Российский абсолютизм начинает формироваться со второй половины XVII в., со времени царствования Алексея Михайловича (1645— 1676 гг.). Практическое укрепление царской власти и ее теоретическое обоснование связано с централизацией Русского государства, которая необходимо влечет зарождение капиталистических отношений, развитие производства и торговли, формирование единого внутреннего рынка. Одновременно расширяясь территориально, Россия все более осознавала себя единым государством, единым целым. Отсюда следовала и необходимость укрепления царской власти, которая обеспечивала бы государственную поддержку объективно назревшим прео бразованиям.

В то же время в первой половине XVII в. отмечается некоторое падение авторитета царской власти в сознании народа вследствие самовольных ее захватов, Смутного времени, неправомерных действий государей. Не способствовало укреплению власти также и то, что на престоле с начала XVII в. воцарилась новая династия, которая взошла благодаря выборам, согласию всей земли. Во время царствования Алексея Михайловича произошли крупные народные волнения, самое известное из которых — война под предводительством Степана Разина (1670—1671 гг.). Усилилось воздействие церкви на светскую власть (как пример — влияние патриарха Никона на царя Алексея Михайловича); после церковной реформы 1654 г. царская власть подверглась откровенной и жесткой критике идеологами старообрядчества.

Теоретическое обоснование необходимости усиления царской власти, восхваление качеств монарха, правомерно осуществляющего власть, в середине — второй половине XVII в., во времена царствования Алексея Михайловича, дано Симеоном Полоцким, А. Л. Орди- ным-Нащокиным и в особенности Юрием Крижаничем в «Политике», которая может считаться первым сугубо политическим трактатом, написанным в России и с учетом отечественных социальных и политических реалий.

Разносторонне образованный и талантливый, изучивший и богословские, и светские науки, Симеон Полоцкий (1629—1680) был приглашен Алексеем Михайловичем преподавать царским детям. Он являлся придворным поэтом, при его участии была открыта Славяно- греко-латинская академия. Симеон Полоцкий одним из первых дал обоснование просвещенной монархии как необходимой для России формы государственного правления.

Государь представляется Симеону Полоцкому постоянно стремящимся к историческому и философскому знанию, которое должно стать основой справедливого царствования. Для подтверждения своих выводов мыслитель обращается к авторитету Платона, к его идеям о правлении философов. Но только просвещенности монарху недостаточно, правление должно быть проникнуто милосердием, заботой о подданных, их благосостоянии и просвещении.

Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин (1605—1680), дипломат, один из активных сподвижников царя Алексея Михайловича, обосновывал укрепление царской власти необходимостью решения конкретных внутренних и внешнеполитических задач российского государства. В первую очередь следует отметить предложения А. Л. Орди- на-Нащокина по совершенствованию регулирования экономических отношений — развитию торговли, поддержке купечества и частного предпринимательства, предоставлению известной экономической самостоятельности местным властям, развитию самоуправления на местах. Эти и другие мероприятия, способствующие развитию экономики и формированию единого рынка, должны быть проведены мо-

нархом и направлены на усиление экономического и политического могущества страны, равно как и на усиление власти царя.

Юрий Крижанич (1618—1683), уроженец Хорватии, получив прекрасное богословское и светское образование, в 1659 г. приезжает в Россию для популяризации захватившей его идеи — объединения славянских народов во главе с Россией. В 1661 г., вероятнее всего по клеветническому навету, Крижанич был сослан в Тобольск, откуда возвратился только в 1676 г. В ссылке, в 1663—1666 гг., и было написано сочинение, считающееся первым русским политическим трактатом. В «Политике» (такое название рассуждениям Крижанича было дано позднее, оно и утвердилось в литературе) рассматриваются многие экономические, социальные, политические и правовые вопросы. Наука политика, или, по Крижаничу, «королевская мудрость», называется самой благородной наукой из всех светских наук, она — всем наукам госпожа. Эта «королевская мудрость», наука управления государством не ограничивается только политико-правовыми вопросами, «познание истины и политическая мудрость с начала и до конца в том и состоят, чтобы познать самих себя, то есть природы, и нрав, и состояние народа и страны нашей»1.

