Все последние десятилетия прошлого столетия Пакистан твердо следовал в русле политики, проводимой США, и был одним из самых верных их союзников. После оказания помощи в их борьбе против талибов в Афганистане Пакистан в 2004 г. получил статус «основного союзника США вне НАТО». Однако ситуация в настоящее время существенно меняется вследствие следующих причин.

Резко изменилось положение Афганистана в стратегических планах Соединенных Штатов. Именно Афганистан представляет собой в настоящее время основной стратегический центр для продвижения американской экспансии на центрально-азиатском, иранском и китайском направлениях. Поэтому значение Пакистана для США значительно уменьшилось.

Произошли существенные стратегические сдвиги в отношении США к Индии. Это обусловлено ее стремительным экономическим ростом, статусом ядерной державы и возможностью ее использования в качестве союзника в противостоянии США и Китая. Вашингтону стало более выгодно использовать в качестве союзника Нью-Дели, чем Исламабад. Еще К. Райс заявила в 2006 г., что «Индия может стать оплотом стабильности в быстроменяющейся Азии и стратегическим партнером США», отметив, что такое партнерство между двумя странами обладает потенциалом для преобразования всего мира106.

Таким образом, Пакистан утратил свое центральное место в региональной политике США в Южной и Центральной Азии. Исходя из складывающейся обстановки, руководство страны было вынуждено расширять свои отношения с Китаем и Россией. Этими же факторами было обусловлено вступление Пакистана в Шанхайскую организацию сотрудничества, сначала в качестве наблюдателя, а в 2015 г. начался процесс вступления в нее в качестве полноправного члена.

Интерес Пакистана к ШОС и сотрудничеству с центрально-азиатскими государствами обусловлен, прежде всего, экономическими причинами. Потребности Исламабада в энергоресурсах, а также возможность прокладки транспортных артерий из Центральной Азии на побережье Индийского океана через его территорию могут рассматриваться партнерами как один из возможных вариантов взаимовыгодного сотрудничества.

Не менее важны для Пакистана и проблемы региональной безопасности. Несмотря на принимаемые пакистанскими властями меры по стабилизации внутриполитической ситуации в стране, обстановка продолжает оставаться весьма сложной и в любой момент может трансформироваться в очередной острый кризис, куда неизбежно вмешаются военные.

Слабое место нынешних властей — экономика. Она развивается не столь динамично как в соседней Индии. Страна сильно зависит от внешних доноров, прежде всего от США, а также МВФ. Внешняя задолженность приблизилась к 30 % от ВВП. Негативное влияние на состояние пакистанской экономики оказывает нехватка энергоресурсов и неразвитость хозяйственно-транспортной инфраструктуры.

Это сказывается на уровне жизни населения. Свыше 30 % пакистанцев проживают за чертой бедности, при этом уровень безработицы составляет более 8 % трудоспособного населения107. Поэтому многие пакистанцы вынуждены выезжать в поисках работы в страны Персидского залива, США и страны ЕС.

Обстановку усугубляют периодические столкновения различных исламистских группировок на почве межконфессиональных и межэтнических противоречий. Все острее проходит разлом по оси суннито-шиитского противостояния, притом шииты составляют свыше 20 % населения Пакистана.

Непростые отношения между основными национальностями Исламской Республики Пакистан — пенджабцами, пуштунами, синдхами, белуджами и брагуи.

По мнению некоторых экспертов, в современном Пакистане существует три полюса борьбы: демократы, исламские фундаменталисты и сепаратисты. Демократов поддерживают американцы; исламские фундаменталисты поддерживаются талибами и большинством населения; а сепаратисты представлены в основном пуштунскими и белуджскими племенами. Кроме того, разгромленные в свое время в Центральной Азии исламские и сепаратистские движения и организации, такие например, как Исламское движение Узбекистана, Исламское движение Восточного Туркестана и другие нашли себе пристанище не только в Афганистане, но и в Пакистане, где ведут активную деятельность как на территориях государств ЦАР, так и в самом Пакистане.

