Конструктивизм - это относительно новое методологическое направление в социальных науках.

К настоящему времени конструктивистские идеи представлены в психологии, социологии, педагогике, экономике. Вместе с тем как парадигма конструктивизм еще не обрел необходимую целостность и не получил достаточной эмпирической аргументации. Так, выделяется три разновидности кон-

~ ~ ~ 102 структивизма: радикальный, личностный и социальный конструкционизм .

Дискуссии относительно состоятельности конструктивизма продолжаются по сей день и представлены в ряде отечественных и зарубежных публикаций[1] [2].

Центральная идея этого подхода отчетливо представлена лишь в гносеологическом ключе и связана с неклассическими взглядами на природу познания.

Суть ее в том, что человек в ходе жизни активно конструирует знание о мире, окружающих людях и себе самом. Этот процесс осуществляется не только на уровне восприятия, но и задействует мышление и воображение человека. В глобальном смысле сознание человека есть структурирующая сила, через действие которой человеку дан мир[3]. Осознание для конструктивистов - это постоянное вычисление описаний реальности, структурирования и упрощения опыта[4]. Следствием познавательных усилий человека является представление, образ, конструкт, заключающий в себе фрагмент социальной реальности[5]. Важным для конструктивистского подхода является язык. Будучи смежным сознанию и мышлению, язык выполняет функцию категоризации и различения представлений, а также координации поведения человека в социальном мире. Предпосылки конструктивизма определяют его смежное положение относительно позитивистской и субъективистской парадигм. Развитие конструктивизма продиктовано стремлением избавиться от недостатков данных подходов, особенно очевидных в науках о человеке. В чем основные отличия этих парадигм? Для того чтобы обозначить их, сравним методологии позитивистского и конструктивистского исследования психологических явлений.

Первое отличие видится в предмете исследования. Позитивистское исследование определяет психологическое явление как объективно представленное, видит его как «объект», обладающий материальными характеристиками. В этом смысле память, мышление или речь становятся неким «органом» с отчетливыми границами и внутренней структурой. Психологическое явление увязывается с нейро-, физиологическими, биологическими свойствами человеческого организма и рассматривается в связи с ними. Конструктивистское исследование определяет психологическое явление как продукт работы сознания, конструкт, возникающий в активном взаимодействии человека с окружающим миром. Формы его представленности обнаруживаются в языке, отношении к окружающему миру, социальном поведении человека. Мышление, в конструктивистском ракурсе Ж. Пиаже, представляет собой способности обработки информации, формируемые ребенком во взаимодействии с окружающим его миром.

Задачей позитивистского исследования выступает прогноз явления и контроль его параметров. При этом подразумевается, что оно имеет стабильную внутреннюю структуру, устойчивые связи с внутренними и внешними факторами. Мышление, к примеру, рассматривается в виде структуры, состоящей из одного или нескольких факторов, связанных друг с другом. Развитие мышления - это раскрытие врожденного потенциала субъекта под влиянием внешнего воздействия. Роль субъекта в этом процессе представляется минимальной.

Конструктивистское исследование нацелено на поиск факторов, которые определяют сущность психического явления и вместе с этим формируют его содержание. При этом явление представлено в виде специфической формы осознанной активности человека, сопряженной с социальным поведением. К примеру, с позиции культурно-исторической психологии Л. С. Выгодского, мышление имеет внутренний и внешний планы, взаимосвязанные и взаимодействующие в процессе их развития. Развитие мышления в конструктивизме - многофакторный и сочетанный процесс, в котором осознанные усилия субъекта становятся его движущей силой. Итак, конструктивистский предмет исследования - психологическое образование, представленный как результат взаимодействия человека с окружающим миром, в процессе которого человек воспринимает, интерпретирует, оказывает воздействие на самого себя и окружающих. Психологическое явление не обладает статичной, последовательной логикой развития, напротив, оно формируется, а не проявляется, изменяется осознанными действиями человека, требует для своего становления общественного воздействия и оценки. Исследователь, прибегающий к конструктивистскому подходу, вынужден учитывать не только внутренние, ин- трапсихические и внешние, экстрапсихические переменные, но и представления самого субъекта. Таким образом, рефлексия включается в число способов получения информации в конструктивизме.

