Впервые с результатами националистических процессов, протекавших на Украине, Россия столкнулась приблизительно сто лет назад. Уже в то время на территории Малороссии имелись удивительные люди, делавшие заявления о том, что каждый настоящий украинец должен выдавить из себя по капле раба русских, научиться ненавидеть жену‑москальку, детей‑кацапов, родителей‑предателей и т. д. и т. п. При этом надо понимать, что их влияние на общество, можно сказать, было нулевым. Всех этих людей воспринимали абсолютными маргиналами, городскими сумасшедшими, и едва ли кому‑то могло прийти в голову, что всего через несколько поколений семена, посеянные ими, дадут всходы.

С началом Первой мировой войны, которую тогда называли «Вторая Отечественная», или «Великая война», основные деятели подобного толка были оперативно арестованы. Почему – понятно. Очевидно, что их активность наносила вред государству и они совершенно открыто занимались подрывной деятельностью. Во многом, кстати говоря, на иностранные средства. Так, Австро‑Венгрия направляла довольно значительные финансы на формирование соответствующих настроений среди западных украинцев. Поэтому наивно думать, что первые организации украинских националистов появились в конце 1920‑х годов, а до этого во Львове и Ивано‑Франковске все было абсолютно тихо. Нет. Это не так. Истоки данных процессов следует искать как минимум в Первой мировой войне.

Случилась Февральская революция – и Украина начала свой путь к самостийности. Ясное дело, что ни победившим в Гражданской войне большевикам, ни тем более деятелям Белого движения тогда, в 1918, 1919 или 1920 годах, не было абсолютно никакого дела до того, что происходило на Украине. Потому что для первых чрезвычайную важность имело триумфальное окончание Гражданской войны и установление советской власти; с сепаратистскими настроениями можно было разобраться уже потом. А для вторых главной задачей был разгром большевиков, и только после этого, по сути, могла проводиться зачистка пространства бывшей Российской империи от самостийных элементов.

То есть деятельность всевозможных украинских правительств только и могла осуществляться потому, что у любой русской власти, будь то правительство Ленина или правительство Деникина, до них просто не доходили руки. Поэтому все потуги Скоропадского, Виниченко, Петлюры и других удивительных людей воспринимались как некая невинная шалость. До них когда‑нибудь доберутся, и все будет нормально. Главное – победить основного противника. Для большевиков им, естественно, выступало Белое движение, а для белых главным врагом, соответственно, были большевики. И те и другие, к огромному сожалению, пропустили момент, когда украинские националисты стали пытаться довлеть над украинским обществом.

Надо сказать, что тогда, сто лет назад, националистические идеи воспринимались как абсолютно маргинальные. Основная масса украинцев вообще не очень понимала, о чем идет речь. Какая присяга «жовто‑блакитной» Украине? Какое выдавливание москаля из себя по капле? Ничего этого не было. Подавляющее большинство говорило на русском языке и искренне считало себя русскими людьми, воспринимая только русскую культуру и Русскую православную церковь. Украинские националисты, конечно, пытались исправить эту прискорбную для них ситуацию. Но поскольку воевать им приходилось со всеми – и с белыми, и с красными, и с отрядами анархистов Махно, и с какими‑то откровенными бандформированиями, – то, естественно, агитация в том виде, в каком она происходит сегодня, в 2017 году, тогда была невозможна в принципе. На нее просто не хватило бы ресурсов, в том числе людских, а именно приверженцев данной идеологии.

Победившая советская власть странным образом начала строить некую «новую Украину». Почему странным? Многие считали, что модель, существовавшая в рамках Российской империи, являлась единственно возможной для великой страны. То есть все территории, населенные людьми разных национальностей, входят в состав России.

Именно это стало предпосылкой (сейчас я немного забегаю вперед) знаменитых разногласий между Лениным и Сталиным относительно модели построения Советского Союза. Хотя, конечно, здесь правильнее было бы говорить о противоречиях не Ленина и Сталина, а Каменева и Сталина. Ведь Ленин, как известно, внимательнейшим образом следил за внутрипартийной полемикой, но до определенного этапа в нее не вмешивался. Точка зрения Каменева победила, и все республики стали сооснователями Советского Союза, с абсолютно равными возможностями и полномочиями. С этой точки зрения большевики в какой‑то мере выполнили программу украинских националистов. Более того, когда они станут проводить политику украинизации национальных окраин, то это будет как раз воплощением самых заветных мечтаний украинских националистов. Потому что повсеместно начнут навязывать украинский язык, причем в максимально жесткой форме, будут требовать развития именно украинской культуры, и все, что связано с украинством, станет абсолютным догматом. Привычный уклад жизни людей, как и их самих, ломали в буквальном смысле через колено.

