого подхода наблюдался рост показателей в сфере обеспечения матерей и детей необходимыми товарами и предметами потребления. С конца 1960‑х – начала 1970‑х годов в стране росла рождаемость, что явилось важным обстоятельством как преодоление огромных потерь в Великой Отечественной войне. Увеличивалось количество детских садов, санаторно‑курортных учреждений, пансионатов, которые принимали для лечения и отдыха детей и родителей, медицинское обслуживание носило всеобщий характер, обеспечивало необходимые мероприятия, охрану здоровья. Можно констатировать целый ряд иных факторов, которые позволяют утверждать, что возрастающие потребности хотя и минимально, но удовлетворялись.

Во‑вторых, Советское государство обеспечивало выполнение возможных социальных задач, ориентируясь на максимально широкие слои общества. Государственная и колхозно‑кооперативная собственность, идеологические и политические установки данного периода сдерживали усиление материальной дифференциации, основанной на частной собственности, и соответственно государственные усилия в социально‑экономической области были более или мене равнозначно направлены на городское и сельское население, рабочих государственных предприятий и совхозов, интеллигенцию, учащихся, студентов.

В‑третьих, в соответствии с програмными задачами Коммунистической партии и Советского государства семья признавалась «основной ячейкой общества». Это означало привлечение внимание к различным аспектам семьи, но, прежде всего, к положению матери и ребенка, которое во все времена считалось показателем благополучия общества или его отсутствия.

В‑четвертых, вопросы правовой охраны материнства и детства особенно актуализировались в послевоенные годы в связи с необходимостью формирования новых отношений в социальной сфере, воспроизводства населения и выполнения общестратегических задач материального и духовного развития советского общества.

Актуальность стратегического совершенствования социального благополучия общества, в том числе, и, прежде всего, была подтверждена дальнейшим ходом социально‑экономического развития общества, которое претерпело по существу революционные трансформации уже в 1990‑х годах.

Действительно, в современных условиях, когда речь идет о формировании социального государства в России, что предполагает Конституция РФ 1993 года, наряду со многими другими аспектами, безусловно, особую роль играет решение задач по созданию условий для максимального удовлетворения потребностей, нужд, интересов матери и ребенка, их правовой охраны.

Вопросы охраны правового положения матери и ребенка в истории отечественной государственности до советского периода не имели приоритетного значения. В классово‑дифференцированном обществе с отсутствием четких механизмов правового регулирования, исходных принципов гуманизма, реализуемых в законодательстве, в том числе посредством равных возможностей, наиболее ярко воплощающихся в социальной сфере, отсутствии традиций демократии, сложно вести речь об эффективных стратегических направлениях правовой охраны материнства и детства.

Хотя можно отметить высказывающееся в научной литературе мнение, что «именно в царствование Петра Великого вопросы охраны здоровья матери и ребенка впервые приобрели государственное значение и получили правовое закрепление»[1]. Соответственно до этого времени никаких системных усилий государство в данной области не осуществляло. После царствования Петра I также вряд ли можно утверждать наличие всеобъемлющей, распространенной на все слои общества политики в сфере охраны материнства и детства. При всей неоднозначности современных оценок Советского государства и соответствующего законодательства, именно в периоды его существования были заложены основы социально равного обращения к проблеме охраны прав матери и ребенка.

Поэтому анализ законодательства, особенностей государственной политики, научных позиций исследователей позволяет утверждать, что правовая охрана материнства и детства в Советском государстве в исследуемый период осуществлялась и обеспечивалась комплексными мерами. Прежде всего, это реализация политики, направленной на укрепление семьи – проведение «семейной политики». Ее осуществление возможно, прежде всего, на основе определенных экономических механизмов, широких мер социального характера, поддерживающихся на политическом и идеологическом уровнях. Однако правотворчество, кодификационные работы и в целом систематизация законодательства, безусловно, играют первостепенную роль в оформлении комплекса прав и обязанностей участников правоотношений в данной сфере, закрепляют юридически позицию государства по данному вопросу. Важнейшим результатом и одновременно условием обеспечения правовой охраны интересов матери и ребенка явилось принятие в 1968 году Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье (далее Основы о браке и семье). В развитие Основ о браке и семье 1968 года был принят Кодекс о браке и семье РСФСР 1969 года (далее КоБС РСФСР 1969). Действительно, семья и, прежде всего, полноценная есть оптимальная форма для обеспечения интересов детей, защиты прав матери.

В частности, в преамбульных частях Основ о браке и семье и КоБСа РСФСР 1969 г. отмечается, что советской женщине обеспечиваются необходимые социально‑бытовые условия для сочетания счастливого материнства со все более активным и творческим участием в производственной и общественно‑политической жизни. Законодатель связывает качественный признак материнства (счастливое материнство) с активностью на производстве и в общественно‑политической жизни. Далее определяется одна из целей законодательства в данной области, выражающаяся в содействии «окончательному очищению семейных отношений от материальных расчетов, устранению остатков неравного положения женщины в быту и созданию коммунистической семьи, в которой найдут свое полное удовлетворение наиболее глубокие личные чувства людей».

К основным принципам советского семейного права, по мнению А.М. Беляковой и Е.М. Ворожейкина, относились следующие:

1) Равноправие мужчины и женщины в решении всех вопросов семьи. Данный принцип предполагает наличие равных прав и обязанностей мужчины и женщины в семейных отношениях и отсутствие различий в их правовом положении;

2) Равноправие граждан в семейных отношениях независимо от их национальности, расы и отношения к религии;

3) Охрана и поощрение материнства;

4) Коммунистическое воспитание несовершеннолетних детей и обеспечение их интересов;

5) Единобрачие или моногамия;

6) Свобода и добровольность брачного союза;

7) Отстранение церкви от решения всех вопросов брака и семьи;

8) Свобода расторжения брака под контролем государства;

9) Моральная и материальная поддержка участников семейных отношений и взаимная забота друг о друге.