Возможный приход исламистов к власти в Исламабаде может привести к следующим негативным сценариям развития обстановки в стране: превращение Пакистана в радикальное исламское государство по типу Ирана, да еще и обладающее ядерным оружием, или развал страны по югославскому сценарию. Оба этих варианта чреваты самыми негативными последствиями, как для Центрально-Азиатского региона, так и для Южной Азии, так как в дополнение к афганскому очагу напряженности может на длительное время появиться другой — пакистанский, с последующим возможным охватом территорий соседних стран.

К основным причинам распространения и активизации деятельности террористических организаций в Пакистане можно отнести следующие:

Гиперприрост населения страны, что приводит к массовой безработице, особенно среди молодежи.

Сохраняющиеся территориальные проблемы с Индией (Кашмир) и Афганистаном (линия Дюранда).

Слаборазвитая национальная экономика. По уровню своего социально-экономического развития Пакистан занимает 117 место из 145 государств мира108.

Высочайшая степень религиозности населения, которая, по некоторым данным, составляет 98,7 %109 его общей численности и способствует моральному и идеологическому противостоянию Пакистана и Индии.

По уровню террористической деятельности (количеству террористических актов) Пакистан уступает только Ираку и уверенно держит третье место в мире по числу смертников-террористов после Афганистана и Ирака110. В настоящее время подрывная и террористическая деятельность осуществляется практически на всей территории Пакистана, прежде всего в пограничных с Афганистаном северо-западных районах страны. Много терактов происходит в крупных городах — Карачи, Исламабаде и на территории племен федерального управления.

Главным источником террористической угрозы в Пакистане остается Движение талибов Пакистана (далее — ДТП). Это не единая структура, а своего рода «зонтичная» организация, в состав которой входят до трех десятков группировок различного антиправительственного экстремистского толка. Именно на ДТП лежит ответственность за наиболее громкие и резонансные теракты в Пакистане, такие как нападение на международный аэропорт Карачи и на школу в Пешаваре.

Попытки правительства Н. Шарифа наладить переговорный процесс с ДТП и запустить нечто вроде внутрипакистанского диалога провалились. Талибы с самого начала повели диалог с позиции силы, отказались признать конституцию Пакистана и потребовали провести полную его исламизацию по ваххабитским лекалам. После этого армия и силы безопасности страны возобновили активные боевые действия против ДТП.

В настоящее время идет фрагментация движения «Талибов», вызванная противоречиями между полевыми командирами. С учетом вывода натовских воинских контингентов из Афганистана лидеры части отколовшихся от ДТП организаций призвали сосредоточиться на помощи афганским талибам вместо подрывных действий на пакистанской территории. Тем самым произошло их противопоставление лидеру ДТП М. Фазулле, который основной акцент делает на свержение прозападного правительства в Исламабаде. В результате раскола произошло создание новых организаций, таких как «Движение талибов Южного Вазиристана» во главе с С. Мехсудом, «Джам- мат-уль-Хинд» во главе с М. Хорасани, которые стали говорить о приверженности М. Омару и целям афганских талибов. При этом они поддерживают и тесные связи с верхушкой «Аль-Каиды»111.

Следует подчеркнуть, что движение «Талибан» и исламские фундаменталисты активно используют методы террора для достижения своих целей. Причем к одной из немаловажных причин такого положения следует отнести просчеты в политике США, проводимой до недавнего времени в этом регионе. Так, использование американцами двойных стандартов и деления террористов на «хороших» и «плохих» в течение десятков лет не только содействовало «воспитанию» целых поколений местных террористов, но и способствовало утверждению мнения в определенных кругах общества, что терроризм является одним из неотъемлемых атрибутов современной политической борьбы.