Но это уже середина 1920‑х годов. Обсуждаемая нами проблема, повлекшая необходимость денацификации Украины, появилась несколько раньше. В связи с этим я предлагаю начать разбирать ее тезисно пункт за пунктом. Почему тезисно? Эта тема настолько необъятная, что можно написать десяток монографий по каждому из направлений. Но как и в случае с подавляющим большинством научных работ, написанных в нашей стране, это, конечно, никто читать не будет. И, прежде всего, это никогда не заинтересует самих украинцев.

Данная книга предназначена не только для российских, но и для украинских читателей, которых долгие годы потчевали самыми разнообразными мифами и которым в результате неизвестны совершенно очевидные вещи. Перед тем как начать работать над этой книгой, я беседовал со многими украинцами – и политическими эмигрантами, после Майдана оказавшимися в нашей стране, и теми, кто остался на Украине. Удивительно, но зачастую они не знают даже азбучных истин, касающихся истории собственной страны. Целый ряд общеизвестных фактов они воспринимают с огромным изумлением. Думаю, что если бы им было известно о событиях, происходивших 100 или 70 лет назад, им удалось бы избежать ошибок, которые они совершили в 2013 и 2014 годах, ставших, собственно говоря, пиком воплощения националистической глупости. Но учиться и наживать моральный капитал все‑таки никогда не поздно. Тем более что истории свойственно повторяться. Поэтому мы начнем рассматривать проблему денацификации Украины с изучения опыта большевиков в 1920‑е годы.

Вся власть на Украине принадлежала Российской коммунистической партии большевиков и в ее лице Коммунистической партии большевиков Украины. Она была создана еще в июле 1918 года в Москве, на первом съезде большевиков Украины. КП(б) Украины была крупнейшей составной частью РКП(б). Возглавлял украинскую организацию Г.Л. Пятаков; в составе ее ЦК было 15 человек, из которых только двое являлись этническими украинцами, как мы сказали бы сегодня. Именно эти люди 10 марта 1919 года на III Всеукраинском съезде Советов приняли конституцию Украинской Советской Социалистической Республики. Интересно, что же они провозгласили? Итак, Украина является суверенной республикой, но находится в составе России. Форма правления – советская республика в форме диктатуры рабочего класса. Украина готова в случае победы мировой социалистической революции (а все большевики были абсолютно убеждены в том, что она состоится уже в краткосрочной перспективе) войти в состав единой международной социалистической республики. В качестве альтернативы диктатуре киевских националистов большевики устанавливали диктатуру рабочего класса. То есть речь идет о той самой классовой борьбе, существование которой у нас в последние годы принято отрицать. На самом деле она как раз и была основной предпосылкой Гражданской войны и одновременно главной стратегией большевиков. В.И. Ленин посвятил диктатуре рабочего класса в целом и взаимоотношениям с Украиной в частности великое множество работ. Еще каких‑то 30 или 35 лет назад они были обязательными для изучения и осмысления. За прошедшие годы, конечно, многое поменялось, и теперь Ленина читать немодно, поэтому и у наших современников весьма своеобразные представления о том, что происходило на Украине и как этому пытались противостоять украинские националисты.

Благодаря решению украинских большевиков Украина на практике не стала суверенным государством. Это была очередная большевистская фикция, и подобных имитаций в ту эпоху было полным‑полно. Государственный аппарат Украины создавался как продолжение соответствующих структур советской России. И понятно, что именно российские большевики играли роль локомотива всего процесса. На самом деле Украиной руководили вовсе не Затонский, Пятаков или Петров, а совнаркомы ЦИК РСФСР и Российская коммунистическая партия большевиков. Потом там появятся профсоюзы и комсомольская организация, но они, естественно, тоже будут управляться из Москвы ровно по тому же принципу. Более того, вновь сформированные украинские военные части тоже будут подчиняться России.

Украина какое‑то время пыталась заниматься государственным строительством. Проявления сепаратизма, нескрываемой ненависти ко всему русскому, знаменитые лозунги наподобие: «Чужестранец, помни, кто здесь господарь!» – как раз относятся к эпохе Гражданской войны в России. И здесь большевики очень быстро и очень правильно расставили акценты. Они прекрасно понимали, что страну необходимо собирать заново, одновременно оказывая противодействие местным сепаратистам и националистам. Каким образом это можно было сделать? Естественно, по факту изменив модель страны (под страной тут подразумевается Украина, которая по формальному признаку тогда еще представляла собой некое независимое образование). Да, если, например, читать конституцию или слушать местных агитаторов, Украина была, в общем‑то, независимым государством, которое находилось в тесной спайке с российским рабочим классом. Понятно, что в реальности картина была иной. Всем руководила Москва. И наивно полагать, что могло быть как‑то иначе.