При этом в литературе анализируемого периода отмечается: «Эти принципы постоянно развиваются и реализуются в законодательных актах, в планах экономического и социального развития, в бюджете страны, в конкретных государственных мероприятиях, ежедневных и долгосрочных, в политике Коммунистической партии Советского Союза».[2]

Другими важным направлением можно считать изменение и дополнение трудового законодательства, в результате чего, например, для работающей женщины создавались более благоприятные условия и предоставляются значительно большие возможности по воспитанию детей, по сравнению с предыдущими периодами развития советского права в целом. Так, например, ст. 26 («Неполное рабочее время») Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о труде 1970 г. (Далее Основы о труде) предусматривает следующее: «По просьбе беременной женщины, женщины, имеющей ребенка в возрасте до четырнадцати лет (в том числе находящегося на ее попечении) или осуществляющей уход за больным членом семьи в соответствии с медицинским заключением, администрация обязана устанавливать ей неполный рабочий день или неполную рабочую неделю. Оплата труда в этих случаях производится пропорционально отработанному времени или в зависимости от выработки».

Труду женщин посвящена глава VIII Основ о труде. Ст. 68 Основ о труде запрещала применение труда женщин на тяжелых работах и на работах с вредными условиями труда, а также на подземных работах, кроме некоторых подземных работ (нефизических работ или работ по санитарному и бытовому обслуживанию). Ст. 69 Основ о труде ограничивала труд женщин на ночных, сверхурочных работах и направления их в командировки. В частности, не допускалось привлечение к работам в ночное время, к сверхурочным работам и работам в выходные дни и направление в командировку беременных женщин и женщин, имеющих детей в возрасте до трех лет. Ст. 70 Основ о труде предусматривала перевод на более легкую работу беременных женщин и женщин, имеющих детей в возрасте до полутора лет. Ст. 71 Основ о труде посвящена отпуску по беременности, родам и уходу за ребенком. Так, женщинам предоставлялись «отпуска по беременности и родам продолжительностью пятьдесят шесть календарных дней до родов и пятьдесят шесть (в случае осложненных родов или рождения двух или более детей – семьдесят) календарных дней после родов и, по их желанию, при наличии общего трудового стажа не менее одного года (женщинам, не достигшим восемнадцати лет, – независимо от продолжительности трудового стажа) частично оплачиваемые отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет с выплатой за эти периоды пособий по государственному социальному страхованию. Работающим женщинам, не имеющим годичного стажа работы, пособие по уходу за ребенком выплачивается в половинном размере. Кроме указанных отпусков женщине, по ее заявлению, предоставляется дополнительный отпуск без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет. Частично оплачиваемый отпуск и дополнительный отпуск без сохранения заработной платы по уходу за ребенком могут быть использованы полностью либо по частям также отцом ребенка, бабушкой, дедом или другими родственниками, фактически осуществляющими уход за ребенком. По желанию женщины и лиц, указанных в части третьей данной статьи, в период нахождения их в отпуске по уходу за ребенком они могут работать на условиях неполного рабочего времени или на дому. При этом за ними сохраняется право на получение пособия в период частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком».

Ст. 72 Основ о труде регулировала перерывы для кормления ребенка. Так, «Женщинам, имеющим детей в возрасте до полутора лет, предоставляются помимо общего перерыва для отдыха и питания дополнительные перерывы для кормления ребенка. Эти перерывы предоставляются не реже чем через три часа, продолжительностью не менее тридцати минут каждый. Перерывы для кормления ребенка включаются в рабочее время и оплачиваются по среднему заработку». Ст. 73 устанавливала гарантии при приеме на работу и запрещение увольнения беременных женщин и женщин, имеющих детей.

Нормы права, содержащиеся в приведенных статьях Основ о труде были воспроизведены в кодексах, посвященных трудовым правоотношениям всех союзных республик. Анализ данных норм права и статей Основ о труде показывает принципиальное изменение правового положения беременной женщины, кормящей женщины, женщины, имеющей ребенка или детей в возрасте до трех лет и в возрасте до четырнадцати лет.

Советским государством в рассматриваемый период проводилась социальная политика, направленная на повышение рождаемости в стране, поощрялось материнство как основная функции женщины. К актуализации этой важнейшей функции матери или семьи, и одновременно значительному аспекту выстраивания государственной стратегии выравнивания демографической ситуации и решения проблем в этой области, обратилось уже Российское государство в начале ХХI века. Появилось понятие «материнский капитал» как один из откликов со стороны государства на нерешаемые им в 1990‑е годы проблемы материнства и детства.

Вместе с тем, анализ законодательства советского периода совершенно очевидно показывает, обязательность включения женщины как члена социалистического общества в трудовые отношения, что воспринималось современниками совершенно привычно. Женщина как член общества должна трудиться, но такое положение приобретало все более льготный характер путем увеличения мер социально поддерживающего характера. Здесь необходимо учитывать общие правила социалистического развития, связанные с отсутствием и запретом частной собственности, эксплуатации человека человеком, и особой ролью труда, выраженной не только в виде обязанности, но и всеобщего достояния. Человек советского социалистического общества – это, прежде всего, человек труда.

Вместе с тем, можно отметить, что в истории Советского государства процесс вовлечения женщины в общественное производство носил неравномерный характер. В 30‑е годы прошлого века индустриализация страны, вывод промышленного производства на более высокий уровень и преодоление архаичного производственного процесса сопровождалась массовым притоком женщин в народное хозяйство. Объяснение этому совершенно очевидное и связано оно в первую очередь с повышением статуса женщины как полноправной участницы промышленного, сельскохозяйственного производства и все более усиливающееся участие женщины в управлении в связи с ростом образования всех уровней. Вполне обоснованно уже в начале 1940‑х годов можно говорить о данном явлении как одном из направлений государственной политики в области выравнивания структуры производственного и управленческого процессов в советском обществе. Данное направление продолжало реализовываться и оказалось даже более интенсивным в годы Великой Отечественной войны, что определялось, прежде всего, неизбежным перераспределением доли мужского и женского населения. Если в послевоенный период показатель занятости женщин снизился до 47 % в 1950 году, то в конце 1950‑х годов вновь происходит увеличение доли женщин в абсолютном приросте рабочих и служащих. На начало 1960‑х годов приходилась волна интенсивного притока женщин в производство: в 1961–1965 годах уровень их занятости возрос с 55 до 70 %. Этот процесс развивался и в последующие годы.

