До недавнего времени Ивановская область славилась тем, что там сохранились такие места, что время, казалось, их не тронуло. Одним из таких мест был маленький город Плес на правобережных холмах Волги (Горьковское водохранилище). Он приютился в 71 км от Костромы в устье чистейшей речки Шохонки, которая славилась у рыбаков‑любителей – там можно было поймать даже стерлядь. Промышленных предприятий в Плесе нет. В березовой роще в черте городка летом жители – а их немногим более двух тысяч – собирали грибы. Впервые Плес упомянут в Новгородской летописи под 1141 годом. В XII веке на Соборной горе, откуда открывается чудесный вид на Волгу, которая не петляет здесь, а идет прямо, раздольно, отсюда и название города – Плес – была построена первая русская крепость. На ее месте сейчас стоит Успенский собор, а крепость еще в феврале 1238 года разрушили во время нашествия Батыя. Но Плес выжил и в те страшные годы. Он жил своей тихой провинциальной жизнью, не особо меняясь. В эти исконно русские места издавна стремились художники и поэты подышать Русью, ощутить ее на ощупь. Здесь бывали художники Илья Репин, Федор Васильев, Алексей Саврасов, Борис Пророков, Николай Жуков, М. X. Аладжалов, С. А. Виноградов, А. М. Корин. Наиболее тесно связан с Плесом Исаак Левитан, написавший здесь многие из своих главных полотен. Его лучшие пейзажи России были созданы именно там: «Вечерний звон», «Тихая обитель», «Березовая роща», «Вечер. Золотой Плес», «После дождя. Плес». В 1910 году в Плес впервые приехал Федор Шаляпин, впоследствии, в 1912 году, в окрестностях Плеса (пустошь Хмельницы) певцу был построен дачный дом.

Здесь только стихи писать да пасторали… В Плесе протягивает свои ветви «Дерево любви» – две сосны со сросшейся ветвью. На набережной Волги – Дом‑музей И. Левитана. И сама природа сохранила здесь память о великом живописце.

В городе с 1927 г. существовал туберкулезный санаторий «Плес». Это старейшее реабилитационное и единственное в центральной части России лечебно‑профилактическое учреждение туберкулезного профиля. Сюда много десятков лет съезжались со всей страны люди, чтобы восстановить здоровье после тяжелейшей болезни. Это одно из немногих в стране мест, где, в прямом смысле слова, некогда больные люди, начинали дышать полной грудью. Ежегодно санаторное лечение здесь проходили более 3000 человек во всей России, в том числе медицинские работники туберкулезных и противотуберкулезных учреждений. И вот в 2009 г., санаторий по распоряжению «Минздравсоцразвития» вдруг решили срочно перепрофилировать в кардиологический центр, а «РИА Новости» без обиняков сообщило, что «закрытие санатория связанно с туристическим развитием города Плес»…

Между тем, из двух тысяч жителей Плеса, более трехсот человек работали в санатории. Заработанные здесь деньги для них и членов их семей – единственные средства существования. Вряд ли все, кто много лет трудился в туберкулезном санатории, смогли получить работу в новом престижном кардиологическом центре, не говоря уже о целом штате опытнейших врачей‑фтизиатров – высококлассных специалистов по диагностике, лечению и профилактике туберкулеза, которые точно останутся без работы. (http://expertmus.livejournal.com). Причина проста – в Плесе появились новые хозяева, и они не желают, чтобы рядом с ними жили туберкулезники, пусть даже и вылечившиеся.

А все началось с того, что летом 2008 г. к пристани Плеса причалила президентский теплоход «Россия». На нем в город прибыл вновь избранный президент Медведев с семьей. Он отобедал в местном ресторане, осмотрел достопримечательности. Одной из них была полуразрушенная усадьба в Миловке (деревня под Плесом). В дореволюционное время усадьба принадлежала графу Черневу, в советское время пришла в упадок, а в 90‑е стала переходить из рук в руки. Говорят, последним владельцем был местный бандит. Усадьба Миловка построена была в 1775 г. в 1 км от г. Плес. Усадьба считается комплексным памятником истории, архитектуры и садово‑паркового искусства конца XVIII – начала XX в., характерным примером «родового дворянского гнезда» периода расцвета русской дворянской усадьбы. Есть тут и другие «дворянские гнезда» – усадьба «Тихая пристань» на правом берегу реки Волги в 4 км ниже г. Плеса, а неподалеку – усадьба «Хмельницы» (Хмелицы). Впервые она упоминается в документе 1775 г., где она числится за дворянином Мячковым Николаем Григорьевичем.

