Государственная территория прочно связана с суверенитетом государства, что отмечается во многих трудах правоведов1. В теории проблемы государственного суверенитета всегда анализируются в контексте территориального аспекта, т. е. права государства самостоятельно издавать властные установления на своей территории, вступать в отношения с другими государствами по поводу территории. В этом и раскрывается юридическая природа государственной территории2. Нередко ученые употребляют термин «территориальный суверенитет», понимая под ним право государства самостоятельно устраивать свои территориальные дела3.

В международном праве государственная территория определяется как территория, «которая находится под суверенитетом определенного государства, т. е. принадлежит определенному государству, осуществляющему в ее пределах свое территориальное верховенство»4.

Под государственным суверенитетом понимается свойство государства самостоятельно и независимо от власти других государств осуществлять свои функции на своей территории и за ее пределами, а также на международной арене.

В Конституции РФ принцип государственного суверенитета России как верховенство, неотчуждаемость, независимость и единство государства5 закреплен достаточно четко в ст. 4, Конституция РФ не закрепляет за субъектами РФ качества суверенных государств. Конституционная формулировка «суверенитет Российской Федерации

См., например: Барциц И. Н. Категория «суверенитет» в правовой теории и практике Российской Федерации: дис. ... канд. юрид. наук. М., 1995; Эбзеев Б. С. Государственное единство и целостность Российской Федерации (конституционно-правовые проблемы). М., 2005.

См.: Бабурин С. Н. Территория государства. Правовые и геополитические проблемы. М., 1997. С. 43.

См.: Казанский П. Договорные реки. Очерки истории и теории международного речного права: в 2 т. Т. 2. Казань, 1895. С. 40 (цит. по: Чертков А. Н. Территориальное устройство Российской Федерации. Правовые основы. С. 125).

Международное право / отв. ред. Ю. М. Колосов, В. И. Кузнецов. М., 1994. С. 71.

См.: Козлова Е. И., Кутафин О. Е. Конституционное право России. М., 1995. С. 120, 121; Зиновьев А. В. Конституционное право России: проблемы теории и практики. СПб., 2000. С. 128.

распространяется на всю ее территорию» подразумевает единый и неделимый суверенитет России, осуществляемый во благо и от имени многонационального народа РФ государственной властью в лице ее федеральных органов и органов субъектов РФ в соответствии с Конституцией РФ.

В государственно-правовой теории вопрос о государственном суверенитете в федеративном государстве является достаточно спорным. Ряд ученых полагают, что на территории субъекта РФ его власть суверенна. Некоторые современные исследователи (Л. Ф. Болтенко- ва, Ю. А. Дмитриев, У. А. Садыков и др.) считают, что субъекты РФ обладают ограниченным («частичным», «сопряженным», «разноуровневым») суверенитетом1. Другие ученые расценивают легализацию понятия «ограниченный суверенитет» как весьма опасную, подрывающую государственное единство государства и целостность его территории и нарушающую принцип равноправия граждан2.

Известный русский государствовед Н. М. Коркунов, оценивая теорию делимости суверенитета, писал, что эта теория «основывается на предположении, что действие суверенных властей допускает двоякое разграничение: территориальное и по предметам ведения. Предполагается безразличным, как именно будут разграничены суверенные власти. Невозможно только совмещение их. А раз данные власти будут разграничены по территориям, или по предметам — все равно, каждая из них может быть вполне суверенна в своей сфере. Но при этом упускают из внимания, что территориальная граница внешняя, материальная, вполне наглядная; а разграничение по предметам есть граница идеальная, граница более или менее отвлеченных понятий. Невозможно перечислить все отдельные конкретные случаи, относящиеся к ведению той или другой власти. Можно определить только род дел, относящихся к их компетенции. А при применении этих общих определений к частным случаям не только возможны, но и неизбежны сомнения и споры. Кто-нибудь один должен получить право решать их бесповоротно. Та власть, которая получит это право, неизбежно подчинит себе другую власть. Если это будет власть союзная, она и только она одна окажется верховною, так как она получит право отдельным государствам предписывать границы и их власти. Если [1] [2] же, напротив, решителями таких споров сделать отдельные государства, тогда они подчинят себе союзную власть, которая потеряет свое верховенство, и вместо союзного государства получится просто союз государств. Таким образом, отстоять понятие союзного государства можно лишь под одним условием, допустив, что суверенитет, верховенство не составляет необходимой принадлежности государства. Тогда суверенной будет признана одна союзная власть, а входящие в состав союзного государства отдельные государства должны быть признаны не суверенными государствами»[3].

Территория РФ является предметом федерального ведения (п. «б» ст. 71 Конституции РФ). Безусловно, ее нельзя считать простой суммой территорий субъектов РФ, поскольку она представляет собой качественно объединенную территорию, характеризуемую единым геополитическим, экономическим, политическим и правовым пространством, что прямо вытекает из смысла ст. 4 Конституции РФ, в соответствии с которой суверенитет Российской Федерации распространяется на всю ее территорию, а Конституция РФ и федеральные законы имеют верховенство на всей территории РФ.

