Рассмотрим правовое обеспечение судебно-экспертной деятельности как часть структуры судебной экспертологии.

Т. В. Аверьянова (и здесь она солидарна с Р. С. Белкиным1) полагает, что правовым и организационным основам экспертной деятельности нет места в рамках общей теории судебной экспертизы. Она пишет, что «рассмотрение судебной экспертизы как процессуального института, процедур ее проведения на разных стадиях судопроизводства в уголовном, гражданском и арбитражном процессах и делах об административных правонарушениях не является предметом общей теории судебной экспертизы, да и вообще не является предметом теории науки, а есть не что иное, как изложение нормативного материала, хотя бы даже с комментариями»[1] [2].

В современных условиях с этим трудно согласиться. Повторим: то, что не вызывало возражений 25 лет назад, не отвечает реалиям сегодняшнего дня, когда насущной стала задача унификации законодательства о судебно-экспертной деятельности независимо от вида процесса. Теоретические основы правового, организационного и методического обеспечения судебно-экспертной деятельности должны разрабатываться не теорией судебной экспертизы, а именно судебной экспертологией.

В силу широты темы остановимся на ряде проблем правового статуса судебных экспертов и специалистов, который включает комплекс их прав, обязанностей, ответственности и компетенций и дается в процессуальных кодексах (ГПК РФ, АПК РФ, УПК РФ, КАС РФ) и КоАП РФ, а для экспертов еще и в ФЗ ГСЭД.

Остановимся сначала на проблемах статуса судебного эксперта. Во многом права, обязанности и ответственность судебных экспертов в вышеуказанных кодексах и ФЗ ГСЭД совпадают. Однако имеется и ряд существенных различий и необъяснимых с точки зрения теории и практики противоречий.

В настоящее время, как известно, Государственной Думой Федерального Собрания РФ в первом чтении принят проект нового федерального закона «О судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации»1. Принятие этого федерального закона потребует внесения изменений в процессуальное законодательство. Причем для того, чтобы нормы нового закона не противоречили процессуальным кодексам и КоАП РФ, необходим унифицированный подход к правовой регламентации судебно-экспертной деятельности в разных видах процесса. В противном случае возникнут те же проблемы, что и в настоящее время, когда противоречия между ФЗ ГСЭД и процессуальными кодексами решаются в пользу норм кодексов в силу приоритета последних.

Так, например, ст. 17 ФЗ ГСЭД гласит: «Эксперт вправе делать подлежащие занесению в протокол следственного действия или судебного заседания заявления по поводу неправильного истолкования участниками процесса его заключения или показаний». Однако, поскольку в УПК РФ такого права эксперту не предоставлено, на практике во многих случаях следователь и суд отказывают эксперту в реализации этого права на основании приоритета норм УПК РФ в соответствии с ч. 2 ст. 7 УПК РФ. [3]

Сравнительный анализ некоторых норм процессуальных кодексов и ФЗ ГСЭД в части несовпадения или противоречивости этих норм приведен в приложении № 1 настоящего учебника.

Хотя это далеко не полный анализ противоречий, но из него видно, что, например, из ГПК РФ, КАС РФ, УПК РФ и ФЗ ГСЭД следует: эксперт не вправе самостоятельно собирать материалы для экспертного исследования, в АПК РФ такого ограничения не предусмотрено, что явно противоречит статусу судебного эксперта, в полномочия которого не входит собирание доказательств. На практике нередко при производстве, например, экологических, экономических, инженерно-технических экспертиз эксперт получает в распоряжение все материалы дела и начинает фактически собирать доказательства, произвольно и волюнтаристски выбирая из материалов дела, что ему исследовать, что может являться корупциогенным фактором. Или другой пример: только в УПК РФ и ФЗ ГСЭД закреплено, что эксперт вправе обжаловать в установленном законом порядке действия органа или лица, назначивших судебную экспертизу, если они нарушают его права. Из приложения 1 можно видеть и другие несоответствия. К тому же многие похожие, по сути, нормы сформулированы по-разному и допускают толкования, разбросаны по разным статьям кодексов и не образуют единой совокупности. Например, в ГПК РФ нет даже статьи «Эксперт», тогда как в остальных кодексах она предусмотрена.