Вопросы, связанные с охраной материнства и детства, как и прежде, включали в себя правовое регулирование трудовых отношений. Правовая охрана труда женщины‑матери, беременной женщины, как мы уже отмечали, закреплялась законодательно. Этому вопросу уделялось внимание на уровне решений Коммунистической партии и правительства, путем принятия возрастающих и значительных мер со стороны Советского государства, направленных на оказание помощи задействованной на производстве и в управлении. Анализ всего рассматриваемого периода позволяет утверждать, что юридическая наука не была в стороне от данных проблем и многие важнейшие аспекты правового положения женщины и детей, их законодательной охраны, вопросы прав и обязанностей родителей, взаимодействия семейного права и воспитания, нравственности исследовались в научной литературе рассматриваемого периода[3].

Основу правовой охраны (регулирования) подготовки, распределения и использования трудовых ресурсов составляли основополагающие конституционные положения. Конституция СССР 1936 года предоставляла женщине равные права с мужчиной во всех областях хозяйственной, культурной и общественно‑политической жизни. Согласно ст. 122 Конституции СССР 1936 года, возможность осуществления этих прав женщин обеспечивалась предоставлением женщине равного с мужчиной права на труд, оплату труда, отдых, социальное страхование и образование, государственной охраной интересов матери и ребенка, государственной помощью многодетным и одиноким матерям, предоставлением женщине при беременности отпусков с сохранением содержания, широкой сетью родильных домов, детских яслей и садов. «25 февраля 1947 г. в ст. 122 Конституции СССР были внесены дополнения, в соответствии с которыми государством предоставлялась помощь многодетным и одиноким матерям. Очевидно, что такие поправки были вызваны массовой гибелью населения России в годы Великой отечественной войны, в результате чего многодетные семьи и одинокие матери оказались социально незащищенными. В послевоенное время для государства было важно гарантировать соблюдение определенных интересов матери и ребенка в целях увеличения количества населения в России»[4].

С принятием Конституции СССР 1977 года важное правовое и социальное значение имело закрепление на уровне Основного Закона повышенной охраны здоровья женщины в СССР. Среди основных правовых гарантий равноправия женщин, предусмотренных ст. 35 Конституции СССР – принятие специальных мер по охране труда и здоровья женщин; создание условий, позволяющих женщинам сочетать труд с материнством; материальная и моральная поддержка материнства и детства. «Новая Конституция СССР, охраняя семью, не только провозглашает права женщин, но и гарантирует их материально и процессуально, т. е. обеспечивает им правовую (судебную и административную) защиту»[5]. Здесь важно отметить, что Основной Закон декларирует не только материальную, но и моральную поддержку материнства и детства.

Законодатель в очередной раз совершенно обоснованно показывал, что равноправие женщины с мужчиной в трудовых отношениях невозможно или по крайне мере неэффективно без серьезных правовых гарантий реализации этого равноправия. Женщине по‑прежнему предоставлялись определенные трудовые льготы и преимущества для создания условий, обеспечивающих сочетание трудовой и общественной деятельности с основной её функцией – функцией материнства. Мы неоднократно отмечаем такую функцию материнства, как основную и полагаем, что к этому есть все основания. Они базируются не только на конкретных социально‑значимых событиях и обстоятельствах, но и на высокой миссии женщины – продолжение рода, актуальной во все времена и в различных социальных системах.

Вместе с тем, охрана правового положения женщины имела и другие стороны. Влияние государства на различные сферы общественных отношений было значительным, в том числе, регулирование семейных, личных отношений между супругами относилось к сфере государственного регулирования. Процедура развода, например, имела свои морально декларируемые особенности. Развод был не только правовым событием, но и процессом оказывающимся в поле внимания общественности, норм социалистической морали, государства. Так, в литературе отмечалось: «По закону супруги обладают свободой развода. Но это не означает неограниченной свободы, так как охране подлежит и свобода других членов семьи. Супруги не могут произвольно бросить семью и вступить в новый брак. Закон требует соблюдения определенных правил, направленных на охрану интересов всех членов семьи. Следовательно, вмешательство государства в семейные отношения вполне закономерно и осуществляется как в интересах личности, так и общества»[6]. Таким образом, определенное вторжение в сферу семьи и воспитания общество и государство могли себе позволить, что собственно соответствовало духу времени.

Действительно, в советский период, отношение к положению детей не ограничивалось лишь наличием законодательства. Эти отношения рассматривались как существенная часть общесоциальных задач, вопросов совершенствования и гармонизации положения женщины как единого правового, воспитательного, нравственного процесса. «Воспитание подрастающего поколения в нашем обществе является делом не только семьи, но и всего общества в целом. В правильном сочетании влияния семьи и общества и заключается решение этой проблемы. Воспитание в семье, естественно, начинается раньше и оказывает влияние на ребенка в таком возрасте, когда он впитывает в себя и запоминает на всю жизнь все получаемое от родителей и членов семьи. Право родителей на воспитание детей относится к числу наиболее важных прав, принадлежащих родителям в семье. Оно носит сугубо личный характер и не может быть никому передано или переуступлено»[7]. Как видим, в литературе, отмечается право на воспитание как важнейшее право, носящее личный характер. Анализ законодательства и научной литературы рассматриваемого периода позволяет констатировать, что наряду с правовым и социально‑экономическим регулированием вопросов охраны материнства и детства, становятся все более значимыми и выдвигаются порой на первый план вопросы воспитательно‑идеологического характера.

При этом необходимо отметить, что еще до принятия Конституции СССР 1977 года государственная забота об охране здоровья женщины получила свое законодательное закрепление в ряде других нормативных актов. Социально‑экономические и демографические задачи Советского государства обусловили разработку и осуществление комплекса дополнительных мер (в том числе и правового характера), направленных на создание наиболее благоприятных условий для сочетания эффективного труда женщин в общественном производстве с материнством и выполнением ими семейных обязанностей.

Так, в Основы законодательства Союза ССР и союзных республик о здравоохранении[8] был включен специальный раздел «Охрана материнства и детства», состоящий из шести статей. Правовое регулирование охраны материнства и детства закреплялось и конкретизировалось в нормах законодательства о здравоохранении, а именно путем обеспечения трудовыми льготами беременных женщин и кормящих матерей; выплатой в установленном порядке пособий по случаю рождения ребенка и пособий за время ухода за больным ребенком; обеспечением квалифицированным медицинским наблюдением в течение беременности, стационарной медицинской помощью при родах и лечебно‑профилактической помощью матери и новорожденному ребенку (ст. 9).

