Комитет ВТО по торговле и окружающей среде неоднократно отмечал, что источником принятия мер по защите окружающей среды, которые одновременно воздействуют на торговые отношения, могут быть многосторонние природоохранные соглашения. При этом Комитет указывал, что "торговые ограничения не являются единственными мерами, которые могут быть предприняты". Более того, они не обязательно будут самыми эффективными. Среди возможных альтернатив Комитет фактически называл средства, которые образуют механизмы соблюдения многосторонних соглашений по охране окружающей среды - оказание помощи в передаче экологически безопасных технологий, предоставление финансовой поддержки, обучение, обмен информацией и т.д.

Так или иначе, если в ГАТТ лишь ст. XX устанавливает общие исключения при определенных условиях для защиты окружающей среды, то меры влияния на торговлю, используемые в соответствии с положениями международных экологических соглашений, могут быть более разнообразными.

Однако попытки использовать несогласованные меры в виде таких инструментов, как торговые барьеры, идут вразрез с политикой по защите окружающей среды. Главным направлением торговой политики в контексте ВТО является подчинение суверенных прав отдельных стран международному порядку по установлению торговых барьеров, а главное направление экологической политики члены ВТО видят в возрождении суверенных прав отдельных стран устанавливать те же торговые барьеры для достижения экологических целей. В целях сглаживания различий в развитии и национальных режимах защиты окружающей среды Рио-де-Жанейрская декларация по окружающей среде и развитию 1992 г. включила принцип общей, но дифференцированной ответственности. Принцип 7 гласит: "Вследствие своей различной роли в ухудшении состояния глобальной окружающей среды государства несут общую, но различную ответственность. Развитые страны признают ответственность, которую они несут в контексте международных усилий по обеспечению устойчивого развития с учетом стресса, который создают их общества для глобальной окружающей среды, и технологий и финансовых ресурсов, которыми они обладают" <1>.

Таким образом, когда для выполнения международных экологических обязательств необходимо применение торговых санкций, существует опасность возникновения конфликта между обязательствами многосторонних соглашений по охране окружающей среды и договорами о торговле. По мнению Ф. Сандса <1>, в этом случае уместно применение правил Венской конвенции 1969 г. о праве международных договоров. Из этого следует, что торговые ограничения, установленные соглашениями, принятыми после 1994 г., такими как Протокол по биобезопасности 2000 г. и Конвенция о стойких органических загрязнителях 2001 г., будут превалировать над несовместимыми обязательствами, установленными ГАТТ-1994, если речь идет об участниках тех и других соглашений. Вместе с тем обязательства по свободной торговле, установленные ГАТТ, могли бы превалировать, когда государство не является стороной соответствующего многостороннего природоохранного договора. В целом же соотношение между торговыми мерами по экологическим соглашениям и требованиями торговых договоров требует дальнейшего прояснения.

Чуть менее сложная ситуация складывается в отношении договоров, заключенных до 1994 г., таких как Монреальский протокол 1987 г. и Базельская конвенция 1989 г., поскольку возможно использование правила об отмене предыдущего закона последующим. Так, в решении апелляционного органа ВТО в деле о запрете импорта креветок и продуктов из креветок было указано на весьма малую вероятность того, что торговые ограничения в многосторонних экологических соглашениях, подобных Монреальскому протоколу 1987 г. и Базельской конвенции 1989 г., будут конфликтовать с требованиями ГАТТ-1994 <1>. Рассматривая вопрос о неоправданной дискриминации в деле о запрете импорта креветок, апелляционный орган ВТО отметил, что необходимость и целесообразность совместных усилий многих государств по сохранению мигрирующих видов были признаны как в рамках самой ВТО, так и значительным числом других международных документов и деклараций <2>.

Не случайно предпринимаются попытки обосновать в качестве критериев законности вводимых по ст. XX ГАТТ исключений установление того факта, что эти исключения основываются на мерах, принятых согласно многосторонним экологическим соглашениям, таким как Монреальский протокол 1987 г. Кстати, в 1992 г. ЕС (дело о запрете импорта креветок и продуктов из креветок) предлагал для оправдания исключения рассматривать меры, принятые на основе многосторонних соглашений по охране окружающей среды, которые, в свою очередь, должны соответствовать определенным условиям: 1) переговоры по данному соглашению велись под эгидой ООН и процедуры по переговорам были открыты для участия всех членов ГАТТ; 2) соглашение должно быть открыто для вступления любого члена ГАТТ на условиях, равных тем, которые применялись к первоначальным членам <1>.

