Особенности квалификации убийств на разных стадиях уголовного судопроизводства

Сочетание уголовно-правовых и уголовно-процессуальных предписаний, регламентирующих квалификацию преступлений, ее закрепление в уголовнопроцессуальных документах по нормам уголовного закона не означают того, что «квалификация преступлений — институт материального уголовного права, поэтому на него и следует ориентироваться при определении процесса квалификации преступлений», как считает Н.Ф. Кузнецова.

На наш взгляд, учение о квалификации преступлений — это межотраслевая теория, в рамках которой должны изучаться не только уголовно-правовые, но и уголовно-процессуальные правила такой квалификации. И при квалификации необходимо ориентироваться как на материально-правовые, так и на процессуальные предписания.

Различают стадии досудебного и судебного производства по уголовным делам. К досудебным стадиям следует относить две — возбуждения уголовного дела и предварительного расследования. Наиболее полный перечень стадий судебного производства представлен следующими стадиями: подготовки и назначения уголовного дела к судебному заседанию (предания суду); судебного разбирательства; апелляционного и кассационного обжалования решений, не вступивших в законную силу; исполнения приговора; производства в надзорной инстанции; возобновления производства по уголовным делам ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств.

Квалификация преступления, данная органами предварительного расследования, может претерпеть изменения в ходе судебного производства по делу.

В досудебном производстве устанавливается событие преступления с наиболее вероятной квалификацией такового. В судебном производстве происходит уточненный поиск нужной для квалификации нормы. Впоследствии устанавливается полное соответствие состава совершенного общественно опасного деяния составу, описанному в диспозиции выбранной уголовно- правовой нормы, с окончательной ссылкой на статью УК РФ.

Основанием для возбуждения уголовного дела является наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления (ч. 2 ст. 140 УПК РФ). При вынесении постановления о возбуждении уголовного дела квалифицировать преступление по объекту, последствиям и другим объективным элементам состава нужно не гипотетически. Эти признаки должны быть определены следователем (например, наступление смерти потерпевшего). Правоприменитель заключает, что причиненный вред суть общественно опасные последствия действий физического лица, и при этом не ущерб от проступков. Следователь, возбуждая уголовное дело, дает первоначальную квалификацию выявленного преступления. Конечно, такая квалификация может быть потом изменена. Тем не менее ст. 146 УПК РФ требует, чтобы в постановлении о возбуждении уголовного дела назывались пункт, часть, статья УК РФ, на основании которых возбуждается уголовное дело. В данной норме УПК РФ не говорится о том, что в постановлении должны быть указаны обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, но, как правило, время, место, способ и другие обстоятельства события преступления в нем указываются.

Конституционный Суд РФ, оставляя жалобу П. без удовлетворения, сослался на то, что, согласно ч. 2 ст. 140 УПК РФ, основанием для возбуждения уголовного дела является наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления, поэтому разрешение вопроса о правильности квалификации действий лица на данной стадии досудебного производства по делу уголовно-процессуальным законом не предусмотрено.

Действительно, выдвигаемые при расследовании версии о совершенном убийстве могут при проверке вызывать необходимость изменения квалификации. Тем не менее для вынесения постановления о возбуждении уголовного дела по признакам простого убийства (ч. 1 ст. 105 УК РФ) всегда необходимо установить наличие следующих признаков: общественно опасного деяния — действия или бездействия, последствия в виде смерти, причинной связи между деянием и последствиями, умысла (прямого или косвенного) и отсутствие квалифицирующих и привилегированных признаков.

В ряде случаев, кроме названных признаков преступления, следует указывать (разумеется, при установлении к моменту вынесения постановления о возбуждении уголовного дела) и иные.

Например, при совершении квалифицированных убийств (ч. 2 ст. 105 УК РФ) это могут быть признаки объекта, объективной и субъективной сторон.