Заботясь о здоровье женщины и её ребенка, законодатель, учитывая социально‑экономические возможности общества, создал благоприятные условия, позволившие беременной женщине, а также женщине‑матери совмещать материнство с общественной деятельностью. При этом были законодательно закреплены уже имеющиеся права, а также предусмотрены новые льготы в сфере трудового законодательства, облегчавшие положение работающей женщины. Мы не полагаем, что следует идеализировать ситуацию, связанную с характером правового регулирования положения матери – работающей женщины, позволяющем одновременно и работать, и быть участницей общественной жизни, например, быть членом народных дружин, организуемых предприятиями, и быть заботливой матерью, для чего необходимо определенное время, а также быть заботливой женой. Но для нас очевидно, что многоролевая социально‑профессиональная функция женщины рассматриваемого периода была сложнейшей, прежде всего, для исполнения. И здесь можно отметить, что многофункциональный статус женщины‑матери оказывался на простым в части выполнения всех ее обязанностей. Поэтому в качестве отрицательного аспекта можно отметить неадекватность обязанностей женщины в соотношении с ее правами.

Но уже принятые в начале 1970‑х годов нормативные акты, регулирующие трудовые отношения: Основы законодательства Союза ССР и Союзных республик о труде (далее – Основы законодательства о труде), введенные в действие Законом СССР от 15 июля 1970 года[9] и Кодекс законов о труде РСФСР 1971 года (далее – КЗоТ РСФСР[10]), как и ранее действовавшее законодательство, основной целью ставили обеспечение женщине участия в общественном труде в благоприятных и безопасных для здоровья условиях, без ущерба для выполнения её функции материнства.

Правовой охране труда женщины законодатель посвятил отдельные главы «Труд женщин» в Основах о труде и в КЗоТ РСФСР (Гл. 8 и 11 соответственно).

Основы законодательства о труде и КЗоТ РСФСР сохраняли запрет применения труда женщин на тяжелых работах и на работах с вредными условиями труда, а также на некоторые виды подземных работ (с использованием физического труда), исходя из того, что физиологические и психологические особенности женского организма, даже когда женщина еще не стала матерью, требуют особого внимания и повышенной защиты.

Законодательно были приняты строгие меры против физических перегрузок женщин на производстве. В соответствии со ст. 68 Основ о труде и ст. 160 КЗоТ РСФСР не допускалось применение женского труда на подземных работах в горнодобывающей промышленности и на строительстве подземных сооружений за исключением:

1) женщин, занимающих руководящие посты и не выполняющих физической работы;

2) занятых санитарным и бытовым обслуживанием;

3) женщин, проходящих курс обучения и допущенных к стажировке в подземных частях предприятия;

4) женщин, которые должны спускаться время от времени в подземные части предприятия для выполнения нефизических работ.

Освобождая женщин от подземных работ, законодатель указанным постановлением сохранил льготное исчисление непрерывного трудового стажа, право пользования ведомственной жилой площадью, право на помещение детей в детские сады и ясли по месту прежней работы и др.

В международной Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин от 18 декабря 1979 года, которая вступила в силу в СССР 3 сентября 1981 года[11], закреплялось право женщин на охрану здоровья и безопасные условия труда, в том числе на сохранение функции продолжения рода, а также указывалось на необходимость обеспечения женщине особой защиты в период беременности на тех видах работ, вредность которых для её здоровья доказана (ст. 11). Охраняя здоровье женщины, законодатель установил предельно допустимые нагрузки для женщин при подъеме и перемещении тяжестей вручную (ч. 3 ст. 160).

Основы о труде сохраняли запрет на ограничение труда женщин в ночное время (ст. 69). КЗоТ РСФСР полностью воспроизводил указанные положения (ст. 161–163).

Под особой охраной, как и в ранее действовавшем законодательстве, по‑прежнему находились трудовые права беременных женщин и кормящих матерей. Создавая благоприятные условия, позволяющие беременной женщине работать на производстве, без ущерба для здоровья своего будущего ребенка, законодатель закреплял не только ранее действовавшие нормы, но и предусмотрел ряд новых трудовых льгот.

Трудовое законодательство предоставило беременной женщине определенные трудовые гарантии при приеме на работу. Так, ст. 73 Основ законодательства о труде и ст. 170 КЗоТ установили запрет на отказ женщине в приеме на работу и снижение ей заработной платы по мотивам её беременности или кормления ребенка. При всей возможной завуалированности отказов со стороны работодателя, в случае рассмотрения спора в суде, отказ в приеме на работу считался неправомерным. Более того, такой отказ преследовался как уголовно‑наказуемое деяние. По‑прежнему сохранялся запрет на увольнение беременных женщин. Новое трудовое законодательство закрепило указанную норму о недопущении увольнения беременных женщин, дополнив её запретом на увольнение женщин, имевших детей в возрасте до полутора лет по инициативе администрации, кроме случаев полной ликвидации предприятия, учреждения, организации, когда допускалось увольнение работника с обязательным трудоустройством.

Уголовный кодекс РСФСР 1922 года устанавливал уголовную ответственность за воспрепятствование осуществлению равноправия женщин (ст. 134), в том числе и за нарушения законодательства о труде (ст. 139–140). Так, отказ в приеме на работу или увольнение беременной женщины по мотивам её беременности, а равно отказ в приеме на работу или увольнение с работы матери, кормящей грудью, по этим мотивам, наказывались исправительными работами на срок до одного года или увольнением с должности. Данная норма являлась одним из средств правовой защиты материнства и детства, установленной ст. 122 Конституции СССР 1936 года (ст. 35 Конституции 1977 года).

Если по ранее действовавшему трудовому законодательству предусматривался перевод беременной женщины на более легкую работу (ст. 132 КЗоТ 1922 года в редакции от 10 мая 1937 года[12]), то теперь данная норма распространялась и на матерей, имеющих детей в возрасте до полутора лет (ст. 70 Основ о труде; ст. 164 КЗоТ). В случае отсутствия на данном предприятии более легкой работы, на которую могла бы быть переведена беременная женщина, суду предоставлялось право обязать администрацию предприятия в соответствии с врачебным заключением облегчить труд женщины по выполняемой работе с сохранением прежнего заработка.

