Уголовный кодекс РФ 1996 года определяет преступление как «виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания» (ст. 14). Как видно, речь идет о сознательном поступке, действии или бездействии человека, а не умонастроении, несогласии с чем-либо или даже о намерениях, не воплотившихся ни в каком внешнем поведении.

Один лишь мыслительный процесс, не выразившийся в конкретном действии или бездействии, преступлением не является. Преступление - это всегда акт внешнего поведения человека, а не его душевные переживания, симпатии или антипатии. Иное понимание возвратило бы нас ко временам канонического права и инквизиции, а в XX веке - к периоду сталинских расправ за политическое инакомыслие.

Об этом надо сказать, памятуя, например, о средневековье, когда за «греховные мысли» человек мог угодить на костер. Вспомним хотя бы Джордано Бруно, сожженного по приговору инквизиции только за то, что он верил в бесконечность вселенной и сомневался в церковном учении о сотворении мира.

Отстаивая демократическое положение о ненаказуемости мыслей, Маркс писал, что никто не может быть заключен в тюрьму «на основании своего морального характера, на основании своих политических или религиозных убеждений». К сожалению, советские продолжатели его дела изменили этому принципу: ГУЛАГ был заполнен инакомыслящими, а многие из них и вообще лишились жизни...

Не могут считаться преступлением также физическое или психическое состояние человека, его социальный или иной статус (например, этническая принадлежность), равно как и свойства личности.

Современная наука и юридическая практика во всех цивилизованных странах отвергла представления, бытовавшие в начале XX века, относительно «опасного состояния» личности, дававшего якобы основание для применения репрессии к лицам, не совершившим никакого преступления. Между прочим, в советском законодательстве 20-х годов такое положение существовало. Так, ст. 22 Основных начал уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 года и ст. 7 УК 1926 года допускали применение наказания в отношении лиц хотя и не совершивших преступления, но «представляющих опасность по своей связи с преступной средой или по своей прошлой деятельности». Оно было отменено лишь в конце 30-х годов.

Преступление, являясь сознательным поведением человека, имеет не только объективные, но и субъективные свойства. Первоначально люди не различали деяний виновных от невиновных; наказание наступало за один факт причинения вреда. К XX веку сложилось уже достаточно устойчивое представление о том, что преступлением может считаться только такое поведение, которое осуществлялось умышленно или по неосторожности, иначе говоря - при наличии вины. Преступление - это поступок человека, совершенный под контролем сознания и воли; привлечение же к уголовной ответственности за невиновное поведение представляет собой так называемое «объективное вменение», запрещенное Уголовным кодексом. Например, гражданин, идя по улице, поскользнулся и нечаянно задел женщину, которая, упав, сломала себе руку. Он не совершил преступления: в его действиях нет ни умысла, ни неосторожности.

Итак, преступление есть единство внутреннего и внешнего: действия (бездействия) человека и психического отношения к этому действию и его последствиям. Без одной из сторон преступление не может существовать и превращается либо в случайное телодвижение человека, им не осознанное и не запланированное, либо в одно лишь голое размышление или настроение, не проявившееся ни в каком поступке. В подобных случаях и судить такого человека нет никаких оснований.