К признакам объекта следует отнести: двух и более потерпевших (п. «а»), связь убийства с осуществлением потерпевшим служебной деятельности или выполнением общественного долга (п. «б»), малолетний возраст или беспомощность потерпевшего, сопряженность с похищением человека (п. «в»), беременность жертвы (п. «г»),

В постановлении о возбуждении уголовного дела могут быть названы признаки квалифицированных убийств, относящиеся к объективной стороне состава преступления: особая жестокость (п. «д»), общеопасный способ (п. «е»), совершение группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой лиц (п. «ж»).

К признакам субъективной стороны, подлежащим указанию в постановлении о возбуждении уголовного дела, относятся: мотив кровной мести (п. «е. 1»), корыстные побуждения, исполнение по найму, сопряженность с разбоем, вымогательством или бандитизмом (п. «з»), хулиганские побуждения (п. «и»), цель скрыть другое преступление или облегчить его совершение, сопряженность с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера (п. «к»), мотив политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы (п. «л»), цель использования органов или тканей потерпевшего (п. «м»).

Описывая объективную сторону совершенного деяния, следователи нередко указывают в процессуальных документах неопределенные формулировки: «нанес не менее 6 ударов», «в период времени с... по...». При этом основанием такого указания являются данные судебно-медицинского исследования. Представляется, что при отсутствии точных данных подобные приблизительные сведения можно использовать при вынесении процессуальных решений, поскольку они в целом подтверждают наличие общественно опасного деяния, указывают на время (хотя и не точно до минуты) и т.п.

В ситуации, когда уголовное дело об убийстве возбуждается в отношении конкретного лица, и имеются сведения об обстоятельствах преступления, в процессуальных документах отражаются сведения о действиях подозреваемого.

Так, в одном из образцов постановления о возбуждении уголовного дела и принятии его к своему производству после указания на обнаружение трупа и результатов его осмотра приводятся данные, выясненные в ходе проверки:

«В ходе проверки выяснилось, что 17 апреля 2009 г. около 1 часа Агеева М.Д. в общежитии № 4 в г. Рыбинске по ул. Ветрова, д. 5 родила ребенка. Как пояснила Агеева, ребенок признаков жизни не подавал, поэтому она поместила его в пакет, который вынесла во двор соседнего с общежитием дома и поставила у контейнера для мусора.

Наличие телесных повреждений на трупе младенца может свидетельствовать о том, что ребенок умер в результате насильственной смерти от действий его матери — Агеевой М.Д.».

Важнейшими процессуальными документами стадии предварительного следствия по уголовным делам об убийствах являются постановление о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительное заключение. В этих документах надлежит давать правильную уголовно-правовую оценку содеянного, закрепить квалификацию убийства.

В постановлении о привлечении в качестве обвиняемого обязательно описание преступления с указанием времени, места его совершения и иных обстоятельств, подлежащих доказыванию (п. 4 ч. 2 ст. 171 УПК РФ), а также пункта, части, статьи УК РФ, предусматривающих ответственность за данное преступление (п. 5 ч. 2 ст. 171 УПК РФ).

В предмет доказывания по делам об убийствах, кроме того, входит форма вины лица (всегда умышленная) и мотивы (в том числе являющиеся признаками квалифицированных составов), характер вреда (причиняется смерть). Названными обстоятельствами не исчерпывается весь предмет доказывания по делам об убийствах. Однако иные обстоятельства, как правило, не указываются либо в связи с тем, что при их наличии привлечение в качестве обвиняемого невозможно (например, обстоятельства, исключающие преступность деяния, обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания), либо в связи с их указанием в итоговом документе предварительного следствия — обвинительном заключении (например, обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого; обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, обстоятельства об имуществе, подлежащем конфискации).

Это позволяет утверждать, что основными для постановления о привлечении в качестве обвиняемого являются обстоятельства, необходимые для квалификации деяния, а не для назначения наказания.

