Дискриминационная концепция terra nullius имела аналогичное распространение и на австралийском континенте. Суверенитет Британии распространился на Австралию на основании её оккупации. Возникает вопрос, соответствует ли теория оккупации историческому факту, т.е. была ли Австралия приобретена в результате оккупации или была завоёвана. Аборигенное сообщество в Австралии считалось примитивным и варварским. В 1837 г. племена аборигенов Австралии были следующим образом описаны в докладе Комитета Палаты общин по аборигенам: «...образуя, возможно, наименее подготовленную во всех отошениях общественной жизни часть человеческой расы. Таким действительно является варварское состояние этих людей, а отсутствие даже самого примитивного государственного устройства, позволило полностью игнорировать их претензии как суверенов или собственников земель». Иногда высказывается мнение, что в отношении Австралии, доктрина terra nullius может быть применена в порядке исключения в силу крайне слабого развития аборигенного сообщества.

Связь между предполагаемым варварством и принципом terra nullius была основой для распространения суверенитета на земли коренных народов. Это было применено и в отношении Австралии, несмотря на решение Верховного Суда по делу Э. Мабо v Штата Квинсленд от 3 июня 1992 г.: «Земли этого континента не являлись terra nullius или практически незанятыми в 1788 г.»[1].

В начале XIX в. европейцы, прибывавшие в Австралию, воспринимали аборигенные общины скорее как нации или народы, а не племена. Такое восприятие было характерно для протестантов, поскольку их мировоззрение основывалось на Библии, в которой сказано, что Бог разделил весь мир на различные нации.

Австралийский антрополог Н. Тиндейл сделал вывод, что европейцы, впервые появившиеся в Австралии и хорошо знавшие культуру и общественную организацию аборигенов, рассматривали последних как народы. Учёный заметил, что «в первые дни контактов белых поселенцев с аборигенами им пришлось искать группы австралийцев, организованные по подобию европейских наций»[2]. Сам Тиндейл был не согласен с тем, что австралийские аборигены представляли собой нации, и считал, что аборигенный народ должен рассматриваться как группа племён[3].

Термин «нация» широко применялся европейцами для описания колонизированного ими народа до XIX в. При обширной колонизации в ХУП-ХУШ вв. в Северной Америке коренные народы также назывались нациями. Это подтверждается договорами, заключавшимися европейцами с североамериканскими индейца- ми[4]. До XIX в. нация определялась просто как группа людей, обладавшая общим происхождением, живущая вместе и говорящая на одном языке. Термин происходил от латинского natio, что означало «порода»[5]. Сегодня существуют различные взгляды на происхождение и значение данного термина. Так, Е. Геллнер считает, что нация это современное понятие, возникшее в конце XVIII в.[6] А.Д. Смит, напротив, заявляет, что ещё в Древней Греции и Риме существовали сходные с сегодняшними понятия национальной идентичности и характера[7]. Тацит всех германцев называл народом (populus), но ряд племён определял как nationes, подчёркивая их родственный характер[8].

По мнению А. Смита, с конца XVIII в. термин «нация» получил новое значение. Вместо старого определения нации как группы людей общего происхождения и имеющих общие обычаи, пришло понимание нации как организованного территориального сообщества. Такая концепция нации как высокоорганизованного территориального политического сообщества с централизованной властью, осуществляющей систематическим образом руководство людьми через сложную систему бюрократических институтов доминировала в европейской политической мысли в XIX в.[9]

Современное понимание нации, имеющее корни в либерализме XIX в., включает в термин национальности, как желательный, даже наиболее важный, признак государственной принадлежности. Государство было выражением коллективной воли нации. После французской революции национальное государство воспринималось как реализация принципа «нация является источником государственного суверенитета», закреплённого в Декларации прав человека и гражданина 1789 г. Е. Геллнер и другие авторы восприняли такое понимание нации, что было результатом ухода от ценностей феодального общества, в результате распространения после французской революции идей национализма[10]. Привилегии аристократов уступили место «равенству, свободе и братству», а древние представления о верности аристократии были заменены лояльностью по отношению к отечеству или национальному государству. Как отмечал Л. Снайдер, после французской революции «смысл термина «нация» сузился до его политического значения». Он писал, что слово «нация» стало применяться как противопоставление «народу», потому что «обозначало наиболее сознательную и активную часть населения, в то время как слово «народ» означало политически и социально пассивные массы». В XIX в., по Снайдеру, было признано, что «существование нации предполагает наличие общего политического настроения»[11].