Однако прежде чем начать выбивать националистическую дурь из неокрепших умов, нужно было заняться главным. И речь идет вовсе не об агитации и пропаганде на территории Украины. У нас и сегодня можно встретить людей, которые искренне верят в то, что если ты повесил на березе воззвание, написанное Лениным, или зачитал его какому‑нибудь комитету бедноты хутора близ Диканьки, то подобным образом ты сможешь искоренить все зачатки национализма. Ничего подобного. Главное, чем нужно заниматься в таких случаях, – это экономика. Как раз это никак не хотят понять нынешние украинские оппозиционные политики. Ни те, которые находятся в России, ни те, которые остались на Украине. Говоря о денацификации, они должны осознавать, что она может быть только следующим этапом, в первую очередь им нужно уделить внимание экономике. Однако, как ни парадоксально, экономическая модель не волнует никого. Ни политиков, входивших в Партию регионов, ни тех, кто представлял Коммунистическую партию Украины, ни деятелей демократического толка, которые были в оппозиции Януковичу и ныне находятся в оппозиции Порошенко. Их вообще никоим образом не интересует экономический фактор. Их представления о будущем страны сводятся к простой формуле: они отстраняют от власти Порошенко, на пустом месте проводят денацификацию (совершенно не понимая, какой процесс обозначается данным термином), и после этого жизнь на Украине налаживается. Ну, как налаживается… Поскольку у них нет никакой экономики, то, соответственно, существовать они будут на гранты и транши, которые им будут выделять. И если Европа к тому моменту в очередной раз от них отвернется, то спонсировать эту страну опять будет вынуждена Россия. Вот в такой незыблемой уверенности все эти удивительные люди пребывают уже который год.

Должен их сильно огорчить. Презираемый ими Ленин распрекрасным образом осознавал, что выбить националистическую глупость из голов можно только после экономических успехов. Ситуация в экономике требовала принятия экстренных серьезных мер. Этим большевики и занялись.

Итак, что же они сделали? Во‑первых, устанавливается тотальный контроль над экономикой Украины. Распространяется российская денежная система. Украина не имеет своего бюджета, а украинский Совет народного хозяйства становится частью ВСНХ. Объединяются железные дороги, почты, телеграфы и т. д.

Для чего все это делалось? Понятно, что никакого продвижения вперед с разрушенной экономикой быть не может. В обществе будет нарастать недовольство властью, и оно будет пытаться искать для себя некие альтернативные варианты. На тот момент единственной альтернативой большевикам на Украине являлись как раз те самые украинские националисты. Повстанческое движение Махно было разгромлено, Белое движение на данном этапе Гражданской войны было побеждено, а подавляющее большинство сторонников «жовто‑блакитного» флага, старавшихся выдавить из себя москаля по капле, естественным образом затаились. В то время никакие инфильтрационные комиссии (о которых мы еще поговорим далее) работать в принципе не могли. Все эти националисты, сделавшие своими кумирами Петлюру, Скоропадского и других подобных деятелей, никуда не делись, они остались в стране. И естественно, чтобы не допустить раскачивания лодки, нужно было поднимать украинскую экономику. Делать это приходилось исключительно жесткими методами. Ведь за годы Гражданской войны националистически настроенные деятели добились только одного – демонтировали и уничтожили всю основу собственной экономики.

И здесь в который раз мы можем провести прямые параллели с днем сегодняшним. Если внимательно посмотреть на происходящее на Украине, легко заметить, что нынешние деятели типа Турчинова, Авакова, Яценюка, Порошенко в точности повторили путь своих идейных предшественников, развязав гражданскую войну со своим народом. И что характерно, все это происходит в том же самом регионе – Донецком угольном бассейне и, естественно, по той же причине. Потому что там живут русские люди, с которыми вообще ни о чем не нужно разговаривать. Их самих и их экономику надо просто уничтожать, а потом искренне надеяться на то, что великий Запад придет и поможет навести какой‑то порядок.

Отсюда можно сделать первый вывод. Чтобы после очередного краха украинского проекта начать восстанавливать эту страну хоть в каком‑то виде, придется вводить тотальный контроль над экономикой. Ровно по той же схеме, которую тогда, сто лет назад, придумали и реализовали большевики. Повторю, что никакого иного варианта нет и никогда не будет. В наше время ситуация осложняется тем, что часть украинских регионов, которые были ориентированы на торгово‑экономическое сотрудничество с Россией, эти связи потеряли. Произошло это во многом благодаря деятельности господина Порошенко, поскольку в рамках импортозамещения в России были открыты многочисленные заводы и предприятия, которые должны были восполнить потери от прекращения украинских поставок. Иными словами, сегодняшняя ситуация осложняется необходимостью выстраивания новой экономической модели для Украины.