Примером описательно-мотивировочной части постановления о привлечении в качестве обвиняемого может служить фрагмент образца, содержащегося в сборнике, подготовленном в Следственном комитете РФ: «20 января 2009 г. в 22 ч. 30 мин. в г. Черновске в гостиной комнате дома № 28 по ул. Серовская Кобалова Татьяна Панкратовна в ходе очередной ссоры из чувства неприязни, возникшей на почве длительных конфликтных отношений, умышленно, с целью убийства, нанесла своему сожителю — Бориневу Станиславу Г ерма- новичу, 1957 года рождения, два удара ножом в грудь, причинив проникающие колото-резаные раны груди с повреждением обоих легких — тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. В результате развившейся массивной кровопотери Боринев в 22 ч. 35 мин. скончался на месте. После этого Кобалова Т.П. в тот же вечер расчленила труп Боринева С. Г. при помощи топора и закопала останки в подвале своего дома.

Таким образом, Кобалова Т.П. совершила преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 105 УК РФ, — убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку».

В качестве комментария к данному примеру следует сделать следующие замечания. При описании события преступления были указаны признаки, свидетельствующие о направленности умысла на совершение простого убийства: наличие неприязни, характер, количество и локализация ранений, орудие преступления, поведение виновной после совершения убийства.

Кроме того, сделан вывод о квалификации преступления, зафиксирована норма УК РФ (ч. 1 ст. 105) и дано описание диспозиции этой нормы (убийство, т.е. умышленное причинение смерти другому человеку). Известно, что ч. 2 ст. 105 УК РФ содержит в ряде пунктов «сложные», альтернативные признаки — п. «в», «ж», «з», «к», «л». Квалифицируя убийство по какому-либо из этих пунктов, нельзя механически переносить содержание всех признаков, указанных в пункте. Например, нельзя квалифицировать одно убийство по признакам совершения из корыстных побуждений и сопряженности с разбоем, по признаку наличия цели скрыть другое преступление и сопряженности с изнасилованием и т.п. Необходимо выбрать наиболее подходящий признак. Например, убийство, совершенное в процессе разбойного нападения, следует оценивать только по признаку «сопряженное с разбоем», исключая признак корысти. Убийство в процессе изнасилования с целью скрыть его признается сопряженным с изнасилованием (п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»).

В процессе предварительного расследования убийства квалификация преступления может быть изменена как в сторону улучшения, так и в сторону ухудшения положения лица, его совершившего.

Статьей 175 УПК РФ предусмотрена необходимость вынесения нового постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого и предъявления его обвиняемому (ч. 1).

По мнению Т.Н. Москальковой, «новое обвинение предъявляется путем вынесения постановления в полном объеме, а не дополнительного постановления только по новым эпизодам и обстоятельствам. При этом в описательной части постановления мотивируется необходимость предъявления нового обвинения взамен ранее предъявленного и излагается его формулировка». В практической деятельности допустим также вариант, когда выносится первоначально постановление об изменении квалификации, а затем новое постановление о привлечении в качестве обвиняемого.

Сведения, относящиеся к квалификации преступления и указанные в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, впоследствии в окончательном виде описываются в обвинительном заключении.

При решении вопроса о возвращении уголовного дела прокурору по основаниям, указанным в ст. 237 УПК РФ, под допущенными при составлении обвинительного заключения нарушениями требований уголовно -

процессуального закона следует понимать такие нарушения изложенных в ст. 220, 225 УПК РФ положений, которые служат препятствием для принятия судом решения по существу дела на основании данного заключения или акта. В частности, исключается возможность вынесения судебного решения в случаях, когда обвинение, изложенное в обвинительном заключении или обвинительном акте, не соответствует обвинению, изложенному в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого; обвинительное заключение или обвинительный акт не подписан следователем (дознавателем), обвинительное заключение не согласовано с руководителем следственного органа либо не утверждено прокурором, обвинительный акт не утвержден начальником органа дознания или прокурором; в обвинительном заключении или обвинительном акте отсутствуют указание на прошлые неснятые и непогашенные судимости обвиняемого, данные о месте нахождения обвиняемого, данные о потерпевшем, если он был установлен по делу.

