В Советском Союзе было издано несметное множество книг, научных работ и статей о Великой Отечественной войне. При этом тема послевоенной Германии пользовалась гораздо меньшей популярностью. Более того, на определенном этапе агитпроп стал отождествлять ситуацию в Федеративной Республике Германия с тем, что происходило в эпоху Третьего рейха. Германская Демократическая Республика с этой точки зрения воспринималась как подлинная социалистическая держава. А вот ФРГ критиковали с завидным постоянством. В СССР пришли к абсолютно четкому мнению, что та процедура, которая была запущена после разгрома гитлеровской Германии, в ФРГ ни к чему не привела. Однако мы должны понимать, что это во многом идеологизированная оценка. В действительности все обстояло иначе.

Запад столкнулся с невиданной ранее проблемой. Подавляющее большинство немцев приветствовали те экономические преобразования, которые осуществлял Гитлер в середине 1930‑х годов, как и присоединение германских земель к Рейху. Да, в этой стране существовала оппозиция, но в основной массе народ был на стороне правительства. В эпоху Второй мировой войны процент поддержки обществом руководства Германии вырос – 95 % немцев солидаризировались с действиями Гитлера и членов его правительства. Отсюда в 1945 году встал закономерный вопрос: как быть с населением этой страны? Понятно, что определенные организации и конкретные должностные лица несли ответственность за многочисленные военные преступления и преступления, совершенные против человечества. Но как следовало поступать с рядовыми немцами? Согласно первоначальным исследованиям, проведенным Лондонской комиссией по выявлению военных преступников, список таковых состоял из 1 миллиона человек.

Здесь можно провести первую параллель с нынешней Украиной. Если сегодня составить список людей, которые в той или иной степени были задействованы в мероприятиях, проводимых украинским правительством и имеющих националистический оттенок, то получится примерно такая же цифра. Не нужно этому удивляться, так как на протяжении долгого времени украинцев готовили к такому развитию событий. В пропаганду теории о том, что Украина – это не Россия, были вложены гигантские средства. Результат мы все сегодня наблюдаем.

После капитуляции Третьего рейха союзники, в том числе представители Советской армии, военной контрразведки, арестовывают и изолируют людей, которые занимали важные партийные посты. В английской зоне оккупации было задержано 90 000 человек, в американской – свыше 100 000. В советской зоне было сформировано 10 специальных лагерей НКВД, но, в отличие от западных зон, там на этом этапе особой фильтрации не производилось. Скорее, это были пересыльные лагеря, потому что арестованных оттуда отправляли на принудительные работы в Советский Союз. Обязательному аресту подлежали лидеры Третьего рейха, главы спецслужб, министры, руководители основных ведомств. В западной литературе этому процессу было дано название «Большая охота». Действительно, тысячи человек были задержаны одномоментно.

Люди, которые будут заняты денацификацией Украины, столкнутся с подобными сложностями. Потому что подавляющее число арестованных в рамках этого мероприятия через какое‑то время придется выпустить на свободу. Ведь вы не докажете их участие в уничтожении людей на Юго‑Востоке Украины (Донецкой и Луганской областях), а также в Одессе в мае 2014 года или Мариуполе.

При этом, как и в случае с Германией, многим из них предстоит отвечать за совершенные военные преступления на некоем аналоге Нюрнбергского трибунала. Однако не нужно думать, что трибунал – это панацея от всех бед. Конечно, в свое время он снизил градус антинемецких настроений, параллельно положив начало широкому процессу денацификации Германии, который был закреплен законодательно, а именно принятием закона № 104. Согласно этому документу, начался второй, самый продолжительный этап денацификации. В законе, в частности, говорилось о том, что вину каждого человека, совершившего преступление во время Третьего рейха, необходимо доказывать в судебном порядке. Сейчас многие украинские оппозиционеры считают, что в ходе будущей денацификации следует обходиться без этого.

По моему мнению, во‑первых, при организации данного процесса необходимо соблюдать презумпцию невиновности. Нельзя судить всех подряд. Во‑вторых, денацификация должна преследовать основную цель – перевоспитание нации.

В ходе денацификации в Германии все немцы на основании добровольно‑принудительного опроса были поделены на «незамешанных», «оправданных», «попутчиков», «виновных» и «виновных в высшей степени». Отказавшихся от участия в опросе лишали продуктовых карточек. Далее для каждой группы были предусмотрены специальные судебные палаты. Например, виновного могли отправить в рабочий лагерь на пять лет или приговорить к общественным работам, конфисковать у него имущество, лишить избирательного права сроком на пять лет. Попутчики могли ограничиться выплатами компенсаций в германский бюджет. Денежная сумма при этом могла варьироваться.

