А с тобою, Путин, поговорим о построенном тобой государстве, поскольку ни Зюганов, ни кто другой к этому отношения не имел. Просто как мужик с мужиком поговорим. Считай, что через много лет мы снова в бане; теперь, понятно, завернувшись каждый в суверенную простыню, с кружками пива наперевес. Ты давно не юноша; те 6 лет, на которые я старше, теперь несущественны, так что с каждого спрос равный.

Ты скажешь: что за диалог такой, если сам только и собрался говорить? Видишь ли, возражу, я тебя уже слушал в телевизоре, ты там немало наговорил и начитал. Теперь моя очередь. Флажок на твоих шахматных часах упал, а на моих только еще поднялся. Вот когда и мой упадет, тогда и возражай.

Вначале переберем твою деятельность на поприще государственного мужа. Дело скучное, но что делать – без этого никак. Как в советские времена на юбилейном концерте: первая половина, обязательная, хочешь того или нет – хор в галстуках, оратория, славословие партии под голубиное бурление арфы… Ну, ты помнишь. Но потом должно быть веселее.

Понятно, что на ощупь двинемся. Ведь объективных засечек по 2000‑му и 2008‑му годам как не было, так и нет. Многого не знаю. По ТВ не показывают, ну, так, чтобы картина на ладони, а в газетах надо по крупицам выискивать, да и то там не все. А это ведь ты сам должен давать, все важнейшие показатели своей политики, а не хранить их «под колпаком у Мюллера». Укрепление армии, объединение земель, законов, прочее другое – это ведь все внушенные слова… После ельцинского развала и сержант принялся бы скреплять армию, особого главнокомандующего ума тут не требовалось: подкинь ему побольше болтов и гаек, замени перезрелых генералов на свежих, убери болтунов… далее по списку в полстранички. Так каким прибором измерить твои достижения?

Полагают, что ты укрепил власть. Для кого ты ее укрепил и против кого? Почему поголовное хапужество процветает? Может, не укреплять надо было, а, наоборот, дать просраться по всей вертикали? Глядишь, оное и ухлынуло бы в канализацию, меньше черпали бы из казны да из нефтеналивных закромов. А ты укреплял… Получил сбитый конгломерат; по медицине – каловые камни в организме государства.

Погоди, тут у меня на тебя черновичок: предъявлю деяния, от которых ты не сможешь отказаться.

Пожары

На пожарах у чиновников сгорело несколько вилл, и они тоже захотели полной компенсации. А ты им по носу: на общих основаниях, по два миллиона в зубы – и до свидания! Этаким социальным ухарем представился, что я чуть было не зааплодировал. Но ты перестарался, обронил скандально, что деньги на виллы «взяты неизвестно откуда». Вот это лишнее было, переиграл чуток. Это ведь тебя самого, главного заправилу, надобно спросить: откуда? Вспоминай своих генпрокуроров и высшую ментуру: кто им, как ученым соколам, на головы колпаки натягивал, чтобы во тьме силу зоркости набирали, а сдергивать, чтобы сказать «ату», все забывал?

Да и по два миллиона, если вдуматься… Понятно же, что это не единственное их жилье. Если нагребли денег на особняки, почему не хапнули и на их страховку? Только это не я, а ты должен был спросить. Вот тогда сам Станиславский сказал бы «Верю!», а я, соответственно, аплодировал бы. И тогда, зафиксируй ты их вытянутые физиономии, ничего другого не оставалось бы, как лишить их и этой пары мильончиков. А так что – «шлангом» и я прикинулся бы, в школе в драмкружок ходил, там только и мог спросить: «Страховалась ли ты на ночь, Дездемона?».

А вот еще слова, брошенные в пожарной запарке какому‑то чину 30.07, а все даты без указания года читай как 2010‑й: «Люди опасаются, что средства разворуют…».

«Огонь, сопя, кидался во все стороны. Покуда путешественники боролись с огненным столбом, Паниковский, пригнувшись, убежал в поле и вернулся, держа в руке теплый кривой огурец».

Я‑то, в отличие от тебя, в это время сидел у телевизора, так что оброненное тобою бережно подобрал. И подумал: будь опасения людей вздором, вряд ли ты стал бы его тиражировать на всю страну, – это ведь, в конце концов, социальным нигилизмом попахивает. Но ты проникся их тревогами, спасибо. Заодно вынес плинтусовый рейтинг своей крепкой вертикали. Можно сказать, сам же и развеял миф. Тоже мерси. А то я тут сижу и ни черта не знаю. А оно вон как: якобы паникуя, греют руки на пожарах; потом, отбежав, отгружают бочками огурцы по телеграмме от Остапа Бендера…

В части лесных пожаров заподозрен злой умысел: разрешенные вырубки превышены многократно, и это хорошо видно с воздуха, достаточно было колпачок сдернуть с зорких контролирующих голов, поэтому вырубщики устройством пожаров как раз и скрывали концы. И заподозрен не кем иным, как другим государственным мужем – С. Мироновым. Интересно, что из космоса видно, а на земле в упор не разглядели, где гуляли пожары – в натуральном лесу или уже в вырубленном? А автор упразднения лесхозов, он же – не сдернувший колпаки с голов, и от комментариев отмолчался, и зорких соколов в космос не запустил, чтобы впредь за всем и всеми оттуда бы наблюдали.

Теперь‑то понятно: самое большее, что смогли соколы‑прокуроры, – ущучили в лесном бедламе направления огненных ураганов, определив их, видимо, по поваленным елям, которые похожи на стрелки стратегических направлений…

Но есть мнение знающего журналиста; оно ни тобою, ни твоей пресс‑службой не опровергнуто. Значит, правда. Ознакомимся?