Следует сказать, что в судебных стадиях возможности изменения квалификации убийств существенно ограничены. В связи с этим следователям необходимо знать о некоторых особенностях квалификации преступлений в суде. При производстве в суде первой инстанции действуют определенные уголовно-процессуальные ограничения, существенно влияющие на квалификацию инкриминированного подсудимому преступления. Пределы судебного разбирательства строго определены законом. В соответствии со ст. 252 УПК РФ оно «проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению» (ч. 1). Изменение обвинения допускается исключительно при условии, «если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту» (ч. 2). Данное требование относится также к квалификации преступления.

Однако пределы судебного разбирательства зависят и от допускаемой законом позиции государственного обвинителя. Если он в ходе судебного разбирательства «придет к убеждению, что представленные доказательства не подтверждают предъявленное подсудимому обвинение, то он отказывается от обвинения и излагает суду мотивы отказа.

Полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства влечет за собой прекращение уголовного дела или уголовного преследования полностью или в соответствующей его части по основаниям, предусмотренным пунктами 1 и 2 части первой статьи 24 и пунктами 1 и 2 части первой статьи 27 настоящего Кодекса» (ч. 7 ст. 246 УПК РФ).

Изменение государственным обвинителем обвинения в сторону его смягчения может происходить до удаления суда в совещательную комнату для постановления приговора (ч. 8 ст. 246 УПК РФ).

Способами такого изменения обвинения могут быть: исключение из юридической квалификации деяния признаков преступления, отягчающих наказание; исключение из обвинения ссылки на какую-либо норму УК РФ, если деяние подсудимого предусматривается другой нормой УК РФ, нарушение которой вменялось ему в обвинительном заключении или обвинительном акте; переквалификация деяния в соответствии с нормой УК РФ, предусматривающей более мягкое наказание.

В ч. 8 ст. 246 УПК РФ исчерпывающе изложены способы изменения обвинения в сторону смягчения. Однако представляется, что в области квалификации преступления это может происходить и другими путями.

Допускается квалификация содеянного подсудимым не только по одной норме УК РФ, если ранее оно было квалифицировано по двум нормам, как это допускается в п. 2 ч. 8 ст. 246 УПК РФ, но и, наоборот, содеянное можно квалифицировать по двум уголовно-правовым нормам, несмотря на то, что ранее оно было квалифицировано по одной норме.

Более того, при изменении обвинения судом деяние нередко квалифицируется по той же норме Особенной части УК РФ (пункт, часть и статья). Происходит лишь ее дополнение необходимыми частями ст. 30 или 33 УК РФ. Если же ссылка на эти статьи уже имелась в обвинении, может производиться замена или исключение отдельных их частей.

Показательно в отмеченном плане кассационное определение, в котором указано, что, квалифицировав действия осужденного «не как покушение на убийство, а как приготовление к организации убийства, суд вопреки доводам кассационной жалобы адвоката, исходя из положений, содержащихся в ст. 30, ч. 2 и ч. 3 ст. 66 УК РФ, не ухудшил, а улучшил положение К.Г. по сравнению с обвинением, предъявленным ей органами следствия».

Предписания ч. 2 и 3 ст. 66 УК РФ, предусматривая назначение менее строгого наказания за неоконченное преступление в сравнении с оконченным, прямо свидетельствуют о меньшей общественной опасности приготовления к преступлению в сопоставлении с покушением на преступление, а последнего — с оконченным преступлением. В результате переквалификация более общественно опасного преступления на менее опасное, разумеется, означает смягчение обвинения.

Применительно к видам соучастников преступления прямого законодательного решения не найти. В некоторых нормах уголовного закона имеются лишь наиболее общие указания по этому поводу.