Согласно постановлению ВЦСПС от 2 апреля 1954 года «О дежурствах на предприятиях и в учреждениях»[13] беременные женщины и матери, имеющие детей в возрасте до 12 лет, не могли привлекаться к дежурствам на предприятиях и в учреждениях после окончания рабочего дня и в ночное время, а также в выходные и праздничные дни. Женщины, имевшие детей в возрасте от 2 до 8 лет, могли привлекаться к сверхурочным работам и быть направленными в командировку только с их согласия (данная норма в редакции от 2 сентября 1987 года содержала запрет на привлечение женщин, имеющих детей в возрасте от 2 до 8 лет, к указанным видам работ).

Женщины, имевшие детей в возрасте до двух лет, а также беременные женщины не могли привлекаться к сверхурочным работам и направляться в командировки. Данная норма в редакции Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 29 сентября 1987 года[14] и Закона РФ от 25 сентября 1992 года[15] была изменена – возраст детей увеличивался до трех лет. На беременных женщин данная норма распространялась в течение всего периода беременности, то есть со времени установления беременности и представления соответствующей справки.

Женщинам, имевшим детей в возрасте до полутора лет, предоставлялись помимо общего перерыва для отдыха и питания, дополнительные перерывы для кормления ребенка, при этом не обязательно ребенок должен был находиться на грудном вскармливании (ст. 72 Основ о труде, ст. 169 КЗоТ РСФСР). Указанные перерывы предоставлялись не реже, чем через каждые 3 часа (по ранее действовавшему КЗоТ 1922 года – через 3 1/2 часа).

Помимо льгот, предоставляемых работающим женщинам‑матерям в соответствии с КЗоТ, законодательством были предусмотрены и другие льготы, позволявшие женщинам сочетать труд с материнскими обязанностями.

Законодатель предоставлял женщине, имевшей детей, право на неполный рабочий день, что обеспечивало более благоприятные условия для сочетания функций материнства с профессиональной деятельностью и участием в общественной жизни. Порядок и условия применения труда женщин, имевших детей, по режиму неполного рабочего времени определялись Положением, утвержденным Госкомтруда СССР и Секретариатом ВЦСПС 29 апреля 1980 года[16]. Данное Положение не только закрепляло уже имевшиеся трудовые льготы женщины‑матери и беременных женщин, но и предусматривало ряд новых.

Так, ст. 25 Основ о труде устанавливала право беременной женщины, а также женщины, имевшей ребенка в возрасте до 8 лет или осуществлявшей уход за больным членом семьи в соответствии с медицинским заключением, на неполный рабочий день или неполную рабочую неделю.

Положение предписывало, что неполное рабочее время (неполный рабочий день или неполная рабочая неделя) могло устанавливаться по соглашению между администрацией и женщиной, имевшей детей в возрасте старше 8 лет, если в связи с необходимостью ухода за детьми она не может работать полное рабочее время (п. 2).

Советам Министров союзных республик, министерствам и ведомствам СССР постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 22 января 1981 года[17] поручалось разработать и осуществить меры по широкому распространению практики работы женщин, имевших детей, по режиму неполного рабочего времени, скользящему (гибкому) графику, особенно на производствах с преимущественным использованием женского труда, на предприятиях торговли, общественного питания и других предприятиях сферы услуг, а также работы на дому.

В целях предоставления женщине‑матери, имевшей детей в возрасте до 15 лет, большей возможности по воспитанию детей законодатель устанавливал порядок заключения трудового договора о работе на дому (Положение Госкомтруда СССР и Секретариата ВЦСПС от 29 сентября 1981 года[18]).

Одновременно законодатель предусматривал применение в работе женщин, имевших детей, так называемого скользящего (гибкого) графика. Применение подобного графика должно было, по мнению законодателя, обеспечивать наилучшее сочетание экономических, социальных и личных интересов женщины. Работа по скользящему (гибкому) графику регламентировалась Положением, утвержденным постановлением Госкомтруда СССР и Секретариата ВЦСПС от 6 июня 1984 года[19].

Работницы, пользовавшиеся правом на скользящий (гибкий) график работы, с учетом их личных интересов в определенный период времени могли работать и по общему графику.

Трудовое законодательство по‑прежнему предусматривало для женщины различные виды отпусков, позволявшие сочетать общественную деятельность с материнством. Так, уже упоминаемая нами, ст. 71 Основ о труде и ст. 165 КЗоТ РСФСР закрепляли предоставление женщинам отпуска по беременности и родам продолжительностью 56 календарных дней до родов и 56 (в случае ненормальных родов или рождения двух и более детей – 70) календарных дней после родов с выплатой пособий по государственному социальному страхованию.

Отметим при этом, что данная норма впервые была введена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 марта 1956 года[20], в котором предусматривалось увеличение отпуска по беременности и родам с 77 до 112 (устанавливалась продолжительность отпуска 56 дней до родов и 56 дней после родов), с выдачей пособий в установленном порядке.

Право на отпуск по беременности и родам согласно постановлению Совета Министров СССР от 6 декабря 1956 года «О порядке назначения женщинам‑работницам и служащим пособий по беременности и родам и выплаты рабочим и служащим, заболевшим во время отпуска, пособий по временной нетрудоспособности»[21], имели все женщины – работницы и служащие – независимо от продолжительности работы женщины перед отпуском по беременности. Данное положение сохранялось до начала 1990‑х годов, когда продолжительность отпуска по беременности и родам была увеличена до 70 дней (в случае многоплодной беременности – 84) календарных дней до родов и 70 (в случае осложненных родов – 86, а при рождении двух и более детей – 110) календарных дней после родов (в ред. Закона РФ от 25.09.1992 года № 3543–1)[22]. Послеродовый отпуск предоставлялся не только для ухода за ребенком, но и для восстановления здоровья самой матери.

Согласно ст. 8 постановления Совета Министров СССР от 13 октября 1956 года «О дальнейших мерах помощи женщинам‑матерям, работающим на предприятиях и в учреждениях»[23] руководители предприятий и учреждений обязаны были предоставлять женщине по её просьбе после окончания отпуска по беременности и родам дополнительный отпуск на срок до трех месяцев без сохранения заработной платы. В соответствии с постановлением ВЦСПС от 2 ноября 1956 года указанный дополнительный отпуск засчитывался как в общий, так и непрерывный трудовой стаж работы; предоставление его в трудовой книжке не отмечалось[24].

