Принцип сочетания частных (личных) и общественных интересов актуализировался в связи с законодательной переориентацией с приоритета государственного, публичного интереса в советский период развития государства к приоритету гармоничного сочетания обществен- [1] [2]

ного, частного (личного) и государственного интересов в действующем законодательстве. Названное начало действует как в Конституции РФ, так и в ГК РФ, ГПК РФ, АПК РФ, УК РФ, УПК РФ и в других нормативных правовых актах. Оно заложено и в международных правовых актах: Всеобщая декларация прав человека ограничивает осуществление прав человека целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения требований общественного порядка и общего благосостояния (ст. 29). Таким образом, принцип соразмерности, сочетания частных и общественных интересов содержит универсальную для различных правовых систем целевую установку.

Социальная ценность данного принципа не может быть поставлена под сомнение, поскольку обозначенное начало обеспечивает эффективное развитие товарооборота, укрепляет культурные, социальные и экономические устои общества. Сферы его действия — правосознание, законотворчество на стыке гражданского и публичного права, правоприменение.

Этот принцип предполагает создание такой конфигурации прав и обязанностей субъектов правоотношений, при которой максимально обеспечены целостность и сохранность прав отдельной личности, не ущемляющих интересы общества. В механизме осуществления гражданских прав и исполнения обязанностей он является конструктивным, формообразующим фактором, действуя на этапе доктринального осознания и формирования объективных норм.

Таким образом, первостепенной задачей становится всестороннее осмысление способов и путей гармонизации частных и публичных интересов. Широко распространена в юридической литературе точка зрения, согласно которой государство путем правового регулирования через воздействие на материальные условия деятельности носителей частного права пытается сформировать у них интересы, совпадающие с интересами общества и государства1. Подобные идеалистичные воззрения вряд ли дадут действенный результат. Думается, что следует исходить не из недостижимого тождества общих и частных интересов, а из разумного и эффективного сосуществования этих интересов, направленных на достижение всеобщего и личного блага (в определенных пределах). Архетипом, прообразом такого положения вещей является всеобщий договор Ж.-Ж. Руссо, обладающий и в настоящее время неиссякаемым гуманистическим потенциалом. Формально это может быть выражено в определенной ассимиляции публичного права частным.

Так, в германском законодательстве принцип свободы договора ограничивается в отдельных случаях обязательностью его заключения, обязательной формой и рядом других нормативных предписаний1. Принуждение к заключению договора может относиться к субъектам, предоставляющим жизненно необходимые услуги: почте, железным дорогам, энергоснабжающим организациям. В этом случае публичная власть обязывает заключить договор определенного содержания и налагает ответственность за его исполнение. Г.-Й. Муселяк отмечает, что это делается для того, чтобы охранить принцип свободы договора от злоупотреблений и защитить высшие интересы, вытекающие из основ социального государства[3] [4].

Положительный опыт зарубежного законодательства может послужить источником совершенствования отечественного права. Например, в сфере аренды объектов недвижимости, представляющих культурную ценность, целесообразно таким образом закрепить в договоре права и обязанности сторон, чтобы арендатор мог получать удовлетворяющую его материальную выгоду (в виде прибыли, существенных налоговых льгот, других прерогатив) и одновременно нес полное бремя содержания, сохранения (капитального ремонта) и безвозмездного улучшения объекта аренды. И в этом случае оправданно отчасти ограничить свободу договора.

Кроме того, целесообразно было бы разработать четкую систему государственных (федеральных) поощрений граждан, юридических лиц, муниципальных образований, субъектов РФ за надлежащее исполнение своих обязанностей.

Одним из способов гармонизации частных и общественных интересов являются осмысление и законодательное закрепление иерархии интересов.

Отечественная доктрина уже предпринимает попытки осмыслить соразмерность частных и общественных интересов в отдельных сферах. Так, законодатель установил особый правовой режим для отдельных объектов. Это осуществляется прежде всего путем либо полного, либо частичного изъятия из оборота некоторых природных объектов и природных ресурсов (п. 2 и 3 ст. 129 ГК РФ). Но пока можно констатировать, что проблема уяснения и обоснования перечня интересов в цивилистике далека от своего разрешения.

На наш взгляд, на доктринальном уровне необходимо исходить из четырех иерархически упорядоченных групп приоритетов.