В ч. 1 ст. 34 УК РФ сказано, что ответственность соучастников определяется, в частности, характером их фактического участия в преступлении. В ч. 1 ст. 67 УК РФ говорится, что то же самое учитывается при назначении им наказания. Под характером фактического участия в преступлении обычно понимается исполняемая соучастником роль (функция). Выяснение того, выполнение какой роли в преступлении влечет более или менее строгое наказание вследствие ее большей или меньшей общественной опасности, сегодня является проблематичным.

Изменение квалификации деяния в соответствии с нормой УК РФ, предусматривающей более мягкое наказание, — наиболее сложный вариант смягчения обвинения, отраженный в ч. 8 ст. 246 УПК РФ. При решении соответствующего вопроса важно иметь в виду несколько обстоятельств.

Изменение квалификации деяния в соответствии с нормой УК РФ, предусматривающей более мягкое наказание, должно отличаться от исключения из юридической квалификации деяния признаков преступления, отягчающих наказание. Наверное, в последнем случае речь идет о квалифицирующих признаках состава преступления, что означает для первого квалификацию по признакам прежде всего основного состава. Сюда же придется отнести квалификацию по признакам привилегированных составов, предусмотренных ст. 106—108, 113 и 114 УК РФ, поскольку таковые излагаются не в отдельных частях статей Особенной части уголовного законодательства, а в отдельных его статьях.

Уголовно-процессуальное понятие нормы УК РФ, предусматривающей более мягкое наказание, вряд ли может иметь содержание, отличное от уголовноправового понятия закона, смягчающего наказание (ст. 10 УК РФ). Использование того и другого фиксирует тождественные законодательные приоритеты, связанные исключительно с улучшением положения лица, совершившего преступление.

Очевидно, что понятие закона, смягчающего наказание, должно определяться, исходя из содержания санкций уголовного закона. Анализ показывает, что степень их строгости зависит от вида, размера и порядка назначения составляющих наказаний. Понятно, что чем благоприятнее названные параметры, тем мягче является санкция.

Отсюда законом, смягчающим наказание, целесообразно считать тот, в котором или 1) установлено менее строгое основное либо дополнительное наказание, или 2) исключено более строгое основное либо дополнительное наказание, или 3) введено альтернативно менее строгое основное наказание либо вместо обязательного к применению — факультативное дополнительное наказание, или уменьшен минимальный либо максимальный размер основного, либо дополнительного наказания.

Особо выделять закон, «исключающий некоторые квалифицирующие признаки», необходимости не имеется, ибо при этом в результате соответствующей квалификации преступления не может не измениться приведенным выше образом подлежащая применению санкция.

Если нет конкуренции норм уголовного права, то в каждой из них содержится хотя бы один признак, отсутствующий в другой. Соответственно, в п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.04.1996 № 1 «О судебном приговоре» разъяснено следующее: «Суд вправе изменить обвинение и квалифицировать действия подсудимого по другой статье уголовного закона, по которой подсудимому не было предъявлено обвинение, лишь при условии, если действия подсудимого, квалифицируемые по новой статье закона, вменялись ему в вину и не были исключены судьей из обвинительного заключения по результатам предварительного слушания, не содержат признаков более тяжкого преступления и существенно не отличаются по фактическим обстоятельствам от обвинения, по которому дело принято к производству суда,

а изменение обвинения не ухудшает положения подсудимого и не нарушает его права на защиту (в редакции постановления от 6 февраля 2007 г. № 7). Судам следует исходить из того, что более тяжким считается обвинение, когда:

а) применяется другая норма уголовного закона (статья, часть статьи или пункт), санкция которой предусматривает более строгое наказание;

б) в обвинение включаются дополнительные, не вмененные обвиняемому факты (эпизоды), влекущие изменение квалификации преступления на закон, предусматривающий более строгое наказание либо увеличивающие фактический объем обвинения, хотя и не изменяющие юридической оценки содеянного.