Основное политическое содержание трактата Юрия Крижанича составляют рассуждения о природе верховной власти, форме ее организации, ее осуществлении, об управлении государством. Относительно новой методой для политических (не богословских) сочинений явились объемные ссылки на Священное Писание, приведение в подтверждение своих взглядов обширных цитат из различных мест Ветхого и Нового Завета. В этом сказалось богословское образование Юрия Крижанича. Теологический подход в сочетании с рациональными построениями, основанными на античных идеях, использован для доказательства Божественной сущности верховной власти и ее персонального выражения — монарха. При этом Юрий Крижанич не принимает во внимание традиционную русскую политическую мифологию — происхождение княжеской власти от приглашенных на княжение варягов, равно как и теорию «Москва — третий Рим», утверждавших авторитет царя как правомерного защитника истинной православной религии. Рим не имеет никакого отношения к русскому царству ни непосредственно, ни через Византию. Не следует перенимать поэтому ни герб с орлом, ни титул «царь», поскольку это символы царства, предназначенного к разрушению. Русский царь, получивший власть от Бога, должен именоваться королем и выбрать себе другой герб. «...Мы, получив славу от Бога, не требуем и не приемлем славы от лю-

дей: ни от царя, ни от папы, ни от патриарха, ни от какого-либо иного человека на свете, стоящего якобы над нами».

Верховная власть должна действовать с одной целью — сделать свой народ счастливым: «Ведь не королевства для королей, а короли для королевств созданы». Обязанность верховной власти состоит в учреждении хороших законов, чтобы подданные были довольны и не хотели перемены правления.

Одна из центральных идей Юрия Крижанича — доказательство необходимости «совершенного самовладства», создание образа справедливого монарха. «Совершенное самовладство» — это «жезл Моисеев, которым царь-государь может творить все необходимые чудеса». Такой строй позволяет, по мнению Крижанича, легко исправить все ошибки и недостатки, только при нем могут быть введены хорошие законы. Именно благодаря установленному самовладству Русское государство уважают в свете.

Необходимость в теоретической защите, в обосновании абсолютной монархической власти Юрий Крижанич усматривает в ее критике в ряде европейских государств, в основном протестантских. Некогда все короли в Европе имели полную власть, но «со временем немецкие князья, властители и бояре обрели настолько разнузданные свободы и вольности, что окончательно загубили все могущество и власть своих королей и оказались никому не подвластными или безглавыми, ибо царю своему они ни в чем не повинуются». Этой болезнью заразились соседние народы, поляки же «совершенно сошли с ума», они ни на миг не перестают ругать монархию и восхвалять свой беспорядочный строй.

Как доказывает Юрий Крижанич, монархия по сравнению с аристократическим или демократическим правлением является наилучшим строем. Во-первых, потому, что в монархии лучше соблюдается всеобщая справедливость, во-вторых, потому, что лучше сохраняются покой и согласие в народе, в-третьих, потому, что монархия лучше оберегает от опасностей, и, в-четвертых, самое главное, потому, что монархия подобна власти Бога. Всякий истинный король является вторым после Бога самовладцем и Божьим наместником. Самовладство — самое древнее, самое распространенное и самое крепкое правление, оно сохраняется дольше всего.

Все законные правители поставлены не сами собой и не людьми, а Богом. Король является живым законодательством, и когда вершит справедливый суд, может решать по своей воле, сверх писаного закона. В то же время Юрий Крижанич является сторонником законности в государственном управлении, в противовес известным российским беззакониям он выступает за соблюдение законов чиновниками и судьями. Над писаным правом стоит только монарх.

Нельзя ни проклинать короля, даже несправедливого, ни отказываться ему служить, ни изменять ему. Эти положения Юрий Крижа- нич доказывает многочисленными ссылками на Священное Писание. Ежели король притесняет народ, то люди должны приписать это своим грехам, исправляться, просить Бога о помощи, умолять короля смилостивиться. Выводя королей из-под народного суда, особое внимание Крижанич уделяет обязанностям и ответственности перед Богом за неисполнение этих обязанностей. Король должен смирить свою гордыню, править справедливо и любить мудрость, не умножать богатства путем чрезмерных поборов со своего народа.

Призвание короля — сделать людей счастливыми. Для этого необходимо поддерживать благочестие, веру, соблюдая справедливость, вершить правый суд, охранять мир, обеспечивать в стране изобилие и дешевизну всего, что надо для жизни, заботиться о чести народной. Король управляет подданными с помощью трех «жизненных сил» — мудрости, могущества и богатства. Король не только сам должен быть хорошим, он должен еще установить хорошие законы. В правлении следует опираться на знатных людей, предоставляя им соответствующие привилегии и права. Следует возвысить князей, дворянское сословие в сравнении с положением простого народа, что послужит залогом прочности королевского достоинства.