Такую трансформацию концепции нации отмечала и Л. Грин- фельд. Она пришла к выводу, что в XIX в. термин «нация» стал означать «суверенный народ», а «новая концепция нации в большинстве случаев быстро заменила собой прежнее её понимание». «Нация» стала означать «суверенный народ», объединённый «общим политическим настроением» и ассоциироваться с просветительскими идеями современности. Воля и действия «суверенного народа» основывались на «разумности» и выражались «рациональными» институтами «современной» нации, которые руководствовались в своих действиях «целесообразностью»[12]. Таким образом, «современная» нация значительно превосходила старое определение её как народ с общим прошлым, как это показывали исследования средневековых общин в Европе[13]. Проблема понимания феномена «нация» существовала всегда: «строго отделять понятие народа от понятия о нации стали недавно... следует всегда обращать внимание на самое содержание их, поскольку оно соответствует идее национальности, не обращая внимание на безразличное употребление выражений «народ» и «нация»»[14].

Происходившие изменения в подходе к определению термина «нация» можно отследить по описанию Североамериканских индейцев в их договорах с европейцами. Если первые белые колонисты, подписывая договоры с индейцами, называли их нациями, то уже в начале XIX в., по данным антрополога В. Стуртеванта в таких договорах равно применялись термины «племена» и «нации»[15]. Постепенно слово «нация» было вытеснено словом «племя»[16]. В 1871 г. США отказались от заключения договоров и перестали признавать индейцев в качестве наций. Европейцы всё чаще рассматривали колонизированные народы как не соответствующие определению нации, аналогичной своим высокоорганизованным национальным сообществам[17].

Современный антрополог А. Суталл увидел корни термина «примитивные племена» в «отличиях между дикостью, варварством и просвещённой цивилизацией». По мнению автора, европейцы XIX в. «как любые колониалисты. должны были как-то определить противостоящие им народы и выстроить отношения с ними». Автор пришёл к заключению, что «разделение на категории и присвоение наименований - важный момент построения отношений субординации», поэтому, «дав однажды наименование для удобства колониального управления, в последующем можно иметь дело с племенами, независимо от того, что та или иная группа думает о своей самобытности, культуре и социальной организации»[18]. Африканский историк Д. Илифф, высказал аналогичную точку зрения, заключив, что колониальные «администраторы верили, будто каждый африканец принадлежит к племени, а каждый европеец относится к нации», потому что один живёт в примитивном, а другой в современном обществе[19].

Американские историки Р. Беркхофер и Д. Растоу обсуждали, почему до XIX в., индейские общины воспринимались как нации, а потом те же группы были названы европейскими колонизаторами племенами. Беркхофер предположил, что причина была в том, что «в период первичной английской колонизации Нового Света слово «нация» сохраняло своё старинное значение народа или расы, обычно языческой, а позднее стало означать страну или королевство». Он добавил, что «при неопределённости термина в тот период и в силу появления националистических взглядов, неудивительно применение англичанами термина «нация» к группам, которые впоследствии были названы ими племенами. Последний термин не применялся до конца XIX века»[20]. Д.А. Растоу таким же образом пытался объяснить широкое применение термина «нация» в начальный период колонизации американских коренных народов. Он утверждал, что восприятие колонистами индейцев определялось библейским определением нации, как «чужого народа». Растоу отмечал существующее в Библии разделение на «народ Израилев» и «нееврейские нации». По его мнению, в XVII в. такой христианский подход к рассмотрению различных групп людей, как наций, оказал большое влияние на восприятие колонистами индейцев. Таким образом, говоря о «чужих народах», «английские колонисты в Северной Америке говорили об индейцах сиу, чероки и других коренных группах как об индейских нациях, в то время как европейцы в более позднее время (когда нация стала ассоциироваться с современным государством) стали называть соответствующие группы африканцев «племенами». Коренной народ Австралии таким же образом оказался племенным, т.к. в период её колонизации термин «племена» уже применялся взамен «наций»[21].

Австралия была колонизирована в XIX в., когда термин «нация» относился уже к современному понятию «национальное государство». Возможно из-за такого семантического изменения, в литературе о коренных народах Австралии данный термин применялся крайне редко. В начале XIX в. европейцами, появившимися в Австралии, которые придерживались концепции национальности, оказались протестанты. Конечно, они не считали, что коренной народ Австралии составляет нацию. Большинство из них при контактах с общинами аборигенов придерживалось расистских взглядов на них как на низшую, отсталую расу. Аборигены воспринимались как человеческая раса пограничная с миром животных, в соответствии с распространённой в конце XVIII в. религиозной иерархией всех божьих тварей. Г. Рейнолдс отмечал, что «представление о великой цепи всего живого господствовало в период колонизации Австралии и определило характер отношения к аборигенам в первой половине XIX века»[22].