Опора на рефлексию субъекта в изучении психических явлений приводит к тому, что конструктивизм смыкается с интерпретативной эпистемологией. Источником сведений о психологическом явлении становится интерсубъектный (осознанный) опыт, а также дискурс и конкретный социальный контекст. Психологическое явление понимается как представление субъекта: когнитивный конструкт , когнитивный процесс . При этом представление осмысленное, вербализированное и вовлеченное в социальное взаимодействие: «любое описание мира имеет своим истоком отношения»[6] [7] [8]. Его измерение нуждается в соответствующих методах: нарративе, контент-анализе, репертуарном анализе, экспертном оценивании[9]. Вводя их, конструктивизм усиливает субъективистскую парадигму, верифицируя представления человека через смысл и дискурс. Однако путь этот отличен от деконструктивных практик, поскольку стремится не очистить историю употребления языка или понять культурный контекст, а уточнить представление человека о себе самом. При этом прагматика речи не отрывается от социального контекста, а напротив, погружается в актуальные для человека социальные отношения. Индивидуальное сознание для конструкционистов не существует вне отношений, и способность быть понятным для самого себя вытекает из понятности для окружающих: «Отношения предшествуют индивидуальному существованию»[10].

Итак, конструктивизм модернизирует субъективизм в социальном взаимодействии, поскольку противостоит практикам, свойственным рефлективист- ским подходам. А. Вендт отмечает что «принципом конструктивистской социальной теории является то, что люди действуют по отношению к объектам, включая других акторов на основе смыслов, которые для них имеют эти объекты»[11] [12]. Замыкание смыслов на интерсубъектное взаимодействие верифицирует конструктивистские аргументы. Представления человека о самом себе и окружающем мире просеиваются исследователями через взаимодействие с другими людьми, оставляя только эмпирически подтвержденные конструкции.

Можно сделать вывод о том, что конструктивизм не противоречит, а дополняет позитивистскую и субъективистскую методологии, интегрируя их в комплексном обращении к психологическим явлениям. Конструктивистский подход анонсирует модель психологического явления, ключевым признаком которого становится взаимодействие трех доменов - индивидуальной природы человека, общества и сознания. Их пересечение порождает эффекты, недоступные в позитивистском и субъективистском ключе. К ним относятся: сложность модели идентичности, множественность форм ее представленностей, зависимая от культурного и исторического контекста формирования, контекста социальной ситуации проявления. Следует привести высказывание С. Холла, отмечавшего, что идентичность никогда не бывает полностью «достигнутой» или полностью «утраченной» и чаще всего оказывается конвен-

„ „ „113

циональной и случайной .

Вторая особенность в том, что конструктивистский подход объединяет социальную и личностную идентичности, что для модернистской концепции (социально-ролевой либо социально-функциональной) не представляется возможным. В модернистском ключе попытка совмещения приводит к любопытным допущениям, например того, что исключение личностной идентичности из анализа приводит к обезличенности людей в организации и их взаимозаменяемости с социально-ролевой точки зрения.

Помимо этих аргументов, предпочтение конструктивистской точки зрения позитивистской в нашей работе определяется еще одним обстоятельством. Приращение знаний о криминализации личности привело к объемам, требующим не столько новых порций фактов, сколько новых стратегий верификации и структурирования уже наработанного объема. Речь идет и новых моделях, способных учитывать не только влияние единичных факторов, таких как наследственность или социальная группа, но рассматривать сложные, сочетанные эффекты, объединяющие внутренние и внешние факторы, побуждающие человека к преступлению. Отсюда следует стремление выбрать прагматичный путь изучения психологического явления, совершенствующий знание о нем и развивающий инструменты воздействия на него.

Этим реализуется ключевая идея конструктивизма: мысленное освоение социальной реальности становится средством ее практического творения для субъекта[13]. К примеру, модель трансформации идентичности, предложенная B. E. Ashford, базируется на нарративно-дискурсивном подходе. Сформированная идентичность означает, что человек способен ответить на вопрос «Кто Я?» или «Кто мы такие?» в социально принятых обозначениях. Самоопределение человеком себя в терминах профессии указывает на профессиональную идентичность[14], терминах пола - гендерную и пр. Дискурс является наиболее простым способом репрезентации своей идентичности обществу, его альтернативы имеют образно-символическую форму и требуют усилий от собеседника в прочтении и интерпретации. Итак, человек описывает себя в терминах и понятиях, доступных собеседнику, варьируя по необходимости меру их сложности. Например, рассказывая ребенку и своему руководителю о том, почему он заслуживает повышения, человек будет опираться на разные речевые номинации, ясно характеризующие меру его вовлечения в профессиональную сферу, успехи и достижения в ней. Рассказ о себе может носить формальный характер: например, автобиография, и иметь структуру и содержание, соответствующие запросу об идентичности. Может быть неформального характера и конструироваться вокруг повода, требующего его социальную репрезентацию - например, задушевная беседа со старым другом или встреча одноклассников.