Юрий Крижанич обличает тираническое правление — «людодер- ство». Оно состоит не только в физическом мучительстве людей, а в первую очередь в грабительских, несправедливых законах. Не является оправданием то, что эти законы могли быть установлены предшественниками нынешнего короля. Если не отменены грабительские, «людодерские» законы, если существуют несправедливые налоги и поборы, то строй превращается в тиранство. Бог наказывает тиранов, он отнимает престол у них или у их потомков.

Последующая эпоха подтвердила как необходимость многих социально-экономических реформ, предлагаемых в «Политике», так и общую тенденцию развития политической власти. При Петре I происходит окончательное оформление абсолютной монархии. Петр I особо не нуждался в теоретическом обосновании своих решений и действий, исходя из общего принципа неограниченной власти монарха над своими подданными. Отстояв свое право на престол, он решительно повернул Россию на путь превращения ее из отсталой страны в передовую державу, в которой знают и применяют все передовые достижения своего времени. Политическая практика нашла отражение и в политической идеологии первой половины XVIII в.

С обоснованием необходимости сильной царской власти выступил в своих публичных речах церковный и государственный деятель, сподвижник Петра I Феофан Прокопович (1681—1736). Он родился в Киеве, окончил Киево-Могилянскую духовную академию, после чего обучался в Польше, а позднее и в Риме. По возвращении в Киев преподавал в Киево-Могилянской академии, затем, сблизившись с Петром I, был назначен ректором этого учебного заведения. С 1716 г. Феофан Прокопович по вызову Петра I переехал в Петербург, был возведен в сан епископа, а позднее и архиепископа.

Феофан Прокопович стал сподвижником Петра I в деле церковного реформирования. Им был разработан «Духовный регламент» (1721), по которому церковь окончательно подпадала под контроль государства; церковная организация становилась фактически частью системы государственных учреждений, которая занималась служением Богу и воспитанием подданных.

В ряде своих публичных выступлений, так называемых «Слов», Феофан Прокопович доказывает необходимость для России абсолютной монархии.

Различные виды правления, рассуждает Феофан Прокопович вслед за классическими политическими мыслителями, нужно соотносить с «природой народов». Для России, как и для многих государств, наиболее приемлема самодержавная наследственная монархия, остальные же — демократия, аристократия и выборная монархия — приводят к бедствиям. Избираемые государи мало пекутся о пополнении казны, в демократических государствах «великим и частым несогласиям и раздорам место». Аристократию и выборную монархию губят соперничество между знатными сановниками за власть. В наследуемом же царстве самодержец заботится об общем благосостоянии как о своем собственном, так как это — его наследство своим детям («Слово похвальное в день рождества благороднейшаго государя царевича и великого князя Петра Петровича», 1716).

Зная европейскую политическую литературу предшествующего XVII в., Феофан Прокопович рассматривает вопрос о происхождении верховной власти. Проблема ставится, однако, не в исторической, а в логической плоскости, в плане выяснения причин возникновения политической власти и ее основных качеств. Прокопович исходит из популярного в Европе естественного, договорного происхождения верховной власти, присоединяя к ней и теологическую аргументацию, влияние Бога на поведение людей. Начало первых властей — в человеческом согласии, поскольку естественный закон, «на сердце человеческом от Бога написанный, требует себе сильнаго защитника и совесть тогожде искати понуждает, того ради не может не нарещи самого Бога властей державных виновника». Божественное происхождение власти доказывается и многочисленными ссылками на Священное Писание. Основное внимание в своей трактовке договорного происхождения государственной власти Феофан Прокопович уделяет обязанностям народа, необходимости повиноваться верховной власти. Из договорного порядка происхождения верховной власти как должное следует повиновение ей. Неповиновение власти противно и естественному, и Божественному закону. Повиноваться следует властям не только добрым, но и «строптивым», «не токмо за гнев, но и за совесть». Повиноваться власти должны все, в том числе духовенство. Оно наряду с иными сословиями и профессиональными группами (военными, врачами, художниками и т. и.), «иный чин есть в народе, а не иное государство» («Слово о власти и чести царской», 1718).