Во-первых, первоочередными нужно считать интересы, связанные с полноценной жизнедеятельностью большинства членов общества. При этом имеется в виду обеспечение возможности реализовывать свои естественные права большинством членов социума.

Во-вторых, должны охраняться частные интересы. Причем в комплексе частных интересов также могут быть выявлены первоочередные и менее значимые как с точки зрения самого субъекта, так и с точки зрения государства. Приоритетными являются интересы субъекта, связанные с реализацией «естественных» прав.

В-третьих, это интересы государственные, продиктованные необходимостью сохранения и укрепления государственности, территориальной и культурной целостности страны.

В-четвертых, это общественные и частные интересы, связанные с реализацией предпринимательских прав (всех остальных, за исключением естественных прав человека).

Выработке данной позиции способствовал опыт зарубежного законодательства, в котором в случае столкновения частных и общественных интересов также отмечена тенденция к предпочтению интересов большинства. Так, например, исламское право при противоречии между правом личности и общим благом исходит из положения: «Больший вред следует устранять меньшим», причем в любом случае мы видим явный приоритет общего блага перед частным1.

Пункт 2 ст. 1 ГК РФ при ограничении прав также предписывает определенную иерархию интересов: гражданские права могут быть ограничены на основании федерального закона в той мере, в какой это необходимо для целей защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Еще один способ устранить конфликт законных интересов — законодательно закрепить пределы реализации интересов. К существующим запрету злоупотреблением правом, установлению специального правового режима отдельных объектов должны быть добавлены дополнительные ограничители. В некоторых случаях очевиден приоритет общественного интереса перед частным. Показателен в этом отношении опыт немецкой правовой системы, для которой характерна ассимиляция гражданского права административным в сфере обязательственных отношений. Это выразилось, в частности, в таком явлении, как «диктуемый» договор. Публичная власть обязывает заключить договор

с потребителями таких жизненно важных предприятий, как почта, транспортные, энергоснабжающие организации, а в ряде случаев регламентируются и некоторые условия этих договоров[5]. Следует также совершенствовать процедурный механизм реализации и применения норм.

Значимость принципа сочетания частных (личных) и общественных интересов определяется тем, что баланс личных и общественных интересов является необходимым условием юридического равенства участников гражданских правоотношений.

Так, отказ хозяйствующего субъекта от защиты нарушенных прав или охраняемых законом интересов не должен за собой влечь непосредственного ущемления государственных интересов и интересов всего общества. Речь идет о действиях (бездействии) государственных и муниципальных унитарных предприятий. Ранее действовавшее законодательство[6] [7] обязывало государственные организации, чьи права нарушены, предъявлять претензии и иски к нарушителям своих прав. В настоящее время подобных положений нет в правовых актах, что дает благоприятную среду для злоупотреблений правом, для уменьшения государственной и муниципальной собственности. К примеру, финансовые средства унитарного предприятия переводятся его руководителем на счета других коммерческих юридических лиц (как правило, «компаний-однодневок») в соответствии с совершенно легальными сделками: кредитным договором, договором купли-продажи, договором строительного подряда и т.д. В дальнейшем же орган унитарного предприятия имеет формальную, т.е. закрепленную в законе, возможность не предъявлять к должнику исковых требований при нарушении последним своих обязательств.

Представляется, что гражданское и процессуальное право (в частности, ст. 4 Арбитражного процессуального кодекса РФ) должно быть дополнено положениями об обязанности государственных и муниципальных унитарных предприятий обращаться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов.

Принцип сочетания личных и общественных интересов ни коим образом не антиномичен принципу равенства участников отношений, поскольку нельзя не учитывать определенные моральные и социальные приоритеты (укрепление государственности, сохранность стратегических объектов, государственной собственности).

Приведем пример, характеризующий, на наш взгляд, необходимость установления специальных положений, регулирующих осуществление прав государственными и муниципальными унитарными предприятиями. Может ли государственное или муниципальное унитарное предприятие освободить частное лицо (должника) от лежащих на нем обязанностей (по ст. 415 ГК РФ так называемое прощение долга)? Юридически — да, а именно в соответствии с п. 1 ст. 9, абз. 2 п. 2 ст. 295 ГК РФ. Без согласия собственника (т.е. государства или муниципального образования) соответствующими организациями может быть подарено движимое имущество, находящееся в хозяйственном ведении государственного или муниципального унитарного предприятия (п. 2 ст. 295 ГК РФ), а также имущество, полученное учреждением от разрешенной ему хозяйственной деятельности (п. 2 ст. 298 ГК РФ)1.