Медведев, однако, выбрал Миловку. Официальный владелец и строитель объекта «усадьба «Миловка» – фонд региональных некоммерческих проектов «ДАР». Но все в округе знают, что рождественские праздники и летние выходные Медведев проводит с семьей в бывшей «Усадьбе Черневых». Даже в зарубежных СМИ усадьбу стали называть «личной резиденцией» российского премьера. Прежде этот памятник архитектуры принадлежал государству, но пять лет назад областное правительство решило продать его вместе с землей. Из копии распоряжения о приватизации журнал «Собеседник» выяснил цену – 6,61 миллиона рублей. «Словом, объект ушел с молотка… и достался Фонду региональных некоммерческих проектов с говорящим названием «Дар», председателем наблюдательного совета которого (надо полагать, совершенно случайно) оказался все тот же однокурсник Медведева Илья Елисеев, – пишет «Собеседник». – Хоть дареное и не дарят, в ноябре прошлого года и усадьба, как стало известно «Собеседнику», тоже сменила хозяина. Теперь официально и землей, и самим зданием по адресу село Миловка, улица Старая, дом 28 и хозпостройками владеет Некоммерческий фонд содействия сохранению историко‑культурного наследия «Градислава». «По документам (копия также имеется у «Собеседника») все выглядит логично и красиво (есть памятник – его охраняют), но смущает имя руководителя фонда – Андрей Жменя (по‑старорусски «жменя» – это ладонь, пальцы которой сложены так, чтобы что‑то схватить). Прежде этот выходец из Петербурга (кстати, ровесник Медведева и Елисеева) работал в «Газпромбанке», заместителем председателя правления которого значится все тот же Илья Елисеев. Да и временную регистрацию в столице он получил по тому же адресу в Спасоналивковском переулке, где был зарегистрирован фонд «Дар»… Можно, конечно, списывать все эти манипуляции с недвижимостью на бескорыстность наших чиновников и их окружения, но… Впрочем, возможно, смена собственника, в частности, в Миловке – не более чем вялая и неуклюжая попытка замести следы и пресечь разговоры о том, что это никто иной, как Медведев, реально владеет исторической усадьбой. («Собеседник № 34».13.09.2013).

В 2009 г. в Миловке начались масштабные реставрационные работы. Заброшенная усадьба и парк превратились вдруг в особо охраняемые государственные объекты, а территория по набережной Волги стала предметом элитной недвижимости. Здесь теперь есть яхт‑клуб, добротные гостиницы и новенькие причалы… Прежней Миловки больше нет – 4 км леса огорожено забором, выход к реке – тоже. Некоторые местные работают в обслуге дачи – говорят, теперь там роскошно: позолота, итальянская мебель, вертолетная площадка.

Неизвестно, кто выложил на сайт flb.ru изображения интерьеров «дачи Медведева» в Плесе. Граф Чернев, наверное, упал бы в обморок, увидев такое. За четырехметровым забором на месте его усадьбы поднялся настоящий дворец с бассейном, многочисленными службами, все с той же любимой четой Медведевых позолоченной мебелью, с банями, саунами, залами для фитнеса…

Народ все это видит и не безмолвствует. В прессе время от времени появляются интервью с жителями Плеса:

«Никто не рад, когда Медведев сюда приезжает… – говорит, волнуясь, заместитель главного врача туберкулезного санатория Татьяна Подречнева, – Такое оцепление… Тут и ФСБ, и гаишники… Нет, никакой радости никому нет…»

«19 лет назад сельсовет давал сотрудникам местного колледжа (тогда техникума) земельные участки – 25 человек получили по 20 соток, рассказывает Татьяна Тараченкова. – Сейчас нас осталось 15 человек, в основном все уже пожилые. Но участки не бросали. Так и в этом году. И вот пошли мы в июне проведать свой участок, а там по нашей картошке уже вовсю экскаваторы ездят и куча другой техники. Так только захватчики во время войны нападают! Может, Медведев и не в курсе? Может, это местные расстарались? В суд? Да мне стыдно судиться с государством, а им, значит, не стыдно?»