В целом дискурс идентичности номинативен, т. е. опирается на знание терминов и понятий, а также тесно связан с когнитивной и коммуникативной компетентностью человека. Это подчас ограничивает попытки определить идентичность, разобраться в том, кто человек такой и какие отношения с обществом он имеет. Конструктивистский взгляд на эту проблему предполагает более глубокое использование дискурсивных методов[15].

Однако полагая, что в нашем случае репрезентацию идентичности могут искажать малый объем вербального словаря; ситуация обследования, в которой испытуемый будет тяготеть к выбору социально желательных ответов; методические ограничения в части отсутствия количественных инструментов оценки дискурса; другие традиционные угрозы объективности психологического исследования, нами избран консервативный подход к измерению. Поэтому нами осознанно не применяется метод анализа речевой продукции в виде самоописаний[16], сочинений[17], а сделан выбор в сторону вербальных конструкций закрытого типа, оценка которых респондентами рассматривается в качестве эмпирического индикатора проявлений процессов идентификации. Кроме того, это вызвано стремлением авторов использовать опыт, который уже был верифицирован в эмпирических исследованиях, а также придерживаться количественной (номотетической) стратегии измерения, а не качественной.

Измерение процессов идентичности осуществляется с помощью стандартизированного самоотчета. В нем опрашиваемый знакомится с перечнем проявлений само- и социальной идентичности, определяя, свойственны они ему или нет, а также какое влияние они на него оказывают. В стимульном материале используются наиболее простые и понятные проявления идентичности, типичные для большинства психически состоятельных и социально активных людей подросткового, зрелого и пожилого возраста.

[1] Raskin J. D. Constructivist theories. In J. C. Thomas & D. L. Segal (Eds.), Comprehensive handbook of personality and psychopathology. Vol. 1: Personality and everyday functioning. New York, NY: John Wiley. 2006. P. 212-229.

[2] Gergen K. J. Realities and relationships: Soundings in social construction. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1994; Gergen K. J. The place of the psyche in a constructed world // Theory & Psychology. 1997. № 7 (6). Р. 723-746; Петренко В. Ф. Парадигма конструктивизма в гуманитарных науках // Методология и история психологии. 2010. Т. 5. № 3. С. 5-13; Улановский А. М. Качественная методология и конструктивистская ориентация в психологии // Вопросы психологии. 2006. № 3. C. 27-37.

[3] Куликов Д. К. Конструктивизм и психология познания: анализ и критика основных положений // Известия Южного федерального университета. Технические науки. 2012. Т. 135. Вып. 10. С.209-217.

[4] Ферстер Х. фон. О конструировании реальности // Цоколов С. Дискурс радикального конструктивизма. Munchen: Erscheinungsjahr, 2000. 332 c.

[5]Андреева Г. М. Психология социального познания. М.: Аспект-пресс. 2000. С. 6.

[6] Келли А. Дж. Теория личности. СПб.: Речь, 2000. 249 с.

[7] Gellner E. Op. cit.

[8] Gergen K. J. Realities and relationships: Soundings in social construction.

[9] Holstein J. A., Gubrium J. F. Handbook of Constructionist Research. New York, NY: Guilford.

2008. 822 р.

[10] Gergen K. J. Realities and relationships: Soundings in social construction.

[11] Wendt A. Social Theory of International Politics. Cambridge: Cambridge University Press, 1999.

[12] Hall S., Gay P. du. Introduction: who needs identity? Questions of cultural identity. London: Sage Publications, 1996. P. 1-17.

[13] Петренко В. Ф. Указ. соч.

[14] Ashforth B. E., Harrison S. H., Corley K. G. Identification in organizations: An examination of four fundamental questions // Journal of Management. 2008. № 34. Р. 325-374.

[15] Якимова Е. Дискурсивная психология Р. Харре // Социальное конструирование реальности: социально-психологические подходы. М., 1999. С. 52-76.

[16] Фабрикант М. С. Применение нарративного анализа в исследовании больших социальных групп // Психологический журнал. 2010. № 1. С. 64-68.

[17] Здравомыслова Е. А., Темкина А. А. Анализ биографического нарративного интервью в исследованиях идентичности // Социальная идентичность: способы концептуализации и измерения: Материалы Всерос. науч.-метод. семинара / под ред. О. А. Оберемко, Л. Н. Ожеговой. Краснодар: КубГУ, 2004.