Протестанты в начале XIX в., применявшие концепцию «нации» по отношению к коренному народу, исходили из собственного представления о равенстве всех людей перед богом. Себя они считали последователями заповедей Христа о распространении его учения, данных им своим апостолам перед Вознесением: «...идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа» (Евангелие от Матвея 28:19). Их миссия заключалась в прозелитизме и обращении в веру всех народов на Земле. Поскольку все созданы равными перед Богом, все без различий могут быть спасены. Различия объяснялись принадлежностью к нациям, а расы равны между собой. Протестанты исходили из послания Св. Павла, где сказано, что «все народы одной крови». Господь создал людей по своему подобию, без расовых отличий, но у каждой нации своя культура. «Все человеческие народы создал одной крови и расселил их на Земле.» (Деяния 17:26). Протестанты цитировали послание Св. Петра, в котором так же указывалось, что все люди могут следовать Божьим заповедям, т.к. все созданы Богом равными и организованы в народы. Мышление протестантов определялось проповедью Св. Петра, где сказано, что Бог беспристрастен к отдельным людям, но равно воспринимает все богобоязненные и праведные народы (Деяния 10:34-35)'. Представления протестантов о нации, основывались на Библии и предшествовали появлению либеральной концепции XIX в. о национальном государстве.

По-видимому, Библия британских протестантов предлагала им рассматривать всех иностранцев как представителей других наций. Теолог и историк А. Гастингс предположил, что британские протестанты так щепетильно относились к понятию нации благо - даря тому, что перевод Библии на английский, сделанный около 1380 г. и переработанный при короле Джеймсе в 1611 г. превратил латинские определения групп людей в «нации». Так в редакции 1611 г. термин «нация» употреблён для описания народов, как это сделано в Книге Бытия (10:32), где говорится, что человечество происходит от «сыновей Ноя, их поколений, их народов расселившихся по Земле после потопа». После потопа люди во всём мире разделились по семьям, по языкам и землям в соответствии с национальностью (Книга Бытия 10:31). В Библии (Latin Vulgate), используемой в католических странах, используются термины «gens» (племя), «populus» (народ) и «natio» (народ), в то время как английская Библия использует только один термин - «nations» (нации). Таким образом, версия Vulgate значительно отличается от евангелического варианта. Гастингс утверждает, что британская паства склонна рассматривать себя как нацию, а мир, состоящим из других наций, поскольку протестантская Англия читает Библию непосредственно как слово Господне, а католики отводят священнику роль переводчика (посредника) при общении с Бо- гом[23] [24]. Протестанты в Австралии, руководствуясь индивидуальным изучением английской версии Библии 1611 г., также придерживались британского взгляда на вопрос о существовании наций.

В начале XIX в. отношение протестантов к коренным народам как к нации нашло выражение в докладе, сделанном в 1837 г. Комитетом по аборигенам (Британским поселениям) Британской

Палаты общин. Этот доклад отразил идеалы протестантов, имевших большинство в Палате общин в 1830-х гг. под руководством ТФ. Бакстона. В связи с завершением эпохи рабства Бакстон и возглавляемые им протестанты обратили внимание на негативные последствия британского империализма[25]. В Докладе 1837 г. все коренные народы в пределах Британской империи признавались нациями, что вызвало возмущение и сопротивление со стороны белых поселенцев. Доклад начинался с заявления о том, что «положение Великобритании обязывает её, как никакую другую державу, поддерживать контакты с нецивилизованными нациями во всём мире». В нём описывалось, как «общение с европейцами» коренного народа явилось «источником многих бедствий для нецивилизованных наций», поскольку «часто их территории узурпировались; их собственность изымалась, их количество сокращалось, утрачивались национальные признаки»[26]. Коренные народы считались нациями, но «нецивилизованными».

В 1837 г. Комитет по аборигенам обязал протестантов нести в эти народы христианство с целью их «цивилизации». Комитет однозначно заявил, что обязанностью Британской империи является «нести цивилизацию и гуманизм, мир и благое управление, а также Божье слово во все концы Земли». Было принято решение направить в колонии специальных чиновников для защиты аборигенов от притеснений со стороны белых и миссионеров для обращения в христианство[27].