«У нас добротные дома и участки, которые мы обихаживали многие годы. Каждый кустик родной. Живем в красивейшем месте. А нам взамен предлагают квартиры в удаленных, неудобных местах. Мы отказываемся – очень уж неравноценный обмен. И почему ради удобства одного человека должны сорваться с родных мест десятки семей? Неужели наша власть окончательно потеряла совесть?» – недоумевает жительница Миловки Марина Демьяновна» (Советская Россия, 27.01.2014).

Губернатор Мень всячески отрицал, что на ивановской земле строят свои дачи руководители государства, чтобы, не дай бог, никто не подумал, что эти господа наживаются за государственный счет. Все строительство, по его словам, ведется по заказу фонда «Дар» силами ФСО. Но кто за этим стоит, он, понятно, распространяться не стал. «Город просто наводнен фэсэошниками, и все все прекрасно знают, – пишет писатель А. Мальгин о том, что творится сейчас в Плесе. – Тем более Дмитрий Анатольевич там бывает часто. Крупнейшие компании страны соревнуются: что бы такое сделать для города «благотворительное».

Никакой радости от столь неожиданного соседства обитатели Плеса не чувствуют. На город‑заповедник совершили набег варвары. Спрямили и забетонировали речку Шохонку, превратив ее в канал, по которому плывут нечистоты… Появилась идея подвесить между двумя плесскими холмами фуникулер, запретить горожанам держать лодки и катера на набережной, а построить для них специальный, не видимый из «резиденции» загон. Родилась идея: построить в Плесе горнолыжную трассу мирового уровня. И вообще превратить его в «русский Куршавель», ( http://avmalgin.livejournal.com/3254562.html ).

Кактолько имение приглянулось Медведеву, территорию вокруг стали «зачищать». «Дома у нас, конечно, были старые, без удобств, но мы их любили, и природа там – сказка, – рассказала бывшая жительница Миловки Ирина Михайловна. – И стали к нам ходить люди – предлагать переселение. Я поначалу их на порог не пускала, но постепенно они меня измором взяли – поселок наш совсем забросили, со светом начались перебои, дороги не было, мне сказали: если останешься, придется твой дом забором обносить и вход‑выход – только по пропускам… Пришлось соглашаться. Дали взамен дом, по удобствам получше, хотя все равно вложить в него пришлось немало на старости лет. Но душа все равно туда рвется…»

Неужели на старания Меня по обустройству медведевского дворца в Миловке не обратили внимания в Кремле? И не спросили за это строго? Еще как обратили и спросили. 26 сентября 2013 года губернатор Ивановской области Михаил Мень во время встречи с Президентом РФ В.Путиным узнал о своей досрочной отставке, но ближнему окружению не сказал об этом ни слова.

Между тем, российская пресса почти единодушно заговорила о том, что «Меня уходят». Причин тому нашли великое множество. До губернаторства Мень‑младший с 2002 г. работал заместителем мэра Москвы Лужкова, которого Путин недолюбливал, а в 2010 г. при президенте Медведеве и вовсе убрали, как «утратившего доверие». Мень, однако, доверия не утратил и, по выбору Путина, возглавил Ивановскую область в 2005 г. И вот, прежде вполне нормально скрипевшая губерния при его предшественнике – коммунисте, при нем стала быстро приходить в упадок. Когда Мень вступил в должность губернатора, государственный долг региона составлял 4 млрд, рублей. На момент его отставки госдолг вырос вдвое – до 8 млрд, рублей. Темпы роста промышленности в Ивановской области упали ниже некуда. При Мене деньги вкладывали не в промышленные предприятия, а в супермаркеты. Его не волновало, что ивановцам не на что покупать товары, т. к. их покупательская способность таяла с каждым днем.