«Власть…приняла в 2006‑м Лесной кодекс. Его пробили через Думу при жесточайшем давлении администрации президента Путина… Все эксперты предупреждали: сгорим в первое же жаркое лето… Было ликвидировано понятие «незаконная рубка леса»… ликвидированы лесхозы, а забота о сохранении леса была возложена на его пользователей, которые в лице крупных ЦБК и пролоббировали кодекс. А потом было лето 2010‑го». (Ю. Латынина, «Новая газета», начало осени) Ты, таким образом, сказал вырубщикам то же самое, что Ельцин регионам по части суверенитета: берите, сколько переварите. Остальное, читай, пожрут пожары. И сам же на блуждающем полете тушил их, держа палец на водоспуске и удовлетворенно отмечая: «Попал!». Хотел бы я посмотреть на тех телевизионщиков, которые показали бы промашку. Они бы тогда тоже промахнулись. ТВ нам только и говорит, что ты парень не промах: когда ликвидировал лесхозы, тоже был изрядно удовлетворен.

А в интервью после пожаров заверил, что за время своего правления политических ошибок не совершал. Но комментировать сие будем позже…

Моногорода

В них четверть населения живет. Проблемы усугубились до крайности. Будь ты расторопный экономист (или умей выслушать таковых), ты еще в первый срок мог бы кое‑что предвидеть. Когда же кризис медным тазом задребезжал, стал ездить с ручной наладкой по следам своих упущений.

4.06.09 ты нагрянул в Пикалево. Народ всклокочен, олигарх Дерипаска заупрямился нечто животрепещущее подписывать. Под одобрительный гул актива ты переправляешь ему на другой конец стола эту самую бумагу, из‑за нехватки которой все и застопорилось. Играя желваками, выговариваешь, что, боясь твоего появления, деляги и чиновники «бегали, как тараканы».

Олигарх мнется, но ты ему волевым напором, типа, «В чем дело?!» – и ручку ему свою ловко перекидываешь. Тяжелый лоб Дерипаски удрученной глыбой зависает над документом. Он все еще колеблется, и ты его подталкиваешь, типа, «А ну, прям счас!». И магнат, практически уже на лопатках, дает наконец добро. Актив торжествует: ура, предприятие вновь зафурычит на радость бездействующему пролетариату!

Дерипаска, только что не без толчка подмахнувший, по инерции все еще крутит в пальцах ручку. А ты на кураже прилюдно требуешь вернуть ее; давший маху олигарх пристыжено переправляет тебе ручку, и ты победительно вставляешь дорогую вещь в пистон пиджака.

Вспомнил эту историю? Думаю, не одного меня это потешило. Браво, Володя, блеск, ручная филигранная политика на грани искусства! Стая подброшенных чепчиков, и ты – со сдержанным, практически пуританским самодовольствием на лице. Операция «Шик и шорох» прошла успешно. Сам Остап Бендер выдал бы тебе штучный аплодисмент. Кстати, вот он:

«Видите, все произошло так, как я вам говорил. …Собственно говоря, хвастаться нечем, комбинация простенькая. Но опрятность, честность – вот что дорого».

И то… Ведь за два месяца до того ты сработал не столь эффектно. Прямо скажем, никак не сработал. «Русский вольфрам» в Приморье – тоже моногород, и тоже все уперлось в собственника. 12.04.09 показали, как премьер Путин и губернатор Дарькин сидят и сетуют на исчезновение владельца градообразующего предприятия. Завод, дескать, стоит, люди бедствуют, как же так, ай‑ай‑ай…

Про этот «Вольфрам» уже несколько недель по телику сокрушались: надо же, довели людей – рассыпались по лесам, роют какой‑то корень, сдают перекупщикам за копейки, с хлеба на квас перебиваются, жены пилят, дети ревут, – ай‑яй‑яй, куда же этот подлец‑владелец запропастился, без него хана!

А мне вот что интересно: как же так, ни один из двух сидящих друг против друга госмужей, сетуя и сокрушаясь, не обратит внимания на элементарную дыру в законе? Почему бы в подобных случаях, когда речь идет о массовом бедствии людей, о виновниках срыва технологических цепочек, не запустить механизм заочно‑принудительной продажи предприятия с молотка с возложением временной ответственности за безостановочную работу на управленцев предприятия? Они‑то все не разбегутся!

* * *

Сколько таких дырообразующих ситуаций уже показали! И везде ситуация раскаляется до «Вольфрама». А сколько еще покажут… Но вот в Пикалеве, как мы видели, оглушительный успех. Трудишься, Володя, над ошибками; Дерипаску, опять же, вовремя прихватил на месте. И что – ура? …Да не сказал бы. Через полгода, а именно – 3.12.09, по ТВ опять Пикалево показывают, уже без тебя. Мертвого осла уши они получили, а не реанимацию предприятия. Проблемы усугубились: «…Многое закрыли, не работают роддом, больница, не останавливаются поезда…». Это не мои слова, это из новостей.

И все тот же людской укор: «Что нам делать?». На реплику женщины «Думала, жизнь будет налаживаться», – твоя, Путин, заочная реакция: «Из Москвы всех проблем не решишь». А эхо донесло до них: шиш… В контексте это значило: «Мне, что ли, каждый раз мотаться? Ну уж, вот вам…». Впрочем, озаботился: «Нужно диверсифицировать экономическую деятельность»» И не перевел, что означает. Это твоя обычная манера: пустить иноязычную пыль в глаза своему народу – аффилировать, деривативами в Дерипаску запустить и прочее.

Вот хотя бы аффилированные структуры. Заглянул в три словаря, едва нашел. На руинах Саяно‑Шушенской говоришь: долой эти самые афе…? афи…? аффе…? только и понял: прочь, коммерция, от крупноэнергетических дел! А что за звери такие, почему ты вдруг взъелся на них, не пойму. Понятно лишь, что, типа, аферисты; но какие? Присосавшиеся? Отросшие? Спущенные сверху? Оказалось просто – присоединенные. Трудно сказать, что ли? Видишь нацеленные на тебя камеры, знаешь, что смотрят десятки миллионов, так что же, всем рыться в словарях? Твои предшественники, имевшие кой‑какое экономическое образование, и то выражались не столь аф… аффил(ь)ированно. Это ведь твоя проблема: доступно выражаться. Или сказать репортерам «Переведите», если сам не можешь. С одной стороны,»гонишь тюльку» (в тюлявизере), «отовариваешь» и «впариваешь нелепуху», а с другой – секвесторы ради кластера… Звучат, как секаторы для яиц… Поверь, Володя, народу это слышать больно. Скажи проще: вырезка из бюджета ради устройства горнолыжного ристалища.