Судебные палаты состояли из председателя, заместителя и множества заседателей. Все кандидатуры утверждались лично министром по делам политического освобождения. Он же контролировал их деятельность. Решение палаты выносилось только на основании закона № 104 и не было связано с решениями других органов. Согласно закону № 104, представший перед судом имел право подать апелляцию в специально созданную конституционную палату. Интересно, что не все дела доходили до конечного рассмотрения, свыше 200 000 из них вообще были прекращены. Подавляющее большинство закрытых дел касались немецких пенсионеров. Считалось, что в силу почтенного возраста они не могли каким‑либо образом влиять на политические процессы, происходившие в Рейхе. На втором месте шла молодежь. Те, кто родился после января 1919 года, не числились в списке активных нацистских военных преступников и освобождались от прохождения денацификации.

Здесь вновь можно провести аналогию с нынешней Украиной. Как известно, после «революции достоинства» государство стало поощрять деятельность нацистских молодежных организаций. Особую активность проявила группировка «Азов». Господам украинским политическим оппозиционерам, рассуждающим о процедуре денацификации, настоятельно рекомендуется обратить внимание на то, как это происходило в Германии. Потому что именно процесс вовлечения молодежи в преступления, совершенные на Донбассе, имеет наибольшее значение. Совершенно ясно, что костяком тех добровольческих батальонов, которые отправились убивать жителей Донецкой и Луганской областей, стали пассионарные молодые люди. Вам стоит детально изучить закон № 104. А еще постараться понять, что, к сожалению, заложенная в этом документе презумпция невиновности отчасти провоцировала лицемерие и позволяла все списать на некую круговую поруку.

Советская зона оккупации заметно отличалась от того, что происходило в ФРГ. Там к рядовым членам партии относились со снисхождением, давая им возможность спокойно интегрироваться в новое германское социалистическое общество. Из органов власти старались убрать лишь самых одиозных личностей. Тем не менее с 1945 по 1948 год 80 % судей и учителей были уволены по причине активного участия в деятельности нацистской партии. При этом дальнейшего запрета на работу по какой‑либо профессии не было. Ситуация стала кардинально меняться в 1949 году, когда появилась Конституция ФРГ. Ее 131‑я статья, по сути, подводила итог под вторым этапом денацификации. Считалось, что основные мероприятия данного процесса к этому моменту завершены и теперь нужно заняться перевоспитанием. Под этим подразумевалось полное искоренение духа нацизма и привитие германскому обществу основ демократии и нормальных общечеловеческих ценностей.

Многие, наверное, вспомнят экономическую теорию Гайдара, которая вошла в нашу историю под названием «шоковая терапия». Но впервые этот термин был применен для описания воздействия на население во время денацификации в Германии. Происходило это следующим образом. Объявлялся сбор жителей какого‑либо города или деревни. Людей отправляли на «экскурсию» в близлежащий концлагерь, где им также показывали тематический фильм под названием «Жернова смерти». Расчет делался на то, что после просмотра подобного фильма на «фабрике» смерти люди станут лучше воспринимать ту агитацию и пропаганду, которая велась в их населенном пункте посредством газет, радио и кинематографа.

Газеты, школы и высшие учебные заведения, функционировавшие в Третьем рейхе, были закрыты. Соответственно, после его падения их нужно было создавать с нуля. Самые первые газеты пытались выпускать американцы. Затем был организован отдел выдачи лицензий на газетное дело и наряду с этим разработаны строгие критерии для желающих заняться журналистикой. На первом месте стоял не уровень профессиональной квалификации, а отсутствие сомнений в политической благонадежности и, главное, непричастность журналиста к делам Третьего рейха.

И в этом можно найти еще одну яркую параллель с нынешней Украиной. Считается, что пресса не причастна к боевым действиям на Донбассе, журналисты просто описывают то, что видят. Однако это абсолютный вздор. Если подходить к денацификации на принципах подобного рода, то ничего из этого у вас не выйдет. Потому что журналисты ресурсов «Цензор. НЕТ», «Обозреватель», «Украинская правда» и других сделали невероятно много для проповедования ненависти в украинском обществе. Поэтому украинским политикам нужно понять, что при решении вопроса о донесении правдивой информации до украинского населения придется ликвидировать большинство имеющихся СМИ и подготовить новых журналистов. Более того, необходимо будет сформировать определенный максимум информации, который будет доводиться до сведения украинских граждан. Конечно, все хочется сделать как можно быстрее. Но в данном случае это невозможно. Потому что параллельно с агитацией и пропагандой еще потребуется отстроить культурную жизнь страны. Ведь без развития культуры никакая экономика вперед шагать не сможет.