Существенно отличающимся от первоначального обвинением по фактическим обстоятельствам следует считать всякое иное изменение формулировки обвинения (вменение других деяний вместо ранее предъявленных, вменение преступления, отличающегося от предъявленного по объекту посягательства, форме вины и т.д.), если при этом нарушается право подсудимого на защиту».

В литературе подход практики к изменению квалификации преступления судом, похоже, возражений не вызывает. Представляется справедливым следующий общий вывод: «основным ограничением при переквалификации преступления в суде является требование о том, чтобы объем нового обвинения составлял лишь часть прежнего обвинения, т.е. статья Особенной части, на которую переквалифицируются действия лица, должна предусматривать такое преступление, состав которого может рассматриваться как часть ранее вмененного лицу преступления»; мера наказания, «разумеется, не может быть повышена по сравнению с ранее назначенной».

Наоборот, недопустимо изменение обвинения судом в сторону ужесточения путем:

включения в юридическую квалификацию деяния признаков преступления, отягчающих наказание;

внесения в обвинение ссылки на какую-либо еще норму УК РФ, если деяние подсудимого предусматривается и другой нормой УК РФ, нарушение которой вменялось ему в обвинительном заключении или обвинительном акте;

изменения квалификации деяния в соответствии с нормой УК РФ, предусматривающей более строгое наказание;

переквалификации деяния с одной нормы УК РФ на несколько, если хотя бы одна из них предусматривает более строгое наказание;

оценки ранее вменявшегося приготовления к преступлению как покушения на преступление или оконченное преступление либо покушения как оконченного преступления;

изменения квалификации пособничества, подстрекательства или организа- торства на исполнение преступления, пособничества или подстрекательства на организаторство и пособничества на подстрекательство.

Все это исключено, даже если именно такая квалификация будет правильной в данном случае.

Имеются и другие ограничения, влияющие на квалификацию преступления судом первой инстанции. Они, в основном, установлены уже практикой.

В случае, когда государственный обвинитель в предварительном слушании изменил обвинение на преступление, преследуемое в порядке частного обвинения, судье следует принять меры к вызову потерпевшего в судебное заседание для выяснения вопроса о том, желает ли он привлекать обвиняемого к уголовной ответственности. В зависимости от мнения потерпевшего судье надлежит принять решение о прекращении уголовного дела в соответствии с п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ или о направлении его по подсудности мировому судье в соответствии с ч. 5 ст. 236 УПК РФ.

Так, в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.04.1996 № 1 «О судебном приговоре» отражено следующее: «Придя к выводу о необходимости изменения ранее предъявленного подсудимому обвинения на статьи уголовного закона, предусматривающие ответственность за преступления, дела по которым возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего (ст.

115, 1161, 129 ч. 1 и ст. 130 УК РФ), суд при наличии в деле заявления потерпевшего или же его устного заявления в судебном заседании о желании привлечь подсудимого к уголовной ответственности, а также когда дело было возбуждено прокурором по основаниям, предусмотренным ч. 4 ст. 27 УПК РФ, квалифицирует действия подсудимого по вышеуказанным статьям уголовного закона (в редакции постановления от 6 февраля 2007 г. № 7).

При отсутствии в деле жалобы суд выясняет в судебном заседании у потерпевшего, желает ли он привлечь подсудимого к уголовной ответственности. В случае заявления потерпевшего, что он этого не желает, а также в случае, когда жалоба в деле имеется, но потерпевший заявляет о примирении с подсудимым, суд своим определением (постановлением) прекращает дело производством на основании п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, за исключением случаев, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК РФ. При этом вступление в уголовное дело прокурора не является препятствием для прекращения дела за примирением потерпевшего с подсудимым (ч. 4 ст. 318 УПК РФ)».