Конституционный Суд РФ в постановлении от 7 июня 2000 г. № 10-П высказал однозначную позицию о том, что Конституция РФ не предполагает какого-либо иного государственного суверенитета, помимо суверенитета РФ, исключает существование двух уровней суверенных властей, находящихся в единой системе государственной власти, которые обладали бы верховенством и независимостью. Использование в ч. 2 ст. 5 Конституции РФ в установлении статуса республики понятия «государство» не означает признания государственного суверенитета субъектов РФ. Выполняя решение Конституционного Суда РФ, республики изъяли из текстов своих конституций положения о суверенности республик. Вместе с тем в Конституции Республики Татарстан положения о суверенитете Республики сохранились, однако согласно ч. 1 ст. 1 он выражается в «обладании всей полнотой государственной власти (законодательной, исполнительной и судебной) вне пределов ведения Российской Федерации и полномочий Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и Республики Татарстан и является неотъемлемым качественным состоянием Республики Татарстан».

Территориальное верховенство — это полная и исключительная власть государства в пределах всей его территории. Однако использование государством своей территории не является юридически не ограниченным. Государство обязано распоряжаться территорией только в интересах проживающего на ней населения.

Власть государства в пределах его территории также не является абсолютной с точки зрения современного международного права, поскольку эта власть ограничена обязательствами, принятыми данным государством перед иными странами. Согласно ч. 4 ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью российской правовой системы. Если международным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. При этом международные правовые источники, признанные частью российской правовой системы, не могут противоречить Конституции РФ.

На современном этапе в теории конституционного и международного права остро обозначилась проблема пересмотра «территориальных» параметров распространения государственного суверенитета1. Европейский Суд по правам человека (ЕСПЧ) не раз затрагивал вопрос об экстерриториальности при реализации суверенной власти. Общий подход, демонстрируемый ЕСПЧ, заключается в том, что за необеспечение соблюдения прав человека несет ответственность государство, причем даже в тех случаях, когда нарушения имеют место за пределами национальной территории, но связаны фактической реализацией государством суверенных прав вне своих территориальных пределов.

Заметим, что ЕСПЧ возлагал ответственность на государство и в тех случаях, когда в результате боевых действий оно на практике получало контроль над районами за пределами его национальной терри- тории2. При этом государство, территория которого оккупирована вооруженными силами другого государства, не рассматривается мировым сообществом, как утверждают некоторые авторы, в качестве «фактически не существующего государства, поскольку оно утратило государственную территорию»3. На государство-оккупанта возлагается ответственность, но оккупированное им государство признается существующим. Так, Резолюцией Совета Безопасности ООН от 18 ноября 1983 г. № 541 признается юридически недействительным [4] [5] [6]

создание на территории суверенного государства — Республики Кипр иного государства — Турецкой Республики Северный Кипр. Совет Безопасности ООН призвал мировое сообщество не признавать иного государства на Кипре, кроме Республики Кипр1. А ответственность за нарушение прав человека на территории оккупированного Кипра была возложена на Турцию2.

Таким образом, в территориальных вопросах государство связано нормами международного права, ограничено Конституцией РФ и правами человека.

[1] См., например: Баглай М. В. Конституционное право Российской Федерации. М.,

С. 126; Дмитриев Ю., Хышыктуев О. К вопросу о делимости государственного суверенитета // Право и жизнь. 1996. № 10. С. 3—9; Федерализм: энциклопедический словарь / гл. ред. С. Д. Валентей. М., 1997. С. 9, 58, 235, 236, 245; и др.

[2] См.: Иванченко Л. А., Калина В. Ф. Актуальные проблемы российского федерализма и их отражение в законотворческой деятельности // Журнал российского права.

№ 11. С. 5; Чиркин В. Е. Конституционное право: Россия и зарубежный опыт. М., 1998. С. 316.

[3] Коркунов Н. М. Русское государственное право: в 2 т. Т. 1. СПб., 1892. С. 78.

[4] Подробнее см.: Яценко И. Понятие юрисдикции государства в практике Европейского Суда по правам человека // Сравнительное конституционное обозрение. 2005. № 2 (51). С. 74—81; Шарифов М. Злоупотребление защитой прав человека Европейским Судом по правам человека при определении «суверенных пределов» // Публично-правовые исследования (электронный журнал). 2011. № 3—4. С. 78—93.

[5] См.: Кипр против Турции [Cyprus v. Turkey] (жалоба № 8007/77), 10 июля 1978 г.; (жалоба № 25781/94), 4 июня 1999 г. URL: http://www.echr.coe.int.

[6] Чертков А. Н. Территориальное устройство Российской Федерации. Правовые основы. С. 138—139.