Особо следует сказать о применении торговых ограничений в отношении государств, которые не являются участниками многосторонних соглашений по охране окружающей среды. Так, Монреальский протокол по веществам, разрушающим озоновый слой, 1987 г. не только ограничивает торговые возможности сторон Протокола, но и действует в отношении тех государств, которые не являются его участниками. К примеру, в соответствии со ст. 4.1 "в течение одного года после вступления в силу настоящего Протокола каждая Сторона запрещает импорт регулируемых веществ из любого государства, которое не является Стороной настоящего Протокола". Согласно общим обязательствам по Базельской конвенции о контроле за трансграничной перевозкой опасных отходов и их удалением 1989 г. "Сторона не разрешает экспорт опасных или других отходов в государство, не являющееся Стороной, или их импорт из государства, не являющегося Стороной" (п. 5 ст. 4).

Идея введения подобных мер состояла в том, чтобы на основе определенного договора создать универсальный режим, стимулируя государства к участию в соответствующем договоре. Запрет торговли определенными товарами, опасными веществами или видами дикой фауны и флоры относительно государств - неучастников многосторонних соглашений по охране окружающей среды признается эффективным стимулом для привлечения большего количества государств для участия в договоре <1>. Помимо того, что при этом возникает вопрос о правомерности создания обязательств для третьих государств без их на то согласия <2>, возможность введения таких мер поднимает вопрос о совместимости с нормами права ВТО, прежде всего режимом наибольшего благоприятствования.

В своем исследовании для Мирового банка В. Джа отмечает, что "односторонняя торговая политика является неподходящим инструментом для решения проблем, связанных с внешними эффектами; стандартная экономическая теория требует, чтобы проблема внешних эффектов решалась в источнике ее возникновения. Торговые санкции не могут адекватно воздействовать на экологические внешние эффекты, поскольку они затрагивают как потребителей, так и производителей какой-либо продукции и обычно воздействуют только на часть общего производства или потребления" <1>.

Приводя пример применения контрмер в рамках ВТО, Р. Омура утверждает: если по общему правилу контрмеры применяются в ответ на нарушение международно-правовых обязательств, то в практике ВТО все происходит наоборот: применение торговых ограничений предшествует нарушению норм многостороннего соглашения - ГАТТ <1>. М.А. Медведева <2> не согласна с таким утверждением, поскольку, по ее мнению, необходимо различать две ситуации: 1) когда торговые ограничения не являются контрмерами в традиционном понимании, поскольку хотя и применяются с природоохранными целями или в целях охраны общественного здоровья, тем не менее во исполнение внутренних национальных норм и правил, а не норм многосторонних природоохранных соглашений; они применяются в одностороннем порядке и довольно часто связаны с экстерриториальным действием национальных законов (например, дела об ограничении импорта тунца (I (1990), II (1994), II (Mexico) (2012)), о запрете импорта креветок и продуктов из креветок (1998, 2001), о мерах в отношении мяса и мясопродуктов (гормоны) (1998), о мерах в отношении асбеста и асбестосодержащих продуктов (2001), спор в связи с политикой ЕС в отношении импорта генетически модифицированных сельскохозяйственных и пищевых продуктов (EU - Biotech, 2006) и др.); 2) когда торговые ограничения в виде лишения определенных торговых преимуществ санкционируются органами ВТО и являются контрмерами, одобренными международной организацией. При этом до применения торговых санкций государство-нарушитель имеет возможность исправить ситуацию путем прекращения противоправных действий. Вообще, в доктрине высказываются различные соображения по поводу эффективности торговых санкций ВТО как средства обеспечения выполнения норм многосторонних торговых соглашений <3>.

В доктрине проводился анализ правомерности применения односторонних торговых ограничений, направленных на исполнение внутренних национальных норм и правил и имеющих экстерриториальное действие, на примере рассмотрения споров в рамках ВТО <1>. Самыми репрезентативными в этом плане являются дела о запрете импорта тунца и запрете импорта креветок и продуктов из креветок, которые уже неоднократно упоминались.