В большинстве кодифицированных законов и в ФЗ ГСЭД записано, что эксперт не вправе вступать в личные контакты с участниками процесса, если это ставит под сомнение его незаинтересованность в исходе дела, но в АПК РФ такая норма отсутствует, что нередко приводит к личным контактам истцов и ответчиков с экспертами вне суда при доставлении объектов экспертизы в судебно-экспертные учреждения или экспертам, хотя по смыслу закона такие контакты недопустимы и провоцируют коррупциогенные факторы.

Серьезнейшая проблема оценки общей и специальной компетенции эксперта1 еще на момент решения вопроса о назначении ему экспертизы заслуживает отдельного рассмотрения, хотя возможность отвода его вследствие некомпетентности предусмотрена только в ст. 70 УПК РФ. В других кодифицированных законах пункт об отво- [4] де эксперта в случае, когда обнаружится его некомпетентность, отсутствует.

Ряд ученых-процессуалистов, например авторы комментария к АПК РФ 2013 г.1, полагают, что это обоснованно, поскольку лицо, которое не обладает специальными знаниями, если даже будет призвано в качестве эксперта, вряд ли сможет представить арбитражному суду квалифицированное заключение. Кроме того, лица, участвующие в деле, вправе высказать свои сомнения в выборе конкретного эксперта, а заключение эксперта как одно из доказательств подлежит оценке наряду с другими доказательствами и не будет принято судом при недостаточной обоснованности. В тех случаях, когда заключение эксперта вызывает сомнения в использованных методиках, в его компетенции, закон предусматривает производство дополнительной или повторной экспертизы. Авторы упомянутого комментария уповают на то, что эксперт сам может отказаться от дачи заключения, если не обладает необходимыми знаниями.

Противоположной точки зрения, которую полностью разделяем и мы2, придерживаются авторы комментариев к АПК РФ и ГПК РФ3. Вопрос о том, насколько квалифицированно составлено заключение, т. е. вопрос об оценке заключения эксперта, весьма сложен, поскольку судьи не обладают специальными знаниями и им трудно, учитывая, что в современных условиях научно-технической революции экспертные методики все более усложняются, глубоко разобраться в экспертных технологиях. Судьи оценивают заключение эксперта в основном по формальным признакам. Что касается отказа эксперта от производства экспертизы, то он может добросовестно заблуждаться и не видеть своих ошибок. Поэтому представляется, что, если некомпетентность эксперта обнаружена еще на начальном этапе при назначении экспертизы, должна быть обеспечена возможность его отвода. [5] [6] [7]

Вспомним, что во всех вышеназванных процессах экспертами выступают одни и те же лица. Сегодня эксперт-экономист привлекается для решения вопросов по уголовному делу, завтра — по арбитражному, а послезавтра — в административное судопроизводство. Экспертные технологии, методики экспертного исследования в соответствии с судебной экспертологией не зависят от вида процесса. Следовательно, задача судебной экспертологии, в частности ее раздела «Правовое обеспечение судебно-экспертной деятельности», — выработать единые унифицированные нормы, регламентирующие права и обязанности судебного эксперта.

Рассмотрим далее результаты сравнительного анализа правового статуса специалиста в процессуальных кодексах и КоАП РФ (см. приложение 2 учебника). Здесь также поражает разнобой в процессуальных нормах. Начнем с того, что почему-то мы имеем несколько видов процессуальной формы использования специальных знаний специалистами. В уголовном процессе специалист дает заключение и показания, являющиеся доказательствами по делу, в гражданском процессе — уже консультации в устной и письменной форме. Отметим, что отдельной статьи «Специалист» в ГПК РФ не имеется, как нет четких указаний на его права и обязанности. Ответственность наступает только в случае неявки в суд по неуважительной причине. Ответственность за дачу заведомо ложной консультации или показаний не предусмотрена ни в ГПК РФ, ни в АПК РФ, ни в КАС РФ. При этом вопрос, является ли консультация специалиста доказательством по делу, в ГПК РФ до конца неясен, поскольку имеются противоречия между ст. 55 и ч. 1 ст. 157 (см. приложение 2 учебника). Согласно АПК РФ консультация специалиста, данная в устной форме, является доказательством. В КАС РФ письменная и устная консультации специалиста доказательствами не являются, хотя заносятся в протокол судебного заседания или приобщаются к административному делу (непонятно зачем). В КоАП РФ специалист вообще не дает никаких консультаций, а является просто техническим помощником лица или органа, составляющего протокол об административном правонарушении, рассматривающего дело, или суда. К тому же в КоАП РФ из УПК РСФСР перекочевала многократно критикуемая норма о запрете специалисту быть впоследствии экспертом. В остальных кодексах этот нелепый запрет давно снят.