Такого быть не должно, поскольку нельзя ставить знак равенства между государственными (муниципальными) и частными интересами. В приведенном примере нарушаются права не одного, а по существу фактически миллионов граждан. Данные действия по сути представляют собой пример злоупотребления правом.

На наш взгляд, требуется учитывать специфику различных форм и видов собственности. Представляется, что свободное осуществление права прощения долга должно быть предоставлено только гражданам и неправительственным коммерческим и некоммерческим организациям.

В соответствии с принципом сочетания частных (личных) и общественных интересов ГК РФ должен быть дополнен положением о том, что государственные и муниципальные унитарные предприятия, которым имущество принадлежит на праве хозяйственного ведения, а также государственные и муниципальные учреждения не могут прощать долг без согласия собственника. Данная формулировка аналогична поло- 1 жению п. 1 ст. 576 ГК РФ, в соответствии с которым государственные и муниципальные унитарные предприятия и учреждения не имеют права осуществлять дарение не только недвижимого, но и движимого имущества без предварительного одобрения собственника (за исключением обычных подарков небольшой стоимости).

Следует подчеркнуть, что обеспечение гармоничного сосуществования публичных и личных интересов в обществе является необходимым условием гарантированности прав. Сложно спорить с тем, что «гарантированность прав и свобод человека, его безопасность в значительной мере зависят от сбалансированности взаимоотношений государства, общества и личности»1.

Названному принципу близко по своему содержанию положение о деловом сотрудничестве сторон. В научной литературе бытует по этому вопросу несколько мнений.

З.И. Цыбуленко выделяет принцип делового сотрудничества и взаимопомощи: «Каждая сторона при исполнении обязательств должна оказывать другой стороне все возможное содействие в исполнении ею своих обязанностей»[8] [9]. Безусловно, это желаемая ситуация, поскольку в этом случае эффективность механизма осуществления прав значительно повышается. Однако данное условие не является в большинстве случаев императивным и общеобязательным.

В.С. Ем объединяет положения о деловом сотрудничестве сторон и сочетании частных и общественных интересов в один принцип солидарности интересов и делового сотрудничества. Этот принцип, по мнению исследователя, означает «достижение ими [участниками правоотношений. — Е.В.] благодаря взаимодействию и взаимопомощи социально-экономического результата, в наибольшей степени соответствующего интересам каждого из них»[10].

Ученый раскрывает его значение следующим образом: «Во-первых, осуществление гражданских прав управомоченным субъектом не должно нарушать права и охраняемые законом интересы других лиц (и. 3 ст. 209 ГК); во-вторых, субъекты, осуществляя гражданские права и исполняя обязанности, должны всячески содействовать друг другу с

целью достижения интересующего их результата; в-третьих, если в результате виновных действий обязанных лиц у управомоченных субъектов могут возникнуть убытки, то управомоченные субъекты должны предпринимать меры, предотвращающие возможность возникновения убытков или уменьшающие их»1. Названная позиция представляет собой расширенное толкование данного принципа, когда его содержание связывается с условием о пределах осуществления прав.

На наш взгляд, искомое сотрудничество сторон является скорее желаемым условием удовлетворения интересов субъектов правоотношений и едва ли может расцениваться как основополагающее начало осуществления прав и исполнения обязанностей. Во всяком случае оно не является общеобязательным и представляет собой частные проявления принципа беспрепятственного осуществления гражданских прав.

Подводя некоторые итоги, нужно отметить, что идейной основой механизма осуществления субъективных прав и исполнения обязанностей, содержащей важные социальные, ценностные целевые установки, является группа целеполагающих принципов.

Основополагающим принципом в механизме осуществления гражданских прав и исполнения обязанностей является принцип гарантированности. В качестве меры, обеспечивающей гарантированность осуществления прав и исполнения обязанностей, необходимо создавать благоприятную правовую среду, т.е. комплексное правовое явление, предполагающее оптимальное состояние системных правовых связей (совокупности условий и правовых средств), наиболее позитивно воздействующих на осуществление субъективных прав и исполнение обязанностей и стимулирующих гражданский оборот.