* * *

А потом ты посещал Ижорский завод. Все то же самое, до боли знакомое. Старый рабочий спрашивает: «Почему в Пикалеве не сидят?». «Там не правовая проблема, – отвечаешь. – Если всех пересажаем, кто работать будет?». Интересная логика: в начальниках те, по ком тюрьма плачет, – признаешь ведь, что пересажать можно всех, но сажать нельзя, потому что пусть и шалуны, но на них все производство держится. Опять же, если проблема не правовая, значит, системная: госуправление так сработало. А кто сидел во главе государства? Или это Пушкин все бездарно профукал?

«У нас не было задачи хватать и сажать», – говоришь ты рабочему. Но за месяц до того, 1.06.09, совсем иначе высказывался: «Нужен результат – посадки в тюрьму за контрабанду!». С Дерипаской был театр, а здесь – цирк: в цирке хлещут бичом, чтобы лошадки резвее бегали. А твои лошадки – законы: когда надо, погладишь их, простишь; а если шлея под хвост кому угодно, только не лошадке – хлестнешь. Опять же, аплодисменты. И теперь ясно: резвость законов от окрика начальника зависит. Но как узнать, какова тогда была квота на контрабандистов‑таможенников: скольких посадили, а скольких погладили? Где информация типа «По следам наших выступлений (обещаний, подхлестываний и т. п.)…»?

Дерипаска, кстати, вскоре стал мелькать в твоей дружественной свите. Стало быть, не обиделся за ручку. Видно, сыгранули‑таки вы тогда на публику. Верю, что органично, без репетиций, оба веря, что разрулили моногородьбу. Но насколько разрулили, чем нынче живут жители, опрашивал ли их кто‑нибудь по левадовской науке, кто куда поразъехался (если смогли поезд притормозить) – ниччего о том!

Резюме: мы разруливали‑разруливали да разрулились до недоразумения… Оп, скороговорка! Ну, хоть что‑то. А единственный, кто в этой ситуации при своих остался, это ты, Путин, с авторучкой и с должностью при ней.

Коррупция

При тебе она столь пышно расцвела, что уже не оправдываешься, а тоже на «другие страны» ссылаешься, уводя проблему под сень мировой «науки»: «Это вопрос, который ждет своего кропотливого исследования». Обо всем лаконизме отзывов граждан на эту фразу можно только догадываться. Думаю, что многие междометиями ограничились…

Итак, ты, Путин, выступаешь со своим кропотливым исследованием коррупции. Это как: подкрадываемся с пинцетом сзади, приподымаем клапашок пиджака, берем за хвост долларовый рулон и потихооньку потянуули? Ведь дело это скрупулезное, тонкое и требует своего научно‑исследовательского центра, типа Сколково или Сколково‑2. Хотя почему бы не назвать сразу Скольково, без всяких 2? «Цена вопроса» – это же первейшая проблема коррупционной отрасли. Пора, наконец, научно выявить: что, сколько, когда и с кем? И ты уже, похоже, изучаешь, нажил от внимательного рассмотрения лишнюю черточку на брови – верный знак кропотливой работы. Или просто очки не желаешь надевать, боясь утерять имидж крепкого орешка? В ТВ ни разу не покажут шрифт: видать, все крупнее («а что это мне тут ребятки понаписали?»), и листки ты откладываешь вправо все чаще. Тексты других чтецов иногда показывают, а ты, наверное, строго запретил заходить к себе сзади. Здесь, мол, не баня… где даже я мог подойти к тебе с мочалкой.

Видишь, я не равнодушен. Отсутствие информации измышлениями восполняю. И сдается, что вертикальная «кавычка» на брови универсальна и зародилась благодаря профессии, как знак особого указания. Есть обычная складка – там, где природа предусмотрела, а у тебя еще и трудовая; и помощник по деликатным вопросам понимает тебя без слов. Если он докладывает тебе о ком‑то, и бровь не сдвинулась, это означает: на его усмотрение; а если складка напряглась… то тут уж в зависимости от того, насколько. Между «кавычками» обычной и профессиональной читается командная цитата – от «припугнуть» до «сгнобить». Да мы это в кино не раз видели, особенно в мультиках – с фамилиями Сидоров, Сыдоренко, Сидорук…

Закончим, однако, с коррупцией – ну ее, тема неблагодарная: по отношению к ней, как и ко всякому воровству, сейчас в Отечестве гуляют повсеместный цинизм, ржачка и всепонимание. Ловко украл – молодец; прошляпил свое – лох. И ведь тиражируют. Ведущие музканала «Наше радио» – те просто веселились от рассказа одного из них о том, как он еще до публичного поприща диджея перешел из охранников в работяги только для того, чтобы можно было бесхлопотно выпивать и выносить, то есть пошел в несуны. И публично покатываются – на радость, как полагают, миллионам слушателей. Как говорил персонаж фильма Шукшина в начале 70‑х «Народ к разврату готов!».

Сдается мне, ты, Путин, у Берлускони стажируешься! По непотопляемости и прочему – он же крупнейший евродока. Статуэткой просто так в физиономию не заедут – надо ведь еще крепко заслужить. Да еще собором… Побойся Бога, мол, прощелыга! Почему и дружба ваша лишь крепнет. То‑то вы давно на «ты»! Представляю, как, откушав кьянти, ты его дружески обнимаешь: «Да здравствует Сильвио!», а он тебе: «Вива, Вова!». А ты ему: «Клянусь, Сильвио‑дружбан, в честь тебя я собаке своей кликуху дал».