В 1838 г. лидеры протестантов Бакстон и Т. Ходжкин основали Общество защиты аборигенов. Лозунгом организации и их журнала «Колониальный информатор или Друг аборигенов» (Colonial Intelligencer or Aborigines’ Friend) было «Ab Uno Sanguine». Переводилось это обычно цитатой из Св. Павла «Бог создал все народы из одной крови»[28]. Общество помогло изданию в 1838 г. книги У. Ховитта «Колонизация и христианство». Ховитт критиковал европейский колониализм и выступал в защиту коренных народов. Он считал, что все нации созданы Богом и ответственны за своё обращение с другими нациями. Ховитт писал «мы говорим о всех нациях, проживающих во всех других частях света, как о диких, варварских, нецивилизованных», но «факты заставляют нас рассмотреть насколько мы сами цивилизованны, как это подобает христианам, каковыми мы себя считаем». Автор пишет «Европейцы сегодня живут во всех частях земного шара, при этом везде они доминирующая и самая беззаконная нация, они захватывают земли, словно являются первопоселенцами или обладают правом на убийство и изгнание других людей». В заключении говорится: «Бесполезно искать признаки цивилизованности и христианства в странах, которые с христианской убеждённостью называют другие нации варварами»[29].

Р.М. Кук отмечал в своей работе, что в период с 1830-х до начала 1850-х гг. идеология Общества была широко распространена среди протестантов на окраинах Британской империи. Они впитали идеи Общества о признании коренных народов как наций, созданных Богом, равных их европейским партнёрам. Однако, как правило, протестанты относились к коренным народам как к менее цивилизованным нациям, подверженным различным влияниям при общении с более цивилизованными нациями[30].

Протестанты способствовали развитию этнологии. Они верили в необходимость изучения «многообразия человека», т.к. Бог поделил человечество на различные нации. В 1835 г. Ходжкин писал о «важности изучения и сохранения языков нецивилизованных наций, с целью выяснения физической истории человека». Ранняя этнология в сильной степени зависела от филантропических намерений протестантов и от их представлений о библейском разделении человечества на нации. Один из основателей в 1843 г. Лондонского Этнологического Общества Д. Причард писал, что «дикие нации» находятся под угрозой исчезновения, потому что «Христианские нации ничего не делают, чтобы их спасти»[31].

Одним из наиболее значимых достижений протестантизма в начале XIX в. стало его воздействие на развитие исследований социальной организации коренных народов, приведшее к применению термина «нация» в отношении этих народов. Библейская идея о разделении человечества на народы заставила протестантов по всей Австралии рассматривать аборигенов как нации. Священник англиканской церкви в Новом Южном Уэльсе С. Марсден в своём письме в адрес миссионеров в 1822 г. описывал аборигенов как «дикие народы»[32]. В 1825 г. члены делегации Лондонского общества миссионеров обратились к преподобному Л. Трелкелду из миссии на берегах озера Маквейри в Новом Южном Уэльсе с просьбой установить контакт с «варварскими народами» Австралии. Это было необходимо, как вытекает из письма, для «обращения аборигенов в христианство и приобщения их к цивилизованной жизни»[33]. Со своей стороны, сообщая о сокращении аборигенного населения на побережье Нового Южного Уэльса, Л. Трелкелд прямо сослался на положения Библии в отношении наций и выразил опасение, что скоро «Аборигены этой части страны будут названы среди многочисленных наций, упоминаемых в священном писании и исчезнувших позднее»[34].

Одним из тех, кто наиболее часто использовал термин «нация», применительно к аборигенным народам в начале XIX в. был Д.А. Робинсон. Его общение с аборигенами началось в 1829 г. при официальном назначении посредником для контактов с аборигенами Тасмании. Из документов видно, что он всегда пользовался термином «нация» применительно к общинам аборигенов. Судя по всему, при этом он ориентировался на тексты Евангелий. В его записях просматривается протестантский взгляд на равенство всех людей перед Богом. Он искренне верил в послание Христа «идти и учить народы»: «Я видел в них братьев, а не злобных дикарей. Нет, они братья по происхождению. Бог сделал все нации одной крови, и я не стыжусь называть их братьями, я был бы благодарен Богу, если бы смог назвать их братьями по спасению»[35].

Говоря об аборигенах Тасмании, Робинсон демонстрировал такое религиозное рвение, словно он лично был назначен Господом для их спасения от жестокости и негуманности со стороны белых поселенцев. 5 сентября 1830 г. он писал: «Я ознакомился с обычаями, поведением, языком, страной и политическим устройством каждой нации и я - единственный человек, который знает, что делать»[36]. Однако, считая аборигенов нацией, Робинсон никогда не давал определения этого термина. Вступая в контакты с очень небольшими группами, менее 40 человек, он называл их нациями.