В деле о запрете импорта тунца (Мексика против США 1990 г. и ЕЭС против США 1994 г.) США ввели запрет на импорт тунца из стран, не принявших меры по охране дельфинов, согласно внутренним стандартам США, чем, как утверждала Мексика в первом случае и ЕЭС - во втором, нарушили свои обязательства по ГАТТ. Односторонние торговые меры США, принятые во исполнение Закона о защите морских млекопитающих 1972 г., которые преследовали цель - сохранение живых ресурсов открытого моря, были расценены ВТО как неправомерные с точки зрения ограничения торговли. Таким образом, практика рассмотрения споров доказывает, что меры по защите окружающей среды могут носить дискриминационный характер и быть признаны не соответствующими правилам и нормам ВТО.

Дело о запрете импорта креветок и продуктов из них решалось органами ВТО в два этапа. Первый этап спора был разрешен не в пользу США из-за того, что их действия признавались односторонними и неправомерно ограничивающими торговлю; на втором этапе усилия США в направлении достижения многосторонности в урегулировании вопроса стали основанием, которое такие односторонние действия оправдало. Такое решение свидетельствует о том, что односторонние торговые ограничения для целей защиты окружающей среды могут быть правомерными.

Одним из непростых в рассматриваемых делах стал вопрос о правомерности применения мер, касающихся процесса и метода производства. В принципе система ГАТТ/ВТО не запрещает в категоричной форме каких-либо мер, которые базируются на процессе и методе производства, и положения международных торговых соглашений разрешают делать исключения, учитывая конкретные обстоятельства <1>. США внедряли ограничительные торговые меры против других государств, применение которых должно было уменьшить или помочь избежать негативных последствий для окружающей среды от использования определенного процесса и метода производства (улов живых ресурсов запрещенными методами по национальному праву США). Среди мер, касающихся использования процесса и метода производства, выделяют те, которые связаны с конечным продуктом. Речь идет о мерах, направленных на предупреждение ущерба потребителю от опасных веществ, содержащихся в конечном продукте, что не вызывает серьезных возражений. Другая группа мер, вызывающая больше всего споров, не в последнюю очередь в связи с проблемой экстерриториальной юрисдикции, не связана с конечным продуктом и направлена на предупреждение ущерба окружающей среде.

Торговые ограничения могут быть прямо предусмотрены в многосторонних соглашениях по охране окружающей среды для целей охраны окружающей среды в соответствии с договором. Такие меры в доктрине и практике органов получили название специальных торговых обязательств. Такие меры ограничивают свободу международной торговли для защиты окружающей среды. До настоящего времени специальные торговые обязательства не рассматривались ВТО на предмет их совместимости с соглашениями организации. Примерами специальных торговых обязательств могут быть, к примеру, требования об обязательном уведомлении о торговле определенными категориями товаров и получение согласия на импорт (ст. 6 Базельской конвенции, ст. 14 Конвенции о биоразнообразии, ст. ст. 10, 12 Роттердамской конвенции); ограничение или запрет экспорта/импорта определенных товаров, опасных веществ или видов дикой фауны и флоры относительно государств-участников (ст. 4 Базельской конвенции, ст. 3 Стокгольмской конвенции, ст. 2 Конвенции о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения); требования об обязательном получении определенных сертификатов или лицензий (ст. 6 Конвенции о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения, ст. V Международной конвенции о защите растений 1997 г.).

В любом случае, независимо от того, насколько правомерны вопросы в сфере охраны окружающей среды, если воздействие на торговлю мер по их защите окажется несправедливым по отношению к странам Севера или Юга, то крайне сложно будет выработать общий подход для решения данных вопросов. Поэтому при оценке воздействия торговых мер на окружающую среду должное внимание необходимо уделять вопросам последствий от принятия таких мер, в частности предоставляя определенные экономические и экологические преференции наиболее нуждающимся странам для реализации ими своих стратегий развития.

В Принципе 12 Декларации по окружающей среде и развитию 1992 г. было указано, что "для более эффективного решения проблем ухудшения состояния окружающей среды государства должны сотрудничать в деле создания благоприятной и открытой международной экономической системы, которая привела бы к экономическому росту и устойчивому развитию во всех странах". Поэтому "меры в области торговой политики, принимаемые в целях охраны окружающей среды, не должны представлять собой средства произвольной или неоправданной дискриминации или скрытого ограничения международной торговли". Кроме того, государствам "следует избегать односторонних действий по решению экологических задач за пределами юрисдикции импортирующей страны. Меры в области охраны окружающей среды, направленные на решение трансграничных или глобальных экологических проблем, должны, насколько это возможно, основываться на международном консенсусе"