16 октября 2013 г. было объявлено, что Путин удовлетворил его заявление о сложении полномочий по собственному желанию. The Moskow Post писала: «Сомнительно, что это решение Мень принял сам». Газета «Известия» сразу же объявила, что «отставка губернатора обусловлена оценкой итогов его работы». («Известия»,17 10.2013). Многие политологи связывали его уход с серией громких коррупционных скандалов в области. По слухам, Мень был причастен к аферам главы Ивановского района С. Жубаркина, задержанного накануне его отставки по подозрению в мошенничестве и хищениях от 400 до 700 тысяч рублей. До этого был арестован чиновник из администрации Кинешмы. Его подозревали в вымогательстве взятки 2,5 миллиона рублей. Под следствием находился также подчиненный Меня начальник отдела государственного контроля и лицензирования Ю. Баймашкин. Его задержали в своем кабинете за получением взятки. Местный бизнесмен принес ему 416 000 рублей. При этом сам Михаил Мень тоже мог попасть под следствие. По некоторым данным, еще в 2009 году он каким‑то «сомнительным образом» хотел опубликовать свое интервью в федеральных изданиях, заплатив за свою саморекламу 350 тысяч рублей из областной казны… И это только то, что стало известно перед самой отставкой ивановского губернатора, при котором коррупция в области расцвела пышным цветом.

На Мене вроде бы поставили крест. И вице‑президент Центра политических технологий Ростислав Туровский объявил, что досрочная отставка Михаила Меня «выглядит как уход в никуда». В Ивановской области восприняли это с облегчением, потому что народ его не любил и знал ему цену. Когда Мень объяснял свой рапорт об отставке желанием больше быть с семьей и своими шестью детьми, в Иваново смеялись: «Других губернаторов куда‑то пристраивали, хотя бы в Совет Федерации, а Меня – просто послали».

Знатоки кремлевских коридоров власти связывали решение об увольнении Меня не только с коррупцией и его некомпетентностью. Путин после своего возвращения в Кремль в 2012 г. стал все с большим подозрением относиться к либералам гайдаровского пошиба. А Мень – сын знаменитого священника Александра Меня, который гремел в годы перестройки как проповедник «нового либерального мышления» (он был убит в 1990 году), и либерализм у него в крови. А тут в программе «Вид сверху» губернатор Мень вдруг разговорился о своих либеральных взглядах с ведущей Ксенией Собчак, незадолго до этого впавшей в немилость у Путина за свои связи с «болотной оппозицией». Он заявил, что выступает за «либерализацию политической системы изнутри».

Путину вроде бы доложили, что Мень и Медведев, который тоже за «либерализацию изнутри», не просто дружат, но и активно сотрудничают, и это‑де стало последней каплей перед отправкой Меня «в никуда». На фоне этих слухов Путин терпеливо выдержал паузу – только через три недели после опубликования указа о досрочной отставке Меня, он вновь вызвал его в Кремль и сообщил, что назначает руководителем нового ведомства – министерства строительства и ЖКХ.

В тот же день с Менем побеседовал и Медведев. Помимо чисто деловых наставлений, он снова подчеркнул, сколь важна для него борьба с коррупцией, особенно в сфере ЖКХ: «Эта сфера ЖКХ сверхкоррупционная – бейте по рукам и в случае необходимости передавайте дела в прокуратуру». Так очередную щуку из числа «неприкасаемых» из Волги бросили в Москва‑реку.

Мало кто связал в те дни решение Путина о повышении Меня в должности с тем, что в Ивановской области при этом губернаторе развернулась стройка и его даче в Порошино, километрах в пяти от медведевской. В Порошино раньше были дом отдыха и пионерлагерь, потом все пришло (или привели) в упадок, и объект выкупила было жена Лужкова, небезызвестная бизнесвумен Елена Батурина. Но после того как ее муж «утратил доверие», и она утратила эту уникальную землю. А у земли появился новый хозяин – Путин. Теперь дуумвиры могу ходить друг к другу в гости, как когда‑то соседи‑помещики, владельцы плесовских «дворянских гнезд», и, глядишь, построят через речку Шохонку тот самый «маниловский мост», на котором бабы будут продавать баранки и поить высоких кремлевских гостей чаем из самовара. Правда, они уже не в пролетках ездят – обычно прибывают в Плес на вертолетах, а вот многочисленная охрана и обслуга добираются на автомобилях. Поэтому в районе и стали вдруг прокладывать автотрассы.

«Налево – дорога к Медведеву, направо – к Путину, – охотно сообщают работяги, которые ковыряются с расширением дороги на въезде в Плес. – Медведев здесь давно обжился, а Путин только начал. Причем медведевские при стройке еще разговаривали с местными жителями, а путинские просто разломали все в один день экскаваторами».