Автор настоящей работы является очевидцем следующего факта, произошедшего в одном из районных судов г. Екатеринбурга. Придя в судебном заседании к выводу о недоказанности направленности умысла подсудимого на лишение жизни потерпевшего, государственный обвинитель отказался поддерживать обвинение в преступлении, предусмотренном ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ. Однако по наступившим последствиям в действиях подсудимого обнаруживались признаки преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 115 УК РФ. В деле отсутствовала жалоба потерпевшего, в связи с чем судье надлежало выяснить его позицию в отношении привлечения обидчика к уголовной ответственности. Очевидно, в связи с тем, что потерпевший и подсудимый были родственниками, и существовала большая вероятность заявления потерпевшего о примирении с подсудимым, судья избежал прямого вопроса о желании привлечения к ответственности. Вопрос был поставлен потерпевшему примерно так: «Желаете ли Вы привлечения подсудимого к наиболее строгой мере ответственности за совершенное преступление?». Поскольку потерпевший прямо не высказал своего нежелания привлекать подсудимого к уголовной ответственности, суд вынес обвинительный приговор, переквалифицировав деяние с покушения на убийство на умышленное причинение легкого вреда здоровью. Вместе с тем, полагаем, что правильная постановка вопроса могла бы способствовать наиболее точному волеизъявлению потерпевшего и при высказанном им нежелании привлекать подсудимого к уголовной ответственности прекращению уголовного дела.

Встречаются случаи направления в суд уголовных дел о преступлениях против здоровья, результатом которых не явилась смерть потерпевшего, расследованных следователями Следственного комитета РФ, в том числе принятых ими к производству после возбуждения и производства ряда процессуальных действий следователями органов внутренних дел. В ряде случаев умышленное причинение тяжкого вреда здоровью «выдается» впоследствии за покушение на убийство. Судебная перспектива у таких дел имеется, поскольку возврат в суде к квалификации деяния по ст. 111 УК РФ не грозит вынесением постановления о прекращении уголовного дела. В то же время в случае прекращения уголовного дела по п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ (при направлении в суд дела о покушении на убийство при очевидной недоказанности умысла на совершение этого преступления и переквалификации деяния на ч. 1 ст. 115 УК РФ) нежелательные для следственных органов последствия в виде наделения лица правом на реабилитацию очевидны.

Если потерпевший желает привлечь подсудимого к ответственности по ч. 1 ст. 115, 116, 129 или ст. 130 УК РФ, то суд, придя к выводу о необходимости изменения ранее предъявленного подсудимому обвинения на данные статьи уголовного закона, квалифицирует преступление; если же соответствующее желание у потерпевшего отсутствует, то якобы не квалифицирует, а просто прекращает делопроизводство. Такой подход не слишком корреспондирует с ч. 2 ст. 20 УПК РФ, согласно которой «уголовные дела о преступлениях, предусмотренных статьями 115 частью первой, 116 частью первой, 129 частью первой и статьей 130 Уголовного кодекса Российской Федерации... возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего...».

С одной стороны, если суд приходит к выводу о необходимости изменения ранее предъявленного подсудимому обвинения на статьи уголовного закона, приведенные в ч. 2 ст. 20 УПК РФ, он тем самым уже начинает квалифицировать преступление. С другой стороны, прекратить дело производством по п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, т.е. в «отсутствие заявления потерпевшего, если уголовное дело может быть возбуждено не иначе как по его заявлению», допустимо только тогда, когда установлено совершение одного из преступлений, упомянутых в ч. 2 ст. 20 УПК РФ, говоря иначе, после осуществления его квалификации.

В ч. 6 ст. 321 УПК РФ сказано, что «если в ходе судебного разбирательства в действиях лица, в отношении которого подано заявление, будут установлены признаки преступления, не предусмотренного частью второй статьи 20 настоящего Кодекса, то мировой судья выносит постановление о прекращении уголовного преследования по делу и направлении материалов руководителю следственного органа или начальнику органа дознания для решения вопроса о возбуждении уголовного дела в порядке публичного или частно - публичного обвинения, о чем уведомляет потерпевшего или его законного представителя». В таком случае тоже без упомянутой выше квалификации преступления не обойтись.