К такому мнению приходят многие аналитики и специалисты. В свое время бывший президент Пакистана П. Мушарраф возложил на США и другие страны Запада ответственность за нынешнюю ситуацию в своей стране и соседнем Афганистане. Выступая в штаб-квартире Европейского союза в Брюсселе, он прямо заявил, что нынешнее положение вещей в регионе — прямое следствие событий 26-летней давности, когда Пакистан, США и другие страны Запада активно поддерживали движение моджахедов, действовавших против введенного контингента советских войск в Афганистане. «Мы вместе запустили джихад, привлекая моджахедов со всего мусульманского мира. Мы создали «Талибан», снабдили его оружием и пустили в Афганистан. А в 1989 г. все наши союзники покинули Пакистан, оставив нас с 30 тысячами вооруженных моджахедов и движением «Талибан» в придачу»112.

Наряду с исламскими экстремистами и движением «Талибан» методы терроризма в своей деятельности активно применяют и пакистанские сепаратисты, в частности, «Армия освобождения Белуджистана» и «Белуджская либеральная армия», основная цель которых — создание «Великого Белуджистана».

Провинция Белуджистан занимает 48 % территории страны, а на ней проживает лишь 5 % населения. Белуджи — этнос, большая часть которого проживает в Пакистане и Иране, есть они и в Афганистане. После раздела Британской Индии, а впоследствии отделения от Пакистана Бангладеш, этнический состав Белуджистана изменился кардинально, в основном за счет переселенцев — мухаджиров. Мигранты оказались более активными в экономической деятельности и через некоторое время сосредоточили в своих руках значительную часть экономики провинции. В настоящее время потомки этих мигрантов являются одним из важных факторов, определяющих социально-экономическое развитие и политическую ситуацию в этих районах. Кстати, выходцем из мухаджиров был бывший президент Пакистана П. Мушарраф. Такое положение, естественно, не устраивает белуджей.

Немаловажным фактором, влияющим на ситуацию в провинции, является наличие в ней значительных запасов нефти и газа. Проблема заключается в том, что, получая значительные прибыли от эксплуатации газовых и нефтяных месторождений Белуджистана, федеральный центр слабо инвестирует в инфраструктурное и экономическое развитие провинции. Кроме того, белуджи постоянно указывают на «несправедливое» представительство «малых провинций» в парламенте Пакистана. Так, в соответствии с пропорциями численности населения, Пенджаб представлен в Национальном собрании 55 % мест, в то время как Белуджистан — 5 %. Такое положение, по мнению этнического меньшинства, существенно ограничивает возможности «легальных» способов борьбы за развитие их малой родины, а, следовательно создает предпосылки для ведения борьбы с

113

использованием террористических методов достижения цели .

Учитывая тот факт, что движение «Талибан» совместно с лидерами пуштунских племен стремятся создать на северо-западе Пакистана самостоятельное государство, а сепаратисты Белуджистана выступают за образование Великого Белуджистана, некоторые эксперты не исключают распада и «балканизации» Пакистана. К такому развитию событий могут привести гражданская война между племенами, возможная талибизация отдельных провинций или отстранение от власти светского правительства с последующей борьбой за обладание ядерным оружием. Причем сепаратистам могут оказать помощь соседние государства (Индия, Иран, Китай и даже Афганистан), которые заинтересованы в ослаблении Пакистана и установлении контроля над его территорией.

К особенностям проявления терроризма в Пакистане в настоящее время можно отнести следующее:

значительное расширение «географии» террористических акций. Если ранее основные теракты отмечались на территории племен федерального управления в Северо-Западной пограничной провинции и Белуджистане, то после событий в Красной мечети в июле 2007 г. террористы развернули активную деятельность в Исламабаде, Пенджабе, Синде и других городах;

стали активно применяться атаки пакистанских смертников, которые до этого были крайне редки. Так, например, три из четырех террористов-смертников, участвовавших в акции в Лондоне в 2005 г., были пакистанского происхождения;

одной из основных тенденций последнего времени стала постепенная утрата местными террористическими организациями национального характера и превращение их в ячейки международных террористических организаций.

Самым сильным государственным институтом, способным противостоять терроризму и экстремизму, в Пакистане является армия. Даже когда у власти находилось гражданское правительство, основные решения по управлению страной принимались высшими военными чинами армии.