22 января 1981 года было принято постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мерах по усилению государственной помощи семьям, имеющим детей»[25], предусматривавшее введение для работающих женщин, имеющих общий трудовой стаж не менее одного года, а также для женщин, обучающихся с отрывом от производства, частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста одного года с оплатой его в размере 50 рублей в месяц в районах Дальнего Востока, Сибири и северных районов страны и 35 рублей в месяц – в остальных районах.

С принятием постановления Совета Министров СССР и ВЦСПС 2 сентября 1981 года «О порядке введения частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста одного года и других мероприятиях по усилению государственной помощи семьям, имеющим детей»[26], в трудовое законодательство были внесены соответствующие изменения по увеличению срока отпуска по уходу за ребенком. По желанию женщины и при наличии общего трудового стажа не менее одного года ч. 1 ст. 71 Основ о труде предусматривала предоставление ей частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста одного года с выплатой указанных пособий.

КЗоТ РСФСР предусматривал предоставление дополнительного отпуска без сохранения заработной платы матери, имеющей ребенка в возрасте до полутора лет (ст. 167). Данная статья воспроизводила ч. 2 ст. 71 Основ о труде со значительными дополнениями, в которых в отношении дополнительного отпуска без сохранения заработной платы предусматривались: а) сохранение за время отпуска места работы (должности); б) порядок использования отпуска; в) порядок зачета отпуска в стаж работы. При этом законодатель оставлял право женщине вернуться на работу и до истечения срока, на который оформлен отпуск без сохранения заработной платы. В соответствии с п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 17 сентября 1975 года (в редакции постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 20 декабря 1983 года) в случае отказа ей в предоставлении прежней работы при возвращении до истечения срока, для защиты своих прав женщина имела право обратиться в суд.

Законодатель предусматривал право женщины на отпуск по уходу за ребенком при его усыновлении. Так, женщинам, усыновившим новорожденных детей непосредственно из родильного дома, предоставлялся отпуск за период со дня усыновления и до истечения 56 дней со дня рождения ребенка. По её заявлению ей также предоставлялся отпуск без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет.

Один из недостатков действовавшего в исследуемый период законодательства, на наш взгляд, заключался в отсутствии нормы, предоставлявшей женщине право на соответствующий отпуск при усыновлении не новорожденного, а более старшего ребенка (например, из дома ребенка. При этом права матери, усыновившей ребенка из родильного дома, не были уравновешены с ее обязанностями. Получалось, что усыновление, допускаемое не из родильного дома имело более ущербный характер, что несправедливо, как в отношении матери, так и в отношении усыновленного ребенка.

Значительные изменения в предоставлении женщине отпуска по уходу за ребенком произошли уже в постсоветский период[27]. В соответствии с Федеральным законом РФ от 4 мая 1995 года № 81‑ФЗ «О государственных пособиях гражданам, имеющим детей»[28] женщине предоставлялся оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет. В редакции Федерального закона от 30 апреля 1999 года № 84‑ФЗ данная статья предусматривала увеличение отпуска по уходу за ребенком до достижения последним трехлетнего возраста[29]. При этом отпуск по уходу мог предоставляться не только матери, но и отцу ребенка. Очевидно, что более длительный оплачиваемый отпуск позволял родителям уделить больше внимания своему ребенку, нуждавшемуся в их заботе и ласке. Вместе с тем, следует учитывать конкретные условия социально‑экономического характера данного периода, непосредственно влияющие на применение норм права. Высокий уровень инфляции, понижение эффективности социальных гарантий, появление безработицы явились негативными обстоятельствами влияющими на правовую охрану матери и ребенка. Причем данное положение неизбежно соседствовало с потерей работы одного из супругов в условиях общественного кризиса середины 1990‑х годов.

Большим недостатком в порядке предоставления отпусков по уходу за ребенком, на наш взгляд, являлось отсутствие в законодательстве норм, предусматривавших предоставление отпуска по уходу за ребенком другим родственникам ребенка (отцу, бабушке и т. д.). Данное положение было изменено только в постсоветский период, когда право на отпуск по уходу за ребенком стало предоставляться не только матери, но и отцу, бабушке, деду или другими родственниками и опекунам, то есть лицам, осуществлявшим фактический уход за ребенком (ч. 2 ст. 167 КЗоТ РСФСР в редакции Федерального закона от 24 августа 1995 г.[30]).

В интересах матери и ребенка, помимо вышеуказанных отпусков, предусмотренных ст. 165, 167 и 168 КЗоТ РСФСР, женщинам‑матерям предоставлялись и другие отпуска, позволявшие сочетать общественную деятельность с материнством и воспитанием детей. Так, в соответствии с п. 3 постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 22 января 1981 года[31], женщинам, имевшим двух и более детей в возрасте до 12 лет, впервые был введен ежегодный трехдневный оплачиваемый отпуск независимо от места работы и отрасли народного хозяйства при условии, что общая продолжительность отпуска работниц, пользующихся указанным дополнительным отпуском, не будет превышать 28 календарных дней. Дополнительный трехдневный отпуск предоставлялся работающей женщине, имевшей двух и более детей в возрасте до 2 лет, как правило, одновременно с ежегодным (основным) отпуском. Однако, по желанию женщины, указанный отпуск мог предоставляться и в любое другое, удобное для нее время[32].

Одновременно законодатель предоставлял указанной категории женщин (то есть имевшим двух и более детей в возрасте до 12 лет) право на дополнительный отпуск по уходу за детьми без сохранения заработной платы продолжительностью до двух недель по согласованию с администрацией (если позволяли производственные условия). Порядок предоставления указанных отпусков определялся Разъяснением Госкомтруда СССР и Секретариата ВЦСПС от 24 ноября 1981 года[33]. Законодатель предоставлял работающей матери, имевшей двух и более детей в возрасте до 12 лет, первоочередное право на получение ежегодного отпуска в летнее или любое другое удобное для нее время (п. 3 постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 22 января 1981 года).

Справедливым дополнением явилось установленное вскоре право одиноких работающих отцов, имевших двух и более детей до 12‑летнего возраста, на получение указанного трехдневного оплачиваемого отпуска, дополнительного двухнедельного неоплачиваемого отпуска и первоочередного права на получение ежегодного отпуска в летнее или любое другое удобное время[34].