Ну а потом вы сошлись на том, что политика – дело грязное. Да ты и сам уже публично высказывался. Между тем, это постулат как раз всех грязных политиков. Свое нутро почему‑то на дело переваливают. Чисто работать не умеют, в то же время и уходить из политики не хотят. Отсюда и головная боль их народов. А главное, считают, что все политики таковы…

Но‑но‑но, Путин, не передергивай! Если твой друг – старый лис Сильвио, это еще не значит, что все политики таковы. Важно ведь, с кем дружить, Путин, кого читать – а ты, видать, Макиавелли черпнул сверх всякой меры, никем его не разбавив. И если ты любишь поговорки – а ты их любишь, то вот тебе еще одна: «Свинья грязь найдет». Вы с Сильвио счастливо нашли друг друга…

Цитаточка из энциклопедии: ««…Ради упрочения государства считал допустимым любые средства. Отсюда термин «макиавеллизм» для определения политики, пренебрегающей нормами морали».

А вот цитата из Ильфа, который всегда с Петровым:

«Остап… заклеймил Александра Борджиа за нехорошее поведение, вспомнил ни к селу ни к городу Серафима Саровского и особенно налег на инквизицию, преследовавшую Галилея…». Вот видишь, Путин, жулик‑интеллигент Бендер по понятиям выше тебя оказался. С вульгарным лисом Сильвио он бы дружить не стал…

Никак, однако, нотации пошли? Нет уж, рано. Продолжим пока кропотливое шитье портрета.

Игорный бизнес

Задали тебе вопрос об игорных притонах. Оказывается, все уже знаешь. «Это, конечно, коррумпированность, – признаешь, – мы займемся этим отдельно». Так, и сколько времени займет? Нарочно, что ли, работу свою растягиваешь? Ведь и с игорным бизнесом, того, фук вышел. Почитай «Новую…», там в подробностях. Тоже уже сколько‑то времени прошло после обещания «заняться», а она, коррупция родимая, и тут тебе в насмешку в самой Москве процветает. Лишь мелкую шушеру отлавливают…

«В руки шли по большей части картинки: валеты с веревочными усиками, дамы, нюхающие бумажные цветки, и короли с дворницкими бородами.»

Греют, кому надо, руки – и пошло; из брюк в брюки. Еще на заре капитализма я предлагал дополнять рекламную газету «Из рук в руки» соответствующим буклетом – с тарифами, паролями и прочим. Но идейку названия у меня, кажется, увели, и вряд ли деловые люди, скорее, юмористы…

А потом мы узнали, что подпольный игорный бизнес «совсем оборзел». С треском обвалившаяся «крыша» в Московской области, где прокуроры покупались оптом, в розницу, в рассрочку и отправлялись затем в бега, показала цену твоих «занятий».

«Вы интересовались бегами? Нет? Жалко. Волнующая вещь. … Был такой знаменитый комбинатор, граф Друцкий. Он проиграл на бегах пятьсот тысяч. Король проигрыша!»

Вообще же, средний контингент криминального улова в России все теми же Ильфом и Петровым и охарактеризован: короли с дворницкими бородами. «Дворянство» с королевскими бородами нашим платным прокурорам не по зубам.

Дороги

Еще в 10‑м году ты сетовал безадресно: «Новые автотрассы уже ремонтировать надо!». Атас, но они при тебе же строились! Вот так укрепление государственного организма! Не смог укрепить элементарного – оснований строящихся дорог. Асфальт, между прочим, именно на них кладут. Весь крепеж, что ли, в армию ушел? Но я сам в 70‑е дороги строил, причину знаю: воровство и халтура. А с тем массовым хапужеством, что при тебе развернулось, ясное дело, уже не до укрепления оснований. Ведь это же послойное уплотнение, это сколько же катков, солярки и зарплаты… А так – отсыпал, положил асфальт сверху и скорее сдал. Так чего сетуешь? Что попустил, то и получил.

Или вот с прозрачной иронией говоришь о накрутках в строительстве: «Как там формируются цены, мы знаем…». Ага, то есть хорошо осведомлен о закладке откатов и прекрасно ощущаешь свое олимпийское бессилие что‑либо в этой сфере изменить. Остается только иронизировать. А нормирование труда, между тем, именно при тебе окончательно захирело, сметы стали складываться не по расценкам, а по понятиям, по аппетитам, по коррупционным прецедентам. Московские, скажем, раз в 5‑10 выше средних.

Но вот белорусы считают, что без нормирования труда эффективное производство невозможно. И любой производственник тебе это скажет. А ты только обширно ухмыляешься… Ты и бессилие выразить, и поиронизировать над ним готов: мол, не дурак же я, – я все понимаю. Чтобы и рыбку съесть, и в калошу не сесть…

Вернемся к дорогам, где и обнаружим еще одно свидетельство твоего прекрасного настроения: «Дорожники в России, – говоришь ремонтникам на трассе, – никогда не останутся без работы… Ха‑ха‑ха!».

Женская половина электората дружески тебе заметит: такой смех простителен в постели, но не в присутствии страны, в которой числишься лидером. В доме повешенного не прыгают через скакалку. Уходи уж тогда в Гоголи, отращивай усы и ухмыляйся под ними в адрес дураков и дорог, сколько влезет.

Ни Ельцин, ни ты, ни экономические идеологи, которых вы назначали, ничего тут не смогли изменить; невзирая на хваленую конкурсабельность, ее так и не смогли наладить. И теперь трагедию глубоко эшелонированной халтуры превращаешь в фарс. Все равно, что плясать лезгинку под хорошо темперированный клавир.