Во время парламентских выборов в мае 2013 г. власть плавно перешла от Пакистанской народной партии к Пакистанской мусульманской лиге Н. Шарифа, который сформировал гражданское правительство впервые без вмешательства военных в процесс передачи полномочий от предыдущего гражданского правительства. При этом генералитет во главе с начальником штаба сухопутных войск генералом Р. Шарифом и в целом военные продолжают сохранять за собой решающее влияние в вопросах национальной безопасности и внешней политики путем оказания давления на гражданское правительство. Другое дело, что это воздействие стало в последние месяцы более мягким, чем раньше.

При этом, оценивая возможности, а также степень желания руководства вооруженных сил бороться с терроризмом и экстремизмом, необходимо учитывать следующее:

Многолетнее двустороннее сотрудничество Пакистана и США не убедило пакистанцев в незыблемости такого положения, тем более в свете последнего сближения Нью-Дели и Вашингтона. Поэтому армейское руководство вынуждено «страховаться» на случай возможного ухода американцев и изменения внутренней политической ситуации.

Не секрет, что многие офицеры пакистанской армии, особенно представители спецслужб, поддерживают тесные связи с группами боевиков, в том числе и со сторонниками талибов. Армия и разведслужбы Пакистана не одно десятилетие использовали религиозные партии для пополнения своих рядов. Представители исламских экстремистов задействовались при подавлении националистов в 1971 г. в тогдашнем Восточном Пакистане, воевали с советскими войсками в 1980-х годах в Афганистане, активно привлекались для диверсионных акций в Кашмире. Вследствие этого можно констатировать, что в самом мощном институте государственной власти в Пакистане имеется достаточно широкий слой людей, которые, при определенных обстоятельствах могут поддержать приход к власти исламских экстремистов.

Пакистанские военные и представители спецслужб не поддаются давлению США и по большинству вопросов стараются отстаивать национальные интересы, что, кстати, и явилось одной из основных причин «принуждения к отставке» президента П. Мушарра- фа. Так, армейское руководство категорически против проведения любых военных операций коалиционных войск на своей территории. Кроме того, оно резко выступает против международной инспекции государственных ядерных объектов в Пакистане.

Слаборазвитые гражданские институты в настоящее время неспособны создать в стране демократическое общество. Более того, сами американцы считают наиболее реальной силой в борьбе с терроризмом армию, а демократические силы поддерживаются ими в качестве своеобразного «дамоклова меча» для военных.

Роль и место армии в пакистанском обществе наглядно демонстрирует ее участие в разрешении конфликта в Вазиристане — в вооруженном противостоянии между пуштунскими кланами Вазиристана и центральным пакистанским правительством.

В октябре 2009 г. в Южном Вазиристане пакистанские военные провели успешную антитеррористическую операцию «Путь освобождения». Ударная группировка армии насчитывала 28 тыс. человек, ей противостояло 10—12 тыс. мехсудовских талибов и некоторое количество иностранных боевиков, главным образом узбекских, которые контролировали половину территории Южного Вазиристана. Основными целями этой операции были взятие опорных центров пакистанских талибов (городов Макиин и Ладха), а также ликвидация руководства мехсудовских талибов. Особенностью этих событий стало то, что масштабные боевые действия впервые проводились на территории страны. Операция прошла успешно. К ее основным итогам следует отнести следующее.

Доказана возможность проведения успешных антитеррористических операций силами только пакистанской армии без участия войск США и НАТО, что способствовало консолидации пакистанского общества и укреплению суверенитета Пакистана.

Возрос авторитет Пакистана как государства, активно противостоящего международному терроризму, в глазах мирового сообщества.

События в Свате и Южном Вазиристане наглядно показали слабость гражданской администрации, ее неумение оперативно решать сложные социально-экономические проблемы. Армия вновь вышла на первое место в общественной жизни страны, став гарантом целостности государства.

С военной точки зрения, проведенные операции выявили существенные недостатки пакистанской армии, что, скорее всего, даст толчок к ее перевооружению и оснащению более современным оружием.