В завершение нашего анализа хотелось бы обсудить вопрос о возможности отказа эксперта от производства экспертизы и специалиста от дачи показаний, консультации или заключения. Обратимся к приложению 1 и увидим, что в большинстве процессуальных кодексов и ФЗ ГСЭД утверждается, что эксперт обязан принять к производству порученную ему экспертизу. Что касается УПК РФ, то там, как и в других кодексах, дан исчерпывающий список причин, по которым эксперт может отказаться от производства экспертизы, но возможны и другие причины, например просто нежелание эксперта выполнять экспертизу. Согласно действующему процессуальному законодательству судебный эксперт не несет ответственности за отказ от дачи заключения. В то же время, если экспертиза назначается судебному эксперту в государственное экспертное учреждение и поручается его сотруднику, в должностные обязанности которого согласно подписанному им трудовому договору (контракту) входит производство судебных экспертиз, то ответственность данного лица наступает за неисполнение требований контракта. Частные эксперты, т. е. лица, производящие экспертные исследования вне экспертных учреждений, не обязаны производить экспертизу и давать заключение. Принуждение лиц, обладающих специальными знаниями, к производству экспертизы против их желания противоречит ст. 37 Конституции РФ, согласно которой принудительный труд в Российской Федерации запрещен, а также ст. 4 Трудового кодекса РФ, закрепляющей, что негосударственные судебно-экспертные учреждения решают вопрос о возможности производства экспертизы исходя из множества факторов. Поскольку они не финансируются за счет государственного бюджета, их трудно обязать производить экспертизы вопреки их возмож- ностям1.

Аналогичную ситуацию можно наблюдать и с привлечением специалиста. Здесь опять-таки речь идет об обязанности явиться в суд, но эта обязанность может возникнуть только после того, как лицо согласится участвовать в судопроизводстве в качестве специалиста (или эксперта). К сожалению, законодатель нигде не упоминает о том, что все вышеуказанные требования могут относиться к лицам, которые уже дали согласие выступить в роли эксперта или специалиста.

Подводя итог сказанному, можно заключить, что только в рамках судебной экспертологии, в частности ее раздела «Правовое обеспечение судебно-экспертной деятельности», возможно упорядочить и унифицировать нормативную базу, связанную с правовым статусом эксперта и специалиста в судопроизводстве. [8]

[1] См.: Белкин Р. С. Курс криминалистики. С. 455.

[2] Аверьянова Т. В. Судебная экспертиза: курс общей теории. М., 2006. С. 38.

[3] Законопроект № 306504-6 «О судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». URL: http://asozd2.duma.gov.ru/main.nsf/%28SpravkaNew%29?Open Agent&RN=306504-6&02 (принят Государственной Думой в первом чтении 20 ноября 2013 г.).

[4] См.: Российская Е. Р. Некоторые проблемы законодательной регламентации судебной экспертизы и пути их разрешения // Судебная экспертиза. 2012. № 2 (30). С. 9—22.

[5] См.: Постатейный комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации / под ред. П. В. Крашенинникова. М., 2013.

[6] См., например: Россинская Е. Р. Судебная экспертиза в гражданском, арбитражном, административном и уголовном процессе. 3-е изд. М., 2013; Она же. Некоторые проблемы законодательной регламентации судебной экспертизы и пути их разрешения // Судебная экспертиза. 2012. № 2 (30).

[7] См., например: Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / отв. ред. М. С. Шакарян. С. 54, 55 (автор гл. 3 «Отводы» — А. Т. Боннер) // СПС «КонсультантПлюс»; Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации / под ред. В. М. Жуйкова, М. К. Треушни- кова. М., 2007.

[8] См.: Россинская Е. Р., Галямина Е. И., Зинин А. М. Теория судебной экспертизы (судебная экспертология).