ЖКХ

Нет мочи выстраивать твои деяния по нарастающей. Пожалуй, подам навалом то, что по ТВ увидел. Но из навала что‑нибудь да прорисуется. Лоскутно‑хаотический портрет Путина в образе политика – жанр анатомический: как‑никак, промывание косточек сложно‑суставчатого поприща преемственного президента, названного нацлидера, крестного премьера плюс менеджера. Последним словом тебя Явлинский в середине нулевых определил, и от точного попадания я, признаться, заторчал. Доморощенно продолжив его мысль, назвал тебя уполномоченным конторщиком толстосумов.

Впрочем, про уплощение налогов как способ вызволения олигархов из финансовой ямы мы еще поговорим. А пока что скажем про ЖКХ. Его аппетит, когда коммунальщики хотели поднять плату для населения на 27,5 %, ты сбил до 22 %. Но при ком в них раззявились аппетиты – вот вопрос. Не при царе же Горохе; тот по ночам лишь пукал – особенно не собьешь… Ты усовестил их до 22 %, но, может, и зарплаты у народа соответственно повысились? Да нет, как же, инфляция официальная – 3,8 %. Значит, и зарплаты около того. И что толку тогда от 3,8 % прибавки к зарплате, если коммунальные платы выросли на 22 %? Похоже на договорную игру с коммунальщиками: ребята, вы объявляете 27,5 %, а я вас процентов на 5 усовещу. Пустячок, но народу кое‑какая психотерапия…

По мне, Володя, не обессудь, но это экономическая демагогия или, сам выбирай, демагогическая экономика. Если ты публично отыграл у них 5,5 % – значит, ровно настолько они и хотели всех нажучить. Настолько же правительство у них и развязало жульническую пуповину, предоставив себе активный маневр в копилку доблести.

Что, если и другие отрасли ежегодно будут завышать проценты? Грянет война аппетитов, ряска стабильности всколыхнется, и, как говорил незабвенный Райкин, «…а там уже и пьянка, и драка, и никакой работы, никакого энтюзиязьма».

Впрочем, война аппетитов и не утихала ведь, а отобранные вами с Ельциным экономисты так и не смогли ее утихомирить. Пристроились вы – от продуктов до понятий – в самое отработанное подхвостье капитализма, и выхлопы «Калины желтой» лишили вас научного разумения, оставив лишь при собственных аппетитах.

Есть и твоя цитата, сказанная по другому поводу: «Это выходит за рамки нормальной экономической логики». А экономическую логику с вытекающей из нее экономической стабильностью кто формирует? Ты, выходит, ни при чем?..

Ты – признанный предводитель углеводородов. А ведь ими бани топятся. Когда мы с тобой ходили в Некрасовскую, омовение с паром и студентам было по карману. Теперь же углеводороды твои из‑под контроля вышли. В Сочи вход в простую баню стоит 190 рублей: это уже 10 буханок хлеба. В чем дело? Ведь воды в Неве и в речке Сочинке не стало меньше. Не стало меньше и нефти с газом на душу населения. Но теперь я в баню не хожу, лишь ностальгирую по ней. Стипендию получал 40 рублей – на 300 бань. А пенсия 4700 – на 25…

* * *

Еще ты говорил о коммунальной бесхозяйственности: мол, улицу отапливают, покрывая свои упущения повышением тарифов:. «По сути, обогреваем воздух». И «надо, – говоришь, – создавать стимулы».

Вот! Наконец‑то назвал ключевое экономическое слово, а то раньше все гайдаровским «рынком» голову заморачивали. Пристроились в самое отработанное подхвостье капитализма, ничего более свеженького не видя и не называя. Рынок да рынок – и больше ничего. Правильно, Володя: стимул – это всеобъемлющее понятие, а рынок – лишь разновидность. Молодец! Не ожидал…

А то заладили по‑гайдаровски: рынок‑рынок… Два параллельных правительства ради только конкуренции ведь не посадишь, так? Одно из них надо будет от кормушки сразу отсадить, потому что накладно.

Так, стимулы… Ну и что, ну и создавай, кто тебе мешает? У тебя научные институты, министерства, лаборанты… Создавай стимулы, кто тебе мешает! В руководящей партии ты – почетный аксакал, оппозиция у тебя промеж ног не шлындает… У тебя такая власть – аналитики подсчитали, у тебя ее больше, чем у Николая Последнего. А у нас, у каждого – хрен с нулями. А ты нам говоришь – надо.

…Но, может, ты это самому себе говоришь? Тогда поясни, что ли, хроникерам: «Этого снимать не надо, это не для граждан – им много чего надо, а я один». И действительно, что мы, сами не видим? Если ты не имеешь экономического, социального, профсоюзного или иного возлестимульного образования, опыта и таланта, если за столько лет не завел при себе толковых стимулологов, то кто ж тебе виноват? И есть ли теперь гарантия, что, пробуксовавши, вот именно теперь создашь настоящие стимулы? Или, что то же самое, скоординируешь усилия стимульных светил? А перед тем ведь еще надо разобраться с охлократией из верных знакомцев, которой ты себя окружил. Или так и будешь пробовать от срока к сроку? А через 6 лет снова: «Надо, Федя, надо…укутывать трубы одеялами, чтобы не греть Сибирь».

А обогрев улиц, между тем, не прекращается. Могу, как только пожелаешь, показать пальцем на трубу горячей воды, протянутую к группе частных домов, с клеванной воронами изоляцией. Хозяева каждый раз минуты две льют воду, пока «горяченькая» не пойдет, а коммунальщики дерут за все как за кипяток. Год за годом наблюдаю. Уже съехал с того места, а как мимо иду, по привычке наблюдаю. Совсем недавно еще раз наблюдал. Сделал небольшой крюк – место тихонькое – и наблюдал.