Однако следует отметить, что за время боевых действий была практически полностью разрушена экономическая инфраструктура долины Сват и Южного Вазиристана, нарушены все линии электропередач Северо-Западной пограничной провинции. Более того, в результате проведения этой операции государство получило около 2,5 млн беженцев, многочисленные жертвы среди мирного населения и гуманитарную катастрофу в районах боевых действий.

Кроме того, талибы не были полностью уничтожены: часть из них ушла в горы, другие — скрываются в равнинных землях, часть перебралась в Афганистан и в государства Центральной Азии. Главное, как заявили их лидеры, они едины в одном — «никогда не прекратят свою борьбу»114. Доказательством этому является появление новой террористической организации в Пакистане — «Движение талибов Южного Вазиристана».

Кроме внутренних проблем, вызывающих рост террористической активности в Пакистане, наблюдается и влияние внешнеполитических факторов, оказывающих негативное воздействие на обстановку в стране. В первую очередь, если не считать стратегического противостояния с Индией, о чем будет сказано ниже, это сложность и неоднозначность его отношений с Афганистаном. Негативная окраска отношений двух стран в первую очередь вызвана следующими факторами:

слабостью центральной власти в обоих государствах;

непризнанием Афганистаном «линии Дюранда» в качестве границы между Пакистаном и Афганистаном;

нахождением на территории Пакистана 2,5—3 млн афганских беженцев115;

активными действиями движения «Талибан», как на территории Афганистана, так и на территории Пакистана;

политикой некоторых государств, стремящихся использовать противоречия между Афганистаном и Пакистаном в собственных интересах.

Главная проблема в отношениях двух стран — так называемая «проблема Пуштунистана». Известно, что Кабул никогда не признавал и, скорее всего, не признает существования государственной границы с Пакистаном по «линии Дюранда». Он всегда поддерживал сепаратистские движения пакистанских пуштунов, призывая их к созданию независимого Пуштунистана. В свою очередь и Пакистан оказывал помощь оппозиционным силам в Афганистане. Противники правящих режимов в обеих странах находили убежище в соседнем государстве.

Полярные подходы сторон к вопросу о Пуштунистане делают его практически неразрешимым. Прошло более шестидесяти лет со дня возникновения проблемы, в обеих странах произошли серьезные общественно-политические изменения, сменились поколения лидеров, но воз и ныне там. На протяжении всей истории пакистано-афганских отношений это противоречие нагнетало негативную обстановку между Исламабадом и Кабулом, было главным препятствием на пути развития их сотрудничества, затрудняло урегулирование двусторонних проблем.

Более того, война в Афганистане способствует росту в самом Пакистане числа сторонников радикальных, экстремистских и террористических организаций, что несет угрозу институтам власти. Пакистан заинтересован в снижении террористической угрозы, нормализации ситуации в приграничных с Афганистаном районах и возвращении беженцев в эту страну.

Таким образом, можно выделить приоритетные цели политики Пакистана на афганском направлении:

нормализация ситуации в Афганистане и противодействие расширению отношений Индии и Афганистана;

ведение совместных с Афганистаном переговоров с умеренным крылом движения «Талибан» на предмет его участия во власт

ных структурах, снижение террористической угрозы, а также противодействие ИГИЛ;

способствование улучшению ситуации в Афганистане настолько, чтобы в эту страну смогли вернуться беженцы;

ликвидация негативных экономических последствий «афганской проблемы».

Следует отметить также, что и в отношениях с другими государствами у Пакистана возникают сложности с точки зрения его возможного пособничества международному терроризму. Так, некоторые государства, не считая США и их союзников, требуют от Пакистана усилить деятельность руководства страны по противодействию терроризму. Саудовская Аравия, например, Египет и Алжир требуют выдачи исламских боевиков — граждан этих стран; Индия обвиняет Пакистан в подготовке и засылке на ее территорию исламских сепаратистов; Китай, Узбекистан и другие государства Центральной Азии требуют ликвидировать на территориях, контролируемых Пакистаном, баз уйгурских сепаратистов, боевиков Исламского движения Узбекистана и других террористических организаций, действующих на территории этих стран.