При этом надо понимать, что политика, которая тогда называлась «военным коммунизмом», сегодня работать не будет в силу совершенно определенных причин. Многим сейчас даже термин такой уже не знаком. А на Украине, тем не менее, военный коммунизм существовал целых два года – с 1919‑го по 1921‑й. Данная политика преследовала следующие цели: во‑первых, построение коммунистического общества насильственным методом; во‑вторых, мобилизацию ресурсов для борьбы с противниками советской власти; и в‑третьих, подготовку к мировой социалистической революции.

Ныне никому в здравом уме и твердой памяти не придет в голову пытаться строить коммунизм на Украине. Ни насильственным путем, ни демократическим. Такое основание, как мобилизация средств для борьбы с противниками советской власти, теперь тоже не сработает. Согласно результатам многочисленных опросов общественного мнения, основная масса населения, конечно, не хочет построения именно такого общества на Украине. Подавляющее большинство российских граждан также со скепсисом воспринимают призывы некоторых радикальных агитаторов и пропагандистов левого толка спасать и поднимать экономику подобным образом. Ну и самое главное, мировая социалистическая революция – это абсолютная утопия, что стало ясно тому же Ленину еще в 1920 году.

Что включала в себя политика военного коммунизма? Это огосударствление экономики, прекращение любых товарно‑денежных отношений, введение продразверстки (если кто‑то не знает, то это принудительное изъятие продовольствия у крестьянства), общая трудовая повинность, введение уравнительной оплаты труда, милитаризация общества, отмена коммунальных платежей, платы за проезд в транспорте и т. д. Надо заметить, что некоторые элементы политики военного коммунизма на Украине сегодня уже блестяще реализованы паном Порошенко. Например, отмена коммунальных платежей. Конечно, я использую здесь грустную иронию, потому что украинцы просто не могут платить эту самую коммуналку, которая зачастую превышает размер средней пенсии.

Почему программа построения военного коммунизма, которую использовали большевики в 1919 году на Украине, не будет работать в наши дни? Политическим методом ныне существующую проблему на Украине не решить. Наивно полагать, что путем введения уравнительной оплаты труда или, например, общей трудовой повинности вы вызовете к себе любовь и сможете обеспечить поддержку со стороны украинского обывателя. Ничего подобного не будет. За последние 25 лет украинское общество лишилось любых нравственных основ. Более того, оно эти самые нравственные основы глубоко презирает. Будь иначе, не стали бы украинцы с такой ненавистью отзываться о жителях Донецка и Луганска. А если уж покуситься на принудительное изъятие продовольствия у крестьянства, то единственное, что вы получите, – это многочисленные факты вооруженного сопротивления. Почему вооруженного? По причине того, что сегодня на Украине происходит абсолютно никем не контролируемый оборот оружия.

Возникает простой вопрос: каким образом можно противодействовать этому волнительному процессу? Ни украинские оппозиционные политики, ни политические эмигранты, ни многочисленные аналитики на него отвечать даже не собираются. Как ни странно, для них это не имеет большой важности. Они, наверное, искренне полагают, что тот оборот оружия и та нескрываемая ненависть, которую украинцы демонстрируют нынче к русским, уйдут сами по себе, как только рухнет режим Порошенко. Однако я не устану повторять: до тех пор, пока не будет продумана и реализована экономическая программа, любые попытки начать и проводить денацификацию Украины обречены на тотальную катастрофу. На это бессмысленно тратить какие‑либо ресурсы. Проблема лежит не в политической, а в экономической плоскости.

Вспомним недавнее прошлое. В годы советской власти экономика Украины функционировала должным образом, и эта республика даже на фоне европейских государств отличалась развитым промышленным и экономическим потенциалом. В то время никому и в голову не приходило обвинять русских во всех возможных бедах. Не слышны были тогда и лозунги наподобие «Москаляку на гиляку» или «Бандера придет, порядок наведет». Это все началось именно с момента, когда закончилась украинская экономика. Вернее, когда украинцы окончательно разрушили тот самый потенциал, который закладывался советской властью.

В основе действий большевиков по его формированию в 1919 году лежала национализация промышленности. Государство пыталось взять рычаги управления приоритетными отраслями в свои руки. Была установлена государственная монополия на торговлю важнейшими товарами: углем, металлом, сахаром, чаем, солью. Частные предприятия, которые пока не подверглись национализации, должны были придерживаться цен, устанавливаемых Совнаркомом. А вот в 1920 году государство уже национализировало практически все заводы Украины.