«Правда воли монаршей во определении наследника державы своей», написанная Феофаном Прокоповичем для обоснования указа Петра I «О престолонаследии» (1722), оставляет за монархом право выбора своего наследника «не по естеству их, но по достоинству». Это следует из общей обязанности монарха хорошо управлять и заботиться о благе народном. Если старший сын к правлению не пригоден или не искусен, то, чтобы он «не повредил трудов родительских», государь не только может, но и должен назначить наследником сына младшего. А если ни один из сыновей не достоин звания монарха, то государь должен «со стороны усмотреть искусного и благонравного и того написать наследником».

Право государя назначать себе преемника вытекает из договорной теории происхождения государственной власти. Феофан Прокопович, считая, что власть в наследственной монархии когда-то установилась по согласию народа и с участием Божественной воли, разбирает взаимные обязанности народа и государя. Основной упор делается на обязанности народа, который должен беспрекословно повиноваться государю. Народ не вправе осуждать дела государя и повелевать ему что-либо, поскольку общая воля, бывшая до заключения договора у народа, вся передана государю. Когда с начала наследственной монархии народ избрал государя, он уже не может переменить свое решение, так как уже лишился общей воли. А кроме того, избранию первого наследственного монарха содействовало Божественное провидение, наперекор которому народ пойти не может. Наконец-таки народ должен признать за законного государя того, кого наследником наречет предыдущий правитель (старшего или младшего сына или не сына). Это опять следует из факта полной передачи «общей воли», власти монарху в момент заключения общественного договора.

Феофан Прокопович славил не только Петра I, но и других государей, во времена которых жил, и в других своих речах высказываясь в пользу абсолютной монархии. «Русский народ таков есть от природы своей, что только самодержавным владетельством храним быть может. А если каковое-нибудь иное владение правило воспримет, содержаться ему в целости и благосостоянии отнюдь не возможно» («История о избрании и восшествии на престол блаженной и вечно достойной памяти государыни императрицы Анны Иоанновны, самодержицы Всероссийской»),

Основное произведение русского мыслителя, предпринимателя Ивана Тихоновича Посошкова (1652—1726) — адресованная Петру I «Книга о скудости и богатстве» (1724). Для того чтобы добиться экономического процветания государства, предлагается широкий спектр социальных реформ в отношении духовенства, армии, правосудия, купечества, ремесел, борьбы с преступностью, крестьян, владения землей, царской казны. «Сия деватерица» (т. е. предложения в девяти направлениях, они заключены в девяти главах) призвана к «насаждению правды, неправды же... ко истреблению». Правда видится непременным условием экономического процветания Русского государства. «Паче же вещественнаго богатства надлежит всем нам обще пещися о невещественном богатстве, то есть о истинной правде... а егда правда в нас утвердится и твердо вкоренится, то не можно царству нашему российскому не обогатитися и славою не возвыситися».

Справедливые отношения в обществе, должный правопорядок гарантируются прежде всего судом. Поэтому И. Т. Посошков говорит как о необходимости совершенствования законодательства, так и об устранении недостатков в судебном правоприменении. В связи с этим представляет интерес глава 3 «О правосудии» «Книги о скудости и богатстве».

Разработка законодательства, постоянное его совершенствование, приведение к новым условиям жизни, реформирование в соответствии с направлением развития общества, принципы правоприменительной деятельности — ключевые теоретические вопросы, составляющие сердцевину правовой идеологии и правовой политики любого времени. Пожалуй, именно в книге И. Т. Посошкова эти вопросы были впервые в отечественной политической литературе поставлены и освещены более или менее самостоятельно и профессионально.

Для сохранения «правды» в государстве прежде всего надо установить «праведный и нелицеприятный» суд. Справедливому судье будет честь и слава от царя, милость и царство небесное от Бога; несправедливых, лживых судей следует казнить, их ждет наказание и на том свете. Идеи об установлении справедливого правосудия рефреном звучат в отечественной политической литературе разных веков. И. Т. Посошков обращает внимание на необходимость строгого соблюдения законов для того, чтобы свести к минимуму элемент усмотрения. Но для этого нужны новые, более совершенные законы. Мыслитель поднимает одну из актуальных правовых проблем царствования Петра I — создание нового Уложения (взамен Соборного уложения 1649 г.).