Только соблюдение всех принципов осуществления обеспечивает гарантии субъективных гражданских прав, в то время как осуществление прав и исполнение обязанностей, противоречащее принципам осуществления, предлагается классифицировать как злоупотребление правом и обязанностью.

Для гармонизации частных и общественных интересов на доктринальном уровне необходимо исходить из четырех иерархически упорядоченных групп приоритетов: интересы, связанные с полноценной жизнедеятельностью большинства членов общества; частные интересы, связанные с реализацией «естественных» прав; интересы государственные, продиктованные необходимостью сохранения и укрепления государственности, территориальной и культурной целостности страны; общественные и частные интересы, связанные с реализацией всех остальных, кроме «естественных», прав.

Исходя из предложенного понимания принципов осуществления прав и исполнения обязанностей сформулированы следующие предложения по усовершенствованию законодательства.

Предлагается внести в и. 1 ст. 1 ГК РФ в качестве основного начала гражданского права принцип гарантированного осуществления прав и исполнения обязанностей.

В целях повышения гарантий осуществления прав и исполнения обязанностей необходимо внести изменения в ст. 10 ГК РФ следующего содержания: в п. 1 после слов «а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав» включить «и исполнение обязанности»; в п. 1 после слов «не допускается осуществление гражданских прав» включить «и обязанностей».

В соответствии с принципом сочетания личных и общественных интересов гражданское и процессуальное право (в частности, ст. 4 АПК РФ) должно быть дополнено положениями об обязанности государственных и муниципальных унитарных предприятий обращаться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов.

ГК РФ согласно принципу сочетания личных и общественных интересов должен быть дополнен положением о том, что государственные и муниципальные унитарные предприятия, которым имущество принадлежит на праве хозяйственного ведения, а также государственные и муниципальные учреждения не могут прощать долг без согласия собственника.

[1] См.: Зелепукин А.А. Указ. соч. С. 13.

[2] См.: Никитинский В.И., Самощенко И.С. Указ. соч. С. 48; Петрухин И.Л., Бату- ров Г.П., Морщакова Т.Г. Теоретические основы эффективности правосудия. М., 1979. С. 196.

[3] Жалинский А., Рёрихт А. Введение в немецкое право. М., 2001. С. 376—377.

[4] MusielakH.-J. Grundkurs BGB. 4. Aufl. Mdnchen, 1994. S. 40.

[5] См.: МаковскийА.Л. Концепция Гражданского кодекса России // Гражданское законодательство Российской Федерации: состояние, проблемы, перспективы. Концепция гражданского законодательства Российской Федерации: Тезисы докладов Международной научно-практической конференции. М., 1994. С. 304.

[6] Жалинский А., Рёрихт А. Указ. соч. С. 376—377.

[7] См., например, п. 2 ст. 220 Гражданского кодекса РСФСР от 11 июня 1964 г.; п. 7, 12, 14 Положения о порядке предъявления и рассмотрения претензий предприятиями, организациями и учреждениями и урегулирования разногласий по хозяйственным договорам, утвержденного Постановлением Совета Министров СССР от 17 октября 1973 г. № 758 (СП СССР. 1973. № 23. Ст. 128); ч. 2 и. 10, п. 18 Положения о Государственном арбитраже при Совете Министров СССР, утвержденного Постановлением Совета Министров СССР от 17 января 1974 г. № 60 (СП СССР. № 1974. № 4. Ст. 19); п. 27, 35 инструктивного письма Госарбитража при Совете Министров СССР от 29 июля 1963 г. № И-1-36 «О практике разрешения органами арбитража споров, связанных с расчетами за продукцию, товары и услуги» (Сборник инструктивных указаний Государственного арбитража при Совете Министров СССР. Вып. 25. М., 1966. С. 37, 39).

[8] Сенякин И.Н. Правовая безопасность личности как элемент правовой политики Российского государства // Вопросы теории государства и права. Вып. 3 (12). Саратов, 2001. С. 53.

[9] См.: Цыбуленко З.И. Сотрудничество социалистических предприятий при исполнении хозяйственных обязательств. С. 15.

[10] Ем В.С. Принципы осуществления гражданских прав и исполнения обязанностей // Гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. 1 / Отв. ред. Е.А. Суханов. 2-е изд., пере- раб. и доп. М., 2004 (СПС «КонсультантПлюс»).

Ем В.С. Принципы осуществления гражданских прав и исполнения обязанностей.