Понятно, что сегодня этот эпический эстрадный номер не пройдет. Ну, во‑первых, и без того хилая частная собственность украинцев в значительной степени обескровлена Майданом. Многие предприятия остановлены или закрыты. Будут они национализированы или нет, проблема принципиально не решится. Ведь если продолжать проводить параллели с 1920‑ми годами, то помимо национализации большевики запустили трудовые отношения. Осуществлялась так называемая «трудовая мобилизация». Чтобы заставить людей работать, рабочих приравняли к солдатам в армии. Вводилась милитаризация труда, использовался принудительный труд буржуазных элементов и т. д.

Сегодня, конечно, можно приравнять украинских рабочих к кому угодно. Но остается тот же вопрос: где взять финансовые ресурсы для подобного рода мероприятий? В чем разница между нынешним временем и эпохой столетней давности? Большевики, ненавидя мировую буржуазию, могли печатать сколько угодно денег. Они вообще были искренне убеждены, что пройдет пара‑тройка лет, и все это отомрет за ненадобностью. Печатный станок? Да пожалуйста, пусть он хоть покраснеет от напряжения. Эти деньги ничем не обеспечивались. Поэтому их зачастую и использовали рулонами. Кстати, это касается не только керенок. Примерно то же самое происходило и с большевистскими деньгами, и с деньгами, которые имели хождение на территории, контролируемой вооруженными силами Юга России под предводительством Антона Ивановича Деникина.

Суть вопроса сегодня не меняется: где взять ресурсы на преобразования? Очевидно, что вливать деньги в экономику Украины в том виде, в каком она существует сегодня, это сродни тому, чтобы спускать их в канализацию. Результат вы получите тот же самый.

Можно заняться милитаризацией труда, принуждением к труду, борьбой с буржуазным элементом, но это ничего не даст. Проблема заключается принципиально в ином, а именно: в торговле и финансах. При военном коммунизме торговля была запрещена. Вводился прямой продуктообмен, отменялась плата за топливо, коммунальные услуги, транспорт. Власть пыталась полностью прекратить использование денег, введя карточную систему распределения товаров и продуктов.

Естественно, сегодня подобные меры неосуществимы. Какой прямой продуктообмен? О чем вы говорите? Кстати, на Украине это замечательнейшим образом уже пытался сделать Нестор Махно, и выяснилось, что внедрить данное новшество попросту невозможно. Почему? Объясняю. Поставьте себя на место рабочего. Вам предлагается сделать какую‑нибудь сноповязалку или сеялку и обменять ее на хлеб у крестьянина. А какова цена этого вопроса? Ведь крестьянин всегда будет требовать определенную цену за свой хлеб. Плюс нужно учитывать вопросы формирования себестоимости: затраты на комплектующие, транспортировку, а также трудовые затраты. Без установленной ценовой политики ничего не выйдет. Не получилось сто лет назад и, разумеется, не получится сегодня. Только наивный человек может полагать, что подобного рода утопическими конструкциями можно будет склеить Украину заново и решить проблему денацификации. Это абсолютная ерунда.

В деревнях параллельно осуществлялись и другие меры в рамках построения военного коммунизма: запрет на аренду, запрет на наемный труд, организация коллективной формы хозяйства, коммун и т. д. Все тот же вопрос к нашим интеллектуалам, утверждающим, что подобного рода деятельностью в наши дни удастся скрепить Украину. Да с чего вы это взяли? Такие заявления говорят, прежде всего, о том, что их авторам ровным счетом ничего не известно об истории Украины в XX столетии. Вышеупомянутые коммуны уже пытался строить Махно. Безуспешно. Схема не заработала. Она хороша в теории, у Бакунина и Кропоткина, а на практике возникли гигантские сложности.

После организации коллективной формы хозяйства вам потребуется установить продовольственную диктатуру. Что это такое? Сдача зерна и других сельскохозяйственных товаров в принудительном порядке государству по крайне низким расценкам. При этом рыночная торговля воспрещается и рассматривается как спекулятивная.

Внимательно посмотрите на Украину. Представьте, что вы являетесь к жителям какого‑либо украинского хутора и говорите: «А ну‑ка, дорогие друзья‑хуторяне, сдавайте‑ка вашу продукцию по самым низким расценкам. На рынке теперь вам торговать запрещено, этим отныне будет заниматься только государство. И все это, чтобы вы знали, в чей адрес посылать проклятия, будет называться продразверсткой». То есть, по сути, вы объявляете о конфискации товаров у крестьян. Далее вы начинаете формировать продотряды, которые и будут их изымать. Причем, прежде всего, вас интересуют овощи, мясо, молоко, зерно и т. д. Как на вас посмотрит украинский крестьянин? Разве можно предположить, что если прийти к нему в XXI столетии с такой инициативой, то он падет перед вами ниц и восторженно скажет: «Ну все, больше для меня не существует ни Бандеры, ни Шухевича, ни Стецько, а Порошенко я теперь люто ненавижу». Конечно нет. Как раз напротив, если вы объявите крестьянину о подобного рода мерах, он станет еще более националистически настроен. А когда вы начнете создавать из беднейших крестьян «комитеты бедноты», то ждите уже абсолютной беды. Уж извините за некое подобие каламбура.