После тщательного изучения записей, сделанных Робинсоном, исследователь истории Австралии Р. Джоунс в 1970 г. пришёл к выводу, что группы, которые Робинсон называл нациями, являлись небольшими от 30 до 80 человек объединениями людей, живших вместе и совместно добывавших пищу[37]. Тут же выяснилось, что нация, названная Робинсоном «PYE.DARE.RER.ME», жившая на Тасманийском полуострове, оказалась группой «Pydair- rerme», одной их 10 групп племени, проживавшего на берегу залива Устриц. Нация «LUG.GER.MAIR.RER.NER PAIR.RE.NER», находившаяся в состоянии войны с предыдущей, была определена Джоунсом как «Luggermairrernerpairer», одна из 5 групп, относившихся к племени Большой реки[38]. Робинсон в своих записях называл 97 наций или таких групп.

Несмотря на малочисленный состав этих групп, при их описании Робинсон использовал общепринятую для описания европейских народов лексику. Аборигенные нации, подобно своим европейским «коллегам», заключали между собой договоры. Так, нация «LOON.TIM.MAIR.RE.NER» (также одна из групп племени с залива Устриц), по описанию Робинсона, состояла в союзе с нацией «PYE.DARE.RER.ME», которая, в свою очередь, находилась в состоянии войны с нацией «LUG.GER.MAIR.RER.NER PAIR. RE.NER». В своих записях Робинсон отмечал, что эти нации могут находиться в соседских или в союзнических отношениях друг с другом. По его наблюдениям, люди, принадлежащие к нациям обладают «чувством национальной принадлежности», а «патриотизм - ярко выраженная черта характера аборигена». В 1831 г. он записал, что «в южной части острова несколько наций вымерли», а теперь «эти территории заселяются другими нациями»[39].

Тем не менее, Робинсон не рассматривал аборигенные нации как суверенные политические образования. Библейский термин «народы» использовался для описания культурного многообразия населения мира. По Библии идея нации не имеет политического измерения. Библейские нации - это культурные группы. Путешествуя по Тасмании и знакомясь с аборигенными общинами, Робинсон воспринимал их как нации, проводя аналогию с культурными группами, называемыми в Библии народами.

Робинсон применял термин «нации» с некоторой степенью логичности и последовательности. Получается, что все его «нации» соответствуют сегодняшним представлениям антропологов о «роде» (Род - группа кровных родственников, ведущих своё происхождение по одной линии (материнской или отцовской), осознающих себя потомками общего предка (реального или мифического), носящих общее родовое имя)[40]. Робинсон редко применял название «племена» для описания аборигенных групп в Тасмании в 1830 гг., он специально избегал традиционного европейского разделения аборигенов Тасмании на племена с чуждыми им названиями, а использовал их исконные, придерживаясь своей концепции аборигенных «наций».

Если считать концепцию нации, как доказывал Тиндейл, европейской идеей, перенесённой на аборигенов Австралии, то, его попытки описывать их территориальную организацию используя термин «племена», как он трактовался Уолкером и Джоунсом, представляются негодными для описания жизни аборигенов в Тасмании. Концепция наций в Тасмании, выдвинутая Робинсоном, отражает предмет исследования более точно, чем подход, основанный на признании племён с европейскими названиями.

Противоречивые результаты исследований политической организации аборигенов в Тасмании подтолкнули американского антрополога Крёбера к выдвижению идеи о европейском происхождении концепции разделения аборигенного населения на племена. Крёбер отмечал, что понятие «племена» зачастую является «административным вымыслом для описания населения Кавказа». Он также отмечал, что тщательное изучение аборигенных сообществ в Северной Америке приводит к мысли, что они совершенно не соответствуют общепринятому представлению о племенах, а сама такая концепция выдумана белыми для собственного удобства. По Крёберу, концепция племён была удобной для разговоров об аборигенных обществах, для переговоров с ними, для управления ими и, в итоге, для создания у аборигенов впечатления о полном превосходстве белых[41]. Другой американский антрополог М. Фрид также утверждал, будто именно европейские государства в период империализма XIX в. создали и ввели в оборот термин «племена» «для обоснования своего управления за пределами территорий своего прямого правления»[42]. Для европейцев было предпочтительно рассматривать колонизированные народы как примитивные и нижестоящие по их политической организации. Спор о жизненности термина «племена» вёлся и среди австралийских антропологов. В 1970-х гг. Н. Петерсон, следуя критике Крёбером использования термина племена в Североамериканском контексте, выступил против применения этого термина Тиндейлом в Австралии. Как и Крёбер, Петерсон придерживался более широкого подхода, разделяя аборигенов Австралии на «культурные пространства». Такие «культурные пространства» по площади были значительно больше, чем племенные единицы и основывались на культурной, экономической и географической близости[43].