Таким образом, рано или поздно украинцы столкнутся с тем, с чем столкнулись немцы. В Германии именно посредством литературы, искусства, кинематографа менялось мироощущение людей и давались ответы на два основных вопроса: «Кто виноват?» и «Как это все могло произойти?» На Украине в последние несколько лет в этой сфере имеются гигантские проблемы. Все, что пишут украинские литераторы, – это бесконечные эссе о том, что во всем виноваты русские, что украинцы скоро станут частью европейской цивилизации и что Бандера и Шухевич являются подлинными национальными героями Украины. Если исходить из такой доктрины, ситуация будет лишь ухудшаться. Какой может быть выход? Предложу посмотреть на ту литературу, которая выходила на Украине в 1920–1930‑е годы. Сейчас об этих книгах мало кто знает, так как они давно не переиздавались, но именно с их помощью можно привить любовь и уважение к самому себе. Прочитав эти книги, современные украинские авторы смогут дать ответы на два сформулированных выше вопроса.

Отдельного обсуждения заслуживает модель германского экономического чуда, которое до сих пор не дает покоя украинским оппозиционерам, которые искренне верят в то, что они придут к власти и совершат такое же украинское чудо. Главным фактором экономического оздоровления Германии было внимание к политическим и социальным проблемам, как нынешним, так и прошлым. А фундаментом экономического возрождения страны стала правдивая, точная и недвусмысленная оценка своего прошлого. Это то, чего сегодня невозможно добиться от украинских политиков.

В отличие от Германии, в которой ранее существовала экономика, на Украине экономику во многом придется строить заново. Ведь на протяжении 25 лет промышленный потенциал государства попросту уничтожался. Начиная с 2014 года ликвидировались предприятия, которые были нацелены на Россию. На их месте ничего не построили, ничего не открыли. После запуска денацификации восстановление экономики рискует стать затяжным процессом, так как экспортировать товары будет некому. Все это влечет необходимость разработки новой экономической программы, а на это потребуется время. В результате страну ждет рост безработицы, что ухудшит настроения в обществе. Чтобы смягчить ситуацию, как раз и нужны деятели культуры. Именно они должны будут отогревать сердца людей. К сожалению, многие считают, что можно избегать вложений в сферу культуры. Но тогда все преобразования будут обречены, и эта конструкция рухнет при первом же соприкосновении с реальностью.

После окончания войны у Германии появилась возможность возродить те производства, которые были абсолютно не нужны Третьему рейху. Спрос на товары можно было в принципе удовлетворить за счет импорта. Но германское руководство поступило иначе. И это в корне отличается от того, что предлагают украинские эксперты. В Германии решили строить новые заводы. В 1950‑х годах капиталовложения в промышленность ФРГ достигли четверти национального продукта. Для сравнения, в то же время в Великобритании и США данный показатель составлял не более 17 %.

Конечно, здесь нужно отдать должное и германскому предпринимательскому классу. Основная часть доходов бизнеса шла не на потребление, а в инвестиции. Они увеличились в два раза, причем это стало смыслом всей германской экономической жизни той эпохи. Наверное, можно сказать, что в этом проявился тот самый немецкий характер. Тогда даже крупные промышленники и бизнесмены жили скромно: никаких дворцов, Лазурных берегов или роскошных яхт не было. Все средства направлялись только на технологии и подготовку новых кадров. Именно этим объясняется резкий рост производительности труда на 30 % в 1948–1949 годах. Конечно, надо учитывать и то обстоятельство, что деньги не выводились из Германии и не оседали на счетах зарубежных банков. Все было аккумулировано внутри страны.

Теперь посмотрим, что происходит на Украине. Возможность обеспечения украинского экономического чуда, которое должно последовать за денацификацией, вызывает большие вопросы. Прежде всего, далеко не секрет, что нынешняя Украина находится во власти олигархических групп, которые используют государственный аппарат в своих частных интересах. Пока в погоне за наживой есть один несомненный победитель – нынешний президент господин Порошенко, потому что он единственный из олигархов, кто не только сохранил свое состояние за три года ведения войны на Донбассе, но еще и значительно его преумножил. Государство по формальному признаку оказалось приватизированным. Нет никакого среднего класса. А в результате у одних роскошные дома, автомобили и безбедная жизнь, а у других невозможность оплачивать коммунальные услуги и проблемы с нормальным питанием. Притом что по количеству долларовых миллиардеров в 2012 году Украина была первой страной в мире.

Естественно, в таких условиях экономику нужно реформировать. Однако нынешняя реформистская риторика – это не что иное, как элемент политического шоу. Это инструмент, чтобы выпустить пар и заняться взаимными упреками. Экономика на самом деле никого не интересует, что характерно и для сегодняшних украинских властей, и для оппозиции. В результате получается, что существующая псевдоэлита собирается и дальше обогащаться любыми средствами, зачастую вне правового поля. А вы надеетесь на какое‑то украинское экономическое чудо.