Здравоохранение

Еще кое‑что из рубрики недоумений. Тогда же ты праведно возмутился: на здравоохранение запланировано всего 3 % от бюджета, тогда как во Франции, дескать, и в Германии – 8 %! Да ты подними запись; может, я неправильно трактую твою эмоцию. Но на мой глазок, ты по меньшей мере сокрушался. И я, естественно, задумался: а при ком раньше‑то бюджеты формировались? Кто приучил народ к трем процентам то есть? Уж не благопыхающий ли здоровьем Миша Касьянов виноват, – он, что ли, регулярно подсовывал тебе милосердную долю на ратификацию? А, может, это уже Кудрин‑подлец процентовку всем нам из трех пальцев составил? Ну, кто, кто в этом виноват – испанка, ветрянка или системная волчанка?

…А‑а, кажется, догадываюсь – думская подлянка! Чрезвычайно коварная штука, ни президент, ни премьер не могут развязать ее заскорузлый кукиш. Остается лишь праведно возмущаться. Извини, мол, народ, но я не знаю, как мне к тебе напрямую обратиться, чтобы нам вместе увеличить долю от бюджета, мне этого не позволяет Конституция…

А возле медицины – лекарства. Вот ты спохватился: как же так, мол, лекарства, как только пересекут границу, тут же становятся «в разы» дороже. (Сущая правда, желудком отвечаю: маалокс в Чехии в 2,5 раза дешевле, чем у нас, а она его тоже, как и мы, не производит.) Грабители, а не фармацевты, честное слово, как сказал бы товарищ Саахов. Но, опять же, при ком формировалась эта бамбарбия или, говоря по‑русски, вразбомбилово? Может, при графе Путятине Ефиме Васильевиче (1804–1883)? …Да нет, как же – при Путине Владимире Владимировиче (1952 –?)! Сокрушаешься, стало быть, по причине своей же попустительской политики. Или – ухошлепства одной из твоих подчиненных ветвей. Но для дошедшего до аптеки доходяги это одно и то же. И при этом еще умно рассуждаешь о продолжительности жизни, зависящей, мол, от лекарств. Еще бы каплю крокодильей слезы в склянку, и можно переходить от пропарочной критики аптечной дороговизны к процедуре омовения ошибок. И тогда всем будет полное кергуду.

В 11‑м году вы с Медведевым параллельно провозгласили крутой подъем собственного производства. Прошло пару лет. С посильной зоркостью вглядываюсь в ценники своих неизбежных лекарств и дедуктивным методом Ш. Холмса определяю, что производство…

Впрочем, я подыскал объяснение: ведь фармацевтика сама по себе – закрытая ложа, еще в «12 стульях» замечено: «…Ляпис двинулся в «Гигроскопический вестник», еженедельный рупор, посредством которого работники фармации общались с внешним миром». Контора, как видите, глухая, из внутреннего мира вы ее тоже не вывели…

А еще ты объявил электронную революцию в деле получения гражданами справок. Сколько можно, мол, «Триста шестьдесят миллионов обращений… Нервотрепки в очередях!». Но почему очереди? И почему нервотрепка? Ты же командир; мало тебе для обеспечения порядка? Это чтобы каждый приходил ко времени, не создавая толкучки. Ты жил в Германии, там порядок в общественных делах – основа добропорядочности граждан. Ну, и кто тебе мешал перенести это на родную почву? Очередь ведь может быть цивилизованной. Твои министры порядка и культуры, что же, азбукой учтивых взаимоотношений между людьми не владеют? Если гражданин, обращаясь к государству, нервничает, виноват в этом не гражданин, а государство. А ты и не знал? Вот так новости! Это же аксиома: если чернь пихается локтями – значит, барин не доработал.

«– Мне только… – начал Остап.

Но он не продолжал. Это было бесполезно. Очередь, серая, каменная, была несокрушима, как греческая фаланга. Каждый знал свое место и готов был умереть за свои маленькие права».

Ищешь теперь спасения в Интернете. Запланировал рывок из бардака. «Все будет учтено могучим ураганом…», как говаривал все тот же О. Бендер; ««…электронным», добавишь ты. Ну, а как же за границей в доинтернетовские времена порядки наводили? Английская почта, для примера, в связи с электронизацией переписки, что, так сразу и распустилась до черепашьих скоростей? Нисколечки. А наша влачится в 10 раз медленнее развозящих ее поездов. «Как так?!» – рассмеются англичане. А вот так: 9 днесь запрягаемо…

В ответ на твои «нервотрепки в очередях» выпишу свой пассаж, оцени удавье спокойствие отстраненного наблюдателя:

«Какие‑то все ненормальные люди пошли: глаза либо навыкате, либо на закате. Либо так и пялятся на гримасы, либо уже смертельно устали. А без нервотрепки не могут».

Расходы и доходы

После аварии на «Распадской» говоришь: в угольную отрасль закачали в 9 раз больше, чем ранее за тот же период. И вот вам, дескать, пожалуйста – авария, 90 трупов. Вешаешь тяжелый вопрос: во что деньги вкачаны? Почему, то есть, не появились стимулы для соблюдения безопасности? А деньги у стимулов по усам текли…

До тебя Ельцин вопрошал о выделенных на восстановление Чечни суммах: куда девались? И с придурковатой искренностью плечи вскидывал. А до Ельцина – Высоцкий: «Где деньги, Зин?». Но герой барда спрашивал не куда они пропали, а откуда он их возьмет, чтобы послать ее в магазин.

Теперь и я вскину плечи: а где у тебя, Путин, механизм кары за непонятные расходования? Такой механизм, чтобы, как говорит моя матушка, «обратно из носу вышло» (приблизительный перевод, не обессудь). И на спорт, и на шахты, и на дороги… Публично недоумеваешь, почему виновника прежней аварии Волкова не привлекали, а тот теперь как ни в чем не бывало сидит на селекторном совещании во главе стола…

А вот еще был пожар в ночном клубе, полторы сотни жертв; твое резюме: «Трагедии, подобные пермской, могли произойти где угодно». Ну, поздравляю – признание, равное провалу внедренного в высшую власть разведчика. Присяжным тут уже не о чем толковать. Под твоей многолетней крышей везде, стало быть, закрепилась хапужная конгломерация, и все опции к бизнесу отпускает исключительно за бабло.