Для проведения этой работы, по мнению И. Т. Посошкова, следует изучить все законодательство, как древнее, так и новое, и в то же время иметь в виду разрешение в судебной практике новых случаев, еще не отраженных в положительном праве. Также надо использовать иностранное законодательство, которое может быть пригодно для России, причем не только европейское. И. Т. Посошков указывает на возможность перевода турецкого судебника, заимствования турецкого законодательства, поскольку оно слывет ясным и справедливым. На основе такой солидной подготовки и может быть сочинено достойное новое Уложение.

Для составления нового Уложения следует создать комиссию, в состав которой включаются по два-три человека из разных сословий, причем не только от «высоких чинов», но и от купцов, которые «во всяких делах перебывались», и от солдат, которые «смыслены и в службах, и в нуждах натерлися и правдолюбивые», и из крестьян, которые «в старостах и в соцких бывали, и во всяких нуждах перебывались, и в разуме смысленые». Проект Уложения предполагалось широко обсудить, чтобы не получилось так, что «от недознания» были бы ущемлены чьи-то права.

Написанный с таким «совершенным общесоветием» проект должен быть представлен на рассмотрение императора. И. Т. Посошкова заботят возможные обвинения в принижении самодержавной власти коллегиальной формой законотворчества, что можно было наблюдать в западноевропейских государствах. Посошков специально оговаривается, что «народосоветие» нужно для всестороннего обсуждения новых статей, для их качества, наибольшего совершенства, поскольку Бог «никому во всяком деле одному совершенного разумения не дал, но разделил в малые дробинки...». А окончательно решение в отношении всех статей и предложений зависит от императора.

Самобытным мыслителем подмечен еще один любопытный юридический феномен, получивший в XX в. название «правовой эксперимент». И. Т. Посошков предлагает два-три года после принятия Уложения не публиковать его целиком, а «посудить по писменным или по печатным маленьким тетраткам» в целях апробации многих новых статей. Впоследствии следует напечатать Уложение в достаточном количестве экземпляров, сделать его доступным и дешевым.

Первое время, лет пять-шесть, новое законодательство необходимо соблюдать особенно строго, наказывая (вплоть до смертной казни)

должностных лиц и судей за отступления или нарушения, после чего справедливые порядки должны укорениться. И. Т. Посошков предвидит, что путь «установления правды» непрост, борьба за справедливость будет жестокой. «А аще судей малых и великих не казнить и великими штрафы их не штрафовать, то, и правое изложение учиня, правды и правого суда уставит будет невозможно. А аще ради установления правды правителей судебных и много падет, быть уже так. А без урону я не чаю установитися в правде, а прямо рещи, и невозможно правому суду уставитися, аще сто другое судей не падет, понеже у нас в Руси неправда велми застарела».

Значимы экономические и социальные предложения И. Т. Посошкова: об организации промышленности, земледелия и торговли в государстве, о различных сословиях, об усилении положения купечества (государственное покровительство купечеству, его монополия на торговлю, регулирование пошлин и ценообразования и т. д.), об улучшении положения крестьян, о статусе дворянства и духовенства, о реорганизации военного дела.

Взгляды И. Т. Посошкова оцениваются в литературе по-разному. Одни исследователи, считая, что реализация предложений Посошкова привела бы к значительному усилению роли купечества, характеризуют автора «Книги о скудости и богатстве» как выразителя сословной купеческой идеологии. Вторые видят в нем буржуазного мыслителя, чьи программы вполне укладываются в западные буржуазные доктрины Нового времени. Третьи рассматривают предложения И. Т. Посошкова как вариант абсолютистской идеологии, созданный с позиций податного населения России, в первую очередь купечества. И действительно, во всех преобразованиях Посошков рассчитывает в первую очередь на царя, который и должен блюсти «правду» в государстве. Самодержавная власть монарха имеет Божественное основание, все должны ему беспрекословно повиноваться.

В плане развития абсолютистской идеологии представляют интерес политические взгляды государственного деятеля, ученого Василия Никитича Татищева (1686—1750). Его перу принадлежит первое систематическое изложение отечественной истории («История Российская с самых древнейших времен»). Будучи одним из образованнейших людей своего времени, В. Н. Татищев самостоятельно изучил труды античных и современных авторов, на которые он регулярно ссылается. Активно используются им и популярные политические теории, в первую очередь идеи естественного права и договорного происхождения государства. Политическая направленность взглядов ученого очевидна: В. Н. Татищеву ближе консервативные, охранительные трактовки договорного происхождения государства в духе немецких мыслителей (Пуффендорф, Вольф).