Все дело в том, что и сто лет назад прошлое поколение лодырей, можно сказать, уничтожило русскую деревню. Именно эти горлопаны, которые не желали и не собирались работать, а только митинговали и пели песни, что замечательнейшим образом показано в повести Михаила Афанасьевича Булгакова «Собачье сердце», начали процесс ликвидации русской (да и украинской) деревни.

Если же кто‑то попробует сделать на Украине нечто подобное сегодня, то это станет настоящим осиновым колом, загнанным в тело этой страны. Поскольку благодаря деятельности Порошенко Украина из государства с эффективной экономикой, развитой промышленностью и аграрным сектором превратилась в беднейшую аграрную страну. В настоящее время единственное, что более или менее работает на Украине, – это сельское хозяйство.

Как объяснить оговорку «более или менее»? Например, в 2016 году поставки зерна в Европу были сорваны, поскольку урожай получился несколько меньше запланированного. Почему так произошло? А зачем заниматься возделыванием земли и сбором урожая, если можно взять автомат и пойти убивать своих же сограждан на Юго‑Востоке, в Донецкой и Луганской областях? Зачем, сажая и убирая хлеб, зарабатывать трудовые мозоли на руках, если можно пойти и захватить какое‑нибудь небольшое предприятие, руководствуясь тем, что ты ветеран АТО[1] и полный владелец всего на Украине?

Теперь вообразите, что при таких вводных вы еще начнете изымать продукты у крестьян. Все это закономерно закончится голодом. Потому что, если украинские города ничего не производят в принципе, а вас совершенно не интересует экономическая повестка дня и вы при этом собираетесь отнять последнее у крестьянства, то понятно, что государству существовать будет не на что.

Однако на Украине полагают, что страна может жить за счет ресурсов, которые будут вкладывать другие. То есть здесь мы сталкиваемся с замечательной логикой. Сначала вы при вселенском попустительстве получаете страну с уничтоженной экономикой. Но заниматься экономикой вам неинтересно, поскольку нужно проводить денацификацию. При этом вы почему‑то искренне убеждены, что это процессы не экономического рода, а политического. И поэтому, чтобы, так сказать, полностью развязать себе руки, вы добиваете то немногое в экономике, что еще хоть как‑то работает.

Отсылки к 1920 году и заявления о том, что тогда Кремль проводил особую политику в отношении Украины, предполагавшую ее независимость, учет интересов среднего крестьянства и добровольное создание коммун, несостоятельны. Экономическая, политическая и любая иная независимость была фиктивной и существовала только на бумаге. По факту всем руководили из Москвы. Более того, на Украину отправлялись российские специалисты для работы в самых разных отраслях экономики. И все это опять же финансировалось бюджетом, заложенным в Москве. Откуда берется уверенность украинских оппозиционных деятелей в том, что в XXI веке ситуация будет развиваться по тому же сценарию?

Здесь я сразу же задам следующий вопрос. В продотряды было мобилизовано 15 000 рабочих. Продразверстку осуществляла Первая конная армия Буденного. Много ли вы знаете сегодня на Украине пассионариев, которые выходят на митинги и пикеты отстаивать свои права? Из кого вы будете собирать эти продотряды, чтобы у кого‑то что‑то изымать? Не говоря уже о том, что прежде чем что‑то изъять, нужно это создать.

Всего 200 человек вышли протестовать против переименования проспекта генерала Ватутина в Киеве в проспект гауптмана германской армии времен Второй мировой войны Шухевича. Двести. Знаменитого общественного деятеля Украины Руслана Коцабу теперь третируют украинские суды, постоянно угрожая ему лишением свободы. Его публикации в «Фейсбуке» собрали тысячи лайков и комментариев наподобие: «Мы вместе», «Пока мы едины, мы непобедимы», «Руки прочь от Руслана». А поддержать его в суде пришли всего пять человек. Из этих пяти вы собираетесь создать мобилизационную армию, которая будет экспроприировать продукцию у украинского крестьянства?

Друзья, нужно смотреть на вещи трезво. Чтобы подобная модель работала, необходимо иметь некий пассионарный элемент. А он существует только в формате Юго‑Востока Украины, то есть Донецкой и Луганской областей. Но эти регионы нынче строят собственную государственность и вовсе не хотят заниматься возрождением экономики Жмеринки, Мариуполя, Николаева, Сум, Херсона и т. д. Они не желают этим заниматься, потому что помнят, во что это обычно выливается. В неумные, зато полные ненависти призывы «Москаляку на гиляку».