По сути, твоя власть, Путин, дает всем держателям параграфов сигнал: «Берите, пока крышую. Только поаккуратнее». В «Хромоножке» аккуратно не получилось – ай‑яй‑яй, оступилась, бедняжка…

«Надо, – говоришь ты, – ликвидировать практику получения лицензий от многочисленных контор, доходящих для иных предпринимателей до двухсот пятидесяти». Хо‑хо! Кто ж тебе столько свиней подложил – Касьянов? Зубков? Фрадков? Надо же так умудриться расплодиться! Это какие же ублюдочные стимулы двигали высшие эшелоны позволения на размножение? И кто их, главное, подпитывал? Теперь сам же разгребаешь. Работы – как на галерах. Никак тебя, бедолагу, не раскуют, чтобы стал сеять доброе, вечное и в других зримых сферах. Все гребешь, гребешь, сам ничего не видя… То‑то твоих предшественников раз в неделю показывали, а тебя, гребущего – ежедневно.

Кстати, о галерах. Один умный вещь скажу, ты только не обижайся. Если кто‑то не справляется с работой в отпущенное ему время, то он или новичок (тогда простительно, но не больше чем на год), или несчастный трудоголик, которому дома тоскливо, или слабый, малопригодный на данном месте работник. Или не разбирается в кадрах и боится доверить часть работы подчиненному. Или – паранойя незаменимости: уверенность, что данную должность в полной мере может исполнять лишь сам. Или поглощен возможностями поприща, позволяющими лично обогащаться, что само по себе тоже превращается в профессию.

Какой твой вариант, и не знаю. Может, каждого понемногу…

А ты все признаешь и признаешь – одно, другое… Признал бешеные накрутки в торговле. «Сами воротилы лукаво называют их «бонусами»», – не менее лукаво пояснил ты. В иных случаях торговля, значит, не посредник, а преграда между производителем и потребителем? Ах, вон как… А что же они, эти бешеные, мимо твоего внимания на чьи‑то толстые пальцы накручивались? Не обратиться ли с этим вопросом к праху Василия Леонтьева? И к праху Феликса Эдмундыча заодно: он ротозейства не прощал…

Нет у тебя, Путин, универсального механизма, при одном только упоминании которого у щипачей и хапужников очко бы судорогой сводило. Ну нет. А ведь лучшего стимула еще не придумано…

Но самое страшное, что ты высказал торговцам‑оптовикам – «Вплоть до прокурорской проверки!». Ох, напугал!..

Наполнение недооблаганием

Теперь поговорим о налогах, – если помнишь, мы эту тему на вкусненькое отложили…

Ты уверяешь, что поднимать налоги для богачей не представляется возможным из‑за серых схем, в которые владельцы производств обратно занырнут: «Устанавливать дифференциальную шкалу несвоевременно». И все твои присные поют ту же песню. Впрочем, когда тебе с твоей партией требуется на 56 лет вперед златых гор наобещать, тут уже в грудь себя бить готовы. Суками будем – вот теперь… вот скоро… вот‑вот возьмем богачей за налоговые жабры! Так‑так, ну, и что? Ели вы это дело, наконец, установите, будем ли подсчитывать, сколько по вашей многолетней бездарности попущено мимо казны? Подсчитав, поставим ли в полный рост вопрос: а с кого теперь эти суммы драть? С воров и жуликов? Или, как каламбурят в «АиФ», с волов и куликов?

Но если припомнить: откуда серые схемы появились, при ком расцвели? Серые гуси их принесли из‑за океана? Или серые кардиналы порешили их не трогать? Кто их, влезши в президенты, унаследовал, а побороть не смог? На кой хухрень брал власть, если у тебя идей не было, а только голое желание взбодрить Людмилу: «Урра, президентшей будешь!». Тебе уже все твердят, что это полнейшая рня – плоское экономическое мышленье, что это – мутация твоего же собственноручного бессилия.

Даже Жорес Алферов намекнул, что это… Нет, он, конечно, выразился на порядок культурнее: «Несобираемость налогов – это вина государства», – вот и все, что он сказал. Он же Нобелевский лауреат, на 22 года тебя старше и в 22 раза точнее тебя клюет сразу по зерну. А ты трухи всякой начитал на 22 года вперед, строго при этом хмуря бровь, будто это только твоя прерогатива, и никого другого обучить сему невозможно. А в контексте Алферова – проще некуда: сам ты, Путин, и виноват, и вину свою латаешь другой виной, более тяжкой – социальной уравниловкой налогов, при том, что в доходах – пропасть. Труды ученого легли в основание современных технологий, а твой главный экономический труд «Наполнение казны путем недооблагания налогами олигархии» кто и куда повесит на гвоздик?..

Есть мнение Андрея Битова о том, что все состояния в мире сделаны на грабительстве. Песенка эта – петая‑перепетая, и сам Битов в курсе.

«Корейко… скривился от ужаса. Первая фраза была отчеркнута синим карандашом и гласила:

«Все крупные современные состояния нажиты самым бесчестным путем»».

Давай тут втиснемся и порассуждаем, притянув за грудки Битова. Многочисленные примеры – это еще не абсолютный показатель; так, Андрей Георгиевич? А вы говорите – все, тогда как ни одно светило доподлинно не знает, какова их доля. Это ведь из области яйцеголовой огругленности. Статистики у вас на руках нету? Нету. А только лишь творческая удаль. Поэтому вы хороший писатель, но неважнецкий публицист. Иное дело, когда во многих случаях ограбление происходит иначе – установлением своевольной цены на разновидности товара, особенно новые. Той цены, которая на глазок, а глазок глядит из собственного кармана. Но ведь в этом случае сам ««грабитель» ни при чем, – тут надо притягивать за грудки попустительский режим политэкономики. Иначе говоря, управление государства с его паханами. За установление газовонефтяных цен в новейших условиях, к примеру, за грудки надо притягивать Путина: ты чего наделал, хрен Вовястый! Почему не берешь за грудки углеводородовый генералитет? Ведь, добывая свой товар, они используют все, изготовлнное до них. А платить за это настоящий налог кто будет? Учителя обучали всех вас? Обучали. Медики всю вашу отрасль лечат? Лечат. Дворники перед вами тротуары метут? Метут. А платить им без дураков кто будет? А за испоганенную землю кто отстегнет потомкам? А за истощение общих недр? Все это ты им должен сказать, Путин! И высчитать правильный налог. А ты притворяешься, что ничего не понимаешь. В этом деле ты великий мастер – всем шлангам шланг.