С 1839 по 1849 г. Робинсон, в своих описаниях территориальной организации аборигенов, стал гораздо чаще применять термин «племена», чем «нации». Собственно, ещё в Тасмании он использовал оба названия, называя аборигенов «нации или племена»[44]. В мае 1840 г. Робинсон пишет об одной из местностей: «...должно быть была любимым племенами местом для переговоров по проблемам, связанными с их нацией»[45]. В 1841 г. Робинсон вновь использовал оба термина: «целые нации были истреблены враждебными племенами»[46]. В силу непоследовательности в применении Робинсоном термина «нация», возникает вопрос, вкладывал ли он какой-то определённый смысл в это слово. Единственным признаком нации в его работах может быть общий язык. Он сделал вывод: «Нации отличаются по языку. Каждая нация говорит на отличном языке»[47]. Однако на начальной стадии Робинсон не использовал языковый критерий для различения наций в Тасмании. В 1830-х гг. он отмечал, что в Тасмании существуют лишь несколько языков, но до 97 наций. В своих записях того периода он определял аборигенные нации в зависимости от названий групп, проживавших совместно на определённой территории.

При ближайшем рассмотрении концепция аборигенных наций Виктории, по Робинсону, подтверждает позицию Тиндейла о том, что она явилась попыткой переноса европейских представлений на аборигенные сообщества. Это подтверждается сделанным Робинсоном подробным описанием местных групп, относившихся к нации «мэнимит».

Один из последователей Робинсона Паркер пользовался в работе обеими понятиями: «нация» и «племя». Одно из своих сообщений в 1841 г. он озаглавил «Перепись племени или нации джарьо- веронг»[48]. В своей лекции в 1854 г. в Мельбурне Паркер попытался дать определение аборигенной нации, в предисловии говорилось, что «плохое обращение с аборигенами «не подобает последователям Бога, пославшего своё благословение всем народам». Таким образом, использование Паркером термина «нация» в отношении аборигенных сообществ отражает библейский постулат о разделении Богом человечества на нации. В лекции Паркер утверждал, что провинция Виктория «была занята многими небольшими нациями, легко различимыми по признаку языка или диалекта и по другим особенностям», «каждая нация занимает свою часть территории и не пытается вторгнуться на чужую территорию, за исключением случаев вооружённых столкновений или по приглашению»[49].

По Паркеру аборигенные нации состоят из людей оседло живущих на определённой территории. Паркер провёл различия между нациями, которые позднее были названы Кларком языковыми группами. Эти малочисленные нации были названы племенами, такими как «племя Порт-Филлип», «племя Голбурн», «племя Лод- дон» и т.д. Однако, термин «племя» более применимо к объединению семей и индивидов, состоящих в близком или дальнем родстве, и имеющим общего предводителя или вождя[50].

Никто из сторонников Робинсона, разделявших его концепцию «наций», не проводил настолько тщательных исследований как Паркер. Его определение нации, основанное на языковом признаке, отличалось от концепции «нации», которой придерживался Робинсон в Тасмании в 1830-40 гг. Тем не менее, в 1840 г., как вытекает из записей Робинсона, он пересмотрел собственное определение аборигенной нации. Вместо нации, как малочисленной группы аборигенов, живущих вместе по общим обычаям, он стал определять нацию как многочисленную группу аборигенов, говорящих на одном языке, но живущих небольшими отдельными группами. Возможно, это объясняется влиянием появившегося в XIX в. понимания нации. В 1840 г. Робинсон, видимо, склонялся к «современному» пониманию понятия нации.

Одним из последователей Робинсона был В. Томас. Их переписка по поводу аборигенов в Виктории указывает, что, сообщая о своей деятельности среди «аборигенных наций в Лоддене и в Голбурне», Томас пишет о наличии свободных земель для всех небольших наций[51]. В своих записях он указывал о присутствии у племён «национальной гордости». Он писал, что «каждое племя в большой степени обладает чувством, которое у цивилизованных обществ называется национальной гордостью - чувство, которое порождает самые яркие проявления героизма, достоинства, пренебрежения к соседям»[52]. Томас воспринимал аборигенов как племена и, в отличие от Робинсона и Паркера, не считал языковые группы нациями.

Томас считал «племена» Паркера реальной формой существования аборигенов. Он называл их племенами, но не нациями. «Общепринято считать, что различные племена являются сообществами, связанными определённым национальным подходом к решению проблем общей значимости. В действительности, мало что может считаться национальным, кроме разве такого определения каждого племени». Томас подчёркивал, что небольшие группы образуют политическое устройство жизни аборигенов. По всем важным вопросам, касающимся территориальных или других интересов, племена выступают как вполне определённые субъекты[53]. Ещё один коллега Томаса - Д. Дредж также смотрел на эти малочисленные группы не как на языковые, а как на политические единицы аборигенного общества. Дредж называл их «маленькими государствами», каждое из которых, по его мнению, обладало «национальным характером»[54].