Почему выступающие за безотлагательную денацификацию упорно считают, что, если наложить запрет на Бандеру и Шухевича, изымая соответствующую литературу, и снова снимать фильмы про «красных дьяволят» или Макара‑следопыта, то этим можно решить все проблемы? Почему они искренне верят в то, что слово накормит человека лучше, чем буханка хлеба?

Намерение сделать террор государственной политикой в ответ на то, что кто‑то не хочет добровольно денацифицироваться, по сути, ничем не отличается от политики того же Авакова. Собираем народные суды, организуем революционные трибуналы, создаем рабоче‑крестьянскую милицию. Пытаемся физически уничтожить классовых врагов, в круг которых попадают и олигархи, и члены каких‑нибудь политических партий, и священники, и представители интеллигенции. Правовых и моральных норм для нас вообще не существует, повсюду царит круговая порука. Суды играют исключительно декоративную роль. Вновь происходят захваты заложников, массовые казни, выселение семей и т. п. Вот как это будет работать в полном объеме.

И в чем же тогда отличие процесса денацификации от того, что происходит сегодня на Украине, от той политики, которую проводит Порошенко? Какая разница жителю провинциальной Жмеринки, кто именно его терроризирует – националист или удивительный человек в красной косоворотке, объявляющий о начале денацификации. И тот и другой стремятся устранить политических противников, не выбирая методов.

И я вновь задаю все те же закономерные вопросы: пока вы уничтожаете идейных врагов, кто будет заниматься экономикой? Кто будет разрабатывать экономическую стратегию? Кто будет претворять ее в жизнь на местах? Где вы возьмете необходимых специалистов? Ах да, до экономики вам нет никакого дела. Главное – обозначить суть явления и попытаться решить политические проблемы. Так вот, с таким подходом вы ничего не сделаете.

Государство Украина стало разваливаться с того момента, когда закончилась украинская экономика. Именно ее закат послужил началом Майдана, повлек приход к власти националистов, что, в свою очередь, вызвало отмирание всего украинского права. Теперь же украинские оппозиционные политики опять предлагают поставить телегу впереди лошади.

Обращаясь к истории 1920‑х годов, мы можем сделать главный вывод. Большевики, к их чести, очень быстро поняли, что помимо салата из лозунгов и призывов, обещаний вселенского рая и счастья, провозглашения всеобщего равенства и братства народов, намерений построить невиданное до сих пор, первое в мире социалистическое общество, к которому в скором времени обязательно примкнут и Уругвай, и даже Мозамбик, нужно заниматься вопросами собственной экономики. И уже потом продвигать эти идеи на внешний контур.

К огромному сожалению, нынешние украинские политики, требующие немедленной денацификации, совершенно не заинтересованы в работе над комплексом экономических проблем. Их позиция крайне проста: «Это невозможно в сегодняшних условиях, так как на это требуются миллиарды долларов». Кстати, кое‑кто уже подсчитал, что в экономику Украины нужно единовременно направить $120 миллиардов. Большой привет тем нашим удивительным людям, которые говорят: «А что в этом такого, нам ничего не стоит еще раз взять Украину на содержание». Так вот, западные страны, которые, казалось бы, целиком и полностью поддерживали и украинский Майдан, и все эти добровольческие батальоны, и националистический угар, даже не собираются вкладывать туда деньги. Они прекрасно понимают, что без четкой экономической программы никакая модель работать не будет.

Большевики прошли через все это в 1920‑х годах. Они быстрее всех поняли, что мелкобуржуазному элементу, как называли крестьянство Ленин и Троцкий, меньше всего нужны лозунги и призывы за все хорошее и против всего плохого. Этот мелкобуржуазный элемент хочет экономических преобразований. Ему необходимо их видеть. На определенном этапе он даже пожелает в них участвовать. Если же вы не собираетесь заниматься экономикой, то не надо повторять как мантру идею о денацификации. Вы ее не проведете. Она у вас не будет работать.

На страницах этой книги мы будем говорить о том, как денацификация происходила на территории Германии после окончания Второй мировой войны. Немного забегая вперед, отмечу, что официально денацификация Германии была завершена в 1992 году. Несложно подсчитать, что начатый в 1945 году процесс занял 47 лет. И это с учетом знаменитого германского «орднунга» и того, что немцы были готовы безоговорочно подчиняться своему правительству, строго соблюдая все законы, правила и предписания. Для германского общества никогда не были характерны отсутствие дисциплины и разгильдяйство, что мы сегодня можем наблюдать в украинском обществе. Тем не менее немцам потребовалось 47 лет практической работы! Денацификация в Германии стала возможной только по итогам глубочайших экономических преобразований. Только после того как германская экономика была поднята из руин, после того как заработало экономическое чудо Аденауэра, механизм денацификации начал функционировать в полном объеме.