Обеспечение предусмотренных законодательством трудовых прав и своевременное предоставление льготных условий труда женщине, в том числе беременной женщине и женщине‑матери, гарантировалось, прежде всего, осуществлением всестороннего надзора и контроля за соблюдением трудового законодательства, через деятельность компетентных органов государства и профсоюзов, направленную на защиту трудовых прав рабочих и служащих, в процессе которой названные органы предупреждали и выявляли нарушения трудового законодательства (например, со стороны администрации предприятий), восстанавливали трудовые права рабочих и служащих и привлекали к ответственности виновных в нарушении этих прав должностных лиц[35]. Такое положение строго соблюдалось, однако после значительных общественно‑политических и социально‑экономических трансформаций в середине 1990‑х годов, надзор и контроль, деятельность профсоюзов не оказывались однозначно эффективными.

Так, общим Положением о министерствах СССР, утвержденным постановлением Совета Министров СССР от 10 июля 1967 года[36], устанавливалось, что одна из главных задач министерств состояла в создании безопасных условий труда на производстве. Выполняя указанную задачу министерства, государственные комитеты и ведомства осуществляли внутриведомственный контроль за соблюдением трудового законодательства в отношении подчиненных им предприятий, учреждений, организаций, что безусловно, распространялось на охрану трудовых прав женщин.

В связи с необходимостью повышения эффективности общественного контроля за соблюдением трудового законодательства была организована деятельность общественных юридических консультации («Положение об общественной юридической консультации предприятия, учреждения, организации колхоза»; утверждена Президиумом ВЦСПС 14 июля 1987 года). Основной задачей деятельности подобных консультаций было оказание бесплатной юридической помощи работающим и служащим. Общественная юридическая консультация явилась важной формой предоставления юридических услуг работающей женщине‑матери. В дальнейшем, «юридические клиники», оказывающие бесплатную правовую помощь определенным категориям граждан, появились уже в постсоветский период.

Необходимо отдельно отметить важнейшую роль Генеральной Прокуратуры СССР, прокурорского надзора в вопросах защиты прав и законных интересов матери и ребенка. Высший надзор за точным и единым исполнением законов всеми министерствами, ведомствами, предприятиями, учреждениями и организациями, а также гражданами возлагался на Генерального прокурора СССР и подчиненных ему прокуроров в соответствии с Конституцией СССР 1977 года (ст. 164) и Законом СССР о Прокуратуре СССР[37].

В системе органов, призванных осуществлять защиту трудовых прав женщин, особая роль принадлежала судам, которые не только рассматривали и разрешали по существу трудовые споры, но и проводили большую работу по предупреждению нарушения трудовых прав женщин[38].

Проявляя заботу о здоровье беременной женщины и её будущего ребенка, законодатель предусматривал предоставление женщинам бесплатных путевок в санатории. В результате своевременного лечения и отдыха снижалось количество профессиональных заболеваний среди работающих женщин.

В соответствии со ст. ст. 57, 58 Основ законодательства о труде и ст. 23 Основ законодательства о здравоохранении администрация предприятий была обязана создавать здоровые и удобные условия труда, обеспечивать необходимые условия для удовлетворения социально‑бытовых нужд всех работников и, в первую очередь, женщин. Впервые указанная норма закреплялась постановлением Совета Министров СССР от 13 октября 1956 года[39], в котором директорам предприятий было рекомендовано выдавать материально нуждающимся беременным женщинам бесплатно путевки в санатории и дома отдыха за счет фонда предприятий (п. 10). Данное постановление предусматривало также расширение числа санаториев и домов отдыха для беременных женщин и женщин с детьми (п. 9). Согласно Инструкции о порядке планирования, выпуска, распределения, реализации, выдачи путевок в санатории, пансионаты с лечением, пансионаты, дома отдыха, специализированные санаторные пионерские лагеря круглогодичного действия и курсовок на амбулаторно‑курортное лечение, утвержденной постановлением Президиума ВЦСПС от 6 августа 1980 г., кормящим матерям и одиноким матерям указанные путевки выдавались бесплатно[40].

Статья 171 КЗоТ РСФСР (в редакции Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 20 декабря 1983 года[41]) закрепляла указанное положение и предусматривала возможность (не обязанность) выдачи беременным женщинам путевок в санатории и дома отдыха бесплатно или на льготных условиях, а также оказания им материальной помощи со стороны администрации предприятий, организаций по согласованию с профсоюзным комитетом предприятия, организации в случае необходимости. В целях расширения системы санаторно‑курортного лечения был принят ряд нормативных актов[42].

Таким образом, правовая охрана трудовых прав женщины осуществлялась по нескольким направлениям:

– рациональное применение женского труда на различных участках производства и ограничение его использования на работах с тяжелыми и вредными условиями;

– оздоровление условий труда женщин, облегчение его за счет механизации трудоемких работ, совершенствование технологии и организации производства, усиления техники безопасности и производственной санитарии;

– научное применение режимов труда и отдыха женщины, сокращение рабочего дня, применение скользящего (гибкого) графика работы и режима неполного рабочего дня с учетом сохранения женщине обязанностей по воспитанию детей.

Устанавливая различные трудовые льготы работающей матери, создавая тем самым благоприятные условия для сочетания общественной деятельности с выполнением женщиной функции материнства и воспитанием детей, законодатель предусматривал оказание денежной помощи семьям, имевшим детей, а также некоторым категориям женщин (многодетным матерям и одиноким матерям). Государственная материальная помощь семье в содержании детей оказывалась по‑прежнему в виде пенсий и пособий.

Введенная Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 года выплата государственного пособия многодетным матерям получила дальнейшее законодательное закрепление. Так, ч. 2 ст. 3 в первоначальной редакции предусматривала выплату государственного пособия одиноким матерям (не состоявших в браке) на детей в возрасте до 12 лет. Указом от 2 сентября 1981 года[43] данная норма была изменена и возраст детей, на которых выплачивалось государственное пособие, увеличивался до 16 лет (18 лет, если ребенок учился и не получал стипендию).

Однако, если в первоначальной редакции указанное пособие выплачивалось дополнительно к пособию по многодетности матерям, имевшим трех и более детей, то после выхода Указа от 21 сентября 1981 года[44] право на получение указанного пособия получали матери, имевшие четырех и более детей.