Так вот кто культурным грабителям потакает, Андрей Георгиевич, – государство! Вот кого надо за грудки хватать. Вы были у госпахана на его дне рождения, сидели за столом напротив, но сообщений о хватании за грудки не было. Поэтому мы все тут сидим и держим фигу в кармане.

Никто из культурных грабителей разговаривать с народом не будет. Просто пожмет плечами: не уполномочен! С народом обязан разговаривать тот, кого этот народ избрал. Вы согласны, Андрей Георгиевич? Здесь‑то буржуазничать не решитесь? Но тот, кого избрали, не разговаривает. Или не умеет разговаривать как лидер, или шлангом прикидывается. Но это не существенно – почему именно он ни бум‑бум. Существен результат, который вокруг имеем.

* * *

Ты, Вовястый, не слишком обиделся за Вовястого? Это в детстве мы так выражались: «Ты чего наделал, хрен Вовястый‑конусястый!». Иногда и за грудки: «Ах ты, Васясто‑конусястый!», это уж у кого какое имя.

Но теперь уже разговор взрослый, можно даже сказать, пожилой, поскольку мы с Битовым тебя заведомо старше. Так и плывем по реке Лете на строго дозированном расстоянии друг от друга, изредка перекрикиваясь. Вот ты налоги притоптал, а прибавочную стоимость при этом куда дел? Толстосумам‑работодателям оставил? А у пролетариата спрашивал? Да от таких экономических новостей Маркс в гробу, скорее всего, перевернулся … И как тебя только, Владимир Владимирович, срам не проберет до самых корней политического мастерства!

Ты объясни народу своему – не мне, почему не научился собирать налоги, почему, как только увеличиваешь, толстосумы уходят в тень? Это что же, все мы на их добровольном желании только и держимся? По остаточному, что ли, принципу? И ты это называешь государством? И фейерверки запускаешь в его честь? Да Маркс, считай, перешиб их своей рецензией…

А проведи‑ка опрос: «Государства, в которых действует налоговая уравниловка: 1…? 2…? 3…? … … … 98. Мындалысия, 99. Туфтландия». Это я у тебя требую, хочу знать.

А еще хочу знать – как с налогами в 50 наиболее развитых странах мира? Это твоя обязанность: всякие крупные экономические шаги соотносить, по меньшей мере, информационно, с другими государствами. Мы живем не на планете «Россия Постсоветская». У нас у всех на Земле мозги землян, а не марсиан. А если правительство бессильно взимать налоги, адекватные попущенным состояниям, оно обязано с треском сердечных и автомобильных клапанов чесать в отставку. Это следует из природы государства, неписанно сидящей в каждой голове…

Тут бы нам взять музыкальную паузу, если ты не отошел еще от звонкой пощечины Маркса. Но чего уж – дальше побежали… На «Эхе Москвы» миссионер из Швейцарии рассказывал о своей жизни в Тарусском районе Калужской области. Сам он не из богатых, и вообще непонятно, зачем выбрал нашу страну. Регулярно ездит к себе, агитируя сбрасываться для помощи самым бедным в России. И наскребывает.

Такая же попытка среди бизнесменов Тарусы, по его словам, ничего не дала. Наши богачи его практически прогнали, при том, что просил он не так уж много. Но он не унывает: организовал в деревне регулярную раздачу средств на питание нуждающимся. Причем у него так поставлено: чтобы получать помощь, надо и самим, кто как может, зарабатывать. А раздает он на ежедневную подпитку каждому по… 4 рубля 60 копеек. Это как раз на четвертинку хлеба, – ту самую, что в Ленинграде давали в блокаду. Но и эта ничтожная сумма для иных наших жителей, оказывается, подспорье. Он организовывает им закупку оптом в самых дешевых магазинах.

…Казалось бы: зачем ему это? Видеть изо дня в день трудности убогой жизни, считать рубли, копейки, организовывать закупку полусписанных круп, дробленки… Жил бы поживал в благословенной своей стране… Тем более, что сам нацлидер Путин на ЕдРо‑съезде заверил общественность: «Мы обещали и не допустим деградации социальной сферы».

Запомнилась история про одного сельского жителя: у него умерла жена, осталось двое детей‑школьников, он не работает – то ли работу не может найти, то ли детей дома не с кем оставить. Швейцарец рассказывал, что этот молодой мужик с двумя детьми едят только зерно. У них целый мешок зерна: ежедневно варят, крутят через мясорубку и едят. Другой еды у них нет.

Случай, вероятно, крайний. Но что мы вообще знаем о масштабах подобной скудости существования? «Параллельно большому миру, в котором живут большие люди и большие вещи, существует маленький мир с маленькими людьми и маленькими вещами.»

А ведь Калужская область, по вашим правительственным утверждениям, благополучнее других. Губернатора вы хвалили, и он эти хвалы скромно принимал. Отсюда следует, что губернатор с гражданами, во всяком случае, некоторыми, живут в параллельных мирах.

Отвечая гражданам, ты, в частности, сказал: «Для примера приведу Калугу. Губернатор проявляет внимание. Губернатору звонят лично: «Лучшие инвестиции – в Калугу»».

Но что тогда едят в других губерниях, если в благополучной Калуге отдельные мужики пробавляются на зерне? Овес?..