Объяснять людям, что они не должны почитать Бандеру, можно, когда у вас есть какая‑то реальная сильная альтернатива. Украинским же оппозиционным политикам, по сути, предложить взамен сегодня нечего. Потому что об экономике рассуждать они не хотят. Или они считают, что если приказать представителю малого или среднего бизнеса города Николаева снять со стены портрет Бандеры и повесить на это место, условно говоря, портрет Суворова, Кутузова или Буденного, то тем самым будет проведена процедура денацификации? Они глубоко заблуждаются. Суть денацификации заключается в другом. Она предполагает изменение сознания членов социума, а на голодный желудок вам это сделать не удастся никогда. Это абсолютная утопия. Вы можете всю Украину увешать лозунгами «Да здравствует украинско‑российская дружба!», «Да здравствует князь Суворов, Екатерина Великая, Иосиф Сталин!» или кто угодно другой. От этого ничего не поменяется. Когда людям нечего есть, они не воспринимают ваши призывы, даже самые пламенные и идущие от чистого сердца. Проблема в другом. Пока вы не займетесь вопросами экономического развития Украины, этот могучий паровоз вперед не пойдет.

Беда тех, кто мечтает изменить ситуацию на Украине к лучшему, состоит в том, что они не учитывают опыт прошлых поколений. Почему‑то все нынешние оппозиционные украинские политики искренне считают, что их предки ничего не понимали и уж точно были глупее их. А вот у них, таких умных, точно получится навести порядок. Но на самом деле большевики быстрее других поняли, что нужно сделать с украинским обывателем, чтобы он перестал пудрить себе и окружающим мозги о великом украинстве, украино‑персидской войне в V веке до нашей эры, выкопанном Черном море и т. д.

Этого, к сожалению, не сумел понять Антон Иванович Деникин. Вопросы украинской самостийности тяготили его меньше всего. Да, у него не было ресурсов на то, чтобы заниматься еще и Украиной, все силы были брошены на борьбу с большевиками. И в том числе по этой причине у него в тылу постоянно вспыхивали всяческие безобразия. Именно поэтому ему все время приходилось сражаться с кем‑то еще: атаманом Григорьевым, атаманом Махно, какими‑то частями «жовто‑блакитной» расцветки. Он точно так же был уверен в том, что на первом месте находится политика, а экономикой можно будет заняться потом.

Друзья, давайте научимся извлекать капитал из опыта прошлых поколений. Большевики на первое место поставили экономические преобразования в стране. И только после первых серьезных успехов в экономике Украины они занялись формированием той самой новой исторической общности, того самого украинского человека. Наивно полагать, что эти процессы лежат в разных плоскостях с проблемами украинских националистов. Нет, это как раз звенья одной цепи. Но здесь чрезвычайно важно понять, что подход к проблеме разный. О том, как выкорчевывалось из украинских националистов первой волны лживое и ущербное по отношению к русскому народу сознание, как прививались им некие другие ценности, мы поговорим в следующей главе. Пока же предлагаю подвести промежуточный итог.

Первое. Те методы, которые были испытаны советской властью в 1919 и 1920 годах, абсолютно не подходят для нынешней эпохи. Единственное, что можно почерпнуть оттуда, – отношение к экономическим проблемам. Второй момент. Как и сто лет назад, сегодня перед украинскими оппозиционными политиками стоит сложнейшая задача восстановления экономики Украины, а вовсе не политических реформ. И третий момент. Проблема денацификации Украины чрезвычайно важна, но ее решение заключается не в съемках новых документальных фильмов, не в издании очередных пропагандистских брошюр, написанных странными людьми, не в многочисленных гневных публикациях в социальных сетях. Его следует искать в области экономики. Это доказано Германией после Второй мировой войны. Никакая процедура денацификации невозможна без глубокого погружения в экономические вопросы. И это нужно усвоить. До тех пор, пока вы будете упорствовать в собственных заблуждениях и вновь изобретать велосипед, вы обречены на тотальные ошибки. Более того, ваш «паровоз» не отойдет от перрона. Он просто взорвется под натиском всевозможных существующих проблем. И потом вам будет точно не до процедуры денацификации. Хотя бы в силу того прискорбного обстоятельства, что уже нечего будет денацифицировать. Потому что страна без экономики просто перестанет существовать. И вы получите целый ворох иных проблем, связанных с тем, что сегодня принято называть «сомалийским фактором». Именно об этом стоит подумать современным украинским политикам. А не о написании пламенных воззваний о том, что такое хорошо и что такое плохо. Вы сможете привлечь украинского обывателя к проблемам денацификации только после осуществления экономических преобразований, нравится вам это или нет. Другого пути у вас просто не существует.

[1] Антитеррористическая операция.