В. Н. Татищев является сторонником самодержавия. Он рассуждает не только о монархии, но и об иных формах правления, об аристократиях и демократиях. Последняя приемлема на весьма ограниченной территории, например в городе-государстве, «где всем хозяевам домов вскоре собраться можно, в таком демократия с пользою употребиться может, а в великой области уже весьма неудобна». Аристократия возможна и на большей территории, но необходимо отсутствие внешних угроз (это, например, островное государство), а в еще большей степени — просвещенный народ, повинующийся законам сознательно, не из страха перед наказанием. Но в большом государстве, окруженном завистливыми и агрессивными соседями, в котором народ в большинстве своем даже неграмотен, необходимо только единовластие.

Одна из рукописных работ В. Н. Татищева — «Произвольное и согласное рассуждение и мнение собравшегося шляхетства русского о правлении государственном» (вторая половина 40-х гг. XVII в., впервые напечатана в 1859 г.) — представляет собой осмысление событий 1730 г., воцарения Анны Иоанновны. И здесь, рассматривая различные формы правления — монархию, аристократию и демократию, В. Н. Татищев приходит к выводу о наибольшей пригодности абсолютной монархии: «Самовластное правительство у нас всех протчих полезнее, а протчие опасны». Для России не годится ни демократия в силу значительных размеров государства, ни аристократия, ведущая, как свидетельствует история, к усобицам и беспорядкам (Смутное время и др.).

В то же время В. Н. Татищев предлагает проект создания при Анне Иоанновне коллегиальных органов, которые будут существовать до тех пор, пока российский престол не займет мужчина. Императрица «есть персона женская, к так многим трудам неудобна, пачеже ей знание законов недостает». При императрице создается «Вышнее правление» (или «Сенат», или «Совет»), в который входят двадцать один человек. Чтобы этот орган «делами внутренней економии отягосчен не был», ему должен помогать второй коллегиальный орган, состоящий из ста человек. Последний имеет весьма своеобразный порядок работы. Он собирается три раза в год или в чрезвычайных случаях на срок не более месяца, в перерыве между сессиями постоянно работает его третья часть, сменяемая через четыре месяца. Основное назначение двух высших коллегиальных органов — подготовка проектов законов, которые затем выносятся на утверждение монарха. Проблема возможной конкуренции монарха с коллегиальными органами В. Н. Татищевым не рассматривается.

Рассматривая появление женщины на престоле как временное и случайное явление, Татищев не оказался провидцем, что продемонстрировала история России XVII в. Политико-правовые взгляды Екатерины II (1729—1796), тридцать пять лет находившейся на престоле, развиваются в духе идеологии просвещенного абсолютизма. Екатерина II была хорошо знакома с трудами французских просветителей, в течение нескольких лет переписывалась с Вольтером. Ее перу принадлежит весьма интересное по своему содержанию и значению произведение — «Наказ Комиссии о сочинении проекта Нового уложения» (1767). Наказ предназначался в качестве руководящего документа депутатам, созванным от всех сословий (кроме крепостных крестьян) для выработки нового законодательства. Деятельность Уложенной комиссии практических результатов не дала, это учреждение прекратило свою работу в 1769 г. Навеянные Просвещением мечты Екатерины II о создании совершенной кодификации законов так и остались нереализованными.

Содержание «Наказа» на большую половину было заимствовано из работ Ш.-Л. Монтескьё и Ч. Беккариа. Это ни для кого не было секретом, об этом говорили открыто, в том числе сама Екатерина II, мотивируя свои заимствования пользой, которую призваны принести идеи просветителей для двадцатимиллионного населения России. В самом начале «Наказа» восхваляется абсолютное монархическое правление; речь идет о том, что в России с ее необъятной территорией государь должен быть только самодержавным. При таком правлении быстрее разрешаются дела, к тому же лучше повиноваться законам под одним господином, чем угождать многим. По мнению Екатерины II, «всякое другое правление не только было бы России вредно, но и вконец разорительно». Не стоит говорить о том, что монархия предполагает ликвидацию свободы человека. Наоборот, в самодержавном государстве в сравнении с иными правлениями «естественная вольность» ограничивается меньше, а действия людей направляются к общей пользе и благополучию каждого.

Таким образом, абсолютистская идеология со своей характерной проблематикой, аргументацией и политическими выводами стала основным направлением в развитии политико-правовой мысли России в течение второй половины XVII—XVIII в.