Есть основания предположить, что концепции «наций» придерживался лишь сам Робинсон, да ещё те протестанты, кто в силу хорошего знания аборигенов, могла представлять аборигенные сообщества как нации. Другие протестанты не обладали достаточными знаниями, чтобы выйти за рамки признания коренного населения Австралии народами по милости Божьей.

Анализ применения концепции «наций» в начале XIX в. показывает, что Тиндейл был неправ, считая эту идею результатом общей ошибки переноса европейских стереотипов на австралийскую почву. Использование протестантами данной концепции соответствует действительности не более чем общепринятое название аборигенных групп - племена. Название «нации», появившееся на начальном этапе знакомства с аборигенами, не было данью модной идее национального государства, как предположил Тиндейл, но являлось древним определением народа, найденным протестантами в Библии. Смысл данного термина заключался в стремлении распространить на аборигенное население представления конца XVIII в. о нациях, согласно которому нация - это всего лишь группа населения с общим происхождением и обычаями.

[1] The Mabo Case. URL: http://www.aiatsis.gov.au/lryb/PDFs/strelein_ch1. pdf (дата обращения: 23.07.201з).

[2] Tindale N.B. Aboriginal Tribes of Australia: Their Terrain, Environmental Controls, Distribution, Limits and Proper Names. Berkeley, 1974. P. 127.

[3] Ibid. P. 125.

[4] Fleras A., Elliot J.L. The Nations Within: Aboriginal-State Relaions in Canada, the US and New Zealand. Toronto, 1992. P. 130.

[5] Hobsbawn E.J. Nations and Nationality since 1780. Cambridge, 1992. P. 14-45.

[6] Gellner E. Nations and Nationalism. Oxford, 1983.

[7] Smith A.D. The Ethnic Origins of Nations. Oxford, 1986. P. 10-11.

[8] Голубцова Е.С. Община, племя, народность в античную эпоху. М., 1998. С. 22.

[9] Smith A.D. Theories of Nationalism. London, 1971. P. 109-150.

[10] Hutchinson J. Modern Nationalism. London, 1994. P. 21.

[11] Snyder L. The Meaning of Nationalism. Westport, 1954. P. 29-31.

[12] Greenfeld L. Nationalism: Five Roads to Modernity. Cambridge, 1992. P. 310-312.

[13] Reynolds S. Medieval Origins Gentium and the Community of the Realm // History. 1997. No 68. P. 375-390.

[14] Даневский В.П. Система политического равновесия и легитимизма и начало национальности в их взаимной связи. СПб., 1882. С. 261.

[15] Sturtevant W.C. Tribe and State in the Sixteenth and Twentieth Centuries // The Development of Political Organization in Native North America: Proceedings of the American Ethnological Society. 1979. Washington, 1983. P. 9.

[16] Prucha F.P. American Indian Treaties: The History of a Political Anomaly. Berkeley, 1994. P. 289-310.

[17] Hannaford I. Race: The History of an Idea in the West. Washington, 1996.

[18] Southhall A. Tribes // Encyclopedia of Cultural Antropology. New York,

Vol. 4. P. 1329-1336.

[19] Iliffe J. A Modern History of Tanganyika. Cambridge, 1979. P. 323.

[20] Berkhofer R.F. The White Man’s Indian: Images of the American Indian from Columbus to the Present. New York, 1978. P. 16.

[21] Rustov D.A. Nation // International Encyclopedia of the Social Sciences. Vol. 11. New York, 1978. P. 8.

[22] Reynolds H. Frontier: Aborigines, Settlers and Land. Sydney, 1987. P. 109-111.

[23] Harris J. One Blood: 200 Years of Aboriginal Encounter with Christianity: A Story of Hope. Sutherland, 1994. P. 35.

[24] Hastings A. The Construction of Nationhood: Ethnicity, Religion and Nationalism. Cambridge, 1997. P. 15-19.

[25] Cooke R.M. British Evangelicals, Native Peoples and the Concept of Empire, 1837-1852. (PhD Thesis). Oregon, 1963.

[26] House of Commons, Select Committee on Aborigines (British Settlements). British Parliamentary Papers. 1837. No 425. Vol. 7. P. 1-5.

[27] Rae-Ellis V. Black Robinson: Protector of the Aborigines. Melbourne, 1988. P. 149.