Принятое 6 декабря 1956 года постановление «О порядке назначения женщинам‑работницам и служащим пособий по беременности и родам и выплаты рабочим и служащим, заболевшим во время отпуска, пособий по временной нетрудоспособности» устанавливало право женщины на пособие по беременности и родам из средств государственного социального страхования независимо от наличия у них трехмесячного непрерывного трудового стажа на данном предприятии или в учреждении (п. 1).

Утвержденное 12 августа 1970 года Положение «О порядке назначения и выплаты пособий беременным женщинам, многодетным и одиноким матерям»[45] сохранило размер государственных пособий многодетным матерям, введенный Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 года. При рождении ребенка, согласно Положению, женщине выплачивалось единовременное пособие, а ежемесячное – со второго года после рождения ребенка до достижения им 5‑летнего возраста. Указанные пособия назначались и выплачивались матери независимо от получения пособия на ранее рожденных ею детей (ч. 2 п. 3), а также независимо от получения на детей пенсии или алиментов (п. 7).

В случаях, когда мать по состоянию здоровья или другим причинам не могла оформить документы на получение государственного пособия на детей, Положение предусматривало назначение указанного пособия отцу или опекуну ребенка до устранения причин, не позволявших матери получать пособие (п. 6).

Указанное Положение закрепляло также право одинокой матери (не состоявшей в браке) на получение государственного пособия на содержание и воспитание ребенка, которое выплачивалось, если в свидетельстве о рождении отсутствовала запись об отце ребенка или она была произведена в установленном порядке по указанию матери.

Справедливой, на наш взгляд, являлась норма о сохранении права на получение государственного пособия на ребенка при вступлении одинокой матери в брак. Однако данное положение не распространялось на женщин, имевших детей от лица, с которым она не состояла в браке, но с которым совместно проживала, вела общее хозяйство и совместно воспитывала детей. При этом законодатель закреплял право женщины, состоявшей в зарегистрированном браке с лицом, от которого она имела ребенка, но прекратившей совместную жизнь с этим лицом, на получение государственного пособия, установленного для одиноких матерей, на ребенка, родившегося до вступления в брак, если это лицо не признано в установленном порядке отцом и мать не получает на ребенка алиментов.

Проблема алиментных правоотношений в настоящей работе, так или иначе связанная с охраной прав ребенка, не затрагивается. Но следует обратить внимание, что алиментные правоотношения, обеспечение с помощью соответствующих регулярных выплат материальной поддержки детей представляются весомыми факторами правового и государственного воздействия на отношения в этой области. Правовое регулирование алиментных отношений (родителей в отношении детей) сохраняло положительную устойчивость, по существу мало претерпело изменений в процессе эволюции законодательства, правовой политики в этой сфере. В литературе отмечалось: «Алименты присуждаются лишь на будущее время, при этом со дня предъявления иска, а не со дня вынесения судебного решения. По общему правилу алиментные платежи за прошлое время не взыскиваются, за исключением предусмотренных в законе случаев»[46].

Однако законодательство на определенном этапе предоставило возможность родителям добровольной уплаты алиментов. «Впервые добровольная уплата алиментов была введена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 июля 1967 г. «Об улучшении порядка уплаты и взыскания алиментов на содержание детей». Имелось в виду установить добровольную уплату алиментов по письменному заявлению плательщика только в отношении алиментов на содержание детей. Основы законодательства о браке и семье, введенные в действие с 1 октября 1968 г., распространили данный порядок на все без исключения виды алиментов»[47].

Вместе с тем, в отличие от государственного пособия многодетным матерям, которое выплачивалось независимо от получения на детей пенсии или алиментов, государственное пособие, установленное для одиноких матерей, не назначалось и не выплачивалось на детей, на которых мать получала пенсию или алименты, а также, если лицо, от которого мать родила ребенка, признано в установленном порядке отцом ребенка или если ребенок не усыновлен. Пособие одиноким матерям также не выплачивалось, если ребенок помещался в детское учреждение на полное государственное обеспечение.

Выплата государственных пособий производилась органами социального обеспечения. Порядок выплаты многодетным и одиноким матерям устанавливался Министерством финансов СССР по согласованию с Министерством связи СССР и Советами Министров союзных республик.

В целях создания лучших условий для воспитания подрастающего поколения и увеличения материальной помощи малообеспеченным семьям, имевшим детей, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 сентября 1974 года[48] были введены пособия на детей малообеспеченным семьям. Согласно Указу к малообеспеченным семьям относились те, в которых средний совокупный доход на члена семьи не превышал 50 рублей в месяц, а в районах Дальнего Востока и Сибири – 75 рублей[49]. Размер указанного пособия составлял 12 рублей в месяц и выплачивалось оно до достижения ребенком 8‑летнего возраста. Несмотря на то, что в двенадцатой пятилетке предусматривалось увеличение возраста детей, на которых выплачивалось пособие малообеспеченным семьям, с 8 до 12 лет[50], на наш взгляд (учитывая, что затраты на содержании ребенка с возрастом растут, а не уменьшаются), возраст ребенка следовало бы увеличить до 16 лет (18, если ребенок учился и не получал стипендию), по аналогии с начислением пособий одиноким матерям (многодетным) на содержание и воспитание ребенка, о которых говорилось выше.

Порядок назначения и выдачи указанных пособий в дальнейшем был закреплен в «Основных условиях обеспечения пособиями по государственному социальному страхованию», утвержденных постановлением Совета Министров СССР и ВЦСПС от 23 февраля 1984 года № 191[51].

В юридическом закреплении защиты семьи государством (ст. 53 Конституции СССР 1977 года) нашла свое отражение государственная помощь по воспитанию детей, которая выражалась не только в оказании материальной помощи матерям и семьям, имевшим детей, а также путем дальнейшего увеличения сети детских дошкольных и школьных учреждений, увеличением числа баз летнего отдыха детей – пионерских лагерей, созданием школ и групп продленного дня, где наряду с воспитанием и обучением детей удовлетворялись необходимые потребности в присмотре, питании и уходе. Действительно, государство в соответствии с данной статьей проявляло заботу о семье, наряду с вышеуказанными, путем совершенствования службы быта и общественного питания.

Государственные меры освобождали женщину от значительных затрат труда по дому и расширяли возможности для участия в народном хозяйстве, позволяли в большей мере сочетать воспитание и образование детей с организацией рационального питания и общественно‑организованного удовлетворения других материально‑бытовых потребностей.