Вообще, эту цель нельзя назвать недостижимой. Если поставить задачу не только сохранить страну, но и развивать ее потенциал, то перед глазами есть замечательный пример, как это надо делать. Нужно в рамках денацификации приложить все усилия для возрождения и последующего стремительного развития экономики. Другой вопрос – много ли нынче на Украине людей, ратующих за соблюдение закона и ведение честного бизнеса? Или подавляющее большинство замечательным образом интегрировано в абсолютную безумную модель, которая может привести только к полной деградации всей системы – от ее мельчайших элементов до всей конструкции.

Ситуация и в обществе, и в экономике Украины за последние три года существенно изменилась. Однако за призывами к денацификации и обвинениями Порошенко теряется один важный момент – понимание, что все это возможно только в правовом государстве и при условии, что население страны заинтересовано в развитии собственной экономики. Пока, к огромному сожалению, на Украине мы наблюдаем обратную ситуацию. Мы видим, что если украинский обыватель в чем‑то и заинтересован, то это не укрепление экономики или гражданского общества, не обеспечение верховенства закона в стране. Больше всего украинцев волнует дальнейшее получение траншей Международного валютного фонда. Именно надежда на получение средств от зарубежных партнеров становится некой национальной идеей.

При этом сегодня перед Украиной помимо задачи увеличения производства продовольственных товаров стоят жилищные и многие другие проблемы, решением которых никто не занимается. Получается странная картина. Допустим, процесс денацификации осуществлен. Допустим, по немецкому образцу подведен итог и виновные в преступлениях справедливо осуждены. Но далее мы упираемся в экономическую ситуацию, когда, например, банковская система не способна предоставлять ресурсы для экономики в необходимых объемах, поскольку надежные заемщики и стабильные кредиторы отсутствуют. Нуждающиеся в финансовых средствах предприятия не могут их получить от банковской системы из‑за высоких процентных ставок. Получается замкнутый круг. И чтобы выйти из него, необходимо полностью перезагружать всю государственную систему.

И здесь мы видим кардинальное отличие от ситуации в ФРГ. Немцам не требовалось целиком изменять систему: успешно работавшая на протяжении десятилетий, она доказала свою жизнеспособность. Ее следовало лишь преобразовать с учетом новых обстоятельств и факторов. Что и было сделано.

Таким образом, пока национальной идеей на Украине не станет восстановление собственной экономики и промышленного потенциала вместо лозунга «Украина – не Россия» и бесплодных мечтаний о членстве в Европейском союзе, можно сколько угодно рассуждать о денацификации. Результата не будет. Да, пока в этой стране не происходит массовых народных волнений. Но ситуация достаточна плачевна. И здесь я не утрирую. Экономические связи с Россией разорваны. Европа не ждет с распростертыми объятиями. Никакой альтернативы украинские оппозиционные политики предложить не могут. Идеи о том, что экономику можно поднять, скажем, благодаря производству автомобилей по примеру немцев, не выдерживают критики. Дело в том, что в Германии этот механизм – а именно программа «Народный автомобиль» – существовал еще до начала Второй мировой войны. С этой точки зрения немцы не меняли, а лишь модернизировали собственную систему. Украина же с каждым днем сталкивается со все возрастающим числом трудностей.

Планируя процесс денацификации, украинские политики должны понимать, что эта процедура обязательно включает в себя не только наказание виновных, но еще и развитие. А с этим возникают самые большие сложности. Кроме того, многих украинских оппозиционеров вообще устраивает модель, сформировавшаяся в последние годы. Они видят проблему лишь в том, что власть находится в руках у нацистов. Да, с ними нужно бороться. Но если вы будете только устранять симптомы, не стремясь излечить болезнь, используя новейшие антибиотики и выполняя все предписания врача, то рано или поздно эта болезнь вновь даст о себе знать. В том же самом объеме. Ведь любому думающему человеку очевидно, что такой подъем украинских националистов связан именно с кризисом экономики в стране, а вовсе не с тем, что власть не смогла предложить народу другую идеологию.

Национальной идеей любого государства должно быть процветание его граждан. Иначе вам придется постоянно сталкиваться с деструктивными силами и, условно говоря, проводить денацификацию раз в пять лет. Ведь при отсутствии заботы о собственном населении число недовольных будет только расти, и люди вновь и вновь будут обращать взор на таких, как Бандера и Шухевич. Если украинские оппозиционные политики не начнут решать экономические проблемы, потенциальная программа денацификации обречена на крах. В этом и состоит принципиальное отличие Украины от Германии.