Высший орган правосудия нашего государства требует отстранять от участия в деле законного представителя, который действует в ущерб интересам представляемого им лица. В этом случае законными представителями лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера, признаются другие лица, указанные в п. 4 ст. 5 УПК РФ, а при их отсутствии - орган опеки и попечительства (абз. 4 п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ "О практике применения судами принудительных мер медицинского характера").

Сразу уточним, что речь здесь идет лишь о законных интересах лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера. Законный представитель не имеет права защищать незаконные интересы представляемого им лица.

Причем под действиями законного представителя здесь подразумеваются также бездействие и решения последнего. Невыполнение обязанностей законным представителем является его бездействием. Любое сознательно совершенное действие (бездействие) начинается с решения о необходимости и возможности это сделать. Поэтому мы и относим к числу оснований отстранения законного представителя от участия в уголовном процессе также решения законного представителя, которые наносят ущерб интересам лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера.

К действиям, наносящим ущерб интересам представляемого лица, следует относить невыполнение обязанностей, вытекающих из статуса законного представителя, либо уклонение от участия в деле в качестве законного представителя, а равно злоупотребление процессуальными и иными правами, отрицательное влияние на лицо, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера, создание препятствий для выяснения обстоятельств, имеющих значение для дела.

Под обязанностями законного представителя здесь мы подразумеваем не только те обязанности, которые прямо закреплены в УПК РФ (уголовно-процессуальные обязанности), но и некоторые иные обязанности. К примеру, обязанности по защите прав и интересов детей (ст. 64 Семейного кодекса РФ).

УПК РФ на законного представителя лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера, возложен определенный комплекс конкретных обязанностей, которые были перечислены выше. Основной же обязанностью законного представителя лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера, остается соблюдение запрета осуществления действий (бездействия, принятия решений) вразрез с законными интересами представляемого им лица.

Думается, что нарушение законным представителем любой из вышеперечисленных обязанностей может послужить основанием его отстранения от участия в уголовном процессе. В то же время данное решение может быть принято только в том случае, если нарушение той или иной обязанности законным представителем позволяет полагать, что его действия (бездействие, решения) наносят ущерб законным интересам лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера.

Специальным основанием отстранения законного представителя от участия в уголовном процессе является уклонение от участия в деле в качестве законного представителя. Причем формы уклонения могут быть различными. Уклонение может выражаться как в активном противодействии требованию следователя (дознавателя и др.) и (или) суда (судьи), так и в простом его игнорировании. В любом случае уклонение следует считать бездействием, так как это невыполнение законным представителем возложенной на него законом обязанности.

В то же время уклонение может иметь место только в случае наличия у законного представителя реальной возможности явиться к следователю (дознавателю и др.) и (или) в суд (к судье). Если повестку он получил несвоевременно или законный представитель из-за болезни не в состоянии прибыть к следователю (дознавателю и др.) и (или) в суд (к судье) и обеспечить явку самого лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера, законный представитель не уклоняется от участия в деле в качестве законного представителя. Он не в состоянии реализовать соответствующий статус. По смыслу заложенной в п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ "О практике применения судами принудительных мер медицинского характера" основной идеи, данное обстоятельство также может быть основанием отстранения законного представителя от участия в уголовном процессе.

И еще одно уточнение. Недопустимо привлечение к участию в деле в качестве законных представителей лиц, которые совершили преступление (причастны к совершению общественно опасного деяния) совместно с лицом, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера, а также лиц, которым причинен вред данным запрещенным уголовным законом деянием.

Не могут быть законными представителями обвиняемые и потерпевшие по тому же уголовному делу. То обстоятельство, что не доказано совершение, к примеру, отцом и сыном совместно преступления (общественно опасного деяния), но они являются обвиняемыми по одному и тому же многоэпизодному делу (отец участвовал в совершении одного преступления, а сын другого), является основанием, не позволяющим допустить отца в качестве законного представителя сына.

Причем под совместным совершением преступления мы подразумеваем не только собственно различные формы соучастия, но и укрывательство преступления. Думается, отстранению от участия в уголовном процессе в качестве законного представителя подлежит и, например, родитель, который совершил аналогичное (из того же объекта) преступление как непосредственно перед совершением лицом, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера, такового, так и вслед за ним. Допустим, отец узнал, что сын ночью залез в коттедж и взял оттуда магнитофон, так как в доме никого не было. Если отец после этого тоже залез в тот же коттедж и украл оттуда что-либо, он совершил преступление не совместно с сыном, однако вряд ли будет правильным решение о допуске его в качестве законного представителя его ребенка.

Потерпевший по делу, по которому осуществляется производство о применении принудительной меры медицинского характера, не вправе быть законным представителем лица, в отношении которого это производство ведется. Под потерпевшими здесь следует понимать не только лиц, в отношении которых вынесено постановление (определение) о признании потерпевшим. Полагаем, что и в том случае, когда постановление по тем или иным причинам вынесено не было, однако лицу преступлением причинен физический, имущественный или моральный вред, такой пострадавший не может быть допущен в качестве законного представителя лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера.

Дополнительный нюанс. Родителю в случае гибели его ребенка переходят права потерпевшего (ч. 8 ст. 42 УПК РФ). Соответственно, например, если один ребенок убил другого (своего родного брата или сестру), его отец (мать) не может быть законным представителем лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера.

В п. 4 ст. 5 УПК РФ, о которой упоминает высший орган правосудия нашего государства в вышеупомянутом абз. 4 п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ "О практике применения судами принудительных мер медицинского характера", дано определение понятию "близкие родственники". С точки зрения уголовно-процессуального закона таковыми являются только родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и сестры, дедушка, бабушка, внуки, а также супруг (супруга), несмотря на то что в других отраслях права к числу таковых обычно не относится как минимум супруг (супруга).

Согласно ст. 10 Семейного кодекса РФ супругами признаются мужчина и женщина со дня государственной регистрации заключенного между ними брака в органах записи актов гражданского состояния [61]. Супругами они перестают быть с момента прекращения заключенного между ними брака. Причем брак, расторгаемый в органах записи актов гражданского состояния, прекращается со дня государственной регистрации расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния, а при расторжении брака в суде общей юрисдикции - со дня вступления решения суда в законную силу (ч. 1 ст. 25 Семейного кодекса РФ).