[28] Kass A.M., Kass E.H. Perfecting the World: The Life and Times of Dr. Thomas Hodgkin. 1798-1866. New York, 1988. P. 377.

[29] Howitt W. Colonization and Christianity: A Popular History of the Treatment of the Natives by the Europeans in all their Colonies. London, 1838. P. 1-3.

[30] House of Commons. Select Committee on Aborigines (British Settlements). British Parliamentary Papers. 1837. No 425. Vol. 7. P. 5.

[31] Hiatt L.R. Arguments about Aborigines: Australia and the Evolution of Social Anthropology. Cambridge, 1996. P. 7.

[32] Woolmington J. The Civilisation/Christianisation debate and the Australian Aborigines // Aboriginal History. 1986. No 10. P. 94.

[33] Gunson N. Australian Reminiscences and Papers of L.E. Threlkeld. Vol. II. Canberra: Australian Institute of Aboriginal Studies, 1974. P. 179.

[34] Ibid. P. 299.

[35] Friendly Mission: The Tasmanian Journals and Papers of George Augustus Robinson, 1829-1834 / ed. by N.J.B. Plomley. Sydney, 1966. P. 276.

[36] Ibid. P. 209.

[37] Rhys J. Tasmanian Tribes // Aboriginal Tribes of Australia / ed. by N.B. Tindale. Berkeley; Canberra, 1974. P. 327-329.

[38] Ryan L. The Aboriginal Tasmanians. Sydney, 1966. P. 15-16.

[39] Draft of G.A. Robinson's papers to the Government dated February 1831. In Papers of George Augustus Robinson. Vol. 34. Sydney. P. 19-25.

[40] Философский энциклопедический словарь. М.: Советская Энциклопедия. 1983. С. 586.

[41] Kroeber A.L. Nature of the land-holding group // Ethnohistory. 1955. No 2. P. 303-314.

[42] Fried M.H. The Notion of Tribe. California, 1975. P. 101.

[43] Peterson N. The Natural and Cultural Areas of Aboriginal Australia // Tribes and Boundaries in Australia / ed. by N. Peterson. Canberra: Australian Institute of Aboriginal Studies, 1976. P. 50-71.

[44] Frendly Mission. P. 111.

[45] Clark I.D. The Journals of G.A.Robinson. Chief Protector. Port Philipp Aboriginal Protectorate. Vol. 1. 1 January 1839 - 30; September 1840. Melbourne, 1998. P. 27.

[46] Report of an expedition to the Aboriginal Tribes of the Western Interior during the months of March, April, May, June, July and August 1841 by order of His Honor Charles Joseph La Trobe, Esq., Superintendant, Port Philipp (signed by Robinson. P. 55 - 58). In Special Bundle, Aborigines-Chief Protector’s Report of Expedition to the Westward. 4/7153 (State records New South Wales, Sydney). 1842.

[47] Clark I.D. The Journals of G.A.Robinson. Chief Protector. Port Philipp Aboriginal Protectorate. Vol. 3. 1 September 1841 - 31 December 1842. Melbourne, 1990. P. 310, 371.

[48] Parker E.S. Periodical Report for 1 April 1840. VPRS 4410. Box 2; Parker E.S. Periodical Report for 1 September 1839 to 18 February 1840. VPRS 4410. Box 2. Item 52.

[49] Parker E.S. The Aborigines of Australia. A lecture delivered in the Mech- ganics’ Hall, Melbourne before the John Knox Young Men’s Assosiation on Wednesday May 10th. 1854. Melbourne, 1854. P. 11.

[50] Ibid. P. 11-12.

[51] Thomas W. Journal 1841 October-November // Thomas W. Journals and Papers 1834-1844. ML MSS 214/1. Items 1-5. Mitchell Library. Sydney. P. 5.

[52] The Guardian of Aborigines to the Honorable the Colonial Secretary - forwarding Annual Report on the Aborigines in Counties of Bourke, Evelyn and Mornington, Pentridge. 17th January 1854 // Thomas W. Journals and Papers. 1845-1855. ML MSS 214/1. Items 6-7. Mitchell Library. Sydney. P. 99.

[53] Thomas W. Notebook // Smyth R.B. Papers. MS 8781. Box 1176(b). La Trobe Library. Melbourne. P. 105-107.

[54] Dredge J. Brief Notices of the Aborigines of New South Wales including Port Phillipp in reference to their Past History and Present Conditions and the Various Schemes hitherto adopted for their benefit with the results and expenses of each, together with a plan for their moral and social improvement. Geelong, 1845. P. 6.